Настенные часы пробили восемь утра. За длинным столом сидели все гости семейного замка Литтлвуд, за исключением детектива Морриса и самого хозяина. Никто не притрагивался к завтраку, и все с нетерпением ждали Чарльза Литтлвуда. Это был из ряда вон выходящий случай. Еще ни разу не было, чтобы порой излишне пунктуальный хозяин опоздал хотя бы на минуту, тем более к завтраку, когда приглашенные гости ждали его за столом. Было непонятно и отсутствие детектива Морриса, который по идее должен находиться среди интересующих его гостей замка.
Прошло еще десять минут. Но никто не проронил ни слова, хотя можно было догадаться, о чем думает каждый из присутствующих здесь. Лишь миссис Литтлвуд нервно вертела в своих руках чайную ложку. Поистине, в этом замке порой происходили таинственные вещи.
Наконец, дверь открылась, и перед гостями возник Майкл Моррис. Еще вчера добродушный и даже немного стеснительный детектив выглядел чересчур холодно. Все мускулы на его лице были напряжены, в глазах появилась решительность и уверенность. Он встал напротив окна и произнес:
— Сегодня ночью был убит хозяин замка сэр Чарльз Литтлвуд. У меня есть все основания полагать, что это сделал тот же человек, что месяц назад расправился с его братом Робертом Литтлвудом. Все окна и двери замка были заперты изнутри и таковыми остаются до настоящего момента. Даже если бы кто-то сумел проникнуть сюда, то он неизбежно оставил бы следы на белом линолеуме коридоров — со вчерашнего вечера моросит дождь. Но я ничего подобного не обнаружил. Так что прошу меня простить, господа, но убийца находится среди вас, и с этого момента вы все находитесь в числе подозреваемых.
— Вы уже вызвали полицию? — спросил Герберт Уотер.
— Я думаю, вам неизвестно, господа, — не замечая вопроса, продолжал Майкл,— что сэр Чарльз Литтлвуд был ближайшим другом моего отца, и что именно он помог мне встать на ноги и выбиться в люди. И я обещаю вам разобраться в этом деле прежде, чем кто-либо из вас покинет этот замок.
— Нам понятен ваш гнев, мистер Моррис, — сказал Дейл Томсон, — но мы не собираемся оставаться в замке до конца своих дней.
— А что касается полиции, — вновь продолжал детектив, — то право на этот звонок я оставляю за собой. Во всяком случае, я побеседую с каждым из вас, а там будет видно.
— Но что вы выясните с помощью простой беседы? — спросил Ричард Паркер. — Любой из нас скажет, что он спал всю сегодняшнюю ночь, и при всей своей изворотливости вы не придеретесь к подобному ответу.
— Оставим сегодняшнюю ночь, — сказал детектив, — и начнем с убийства Роберта Литтлвуда. Может быть, нам и не придется возвращаться к смерти Чарльза. Держу пари, что кто-то из вас допустил грубую ошибку, наметив убийство на эту ночь, достаточно сузив тем самым круг подозреваемых.
— Простите, мистер Моррис, — сказала миссис Томсон, — но ведь и вы тоже провели ночь в этом замке.
— Спасибо миссис, — ответил детектив, — я непременно учту этот факт.
— Причем, если я не ошибаюсь, — заметил Дейл, — то ваша комната находилась ближе всего к спальне Чарльза.
— Совершенно верно, — сказал Майкл, — и я не слышал выстрела. Это дает мне основание полагать, что пистолет убийцы был с глушителем. И Роберт был убит из пистолета с глушителем. Вот и делайте соответствующие выводы. Кстати, мистер Томсон, если этот вопрос вас так беспокоит, то я могу предоставить вам свое алиби на тринадцатое число прошлого месяца.
— Не стоит...
— А вот что делали вы в ночь с двенадцатого на тринадцатое апреля?
— Это официальный допрос?
— Считайте, как хотите. Итак, я вас слушаю.
— Начнем с того, что мы с женой вернулись из ресторана в половине третьего. Это может подтвердить наш садовник Марк.
— В каком ресторане вы ужинали?
— В «Белом Дворце».
— Отлично, продолжайте.
— Мы легли спать и практически сразу же заснули... Где-то в четыре часа нас разбудил телефон.
— Бывает же так, — заметил Майкл, — Роберт был убит около четырех, и именно в это время вас разбудил телефонный звонок, эдакое стопроцентное алиби.
— Адвокат бросил на стол салфетку, которую он нервно мусолил в руках, и с вызовом произнес:
— Послушайте, мистер Моррис...
— И что было дальше? — перебил его детектив.
Взяв себя в руки и повинуясь властному голосу Майкла, Дейл Томсон продолжал:
— Звонил мой отец, мистер Дэвид Томсон. Надеюсь, вам известно, что он страдал раком желудка. Той ночью у него усилились боли, и он попросил меня приехать к нему.
— А ваша жена осталась одна.
— Мистер Моррис, я звонил ей от отца часом позже. При всем своем желании она бы не смогла за это время добраться до замка и обратно. Тем более, по вашим словам, убийство произошло уже около четырех.
— Вы поехали к отцу на своей машине?
— Разумеется.
— Значит, садовник должен был слышать шум мотора.
— Думаю, что да.
— О’кей, — сказал детектив, — вернемся к ресторану. Скажите, адвокат, туда вы тоже добирались на машине?
— Совершенно верно.
— Вы бы могли указать путь, по которому вы возвращались домой?
Томсон усмехнулся.
— Мистер Моррис, — сказал он, — я в курсе, что у книжного магазина был ремонт дороги, так что мне пришлось сделать небольшой крюк. Оставьте свои неостроумные ловушки для другого раза.
— Что ж, хорошо. Сколько времени вы провели в ресторане?
Адвокат задумался.
— Около трех часов, — подсказала миссис Томсон.
— Да, пожалуй, так.
— Попытайтесь вспомнить, что вы заказывали в тот вечер.
Дейл вновь задумался.
— Бифштекс с кровью, что-то на гарнир, шоколадный коктейль...
— Устрицы, — добавила супруга.
— Да, устрицы, и, пожалуй, все.
Детектив набрал воздух для того, чтобы задать новый вопрос, но почему-то промолчал. Вдруг он стукнул себя по карману и о чем-то задумался.
— Прошу прощения, господа, я сейчас, — и Майкл быстрыми шагами вышел из гостиной.
Гости, не притронувшиеся к завтраку, по-прежнему молчали, только мистер Томсон, сидевший все это время в напряжении, облегченно вздохнул, когда детектив вышел из комнаты. Герберт Уотер достал какую-то таблетку из внутреннего кармана пиджака и запустил ее себе в рот, а Кристи Томсон положила руку на плечо матери и утешительно сказала:
— Не беспокойся, мама, все будет хорошо.
Миссис Литтлвуд выглядела очень бледной. Казалось, на нее новое убийство произвело большее впечатление, чем на всех остальных. Она не сводила глаз с какого-то предмета на столе и продолжала теребить в руках чайную ложку.
Майкл вернулся спустя пять минут. Он щелкнул пальцами и слегка улыбнулся.
— Отлично. Вы утверждаете, что в четыре часа ночи отправились к своему отцу. Но он умер от рака неделю спустя, и при всем желании проверить этот факт нельзя. Даже если вы то же самое рассказали полиции, и те интересовались у сэра Дэвида Томсона, было ли это так, это ни о чем еще не говорит. О такой ли услуге можно попросить больного отца, когда тому абсолютно нечего терять. Более того, — детектив облокотился на спинку стула и посмотрел прямо в глаза мистеру Томсону, — ваше алиби, которое вы, наверное, придумали со своей супругой, оказалось таким же непрочным, как песочный замок, и достаточно было одной волны, чтобы разрушить все до основания. Я только что звонил вашему садовнику, он действительно утверждает, что вы вернулись в тот вечер в два тридцать. Интересно, чем вы его убедили в необходимости говорить неправду. Но он ничего не слышал около четырех ночи — ни шума мотора, ни звука открывающегося гаража. Странно, не правда ли? Пожалуй, об этом вы забыли предупредить его. После этого я позвонил в «Белый Дворец» и поинтересовался, какие блюда там предлагаются в меню. В этом ресторане действительно можно заказать бифштекс с кровью и устрицы, но вот устриц, о которых так неосторожно упомянула миссис Томсон, в тот день не было в меню. Очень неприятная история, мистер Томсон. И я надеюсь, что мы все получим разъяснение. Хотя я пока вижу только одно разъяснение — и вы, надеюсь, догадываетесь, какое.
Больше минуты в гостиной длилось молчание. И все с нарастающим напряжением смотрели в сторону адвоката и его супруги.