Собака

Собака была молодой, поджарой. В ней угадывалась  помесь овчарки то ли с доберманом, то ли с догом. Длинные стройные ноги, вытянутая морда и жесткая средней длины черная шерсть выделяли ее среди блохастой разношерстной своры, бегающей по улицам города. Желтые, с небольшими темными зрачками, глаза смотрели озлобленно и недоверчиво. Чуть подрагивающие черные губы обнажали большие белые клыки, когда она, чувствуя опасность, предупреждающе издавала глухое гортанное рычание и замирала в напряженном ожидании. В своре она, если не главенствовала, то, во всяком, случае, занимала определенное положение: ее боялись, поджимали хвосты и, поскуливая, отходили в сторону при ее приближении, уступая место возле опрокинутого мусорного бака или у стены в теплом подвале полуразрушенного здания на краю города, в котором свора устраивалась на ночь. Не боялся ее только вожак, огромный старый пес неопределенной породы. Но и ему приходилось считаться с ее настроением и желаниями.  А желание у Собаки было одно: драться! Драться и рвать зубами своих домашних собратьев, которых она ненавидела всей душой независимо от породы и роста. Правда, Собака сама не понимала, почему в ней жила такая ненависть к более удачливым представителям  собачьего рода. Но она не могла равнодушно смотреть на чинно гулявших на поводке рядом с хозяевами чистых и откормленных собратьев. Глухой рык вырывался из горла и она, ничего не соображая, вся во власти своей ненависти, кидалась вперед. Старый вожак часто вставал на ее пути, принимая на себя укусы. В отличие от Собаки он понимал, чем могут закончиться для всей своры такие нападения: пока люди чувствуют свою безопасность, они терпимо относятся к бродячим собакам, но, если разрушить это хрупкое равновесие, пощады не будет. Старый пес помнил звуки выстрелов, отчаянный собачий визг и шум моторов. Тогда он остался один из всей стаи. Напуганный, с перебитой лапой, он успел залезть в густые кусты и притаиться там. А потом еще несколько дней боялся раздающихся рядом голосов и дневного света. Голодный, измученный болью в лапе, он пролежал там дня три, а потом, дождавшись ночи, вылез из своего убежища и, хромая, отправился на поиски новой семьи. С тех пор прошло много лет, но память сохранила чувство страха, да и хромота постоянно напоминала о том, что произошло. И теперь старый вожак зорко следил за Собакой, опасаясь повторения прошлого. Он  по-своему понимал и жалел ее. Часто лунными ночами, когда свора, забившись в подвал, спала, вздрагивая от любого шума, он видел, как Собака тихо выскальзывала в ночь и долго выла, задрав морду к желтому пятну на черном небе. И столько в этом вое было тоски, что старый вожак не выдерживал. Он выходил к ней и, улегшись рядом и положив морду на вытянутые лапы, ворчал и кряхтел, словно просил ее не горевать.
Наступило лето. Уже почти год Собака жила в стае. Она стала спокойнее, терпимее. Правда, глаза ее смотрели с такой же злобой, но  теперь она  лишь провожала взглядом гордо вышагивающих рядом с людьми псов и только глухой рык и подрагивающие черные губы говорили о ее чувствах.
 Лежа на газоне недалеко от небольшого ресторана, стая наблюдала за постоянно открывающимися стеклянными дверями. Она ожидала своего часа:  раза два в день Человек выносил стае в трех старых мисках куски надкушенного хлеба, колбасы, сыра. Иногда там были  кости с кусочками мяса, остатки каши и супа. Стая томилась в ожидании.  Солнце припекало, какое-то внутреннее чутье подсказывало, что еще немного, и долгожданный Человек появится на пороге, держа в руках миски. Наконец за стеклом мелькнула знакомая фигура, и стая поднялась, приветственно помахивая хвостами. Краем глаза вожак заметил, что Собака оскалилась. Недалеко от них, шагах в десяти, стояли Мужчина и Женщина. В руках Мужчины был пакет, из которого вкусно пахло колбасой. Они смотрели на Собаку, а та, почувствовав их интерес, тихо зарычала, обнажая белые клыки.
- Смотри, какая красавица,- произнесла Женщина, делая шаг к Собаке,- голодная, наверное, давай колбасу дадим!
- Не подходи близко,- предостерег Мужчина,- посмотри на ее глаза, сейчас бросится!
- Дай-ка!- Женщина обернулась к Мужчине и взяла из его рук пакет.
Покопавшись в нем, она вытащила полпалки вареной колбасы и, оторвав от нее кусок, кинула Собаке.
-Ешь!
Вожак видел, как застыла Собака. Ожидая, он смотрел то на нее, то на стеклянную дверь, из которой вышел Человек и направился к газону, где его ждала стая. Вожаку очень хотелось схватить вкусно пахнущий кусок колбасы, валявшийся на асфальте, но что-то сдерживало. Он смотрел на Собаку, исподлобья поглядывающую на людей и не решавшуюся подойти поближе и взять лакомство. Наконец Собака сделала шаг вперед. Осторожно, крадучись, она подходила к людям и, остановившись в трех-четырех шагах от них, осторожно взяла кусок.
- Ест,- обрадовалась Женщина,- еще хочешь?
Она  вцепилась пальцами в колбасу, и снова небольшой кусочек  упал перед мордой Собаки. Вожак отвернулся. Стая толпилась возле мисок, и он поспешил присоединиться к ним, чтоб не остаться голодным.
- Давай возьмем ее к себе,- сказала Женщина, отщипывая от колбасной палки очередную порцию,- дети давно хотели собаку.
- И как ты ее возьмешь? Ты вот ее кормишь, а у нее шерсть на загривке дыбом да и порыкивает она время от времени. Не покусает? И  до дому далеко, как мы ее поведем?
- А мы ее колбасой приманивать будем.
Они отошли на несколько шагов, и Женщина снова бросила Собаке кусочек. Собака сделала несколько шагов вперед, а люди отходили все дальше, бросая на асфальт вкусно пахнущие куски.  Вожак, оторвавшись от миски, провожал их взглядом. Вскоре люди с Собакой скрылись за углом, и старый пес снова разлегся на траве в окружении стаи, дожидаясь очередной порции еды.
А Собака шла за людьми. Вслед за ними она вошла в подъезд и остановилась перед распахнувшимися дверьми.
- Ну что ты? Заходи!- сказал Мужчина, осторожно дотронувшись до ее спины,- не бойся!
Собака сделала шаг вперед и очутилась в небольшом коридоре. Откуда-то из глубины квартиры доносились голоса и пахло кошкой. Этот запах Собака не выносила. Кошки тоже были в числе ее врагов, и она уже готова была рвануться на запах, но тут в коридоре появились двое.
- Сашка!- раздался восхищенный вопль,- Мама с папой собаку купили!
- Я с ней гулять буду! Это моя собака! У тебя Рыжик есть!
- А ну-ка отойдите! Еще цапнет! Собака должна привыкнуть! А вы орете, как резаные. Отойдите от нее!
Мужчина выдвинулся вперед, прикрыв собой детей. Собака покосилась на него и уже хотела оскалиться, как вдруг в коридор вышла Женщина. Вместо пакета в ее руках была небольшая миска с водой. Осторожно присев перед Собакой, она положила миску на пол.
- Водичку попей, а потом еще покормлю!
Пить Собаке не хотелось, но для приличия лакнув несколько раз, она осторожно, на полусогнутых лапах вошла в комнату. За ней, держась на расстоянии, прошли дети. Рыжий пушистый комок с шипением метнулся к окну и взобрался по занавеске на карниз. Собаке очень хотелось броситься следом, но она понимала, что этого не стоит делать. Осторожно  обойдя комнату, обнюхивая мебель и углы, она снова вышла в коридор и застыла у двери. Люди пошли за ней.
- Не понравилось тебе у нас?- огорченно спросила Женщина,- Сереж, она, наверное, уйти хочет.
- Нет!- завопил Мальчик,- Пусть она не уходит! Я ее любить буду!
Но Мужчина прошел вперед и решительно распахнул дверь .
- Если ей у нас не понравилось, пусть идет,- сказал он, строго глядя на сына,- нельзя насильно держать животное. Неужели ты этого не понимаешь?!
Ночью Собаке не спалось. Она часто вставала с места, крутилась, снова ложилась, прикрывая глаза. В ее голове мелькали отрывочные воспоминания о молодой светловолосой Хозяйке, о просторном дворе, в углу которого стояла большая теплая конура. Хозяйка бросала ей мячик и весело смеялась над ее неуклюжими попытками слету схватить его зубами. А потом начался хаос: пожары, звуки выстрелов и шум разрывающихся снарядов, толпы людей, бегущих к границе в надежде спастись от войны. Хозяйка пропала. Собака  несколько дней ждала ее, замирая от страха, но, когда очередной снаряд со страшным шумом разворотил соседний дом, она, оглушенная и испуганная, побежала вместе с людьми к реке, разделяющей когда-то две республики, а теперь - два государства. Еще несколько дней она металась среди многотысячной толпы, пытаясь отыскать Хозяйку. Ее отгоняли криком и камнями, и она озлобилась. Ночью, уставшая и голодная, Собака прошмыгнула через мост и очутилась на другой стороне. Там, в приморском городке, Собака и примкнула к  бродячей стае. Первое время, увидев на улице светловолосую женщину, Собака бежала следом в надежде найти свою Хозяйку, но  той, единственной, все не было, и Собака смирилась с потерей. Теперь все ее существо заполнили злоба и отчаяние, смешанные с тоской. И только сегодня, почувствовав на себе руку Мужчины и вдохнув запах Дома, она вдруг ощутила себя прежней, той, которой так нужен Хозяин, которого бы она любила и ждала.
Поднявшись с места, Собака направилась к выходу из подвала. Старый вожак, приоткрыв глаза, смотрел, как она осторожно выбирается наружу. Скоро раздался тоскливый вой. Но вожак не вышел вслед за Собакой. Он понимал, что она прощается с прошлым, и не хотел ей мешать.
Женщина готовила обед. Дети играли во дворе, муж был на работе; в доме вкусно пахло жареным луком и котлетами. Иногда Женщина вспоминала вчерашнюю историю с Собакой и слегка жалела, что та ушла. Хлопнула входная дверь.
- Мам,- раздался голос дочери,- посмотри, кто к нам пришел!
Женщина вышла в коридор. Там, прижавшись к стене, стояла Собака. Сын обхватил ее за шею и теребил за уши. Собака терпела.
- Она пришла во двор и сразу подошла ко мне,- радостно возвестила дочь,- я ее домой привела. Мам, теперь она останется? Давай ее Ладой назовем...
Лада проживет еще десять лет. Привыкать к новому Дому она  будет с трудом. Несколько раз детям, особенно мальчику, будет доставаться от ее зубов. Правда, кусала она несильно, в последние доли секунд ослабляла свою хватку, а потом, виновато поскуливая, просила прощение.  И еще несколько лет прошлое не оставляло ее:  до конца жизни Лада  боялась грохота праздничного салюта и петард( в такие дни она забивалась под стол и ничто не могло заставить ее выйти на улицу); а прогуливаясь с Хозяином и Хозяйкой, она еще  долго  замирала, глядя вслед молодым светловолосым девушкам, и хозяева терпеливо  стояли рядом, ожидая, когда Лада снова обратит на них внимание.
А пока Собака тихо прошла в комнату и, устроившись на ковре у дивана, внимательно стала следить за людьми. Даже шипящий рыжий комок уже не раздражал ее. Он  тоже был частью Дома, в котором ей теперь предстояло жить.