Максу
Последняя ночь перед отлётом. Всё, как и должно быть здесь: чуть слышно шепчущий свою неизменную песню прибой, запах тёплого, напитавшегося за день солнцем, асфальта, лёгкий ветер, несущий таинственные запахи. Романтика, Макс! А мне горько.
- Где ты?
Вопрос падает в пустоту. Не имеет значения, прошепчу ли я эти слова, проговорю ли их вполголоса, прокричу ли в небо или просто мысленно повторю их. Ответа нет. Точнее, ответ есть. Это молчание.
Мне плохо без тебя. Если бы ты только знал, как плохо! Я не думала, что так бывает. Каждая клеточка тела болит, каждый нерв, каждый нейрон. Не отболело, не прошло, не прекратилось, не забылось, не выздоровело. Только ещё сильнее болит.
- Где ты?
Бесполезно. Я пыталась. Убегала и возвращалась всё к тому же. К свечам - на столе, на полу, на прикроватной тумбе. К потолку - домашнему, гостиничному, самолётному, автомобильному, церковному. К стихам, песням, рассказам, книгам, фотографиям. И к мыслям. К бесконечным мыслям о тебе. Я молилась - о тебе, за тебя и... тебе. Молилась, чтобы тебе не было холодно, чтобы ты не болел. Молила хоть об одном-единственном слове, об одной улыбке, одном прикосновении.
- Где ты?
Кручу кольцо на пальце. В сказках всё гораздо проще. Повернул колечко, загадал желание - и вот всё уже в порядке. Сбылось. А у меня... У моего "сбылось" удивительно красивые глаза. Голос такой, что от него сходишь с ума. Постепенно, медленно. Руки, тепло которых мне так необходимо сейчас. И улыбка. Улыбка, от которой я так часто плачу. Потому, что она замершая - на фотографиях. Вот такое моё "сбылось". Узнаёшь себя, Макс?
- Где ты?
Прикуриваю. А руки не слушаются. И не получается вдохнуть. Так бывает, оказывается. Задыхаешься, бьёшься в судорожном плаче, потом опускаешься на землю. И хочется не быть. Совсем не быть. Кошмар кончится тогда? Скажи, тогда он кончится?! Или начнётся другой, ещё более бесконечный? Слишком много вопросов. Среди них главный - один.
- Где ты?
Я задавала его много раз. В чужих городах, в отелях, в аэропортах, в церквях, на пляжах, в горах, в лесах, на пустынных дорогах. И даже тогда, когда меня просили прекратить, я смотрела сквозь людей и спрашивала:
- Где ты?
Чаще всего этот вопрос слышал рассвет. Он вкрадчиво обнимал меня, проникая сквозь плотно зашторенные или, наоборот, открытые настежь окна. Своим неясным серым светом он заполнял помещения, чьи потолки я изучала, чьи стены становились боксёрской грушей для моих рук. Рассвет никогда не отвечал мне. Только иногда, когда нервы совсем сдавали, он, жалея меня, дарил некое подобие чуда. В том самом неясном свете от стены отделялась тень. Или же она возникала в проёме дверей. Я бросалась к ней, как утопающий - к протянутой ему руке. Но она исчезала. Растворялась в рассвете. Я оставалась одна, снова и опять, шепча привычное уже:
- Где ты?
На всех известных мне языках я повторяла этот вопрос. И ни разу не получала ответа. Звёзды были немы, небо, дождь, ветер, дороги, города, самолёты, улицы, дома. Я повторяюсь, знаю. Но и вопрос повторяется.
- Где ты?
Повторяюсь не только я. Повторяются и люди вокруг.
- Живи карьерой. Забудь. Перелистни страницу. Надо терпеть. Держись. Всё будет хорошо.
Разные пожелания я слышала, разные советы. Ответ у меня всегда был один, хоть и выражала я его разными словами. Мне не за что держаться. Всё рухнуло. А построить что-то я больше не могу. Моя сила исчезла. Разбилась. Перелистнуть страницу я не могу. Страниц не осталось. Моя книга жизни кончилась. Кончилась в тот день, когда я впервые задала этот вопрос:
- Где ты?
Карьера? Смешно. У меня было всё. Но это оказалось ненужным, пустым, поверхностным. Зачем мне карьера, если я не могу получить ответ на один-единственный вопрос? Тот самый, Макс. Мой коронный.
- Где ты?
Ну и любимое многими "всё будет хорошо". Будет, конечно. Наверное, пожелание это с подтекстом. Мол, забудешь, пройдёт, найдёшь другого. И всё будет хорошо. И всё могло бы быть хорошо, сумей я забыть. А я не умею. Не хочу. Не нужен никто, кроме тебя. А тебя... Тебя нет.
- Где ты?
Утешения. Ласковые, искренние, иногда немного неуклюжие. Но утешения. Спасибо. Я тронута. Но... Нельзя утешить, если боль больше, чем человек, которого утешают. Только один мог бы. Просто взять за руку. Сплести свои пальцы с моими. Может, даже в глаза не посмотреть. Просто быть рядом. Прошло бы, отлегло. Воскресло бы. Засияло, заиграло всеми цветами радуги. Засветилось бы гранями самых прекрасных бриллиантов. Тогда бы мой любимый вопрос можно было адресовать мне самой.
- Где ты?
И я бы, плача, но теперь уже от безграничного счастья, ответила бы:
- В раю. Моё "сбылось" - со мной.
И так бы было. Не играю, не фантазирую, не лгу, не имитирую, не придумываю. Откинувшись на подушку, пытаясь отдышаться, как если бы морская волна выбросила меня на берег, вдоволь покачав на своих гребнях, улыбалась бы, глядя в единственные, такие родные глаза. Я могла бы всё тогда. Так же, как сейчас не могу ничего. С той же силой, искренностью. Только боль сменилась бы радостью. И безграничным, всё вокруг заполняющим счастьем.
- Где ты?
Луна молча смотрит со своей недостижимой высоты на город, на меня. Ей холодно, наверное. И мне тоже холодно. Луна много раз слышала мой вопрос. И она всегда молчит. Как знакомо, Максим! Луна с неба... И вот сейчас, похоже, я дошла до крайней стадии сумасшествия. Тихий голос, летящий с небес, звучит в ушах. Галлюцинация, бред? Истерика?
- Где ты?
Это ко мне вопрос. Что отвечать, не знаю. Я... Я в аду. В замкнутом круге. Мне страшно, одиноко, больно и холодно. И никто не может согреть, спасти, снять боль и успокоить, потому, что никто не нужен, кроме тебя. Промолчать? Нет, я так не могу. Я знаю, как больно, когда молчат в ответ. И я отвечаю. Негромко, пытаясь справиться с аритмией, возникшей внезапно:
- Меня нет. Без него - меня нет.
Облака закрывают луну. Может быть, так ей будет теплее. Во всяком случае, я надеюсь на это. Откидываю голову назад, как откинула бы на твоё плечо. Закрываю глаза, чтобы не видеть пустоту. Еле слышно произношу:
- Где ты?
Тишина. Ветер ласкает лицо. Но не он мне нужен, не его прикосновений я хочу. Мне нужен ты. Моя радость, мой единственный, мой любимый!
- Где ты?
Не знаю. Зато, похоже, знаю, где я. Где-то в очень хреновом мире. Или состоянии. Или порядке. Где-то после жизни. Но и здесь я люблю тебя.
- Где ты?