— Ну что ж, теперь все стало на свои места, — сказал Дейл Томсон, — и продолжать беседу не имеет смысла.
Все с удивлением смотрели на Герберта, который, непонятно почему, облегченно вздохнул после слов Марты и широко улыбнулся.
— Вам, кажется, есть что сказать, — мистер Уотер, — произнес детектив.
— Разумеется. При чем здесь «Темза», когда я вам рассказывал про «Золотой Родник». Конечно, черт возьми, я же не указал название бара. Той ночью мы были в «Золотом Руднике», а «Темза» находится в трех кварталах от него.
— Точно, — схватился за лоб Ричард, — на Кэнон-стрит два бара.
— Да, — сказал Майкл, — значит, судя по всему, у вас действительно неплохое алиби.
— Можете спросить мистера Брауна, бармена, чтобы до конца убедиться в моей невиновности.
— Оставим эту работу полиции. — Детектив взял со стола чашку с давно остывшим кофе и вмиг опустошил ее. — Миссис Литтлвуд, — сказал он, — вы провели ту ночь у своей подруги под Лутоном, это миль тридцать севернее Лондона. Расскажите поподробнее, что вы там делали.
— В субботу у Мэри было много работы, она освободилась только под вечер. Я в это время читала, немного успела повязать. Потом приехал ее муж Том, мы сели играть в покер. Знаете, Том ужасно азартный игрок, и поэтому мы кончили только в первом часу. Затем мы с Мэри отправились в беседку и там довольно долго разговаривали. Была отличная погода — совершенно безоблачное небо, полная Луна, совсем не хотелось спать.
Майкл Моррис щелкнул пальцами и, не говоря ни слова, вновь покинул гостиную. Лора Литтлвуд с удивлением посмотрела на остальных.
— Что, я сказала что-нибудь не так?
— Этого детектива не поймешь, — ответил Джеймс Вильямс, по-моему, он опять что-то задумал.
Майкл вернулся буквально через минуту.
— Я звонил своему товарищу Чарли, — сказал он. — Его родители тоже живут в Лутоне, и, по счастливой случайности, он гостил у них в ту апрельскую ночь. Но, увы, Чарли утверждает, что весь субботний вечер и все последующее утро шел проливной дождь. Так что, судя по всему, вы не были в Лутоне той ночью. Не так ли миссис Литтлвуд?
Лора не говорила ни слова.
— А не вы ли, — продолжал детектив, — вернулись тогда в замок, чтобы расправиться со своим мужем?
— Мама, — сказала Кристи, — ответь же...
— О’кей, — в разговор вмешался Джеймс Вильямс. — Я думаю, Лора, теперь не имеет смысла ничего скрывать. Ту ночь мы провели вместе, мистер Моррис.
— Мама! — воскликнула Кристи, — мистер Вильямс... вы...
Миссис Литтлвуд бросила робкий взгляд на свою дочь и едва слышно сказала:
— Да, Крис. Мы действительно провели вместе ту ночь, и по понятным причинам мне не хотелось об этом говорить.
— Мистер Вильямс, — сказал Майкл, — если я правильно понял, вы являетесь любовником Лоры Литтлвуд?
— Да, мистер Моррис.
— И как давно?
— Уже больше года.
— Господи, — прошептала Кристи, едва сдерживая слезы.
— Хорошенькое дело, — произнес детектив, — и знаете, получается отличное объяснение этим убийствам. Вы, мистер Вильямс, расправляетесь с сэром Чарльзом Литтлвудом и его братом, а через пару лет женитесь на весьма богатой женщине. Все достаточно хорошо сходится. И я не знаю, сможете ли вы привести такое алиби, чтобы я убедился в вашей невиновности. Кстати, никакого друга Чарли у меня нет, и никаких звонков я сейчас не делал. И в ту ночь, наверное, в Лутоне была действительно отличная погода. Это была ловушка, миссис Литтлвуд, и мистер Вильямс безнадежно угодил в нее.
— Но ведь у вас даже нет никаких доказательств моей вины,— вспылил тот. — У вас одни догадки. Поверьте, мистер Моррис, мы совершенно непричастны к этим убийствам. Даже, если на то пошло, то я просто бы не смог найти комнату Роберта, до сегодняшнего дня я никогда не был в восточной части замка.
— Никогда? — переспросил Майкл.
— Я могу это подтвердить, — сказала Кристи Томсон.
— К тому же... — хотел продолжить адвокат, но детектив перебил его:
— Оставьте свое красноречие для присяжных, мистер Вильямс. — Сказав это, он подошел к окну и, постояв в раздумье некоторое время, повернулся в сторону гостей. — Итак, подвел итог Майкл, — я сделал все, что было намечено. Марта, вы можете вызывать полицию.
Горничная кивнула головой и вышла из комнаты.
— Как вы убедились, господа, — продолжал детектив, — у многих из вас алиби оказались и не такими уж безупречными, и мы сейчас выяснили мельчайшие подробности, касающиеся той апрельской ночи. Но, по-моему, все на самом деле до банального просто.
— Вы знаете имя убийцы? — удивленно спросил Дейл Томсон.
— Совершенно верно.
— Так назовите нам его, — сказал Герберт Уотер.
— С пребольшим удовольствием.
В гостиной установилась мертвая тишина.
— Рассматривая план этого замка, — продолжал Майкл Моррис, — я отметил для себя следующий факт: спальня Роберта и комнаты для гостей находятся совсем рядом. А вы, мистер Вильямс, — тут голос детектива стал еще тверже, — утверждаете, что до сегодняшнего дня никогда не были в восточном крыле замка, что, впрочем, подтвердила миссис Томсон, а значит, она имела свои основания на такое заявление. Но вот здесь-то кое-что и не вяжется. Ведь вы, адвокат, сами предлагали Герберту Уотеру провести его в комнату для гостей. Вы допустили ошибку, мистер Вильямс. Непростительную ошибку. Ведь если вы никогда не были в восточном крыле, но знали его расположение, то никакого другого объяснения этому факту, по крайней мере, я дать не могу, кроме как того, что вы специально узнавали план этой части замка, вероятно у вашей любовницы миссис Литтлвуд, чтобы совершить свое первое убийство. Мне очень жаль, Кристи, — обратился Майкл к дочери покойного Роберта, которая заплакала навзрыд при последних словах детектива, — вам очень не хотелось бы в это верить.
— Но это еще нужно доказать, — дрожащим голосом произнес Джеймс Вильямс, лицо которого от нервного напряжения покрылось капельками пота.
— Разумеется, — произнес в ответ Майкл, — и можете не сомневаться, я это сделаю. Хотя, кажется, достаточно взглянуть на миссис Литтлвуд, и все станет ясно без всяких доказательств.
Лора Литтлвуд действительно была бледной как мел, и ее дрожащие руки, нервно перебиравшие край скатерти, выдавали ее чрезмерное волнение.
— А теперь дождемся полиции, — вновь произнес детектив, не сводя глаз с рук адвоката.
В гостиной вновь установилась гробовая тишина. И когда настенные часы пробили десять утра, вдали послышался звук полицейской сирены. Так начинался новый день, который для всех присутствующих здесь гостей не сулил ничего хорошего, а для некоторых из них стал роковым.
27 июня — 2 июля, 1993 г., 10, 20 лет