Глава пятая
Алина ворочалась уже полночи, уснуть не получалось. Воспоминания, что неожиданно нахлынули на неё лавиной, выбили из обычного нормального русла. Она накинула халат, прошла на кухню и включила чайник. Один из сыновей всё ещё сидел за компьютером, старший спал, ему с утра на работу.
-Мам, ты чего не спишь? – заглянул в кухню Валерка.
-А ты почему не спишь? Завтра в институт, – ответила она вопросом.
-Курсовой доделываю, ещё немного осталось. У тебя всё в порядке? Как сердце?
-Да всё нормально, не спится просто. Старость, сам понимаешь!
-Ты ещё у нас хоть куда, молодуха! Хоть замуж выдавай! – ухмыльнулся сын.
- А ну, марш спать! – шутливо замахнулась она на него, улыбаясь.
Алина налила чаю, взяла чашку в руки и снова задумалась. Да, как быстро пролетела жизнь! Вот уже и младшему двадцать, а она опять одна. Почему мужчины оставляют её? Вроде и не дурнушка, и руки растут откуда надо, профессия есть, сама себя содержать всегда могла. Может, слишком самостоятельна и независима, поэтому? Мужчине надо, чтоб женщина рассчитывала на его плечо, на его защиту в любой ситуации. Зачем ему бой-баба, которая «коня на скаку остановит»? А ведь Алина такой и стала, пройдя через многие «тернии» в своей жизни.
После того, как она уехала из П. в её жизни произошло многое. И не всегда на пути попадались добрые люди. Пожалуй, они попадались реже, чем недобрые, но она помнила их всех до единого. Даже Валентина она вспоминала с печальной нежностью, а недавно была сильно удивлена, когда посмотрела фильм «Два шофёра», где прослеживался сюжет из песенки, которую Валя тогда пел в дороге.
Про Сергея и Таню – отдельный разговор. Алина тогда так и не поехала к ним, но через год, когда дела её стали налаживаться, она написала им письмо, а ещё раньше выслала долг. Теперь они уже трижды стали бабушкой и дедушкой. Алёна, их дочь, тоже рано вышла замуж, так что старшая их внучка уже училась в Москве, в колледже при Гнесинке, чем дедушка с бабушкой страшно гордились. Несколько раз они приезжали к Алине, и она к ним тоже наведывалась. Когда она выходила замуж за Виталия, Таня и Сергей были её посажёнными родителями. Затем Сергей стал крёстным отцом Мише, а Таня – крёстной матерью ей самой, когда Алина надумала креститься.
Виталя, её Виталя, который ушёл от неё пять лет назад. Как он любил её когда-то! А Альке хотелось самой любить, только тогда она чувствовала себя счастливой. Целый год Виталий ходил за ней по пятам, пока она не согласилась выйти за него замуж. Он убедил её, что его любви хватит на них обоих. И был так счастлив, что невозможно описать! Муж буквально носил её на руках, вырывал из рук любую домашнюю работу. По примеру Татьяны, он называл жену: Аленький, ему очень понравилось это необычное имя. За сыновей он засыпал её подарками и цветами.
Она принимала любовь Виталия, а сама так и не смогла полюбить его так, как любила когда-то Игоря. Быт их был налажен. Алина заботилась о муже, была ровна с ним, но иногда ей становилось так тоскливо и одиноко, что она не могла оставаться дома. Она уходила из дома, бродила по улицам и паркам, целыми часами сидела на берегу местной речушки, ни о чём не думая. Виталий ничего не говорил жене, только всё больше замыкался в себе. Алина иногда за чтением чувствовала, как муж исподволь наблюдает за ней, она поднимала глаза и ловила его напряжённый и тоскливый взгляд. После семнадцати лет совместной жизни их семья прекратила своё существование.
-Ищи своего князя, мне надоело, что ты называешь меня по ночам Игорем! – однажды сказал ей муж и ушёл к молодой. Теперь у них уже подрастает совместный сын, и Виталя кажется очень счастливым. Правда, их сыновей он продолжает воспитывать, и общается с ними постоянно. В материальном отношении тоже грех жаловаться. Да теперь и Мишка уже получил профессию и работает, невеста есть – дело идёт к свадьбе.
А Игорь в самом деле снится ей до сих пор, но всё таким же молодым и весёлым, каким она знала его когда-то. Каким он стал теперь, Алина не могла представить. Она подошла к зеркалу и несколько минут рассматривала своё отражение. Интересно, узнал бы Игорёк свою Альку, если бы им привелось встретиться? Она старалась держаться на высоте: делала зарядку и обливалась холодной водой, соблюдала режим питания. Но годы всё равно брали своё: появились лишние килограммы, кожа утратила упругость, кое-где появились морщинки, хотя никто не давал ей настоящего возраста, сказывались мамины гены: та долго выглядела моложавой. Алинка всё ещё умела звонко смеяться и любила хорошую шутку, глаза её не утратили живого блеска.
Над своим духовным ростом она тоже неустанно трудилась. Не изменив своим приоритетам, Аля, как и в юности, любила классику в музыке и литературе. Рубцов, теперь широко известный, оставался одним из её любимых поэтов. Последние годы у неё появилась ещё одна постоянная потребность: ежевечернее чтение Библии и православной литературы….
- Пожалуй, надо закругляться, три часа ночи, - сказала своему отражению Алина. Она зевнула и пошла досыпать – утром на работу.
Вечером, приготовив ужин, она включила телевизор. По первому каналу шла передача «Жди меня». Алина иногда смотрела её, но сегодня ей не хотелось плакать, уж больно много грустных сюжетов показывают, от которых сжимается сердце. У неё и самой иногда закрадывалась мысль написать в «Жди меня», чтобы разыскать Игоря или девчонок, с которыми жила в комнате, когда поступила в институт. Но подумав, она отказывалась от этой затеи. Ведь у него, скорее всего, семья есть, зачем она будет напоминать о прошлом. А девчонки? Она так и не написала им тогда, так теперь уже поздно виниться.
Они тогда были страшно расстроены её уходом. Одна из них, третьекурсница Наташа Владимирова, даже заболела от этого. Она воспринимала Алинку, как младшую сестру, любила её, водила к своим знакомым в гости, даже делилась с ней одной своими любовными секретами и переживаниями…. Скуповатая Лида Полякова сунула ей в карман последнюю пятёрку и, шмыгая носом, обняла. А Галя Новокшонова – красавица и умница, плакала, как малышка, слёзы градом текли по её щекам. Она вытащила из чемодана редкий по тем временам белый пуховый платок, подарок мамы, и затолкала его в Алькин баул, несмотря на Алины протесты. Алина улыбнулась. Да, он ей здорово пригодился во время здешних суровых зим. Девчонки просили писать, но она не стала этого делать из-за Игоря. Ей не хотелось ничего знать о нём, так велика была её обида и боль.
Алина уже собралась переключить на другой канал, как вдруг что-то остановило её. Ведущая разговаривала с седовласым худощавым мужчиной, который держал в руках Алькин портрет тридцатилетней давности! Что-то в этом мужчине было такое знакомое, что Алина, взявшись за сердце, опустилась в кресло. А мужчина рассказывал аудитории историю Алькиной первой взрослой любви:
-Она так любила стихи, особенно обожала Цветаеву и тогда ещё мало кому известного Рубцова. Она читала их мне наизусть, и я, чтобы сделать ей приятное, заучивал их тоже. Как она радовалась этим моим сюрпризам! Так звонко смеялась, когда я продолжал начатую ею строчку. Я очень любил её, и она меня тоже. Но я страшно виноват перед Алей, потому что не поверил в её любовь. Она была очень весёлой, жизнерадостной, жизнелюбивой, и возле Альки всегда вертелись парни. А я был страшно глуп и страшно ревнив.
Мы оба любили танцевать, особенно она. Как-то раз я припоздал на институтский вечер, когда вошёл в зал, то сразу стал искать глазами Алю. А она танцевала с одним хлыщём, который повсюду рассказывал о своих победах на любовном фронте. Он наклонялся к самому её лицу, а она смеялась, запрокидывая голову. От ревности у меня потемнело в глазах, но я дождался окончания танца, подошёл к ней и сказал, что мне нужно уйти. Я ушёл, а Алька осталась. С этого дня я стал делать вид, что она мне разонравилась, а потом и вовсе уехал домой на каникулы, не простившись с ней. Она написала мне письмо, я не ответил.
Когда я вернулся на занятия, Али уже не было. Её подруги не хотели со мной даже разговаривать, и никто не знал, куда она уехала. Я прожил долгую жизнь без неё, был женат. Жена моя была прекрасной женщиной, но два года назад она умерла от рака. Наша дочь, её зовут Алина, живёт своей жизнью – у неё семья и два чудных мальчика. Может это прозвучит пафосно, но это чистая правда: никогда я не забывал свою первую и единственную любовь.
Оператор дал крупный план. Лицо Игоря, изменённое возрастом, но такое родное и узнаваемое до боли в сердце, смотрело на Алину глаза в глаза:
- Аля, если ты слышишь меня, если ты вдруг живёшь одна, если ты сможешь простить меня, знай, что я всё ещё люблю и жду тебя! Вернись в мою жизнь, Алька!