«Александра Петровна – ходит ровно», - говорит она о себе.
Высокая полногрудая, внешне похожая на Фрекен Бок из мультфильма про Карлсона. Седые волосы с неизменной химической завивкой аккуратно зачесаны назад пластмассовым гребешком. Ее горделивый вид не соответствует доброму нраву. Бог не дал Шуре своих детей, и она с мужем Михаилом Ивановичем взяла из детского дома мальчика Сашу. Тот вырос, женился и осчастливил названных родителей внуком Юркой, в коем Шура не чает души. Непоседливое лопоухое дитя, худощавого телосложения, нет, скорее «теловычитания», с утра до ночи гоняет на велосипеде и не желает принимать пищу. Заботливая бабушка на ходу запихивает в Юрика бутерброды, нередко перебивая ему аппетит, а дедушка Миша тихо ворчит на жену. Он недолюбливает внука и даже немного брезгует, что приходится доедать за ним обед. Александра расстраивается, глядя на сдержанное отношение мужа к Юрочке, но молча терпит.
Соседские ребятишки для Шуры всегда желанные гости. Она с упоением играет с ними в «дурака», «акульку» или «пьяницу», сопровождая игру шутками и прибаутками: «хода нет, ходи с бубей», «буби козыри у нас, крести были в прошлый раз», «крести, крести - дураки на месте».
- Миш, садись с нами в «дурачка» играть! – весело зовет Шура, скорее из уважения, не рассчитывая на благодушие мужа.
В ответ немногословный дедушка машет рукой, мол, что мне ваши глупые игры.
В очаровательной соломенной шляпке и голубом сарафане в горошек она чинно вышагивает, ведя за собой отряд из пяти человек. Веселая компания направляется в сторону леса. К реке путь не близкий, и дружная команда, замедляя ход, располагается на поляне возле опушки.
- Привал! – командует Юлька. Она быстро снимает сандалики и бежит босиком по траве.
Светка собирает в ладошку спелую землянику. Ниночка с любопытством разглядывает блестящего черного жука, тыкая в него травинкой.
Трехцветный мяч, что недавно мирно плыл в сетчатой авоське, уже весело летает над поляной, радуя детей. Девочки подбрасывают его вверх, изображая игру в волейбол, а Валерка с Юриком, перехватывают мяч и, с криком «Ура!», забивают гол в обозначенные ворота.
Александра Петровна восседает на большом пне в тени деревьев, с интересом наблюдая за ребятишками, и грациозно помахивает липовой веточкой, отгоняя назойливых мух.
- Как хорошо! – говорит она вслух, скорее сама себе, нежели кому-то, - По-моему, Юрочка немного поправился, - Юра! Пойди сюда!
Она вытирает внуку пот со лба и нежно целует.
- Ну, ба, отстань! - вырывается из нежных объятий Юрка и бежит за мячом.
- Нет, совсем не поправился, - качая головой, сетует Шура.
На фоне стрекотания кузнечиков на разные голоса поют птицы, а вдалеке чуть слышно кукушка считает чужие года. Глупую птицу никто ни о чем не спрашивает, но она продолжает куковать, изредка прерываясь, затем переводит дыхание и начинает отсчет вновь.
Вот уже внизу оврага слышится дыхание реки.
Александра Петровна аккуратно спускается по крутой тропинке, перешагивая через корни деревьев. Боясь оступиться, она несет свое грузное тело, цепляясь руками за гнутые ветки кустарника.
- Юрочка, тихо… не беги, расшибешься! – кричит Шура, но ребята ее не слышат, а уже далеко впереди на солнечной поляне сбрасывая с себя одежду с разбега прыгают в воду. Разогретое в полуденный зной тело быстро остывает в студеной речной воде, а сильное течение уносит юных пловцов в тень деревьев. Девочки осторожно входят в воду и, забавляя мальчишек, визжат от ледяных брызг, что прозрачным веером летают в воздухе над водой. Мальчишки наслаждаются прохладой и ныряют головой вниз, разглядывая темное дно реки. Только белокурая Ниночка в своих голубеньких бриджах и батистовой сорочке стоит на берегу и грустно взирает на счастливых подруг.
- Ты чего? Иди к нам! - захлебываясь кричит Юлька, а её длинная русая коса, как большая змея плывет следом.
- Не могу, мне бабушка не разрешает, - тихо произносит Ниночка, но вскоре смиряется со своей участью и просит поймать ей стрекозу с огромной головой и крыльями, похожими на лопасти вертолета.
- Какая сила воли! Зачем слушать бабушку? Ее можно ващ-ще не спрашивать! Я бы уже давно искупалась и высохла! – учит Юлька и, тяжело дыша вместе с косой-змеёй, плывет против течения.
- Валер-рка, заходи с той стор-роны, - Юрка по-особенному произносит букву «Р», и она больше похожа на французскую, - Нинка, дер-ржи стр-рекозу, а то улетит, - синими от холодной воды губами произносит Юрка, немного заикаясь и, стуча зубами, он опять ныряет в воду.
Ниночка двумя пальчиками осторожно держит стрекозу за крылышки. Огромные глаза насекомого, вращаясь, тупо смотрят в разные стороны, длинное тело извивается, а потом замирает. Девочка разжимает пальчики, и стрекоза снова устремляется к реке, а Ниночка брезгливо вытирает руки о свою белоснежную кофточку.
- Юрочка, вылезай на брег! - беспокоится Александра Петровна. Но внук ее не слышит. Его голова снова в мутной воде, а на поверхности ярко алеют плавки, из которых торчат две тонкие ножки. Они на миг замирают в воздухе, а затем вновь плюхаются в воду, создавая вокруг себя ореол брызг, похожий на радужный дождь. Из воды неожиданно появляется фыркающая голова Юрика с бешеными красными глазами.
- Поймал! – пронзительно орет мальчишка, держа в руке испуганного головастика, и бросает его на берег.
Ниночка отскакивает в сторону и в ужасе замирает, прикрыв ладошкой рот, чтобы не закричать.
- Это же детеныш лягушки, - шепчет она, - его нельзя трогать, а то вырастут бородавки, - назидательно произносит Ниночка. Когда головастик перестает шевелиться, она подходит ближе, наклоняется и дотрагивается до него палочкой. Будущий лягушонок снова извивается и подпрыгивает, пока не сваливается в воду. Ощутив родную стихию, он быстро уплывает.
Александра Петровна решает собственноручно вытащить Юрика из реки и заодно искупаться. Она снимает соломенную шляпку, затем сарафан в горох, оставляя на себе такой же гороховый купальник. Юркина бабушка плавно наступает на колкую траву, спускается по скользкому глинистому берегу, где только что лежал головастик. Река для Александры Петровны мелковата, почти по пояс, и она слегка присаживается, осторожно погружая свое роскошное тело в проточную воду, взбаламученную резвой ребятней. Мелкие брызги прозрачным бисером рассыпаются по светлым волосам, и ее медленно несет течение навстречу Юрику. Александра Петровна молча вытаскивает на берег возмущенного такой бесцеремонностью внука.
- Нет, не хочу! Отпусти! – сопротивляется он. Но бабушка не слушает Юркины вопли и начинает растирать полотенцем его субтильное тело, а потом вручает огромный бутерброд и бутылку с компотом. Жующий Юрик постепенно замолкает, к нему подтягиваются остальные ребята, достают из своих сумочек еду и с аппетитом поглощают ее.
Вдалеке слышен раскат грома. Слабый ветерок усиливается, поднимая с земли пыль. Александра Петровна, придерживая рукой непослушную шляпу, кричит ребятам, чтобы собирали свои вещи. Все отправляются в обратный путь.
Ветер стих. Перестали петь птицы. Наступила тишина. Только кузнечики, как скопление тикающих часов стрекочут не умолкая.
Увидев большую черную тучу, дети ускорили шаг. Александра, как большая курица со своими цыплятами спешит домой, нервно поглядывая на тучу. Подгонять ребят не приходится, и она завершает процессию. Редкие дождевые капли падают на пыльную дорогу, оставляя черные круглые пятна.
Вскоре дождь усиливается, и дети весело подпрыгивают, радуясь жизни и каникулам, что кажутся нескончаемыми.
- Эх, Нинка, зря не искупалась, все равно мокрая до нитки! – говорит Юлька, по хозяйски отжимая свою косу, и струйка дождевой воды стекает на сырой подол ее ситцевого платья.
Визжа от раскатов грома, и накинув на головы полотенца, ребятня босиком шлепает по лужам.
Грозная туча уступила место ласковому солнцу и многоцветной радуге, что расписным коромыслом украсила нежно-голубое небо. Александра Петровна, немного уставшая, но счастливая, смотрит на это небесное чудо из-под полей намокшей шляпки и, ей кажется, что жизнь только начинается.