6. Решение…
Очнулся Птах очень быстро. Так ему показалось. Он понял, что беспорядочно падает вниз. Птах выровнял полёт и огляделся.
Никакого свечения, никаких птиц не было и в помине. Не было и усталости. Не было и обиды. Словно кто-то заботливый почистил его снаружи и внутри. Птах чувствовал себя так, словно у него не было прошлого. Внизу, под ним, снова были клетки… клеточки… клетульки…
Птах верил той странной птице. Птиц он хорошо помнил. Он верил, что ему к ним ещё рано. К тому же он знал, что всегда сможет вернуться туда, где летают они. И он обязательно вернётся! Только… когда будет не «рано»… когда птицы примут его… Эта мысль успокаивала Птаха. Она вселяла в него уверенность.
«Но нельзя же вечно висеть между небом и землёй», – подумал Птах. – «Если вверх не пускают, нужно спускаться вниз… Спускаться туда, откуда ты прилетел… откуда сбежал».
Птах полетел над клетками, медленно снижаясь и внимательно поглядывая по сторонам.
Птах планировал. Его тело помнило, как это делать. Он плыл по воздуху, как маленький кораблик. Плыл, не торопясь...
Воздух отвечал на доверие Птаха особым вниманием. Он не давил на него. Он поддерживал Птаха настолько, насколько это было в его силах. Воздух делал Птаха невесомым.
Птах старался не тревожить воздух необдуманными движениями. Воздух стелился под ним мягко, ласково, лишь слегка теребя перышки на кончиках его крыльев. От такого нежного обращения у Птаха возникло ощущение, что земное тяготение не властно над ним. Лёгкость в душе… Лёгкость в теле... Что может быть приятнее? Сейчас они дружили: птица и воздух.
Птах был един с миром вокруг. Он растворился в этом мире. Мир не противился этому. Мир ласкал его. Птах отвечал миру тем же.
Оказалось, что стремительный взлёт на волне эмоций не позволил Птаху хорошо рассмотреть картину внизу. Сейчас, спускаясь, он восполнял пробел. Птах не торопился судить о том, что видел. Он только созерцал. Он просто впитывал увиденное.
Высота, которой он достиг в своём порыве, впечатляла. Далеко внизу Птах видел переплетение прутьев, хаос клеток, хаос строительных идей… Они были воплощением того хаоса, который был в головах их создателей. Эти сумбурные творения одновременно и объединяли, и разъединяли. Касалось это и творцов, и их замыслов.
С высоты, на которой летел Птах, пространство внизу напоминало одно огромное гнездо. Но он-то знал, что на самом деле это не так. Он знал, что стоит подлететь ближе, как снова перед глазами предстанут огромные клетки и маленькие клеточки, держащие в заточении множество птиц.
Птах до конца не понимал, зачем он спускается в этот мир сплошных ограничений. Ему не хотелось туда. Он понимал, что там обязательно найдётся некто, кто пожелает связать его новыми «должен» и «обязан». Птах знал, что над их загадкой ему снова придётся ломать голову. Он помнил, что ответ не всегда лежит на поверхности. Птах невольно задерживал мгновения полёта. Он пытался растянуть их. Спускаясь, он делал круги всё шире и шире.
«Зачем мне вниз?» – думал Птах. – «Ведь я не хочу туда! Наверх мне рано… Не зря же прозрачные птицы не пустили меня. Если я должен вернуться, то кому должен? Им?.. Вряд ли, им это нужно. Получается, что опять я должен сделать что-то только для себя. Но что?.. И для чего?..»
Мысли в голове Птаха словно отражали хаос, который был под ним. Птах постоянно выхватывал из него что-то малопонятное и неопределённое. Неопредёлённые мысли рождали неопределённые действия. Птах летел вниз, исполняя непонятный ему приказ. Чужой приказ. Птах пытался понять, как сделать это с максимальной пользой для себя.
Птах не хотел назад в клетку, из которой выбрался с таким трудом. Там он испытал сжигающее всё стремление к свободе. Но, оказалось… Оказалось, вся его свобода свелась к выбору между уже известным, но плохим и не устраивающим его, и чем-то пока неведомым, неясным, что может ожидать его на земле.
Сейчас Птах решал: остаться в гордом одиночестве здесь, между небом и землёй, между птицами в клетках и бестелесными птицами, или же вернуться на землю. Что значит, остаться здесь, когда ты прекрасно осознаёшь, что есть жизнь на небе, и есть жизнь на земле? Одну он пытался покинуть. В другую – его не впустили.
«Не оставаться же между двумя мирами, заселёнными птицами, неким миром третьим?.. Стать миром неповторимым, состоящим только из тебя единственного?..» – летя вниз, Птах всё ещё сомневался.
Птах накручивал круги. Он накручивал их в пространстве. Накручивал он их и в своём сознании. Он понимал, что крути, не крути, а рано или поздно решение принимать придётся.
«Лучше сделать это сейчас… Сейчас ещё можно выбрать место для жизни поудобнее, поуютнее», – убеждал себя Птах, разглядывая унылый пейзаж, раскинувшийся внизу.
Вдруг взгляд Птаха зацепился за малюсенький кусочек на земле, на котором не было клеток. Это место заинтересовало Птаха. Ему захотелось подлететь поближе и получше разглядеть его. Птах сложил крылья и направил тело в сторону свободного от клеток пространства.
То, что он увидел, подлетев ближе, вызвало массу вопросов. Он притормозил и сделал несколько кругов на малой высоте.
Внизу суетились птицы. На первый взгляд, на необычном пятачке, было всё, как и везде. И прутья были... И клетки были… И птичьи старания воткнуть их присутствовали... Вот только куполов, закрывавших маленькие птичьи домики, не было!
Ёкнуло что-то в груди Птаха, защемило. Не в силах противостоять охватившему его желанию, Птах направил полёт в сторону этих птиц, живших по своим, только им ведомым, законам.
Продолжение следует...