Шёл десятый год Великой войны. Империя Нулран, раскинувшаяся от предела до предела, могучая, богатая, великая в этих своих богатстве и могучести, оказалась сухой тростинкой, которую способен был переломить даже слабый порыв ветра. Так бывает, когда дровосек, придя в лес, выбирает дерево, на вид крепкое, сильное. Но дровосек опытен, он знает, что внутри оно прогнило.
Таким опытным дровосеком оказались войска Друидов. Они пришли из глубин космоса, и уже первые боестолкновения показали, что Империя Нулран не готова к войне. Император Нулраин Сто Тридцать Пятый был поставлен перед фактом, что боеспособные войска в его Империи можно было по пальцам пересчитать, а если учесть, что у Его Величества не хватало на руках двух пальцев - и того меньше.
Задним числом выяснилось, что очень хорошо поработали диверсионные группы врага, внедренные практически во все отрасли хозяйства Империи. К началу вторжения Друидов в пределы Империи были выведены из строя производства, занимавшиеся выпуском военного оборудования, в том числе страшных, грозных шагающих танков «Армада». Воевать оказалось нечем, и войска Императора с огромными потерями отходили все глубже и глубже в центр Империи, к ее столице.
И все же Империя сопротивлялась. Отчаянно сопротивлялась накатывавшей массе Друидов. Мобилизация следовала за мобилизацией, вражеские диверсионные группы были локализованы, и их деятельность контролировалась контрразведкой Императора. Контрразведка вообще неплохо поработала. Благодаря ее непрестанной работе были перевербовано множество агентов Друидов, работавших под прикрытием внутри важных правительственных структур Империи и сливавших всю стратегически важную информацию за линию фронта.
Одним словом, Друиды завязли. Генералы Друидов в один прекрасный день поняли, что топчутся на одном месте. Блицкриг захлебнулся, война превратилась в локальные сражения, с точки зрения стратегии, не представлявшие особой ценности. Где-то Друиды отступали, где-то им удавалось продвинуться вперед. К примеру, целый год первая пехотная армия Друидов штурмовала один ключевой город, так и не смогла его захватить и окопалась неподалеку.
И вот однажды, на десятом году войны произошло действительно важное событие. На одном из участков фронта со стороны Друидов появился транспорт, несший на своей броне вечный символ всех переговоров – белый флаг. Это обстоятельство настолько поразило командование войск Империи в этом секторе, что бронемашина Друидов, доехав до условной границы между зонами обстрела противоборствующих сторон, простояла там больше получаса в ожидании реакции со стороны противника.
Наконец, встреча произошла. Генералы встретились на линии той самой условной границы. Была поставлена палатка, в которой и разместились генералы-переговорщики и сопровождающие лица. Сначала были выяснены полномочия обоих военачальников, потом перешли к собственно сути переговоров. Генерал-друид заявил, что Друиды готовы прекратить войну при условии оставления за ними уже занятых территорий и подписания с ними ряда пактов, гарантирующих отсутствие враждебных намерений со стороны Империи. Полководец Императора заявил, что об этих условиях будет незамедлительно доложено Его Величеству Императору Нулраину. На этом и разошлись.
Сержант стрелковых войск Его Императорского Величества Бос Пирснанн во время этого знаменательного события находился в своей палатке, пил водку из горла, по традиции не закусывал, и думал о черноволосой красавице, которую оставил пару дней назад в небольшой деревне, которую отряд его стрелков удерживал почти сутки до подхода подкрепления. Враг был отброшен, Пирснанну и его людям за проявленное мужество и героизм дали увольнительную, ну, и медали тоже дали, разумеется. А вместе с медалями еще и денег подкинули. Это событие сержант Пирснанн никак не мог не отметить и сразу же после боя отправился в местный бар – отмечать. Ясное дело, отметил достойно. Вышел из бара сам не помнил как, стены качались, звезды на небе, ярко красные почему-то, стремились к горизонту, а земля под ногами вообще вытворяла черт знает что. Пирснанн и не знал, что здесь сейсмически активная зона. Пришлось признаться самому себе, что столько он еще не пил.
На этой ноте ноги окончательно запутались, мозг выключился, и сержант Пирснанн завалился в придорожный водосток.
Здесь его и обнаружила рано утром проходившая мимо девушка. Как уж она его вытащила из этой канавы, история умалчивает. Сколько сам Пирснанн не пытался это выяснить, девушка не открывала завесу тайны. Но, самое главное, он безоговорочно влюбился в эту девушку. И теперь вспоминал, запивая эти воспоминая водкой из бутылки. Нет, он, конечно, еще вернется в этот поселок, но будет ли эта красавица ждать его, вот в чем вопрос. К тому же он так и не понял, было ли между ними что-то большее, чем просто симпатия. Да и насчет симпатии он сильно сомневался. Какая может быть симпатия к пьяному грязному солдату, не вяжущему лыка. Эх!
Неожиданно интерком в его палатке ожил.
- Лейтенант Гамбини на связи. Пирснанн, тебя к полковнику. Срочно.
Сержанта Пирснанна эта новость слегка пришибла. Он никак не ожидал, что его вызовут пред светлы очи полковника. Да еще в таком состоянии. Спрятав бутылку и приведя себя в более-менее достойный вид, Пирснанн отправился на другой конец лагеря в расположение командования его части.
Подойдя к штабу полка, он почуял неладное. Вокруг царило несвойственное штабу оживление, штабисты бегали с озабоченными лицами, часовые на посту, и те потеряли свой антураж, и вместо стойки «смирно» находились в позе вопросительного знака.
Лейтенант Гамбини был уже тут. Поморщившись от дыхания Пирснанна, он махнул рукой в сторону дверей штаба.
- Иди, там тебя уже ждут. Сам не знаю толком, какое-то важное поручение, и почему-то именно ты.
Сержант картинно закатил глаза, дыхнул лейтенанту в лицо, отчего того отбросило назад подобно взрывной волне, и вошел в штаб.
Полковник Морган (на самом деле его полное имя было Морган Кортез Сахид ибн Фарух аль Рашид, но все предпочитали обходиться только первым его именем) стоял у стола, склонившись над картой района – типичная поза серьезного командира. Впрочем, Пирснанн заметил в углу за ширмой расставленный мольберт и палитру со свежими красками.
- А, Пирснанн, - поприветствовал вошедшего сержанта полковник. – Заходи. Кофе будешь? Хотя, кофе тебе уже не поможет. А раз так, тогда к делу. Ты поедешь в столицу, к Его Величеству Императору с важным поручением. Поручение следующее: ты должен будешь передать лично Императору пакет. В пакете – сведения государственной важности. Полагаю, тебе понятно, что ценность этих сведений в разы выше твоей жизни. То есть ты обязан любой ценой доставить этот пакет в столицу и передать его в руки Императору. Вопросы?
- Вы сказали - «любой ценой». Это значит, у меня будут особые полномочия, сэр?
- Любой ценой, Пирснанн, значит, любой ценой. Ты будешь действовать на свой страх и риск, и в случае чего никто не будет знать о тебе. С этого дня ты считаешься погибшим в бою.
- Круто, сэр. А можно я откажусь от этой чести?
- Отставить, Пирснанн! Вы не в кабаке, извольте придерживаться устава.
- Есть, сэр!
- Пакет заберешь у адъютанта. Свободен. Да, и помни, что от того, получит ли Император этот пакет или нет, зависит, закончится ли война или нет.
- Да, сэр!
Пирснанн развернулся к выходу, но голос полковника остановил его:
- Пирснанн, и не вздумайте вскрывать пакет.
- Ясно, сэр! – сержант Бос Пирснанн строевой походкой вышел из кабинета полковника. Предстоял нелегкий путь в столицу.
В оперативном штабе полевой разведки Пятой штурмовой бригады Друидов командир элитного спецподразделения штурмовиков Вон Дон размышлял над текстом допроса пойманного стуки назад вражеского лазутчика. Допрос оказался коротким.
«Допросчик: Имя, звание, часть?
Допрашиваемый: Бос Пирснанн, сержант второй особой стрелковой бригады Вооруженных сил Его Императорского Величества Императора Нулраина Сто Тридцать Пятого.
Допросчик: Цель нахождения на территории, подконтрольной оккупационным войскам Друидов?
Допрашиваемый: С вашего позволения, сэр, но я находился на территории Империи Нулран. Согласно Кодекса законов Империи Нулран, любой гражданин Империи свободен перемещаться по территории Империи без каких-либо ограничений.
Допросчик: Но ведь вы же – военный, вы подчиняетесь в первую очередь воинскому уставу, и покидать свою часть не имеете права без разрешения своего командира. Значит, вам поручено какое-то задание. Какое задание вам поручено? Обещаю, если вы пойдете на сотрудничество с нами, вам сохранят жизнь, к вам не буду применяться спецсредства допроса, кроме того, возможно, после подписания мирового соглашения между Друидами и вашим Императором вы будете амнистированы. Итак?
Допрашиваемый: Вы сказали, сэр, что я не имею права покидать свою часть без разрешения командира?
Допросчик: Да, я это сказал.
Допрашиваемый: Я получил увольнительную и ехал повидать свою старую матушку.
Допросчик: Понятно. Значит, вы не желаете сотрудничать с нами?
Допрашиваемый: Уважаемый сэр, последний раз, когда я с кем-то сотрудничал, был лет эдак двадцать пять назад, когда мой батюшка, упокойте боги его душу, сказал, что заплатит мне целый империал, если я выдержу целую неделю в школе. Неделю я выдержал, а после сбежал. И вместо империала получил взбучку. Так что сэр, при всем уважении, никаких сотрудничеств.
Допросчик: Тогда я заканчиваю допрос и передаю вас отделу по спецсредствам».
Из этого текста Вон Дон понял одно: этот сержант просто издевался над ними. Интересно, а что дало применение спецсредств?
Вон Дон включил селектор и связался с отделом спецсредств. На вопрос, каков итог применения спецсредств допроса к военнослужащему войск Императора Вон Дон получил удручающий ответ: спецсредства не дали никакого результата. Допрашиваемый кричал, стонал, плакал, но во всех этих звуках не было никакой полезной информации. В настоящее время сержант Пирснанн находится в лазарете.
Вон Дон покачал головой. Неужели разведка сплоховала, схватила не лазутчика, а простого дурака-солдата, нечаянно пересекшего условную границу фронта? Впрочем, условной эту границу можно было назвать весьма условно. Ряды колючей проволоки под током, минные поля, патрули вдоль периметра, постоянное освещение. Такое трудно не заметить, а уж тем более нечаянно пересечь. Значит, это все же шпион или диверсант. Какое же у него задание?
Немного поразмышляв, Вон Дон связался с лазаретом.
- Вон Дон на связи. Доложите, как состояние вражеского солдата, поступившего к вам из отдела спецсредств?
- Секунду, сэр…. Сержант Бос Пирснанн получил необходимую для сохранения жизни медицинскую помощь и был переведен в изолятор.
Вон Дон отключил связь. И тут замигал сигнал вызова от адъютанта. Вон Дон включил селектор.
- Слушаю.
- Срочное донесение из блока изолятора, сэр.
- Что такое?
- Эмм… Сержант императорских войск, схваченный нашими дозорными недалеко от границы фронта, сбежал из изолятора. При побеге были убиты трое солдат охраны изолятора и один офицер. Получил ранение. Также пострадал повар, обслуживающей изолятор кухни.
- Вот как? И что же случилось с поваром?
- Его нашли в большой кастрюле с супом для заключенных, почти захлебнувшегося этим самым супом. Из сбивчивых показаний повара было выяснено, что заключенный Пирснанн ворвался на кухню, попробовал суп, сказал, что это пойло пусть сам повар и ест, и затолкал повара в кастрюлю.
- Пирснанн пойман?
- Никак нет, сэр.
- А вот это плохо. Командира рейнджеров ко мне. И начальника изолятора тоже. Быстро!
Его Императорское Величество Император Нулраин Сто Тридцать Пятый находился в дурном расположении духа. Ныла голова где-то в области мозжечка, а может, и глубже, старая рана тоже надумала разныться и делала это в унисон с мозжечком. И военная карта не радовала. Каких-либо серьезных успехов войска Империи за последний месяц не достигли. В общем, жизнь не радовала своими красками. А тут еще любовница любовника любовницы любовника его самой красивой фаворитки заявила, что любовник самой красивой фаворитки прошлой ночью был очень нежен с ней в постели, на что самая красивая фаворитка ответила демаршем в виде расцарапанной физиономии любовницы любовника любовницы ее любовника, сломав по этой причине ноготь. Этот сломанный ноготь стал причиной того, что самая красивая фаворитка, безнаказанно пользуясь этим своим статусом, отказалась сегодня присутствовать на приеме в тронном зале, лишив оный последних красок.
Император страдал на своем троне, считая ворон в окне, слушая вполуха доклад министра финансов о расходах казны на войну с Друидами и надеясь побыстрее улизнуть в апартаменты к своей самой красивой фаворитке, когда неожиданно двери тронного зала распахнулись, внутрь с грохотом и лязгом влетели двое караульных с церемониальными алебардами в руках (идиотский обычай – эти алебарды, никто ими даже пользоваться не умеет). А следом за ними вошел некто в грязных лохмотьях, опирающийся на обломок одной из этих церемониальных алебард. Болевший мозжечок Его Величества, начавший было проходить под монотонное бубнение министра финансов, заболел вновь с удвоенной силой, будто ждал подходящего момента.
И пока караульные приходили в себя после падения, пока из казарм бежала поднятая по тревоге дворцовая стража, пока расфуфыренные придворные дворяне искали в пышных брыжах перевязь, на которой у них по этикету должен был висеть танто, пока придворные дамы тихо падали в обморок, никем не замеченные, грязный оборвыш успел дойти до самого трона Его Величества, где и был остановлен, наконец, упертым в грудь пером министра финансов.
- Настоятельно рекомендую вам…сэр, незамедлительно прекратить поступательное движение в данном направлении, - слегка запинаясь, произнес министр финансов, по-прежнему тыкая в грудь оборванцу своим пером.
Оборванец даже и не взглянул на запинающегося министра финансов. Отпихнув его, он вплотную приблизился к трону и остановился, глядя снизу вверх на Его Величество. Его Величеству было неуютно под этим цепким взглядом, но явной угрозы от оборванца не исходило, и император дал знак вбежавшей страже оставаться там, где они стояли.
- Ты кто такой, человек?
- Человек, как вы изволили заметить. А кто вы?
Император чуть не захлебнулся образовавшимся в груди возмущением. Как это так – кто он?! Этот оборванец не знает, куда пришел, что ли?
- Перед вами Его Императорское Величество Император Нулраин Сто Тридцать Пятый, владыка Империи Нулран, от предела до предела ее, - выручил императора министр финансов, за что был награжден благодарным кивком, а такой вот кивок многое значил в придворных кругах. Чтобы его заслужить, строились заговоры, свергались династии, заключались союзы.
Оборванец удовлетворенно кивнул, словно эта информация вполне соответствовала его внутренним установкам.
- Тогда разрешите представиться…
- Не разрешаю! – голос Его Величества прозвучал подобно грому. Что и говорить, акустика в тронном зале была на уровне. Знали зодчие, как подчеркнуть величие великих персон, здесь восседавших на своих тронах. – Ты, простой смертный, должен пасть ниц передо мной и молить о снисхождении. И тогда, быть может, это снисхождение тебе будет даровано.
Видя недоумение на лице оборванца, министр финансов, не иначе рассчитывая на второй благодарный кивок, пояснил:
- Его Величество желает, чтобы вы преклонились пред ним, показывая свое почтение и благоговение.
- Он хочет, чтобы я встал перед ним на колени? – казалось, оборванец ничуть не смущается, что говорит о присутствующем императоре в третьем лице. – Да ни в жисть! Нет такого человека в мире, перед кем бы я склонил колени. Ни человека, ни бога.
- Его Величество настаивает, - министр финансов вдруг понял, что исполнять роль гласа Его Величества – не такая уж почетная должность.
- Да пусть хоть из штанов выпрыгнет это ваше его величество.
- Как ты смеешь так разговаривать с императором, смертный?! – снова раздался громоподобный глас Его Величества. Старая рана вдруг показалась императору совсем не старой.
- Я разговариваю с обычным человеком, уже немолодым, с лысиной и с больными руками. То, что вам по праву рождения дана власть над людьми, еще не делает вас величественнее. И уж тем более не дает вам право требовать от подданных поклоняться вам, как божеству. Я не прав?
Возмущение императора, пучившее его изнутри (или это все же был метеоризм от съеденного в обед горохового супа?) грозило таки вылиться наружу грозной волной. Лицо императора было страшно в гневе, Его Величество и сам боялся своего лица, когда репетировал перед зеркалом. Оборванец стоял невозмутимо, сложив руки на груди и изучая затейливые фрески на потолке, изображавшие купидонов с катанами, каких-то чудищ в тремя и более головами и побеждающих их при помощи длиннющего копья героев, и голых дев с непропорционально огромным грудями и задницами.
И в этот раз министр финансов взял на себя ответственность и разрядил обстановку.
- За неповиновение приказу императора полагается смертная казнь прилюдно путем усекновение головы. Приговор приводится в исполнение незамедлительно.
Император выпустил дух, гримаса на его лице сменилась выражением лица мудрой Фемиды, и он величественно кивнул страже. Стражники, бряцая оружием, кинулись исполнять волю императора. Оборванец был схвачен, скручен и выдворен из тронного зала. Правда непосредственно перед тем, как он был схвачен, скручен и выдворен, трое лежали на полу, хватая ртом воздух без особой надежды этот воздух заполучить, еще пятеро отделались ушибами разных частей тела. Но все же количество иногда преобладает над качеством, и оборванец, каким бы проворным и умелым он ни был, оказался повержен на пол, а после уже скручен и выдворен.
Вся придворня ринулась на дворцовую площадь, где уже привезли из недр дворцовых казематов передвижную плаху и палач в красно-черном балахоне помахивал длинным двуручным мечом, разминая мышцы перед ударом. Император, не слезая с трона, двинулся следом.
Когда общественность устаканилась, распределившись по площади согласно табели о рангах, император дал знак начинать церемонию. То ли свежий воздух повлиял, то ли ожидание предстоящего зрелища, но мозжечок в солидарности со старой раной как-то незаметно притихли.
Оборванец был приведен к плахе и поставлен пред светлые очи императора. Глашатай громким хорошо поставленным голосом зачитал перечень обвинений против «этого человека» и объявил общественности приговор. Общественность поахала для приличия, все ждали развязки.
- Не желает ли обвиняемый сказать последнее слово? – произнес Его Величество, в котором неожиданно проснулось спавшее дремучим сном милосердие.
- Желаю, – оборванец облегченно вздохнул, - еще как желаю.
- Говори, - милостиво кивнул император.
- Наконец-то мне дали слово. Давно бы так. Короче, меня зовут Бос Пирснанн, я состою на службе в войсках Его Императорского Величества Императора Нулраина, звание – сержант, часть – вторая особая стрелковая бригада. Задание – доставить лично императору пакет со срочным донесением от полковника Моргана. Пакет мне пришлось уничтожить, чтобы не достался врагу, текст я выучил наизусть…
- Все, хватит. Не знаю, где ты таких слов нахватался, но части полковника Моргана буквально два дня назад были уничтожены превосходящими силами противника, неожиданно перешедшего в наступление по всей линии фронта. Казнить его!
Длинный меч палача сверкнул на солнце…