Несколько перефразированное изречение Ницше как нельзя лучше объясняет сущность того, что я делаю в своём творчестве. Причём музыка эта необязательно минорна: она не живописует трагизм, а стремится от него отпочковаться. Так бывает: каламбур или анекдот неожиданно обрастает глубоким смыслом.
Надо сказать, что дух трагедии вообще свойствен жизни и является её неотъемлемой частью. Просто мы, прожигатели жизни, слишком любим веселиться и не обращаем на это внимание, пока это не коснётся нас лично.
Я не могу передать суть войны, в которой участвовал, выпустив из поля внимания дух трагедии. Более того, именно присутствие этого духа делает мои переживания истинными, не бутафорскими.
Этот же дух сопровождал меня и в событиях из жизни страны, и в любовных взаимоотношениях, и в уходе близких людей. Он оказался вездесущим, этот тёмный, печальный и героический дух. Хороший вопрос: а надо ли поэтизировать трагедию?
Не вредно ли это для духа нации? Не яд ли это для жизнеутверждающей силы? У меня нет однозначного ответа на этот вопрос. Всё зависит от подачи материала, от личности художника, от его умения уравновесить дух тяжести светом своей души.
Нам тяжело, даже невозможно молчать о том, что с нами происходит, какая бы горечь ни исходила из сердца. Скажу больше: события, отмеченные духом трагедии, - как правило, наиболее значительные события в нашей жизни. Но скорбь должна быть дозирована и смягчена. Для этого существуют праздники. Скорбь должна постепенно становиться памятью. Искусство же пытается снять с драматических событий дух тяжести, творчески их переосмыслив. И в этом сила искусства, потому что мажор и минор в нём могут быть одновременны.
*****
музыка рождалась из духа трагедии
и была она вестью
и весть была вещью в себе
и эту вещь в себе
нельзя было передать другому
но музыка не умирала
у другого человека другая музыка
тоже рождалась из духа трагедии
по мере преодоления ступеней судьбы
и судьба была роком
и рок был рэпом
и рэп был криком
и крик был молчанием
и молчание было золотом
и ангелы были его старателями
и крупицы молчания
тщательно промывались ангелами
поэтому вода под ситом
снова засорялась речью
и речь опять не знала
стать ли ей музыкой
или же угаснуть обетом
раствориться в абсолютной немоте