Бабочки!
Это был целый парад!
Ярко-ярко желтая бабочка летела почти над самой водой бурно разлившейся лесной речки. Несколько оранжевых, с почти черными точечками на крыльях, бабочек мчались и пикировали, как хотели между стволов белых-белых, уходящих в небо берез.
Даже крохотный рыжий мотылек не отставал. Он без устали махал своими маленькими крылышками, присев на большой пень, только на минутку, чтобы перевести дух.
Прямо в мешок, куда мы собирали жирную черную землю с подмытого бурным течением берега,ткнулся огромный лохматый шмель. Сразу вспомнилось где-то прочитанное, что аэродинамика шмелей не предназначена для полетеов.
К счастью, этот шмель читать не умел и не знал, что он не может летать. Поэтому он живо махал своими короткими, действительно маловатыми для такого крупного тельца крылышками и живо интересовался, а что это мы тут делаем.
А мы и впрямь были заняты.
Заняты весной!
Потому что она прямо звала полюбоваться на себя, такую долгожданную, сильно припозднившуюся и от этого, еще более красивую.
Звенели, чирикали, пели, стучали, кто во что горазд, птицы. Невидимые в кустарнике на берегу, они, тем не менее, активно жили своей птичьей жизнью. и судя по трелям, она их радовала.
Река, разлившаяся, пока еще мутная и заливавшая корни деревьев, стремительно текла, огибая торчащий из воды бугорок, похожий на маленький деревянный кораблик с парусом.
Парад бабочек продолжался.
А под слоем прошлогодних, слежавшихся, чуть шуршащих под ногами листьев кипела, время от времени выплескиваясь наружу Жизнь. То вдруг выбегал торопливый муравей, груженый какой-то своей, очень важной поклажей. То проснувшаяся муха пикировала на листву, желая погреться на солнышке.
А если прислушаться, то можно было услышать, как под слоем листьев шуршит, пытаясь пробиться к свету первая нежная-нежная на ощупь, но такая сильная трава.
Вдруг добавился еще один звук. Точнее даже не звук, а, скорее, едва угадываемый но мощный, поток, такой силы, что я ощутила его прямо сквозь белую кору пока еще даже не одетых листвой берез. Белые-белые стволы устремлялись в небо. А под белой корой тек березовый сок, стремясь скорее наполнить каждую веточку, каждую почку на ней, чтобы дать листочкам мощь высвободиться из плена и распуститься, разбежаться по всей березе, одев ее в нежно-зеленое весеннее платье.
И, глядя на это весеннее буйство, я вдруг ясно осознала, не нужно искать смысл жизни. Смысл жизни в том, чтобы жить. И получать удовольствие от всего, что тебя окружает. От солнца и света, от запаха воды и лежалых листьев, от полета бабочек, от гудения шмеля, пенья птиц, и – от белых-белых берез, уходящих в невозможно синее небо.
В этом и есть счастье.