У Ярковского были на удивление большие оттопыренные уши. И когда в класс
заглядывало солнце и светило на первую парту – уши становились нежно розовыми,
как два лепестка диковинного цветка.
Этот ученик был самым маленьким в классе, с плохим зрением и плохими
способностями. Он с первого класса сидел на первой парте в правом ряду. Но над
ним никто не смеялся, не издевался, давали ему списывать домашние задания, по
очереди занимались с ним то физикой, то химией, угощали жвачкой и бутербродами
Так Ярковский досидел на своей первой парте до десятого класса, когда в школу
пришел новый математик Аркадий Львович.
Новый учитель обожал контрольные. Контрольных становилось все больше.
А жизнь Ярковского все страшнее. Аркадий Львович ставил сразу три оценки:
за правильное решение, скорость выполнения задания и правильно оформление
в тетради.
Когда собирали контрольные, Ярковский не имел шанса что-то еще дописать.
Тетради вырывались из-под его рук и всегда из-за этого были лохматыми или с
оторванной обложкой. Поэтому единица за тетрадку ему была обеспечена всегда.
Остальные оценки были то 2+, то 2-. И это было особенно унизительно. Ярковский
иногда хитрил – не приходил на контрольную, прикрывшись справкой о плохом здоровье.
После очередного разбора контрольных работ Аркадий Львович устраивал
маленькие блиц-выступления.
- Завтра мы будем писать еще одну контрольную, и каждый ученик
должен будет аттестован про этой теме. Ярковский!
Ярковский вздрагивал и поднимался .
- Ты знаешь, Ярковский, прогноз погоды на завтра?
- Нет, - мямлил наш ушастик.
- Завтра будет ветер, сильный, порывистый, скорость 20 метров в секунду.
Тебе стоит только распустить свои уши – и ты будешь доставлен в класс. Не пропусти
этой замечательной возможности. Не придешь на контрольную – поставлю единицу!
Однажды в школу пришла тихая и серая, как мышь, мама Ярковского. Она долго
плакала у директора в кабинете и высказала опасение, что ее сын из-за школьных
несчастий может выброситься из окна или повеситься.
В кабинет вызвали Аркадия Львовича, который настоятельно советовал
забрать Ярковского из школы и отдать учиться в ПТУ, где ему приготовлено
заслуженное место.
-Ваш сын – тупее всех тупых! Найдите для него место, где это было бы не так
заметно.
И Ярковский перестал ходить в школу.
Но его фамилия постоянно звучала в классе.
-Это ты у Ярковского списал? – любил пошутить Аркадий Львович.
Через пять лет класс собрался на традиционную встречу. Организаторы
пригласили и Ярковского. Он долго отнекивался, потом вдруг неожиданно
согласился прийти.
После торжественной встречи, бывший «Б» класс собрался в своем любимом
кабинете чтобы рассказать друг другу о своих достижениях. Когда все уже было
известно про молодые семьи, институты-факультеты и важную работу – дверь
распахнулась – и на пороге перед всеми предстал Аркадий Львович.
Он был взволнован, галстук его сбит на бок, а верхней пуговицы на пиджаке
не хватало.
- Где он?
- Кто , - хором выдохнули бывшие ученики.
- Ярковский, гад ушастый.
- Не было его.
- Как не было, когда он только что со своими друзьями-птушниками мне
уши линейкой мерил.
Так громко в этом классе никто никогда не смеялся.
Дверь еще раз открылась и в класс проскользнул Ярковский.
Он совсем не вырос, но что-то в нем появилось новенькое – то ли эта
уверенность в движениях, то ли эта очень уж креативная прическа, уши с
пробитыми туннелями. Только поздоровался он, как прежде, осторожно:- «Здрасти»,-
и сел за первую парту. Потом, как ни в чем не бывало, в упор, глядя на математика, сказал:
- Вы опять победили. Аркадий Львович. Ваши уши больше моих на
3 миллиметра.
Кстати, вы прогноз погоды на завтра не знаете?