Рецензия на книгу архимандрита Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые» и другие рассказы» М.2012, ОЛМА Медиа Груп, издание шестое, исправленное.
В 2011 году вышла в свет книга архимандрита Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые» и другие рассказы».
Сборник посвящен воспоминаниям: о Псково-Печерском монастыре и его насельниках, о монахинях разоренной Дивеевской обители, о разных известных и не очень известных людях, чье обращение к Богу и Церкви, имеет поучительный характер. Воспоминания относятся в основном к концу восьмидесятых, началу девяностых годов.
Популярность сборника стремительно возрастала, и в сентябре 2012 года он получил престижную национальную книжную премию «Книга года».
Широкий успех мемуарной литературы – явление не столь уж частое и, как правило, обусловленное или личностью пишущего, или эксклюзивностью представленного материала.
Светский успех церковной мемуаристики (а таков жанр книги о.Тихона) – явление совсем уж экстраординарное. Такие книги обычно популярны сугубо в церковной среде. Что привлекло широкого читателя? Возросший в обществе интерес к Псково-Печерским старцам, которым посвящено большинство страниц? Или истории обращения к Богу известных, как сейчас говорят, «медийных» лиц? Или то обстоятельство, что автору молва приписывает честь быть духовником президента Российской Федерации? Судить не могу, не имею данных.
Будучи сама большой поклонницей Псково-Печерского монастыря и посмотрев уже не без удовольствия фильм о. Тихона на ту же тему, я не торопилась с покупкой книги. Почему? Признаюсь, меня смущал тот ажиотаж, который поднялся вокруг этого сборника. Имея достаточно близкое представление об издательском бизнесе, знаю, что стремительное набирание оборотов – чаще всего результат «раскрутки», пиара, денежных вложений. Причем, в современном «продвинутом» издательском бизнесе раскрутка книги часто начинается синхронно с началом работы над текстом.
Книга, которая расходится простым путем «от читателя к читателю» набирает популярность значительно более низкими темпами, независимо от того, что впоследствии эта популярность может быть достаточно высока. Просто поначалу процесс идет медленнее.
Не люблю рекламу и сопротивляюсь ей почти на бессознательном уровне, что бы это ни было: моющее средство, шоколад или книга. Потому и не торопилась.
Но вот – книга в руках.
Я читаю ее, узнаю события, представленные в фильме, или слышанные в ином изложении. Рассказано о них предельно простым языком. Таким простым, что иногда возникают сомнения в точности выбора целевой аудитории. Так пишут для детей, когда хотят снизить до их понимания вопросы, которые взрослым кажутся слишком сложными.
Не вполне понимаю, зачем это сделано. То ли о.Тихон не доверяет своему читателю изначально, то ли намеренно ставит его в прокрустово ложе линейного мышления. Мне трудно себе представить, чтобы так действительно мыслил столичный священник, ректор духовной академии, настоятель монастыря, а в прошлом выпускник Высших сценарных курсов.
Справедливости ради надо сказать, что часть страниц, особенно посвященных Псково-Печерскому монастырю, и некоторые другие содержат драгоценные факты и наблюдения, сохранение которых для истории несомненно является благим делом и может вызвать только благодарность автору. Нельзя не отметить и чувство юмора автора, облегчающее чтение этой книги.
Что же касается общего контекста , то он не может не смутить всякого человека, знакомого со святоотеческой литературой, с историей Церкви и современной церковной реальностью.
Прежде всего – это педалирование темы чудес. Чудесам (в основном здесь это исцеления от недугов и явления прозорливости) посвящена подавляющая часть страниц. Они совершаются здесь непрестанно. Причем, у читателя возникает ощущение, что для совершения чуда достаточно усердно помолиться, причем, сделать это правильно, с соблюдением всех формальностей. Исцеление не замедлит быть даровано. И, наоборот, за несоблюдение правил, например, затягивание с исповедью, можно получить кирпичом по голове и надолго слечь в больницу (с. 260). Церковь предстает неким ведомством «небесной канцелярии», где за хорошее поведение и послушание ходатайствуют о выдаче вполне реальных земных благ.
Тема чудес и знамений широко освещена в церковной литературе, начиная со Св. Писания и заканчивая брошюрками для бабушек в церковных лавках. Сам Спаситель совершил большое количество чудес уже за время своей земной жизни. Чудес этих было недостаточно фарисеям для признания в Иисусе Христе Бога, чудеса эти не спасли Богочеловека от позорной казни. Более того, когда Он был на кресте, толпа глумливо требовала от Него совершения чуда, требовала сойти с креста в доказательство своей Божественной природы. Поэтому в церковной практике, хоть чудеса и знамения являются несомненным подтверждением бытия Божия, все же к личной вере и благочестию отдельных людей имеют весьма опосредованное отношение. «Блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин.20, 29) – все же ближе к Истине. Как сказал недавно один хороший батюшка в воскресной проповеди на соответствующее дню Евангелие: «Ожидание чудес – это потребительское отношение к Богу». Очень неоднозначно решается Святой Церковью также вопрос болезни и исцеления. «Духовный разум научает, что недуги и другие скорби, которые Бог посылает человекам, посылаются по особенному Божию милосердию, как горькие целительные врачевания больным, они содействуют нашему спасению, нашему вечному благополучию гораздо вернее, нежели чудесные исцеления. Часто, весьма часто недуг бывает большим благодеянием, нежели исцеление, если б оно последовало; недуг бывает благодеянием столько существенным, что отъятие его исцелением было бы отъятием величайшего блага, несравнимого с тем временным благом, которое доставляется исцелением телесного недуга.», -писал святитель Игнатий (Брянчанинов) в своем знаменитом произведении «О чудесах и знамениях».
Поэтому очень странно, что в книге архимандрита Тихона эта тема преобладает, если не совсем почти оттесняет на второй план тему покаяния, духовной брани и духовной радости, которая почти всегда сопряжена со скорбями. Возможно, так автор понимает миссионерское значение книги, обращаясь как бы заведомо к простакам с детским мышлением. Об этом, повторяюсь, говорит и языковой стиль книги. Возможно, автор подражает древним миссионерам, которые ходили обращать примитивные племена. Однако, сегодня Русская Православная Церковь миссионерствует совсем не в примитивных племенах. И стоит напомнить сколь вредным в свое время оказалось распространение упрощенного поверхностного понимания послушания. Кстати, в книге архимандрита Тихона приведено именно это понимание, подражательно заимствованное из преданий о древних монастырях и возобладавшее в церковной среде в конце восьмидесятых. Но люди, обращенные в эти годы или до того, помнят, как много судеб сломлено через ложь младостарчества и отказ новообращенных от ответственности за свою жизнь и веру. Однако, складывается впечатление, что автор остался душою и разумом там, в начале девяностых, не пройдя вместе со всеми этот горький путь приобретения опыта.
Второе обстоятельство, которое может смутить внимательного читателя при чтении этой книги, можно охарактеризовать как очевидную этическую амбивалентность автора, проще говоря, моральную неразборчивость. Является ли это личным качеством писателя или намеренно выдвигается для читателя в качестве безальтернативного принципа церковной жизни, мне судить трудно. Опять же, не располагаю сведениями. Но попытаюсь объяснить, что имею ввиду, через текст. Вот рассказ о духовных чадах отца Иоанна (Крестьянкина) и о важности послушания. Вот одна из них – директор большой московской овощебазы. «Полная, приземистая, Валентина Павловна обычно торжественно восседала за большим канцелярским столом в своей конторе. Повсюду на стенах, даже в самое тяжелое советское лихолетье у нее висели внушительных размеров бумажные репродукции икон в рамах, а на полу под письменным столом лежал внушительных размеров целлофановый мешок, набитый деньгами»(с 44).Далее рассказывается как Валентина Павловна помогала продуктами монастырю, как она соборовалась вместе с сотрудниками, как кормила нищих, но под конец, не послушавшись предостережения отца Иоанна самочинно решилась на операцию и умерла. Что смущает? Люди, жившие в советское время, помнят, что официальная зарплата директора овощебазы была невелика, и набить ею «большущий мешок» было невозможно. Но «нетрудовые», как принято было тогда говорить, доходы руководителей советской торговли были очень велики. Эти доходы складывались за счет манипуляций накладными, пересортицы, сбыта некондиционного товара, а иногда и прямого воровства. Разумеется, нам не дано судить конкретную Валентину Павловну. Разумеется, мы знаем из Евангелия, что мытари, блудницы и разбойники бывают гораздо ближе к Богу по сравнению с фарисеями. Так как лучше видят собственный грех. Но вместе с тем мы знаем, что Церковь призывает своих чад к скрупулезной порядочности в деньгах. Даже проезд на трамвае без билета квалифицируется как воровство. Сам о. Иоанн( Крестьянкин) в своих проповедях предостерегал паломников, добиравшихся в монастырь без билетов, как ставящих под сомнение богоугодность своего паломничества. Это одна из многочисленных антиномий христианства – противоречий, образующих единство: порядочность в мелочах обязательна, но и великий грех иногда приводит к большому покаянию, возводя человека одномоментно к Престолу Господню. Так, первым в рай вошел разбойник. Что же мы видим в книге архимандрита Тихона (Шевкунова)? Только восторг перед этой «своеобразной» женщиной, словно сошедшей «с полотна Кустодиева», только восхищение ее хлебосольством (которое стало возможным за счет ограбления других граждан), только сожаление о ее непослушании духовному отцу. Ни слова о ее очевидно сложном духовном состоянии, возможно, вызванном тяжелыми обстоятельствами жизни, возможно, переживаемом ею. Ни слова объяснения или рассуждения на эту тему. Словно развешенные по стенам иконы – это свидетельство святости и пропуск в рай даже с мешком ворованных денег. Складывается ужасное впечатление, что Церковь благодушно покрывает воровство.
И таких эпизодов в книге не один, не два. Их множество. Легчайшее (иногда с подхихикиванием) отношение к алкоголю, рукоприкладству, хамству, унижению другого человека и многим другим вещам, трудно совместимым с идеальным образом Церкви. Неужели именно это имелось ввиду, когда выбирался заголовок книги? Ненавижу ханжество и знаю, что в Церковь приходят люди отнюдь не идеальные, а наоборот, «нуждающиеся во врачебнице». Но они приходят в Церковь, чтобы встать на нелегкий путь избавления от грехов или хотя бы получения прощения. Они идут по этому пути, падают, разбиваются, встают и снова идут. Они терпят боль, нужду, скорби, встречаются с опасностями, но продолжают идти. Потому что впереди ясно видят Свет, потому что рука Божия ведет их.
Увы, это нечто иное, по сравнению с той сладкой патокой благодушия к непорядочности любого человека, соблюдающего церковные обряды, с тем оптовым отпущением грехов за верность выбранной однажды корпорации, которое мы видим, читая книгу архимандрита Тихона (Шевкунова). Таков ясно читаемый месседж, хотел или не хотел того автор. Печально.
Недоумение и смущение - вот общее впечатление от этой книги.