- Она ведь такая чувствительная… - добавила учительница, и с укором посмотрела на Диму.
В этот момент я почувствовала, что если между нами и было что-то, то оно с треском порвалось на этой фразе. Жила, которая нас с ним стягивала, оказалась не прочнее старой нитки. Мы столько раз ссорились и кричали друг на друга. Почему все должно рухнуть из-за одной фразы. Да еще и сказанной не мной.
Он ответил:
- Это не имеет значения.
Вот так вот. Просто. Как?
О нет. Я думала, нас связывала одна жила. Оказалось несколько. И когда кровь хлынула из открытой раны, меня охватила горечь.
Мне живо представилось, что мое тело – кусок жилистого мясца. Как было сложно растянуть свои клеточки на другого человека, прирасти к нему. А он уходит, ускользает. Что-то между нами натягивается, прорывается. А если потянуть еще сильнее – обрывается навсегда.
За несколько самых глупых секунд в моей жизни я потеряла так много. Я потеряла того, кто понимал меня с полуслова, и того, кто был так внимателен и чуток.
Нет. Я не смогу остаться с ним друзьями, или продолжить так, как будто ничего не произошло. Это определенно выше моей выдержки.
Забывшись в порыве жалости к себе, я осознала, что мой кусок мяса явно стал меньше. Ты таки умудрился оторвать от меня. Интересно, надолго меня еще хватит? Сколько еще от меня можно оторвать? Может, пора вгрызаться в чужие сердца самой? Рвать непрочные сосуды, обросшие жиром связочки и жилы. Получать удовольствие. Как и ты.
Не выйдет. Пусть меня растащит стая неблагодарных падальщиков, чем я уподоблюсь им.
Да, Дима, мы многое пережили. Ты думаешь, мне больно? Нет. Как долго может кровоточить рваная открытая рана? Верно. Пока есть кровь. Сейчас, дай мне еще пару минут и я встану. Выйду из аудитории. И не расплачусь. Ни за что не расплачусь.
Нечем.
- Вы не правы. Мне и правда, все равно. – Вот. Сказала, сделала, встала.
Я не хочу, чтобы ты знал, сколько себя я оставила растекаться по полу кабинета.
- Спасибо, что заметили. – Пошла потихоньку, втайне боясь упасть, споткнуться. На ходу наткнулась на одну из первых парт. Взглянула в чужие, знакомые глаза. «Удачи милый» - хотела сказать я, но побоялась. На эту фразу моей бесчувственности явно не найдется, и снова откроется старая рана. Не стоит.
Вышла. Наконец-то. Дошла до поворота – и разревелась. Тихо так. Чтобы никто не слышал. И не услышат. Стены этого колледжа никогда не услышат больше моего плача. Они вообще меня больше не услышат.
- Могу я забрать документы, и перевестись в Краснодарский филиал? – Спросила я.
После долгого обсуждения плюсов и минусов мне разрешили перевестись. Хорошо. Завтра уеду.
Воспитывать твоего сына. Дима. Точнее да, моего. Только моего. Надо привыкать.