Liubek Shamsutdinov London 20.04.2013
продолжение рассказа «ИРЕМЕЛЬ»
Напрасно мне показалось, будто меня хотят здесь использовать просто только, как подставное лицо, чтоб воровать дрова. Дело оказалось страшнее, чем я думал. Фаниль стал спрашивать меня, «Что делать? Как дальше жить? Чем кормить народ? Как управлять теперь уже этим крестьянским хозяйством?».
Все мои миллионы, вся образованность и умение хитрить оказались не пригодны и даже вредны. От Николаевки до Махмутово пять километров. Бывший председатель Алмаз собрался оставить семью и перебраться жить во вторую свою семью с детьми в городе Уфе. Я, как утопающий, схватился за него, как за последнюю соломинку. Привез его к себе в контору, усадил за стол инженера экономиста. Нужно заполнять хитрые бланки отчета для районного начальства. Алмаз в них плавал свободно, как щука в воде.
Под предлогом передачи Дел, стали мы втроем объезжать бывшее хозяйство, созданное Алмазом. Он знал все до последнего гвоздя и даже где какие деревья растут в наших лесных угодиях. Все там посажено и выращего его заботами. Он построил две пилорамы. Он достал двенадцать тракторов, два комбайна, построил силосные ямы, теплые фермы для скота. Механизировал дойку, уборку навоза. Расставил и обучил людей. Каждый день сдавал цистерну молока государству. Население всей области ждали и с удовольствием покупали знаменитое молоко из «ИРЕМЕЛЬ». По больницам и всяким организациям Алмаз лично отвозил фляги со сметаной. Все его ждали и благодарили.
Пшеница здесь не созревает, она зеленой массой годится на силос. Её комбайны косят и бульдозерами утрамбовывают. Теперь Василий Иванович матюгами собирает людей, чтоб распилить и развозить, замерзшую эту массу по фермам.
Земля здесь мягкая, как зола. Все растет, только успевай косить и отвозить на хранение. Алмаз показал мне фундаменты будущего витамино травяного завода. Отсюда мешками пойдут корма за границу. Это чистая волюта!
Теория без практики мертва. Эту истину я сдал и оставил в двух ВУЗах. Общество должно развиваться строго законами диалектики, по ступенькам истории от первобытно-общинного до капиталлистического. При малейшем нарушении законов диалектики человеество скатывается в состояние бессклассового первобытного состояния, люди дичают и начинают поедать друг друга.
Алмаз ученый, кандидат экономических наук. Язык мой не повернулся даже говорить с ним на такие известные элементарные истины. Я ловил и запоминал каждое его слово. Это заметили башкирские старики. Они Фанилю запретили сотрудничать с Алмазом, сказали:
- Опять начинаются времена Алмаза! Где наши народные обычаи? Начто потрачены наши силы и старания, чтоб избавиться от Алмазчины. Ты дождешься. Когда люди сожгут его дом и гараж со всей чёртовой техникой! Башкиры должны быть с топорами и верхом на лошадях.
Теперь в Лондоне, сидя за компьютером, легче всего судить разбираться мне в своих и чужих ошибках, по которым за пол года случилось два пожара и погибло три человека. Есть такое понятие: «Непреднамеренное убийство по неосторожности.». Например, (все живое имеет мозг, который работает подсознательно, строго по законам диалектики). Здесь так чисто, что мухи редкость, как из красной книги. Жили у меня три умные мухи. Они радовались, что я дома и не обижаю их. Вчера случилось несчастье по моей неосторожности. На сковородке в подсолнечном масле погибля муха. Другие мухи обиделись и ушли от меня. Представляю, какое плохое мнение обо мне сложилось у них! Пусть они не обладают сознанием, но мозг все помнит.
Пытаюсь я из памяти извлечь имена жителей этих двух деревень. Мозг мой сопротивляется, но восстанавливает и выдает кое что пригодное мне для этого рассказа. Я профессиональный художник с развитой зрительной памятью. Я могу восстановить и образ каждого башкира и русского, их одежды, походки и манеры. Это типичные бывшие советские люди, в арестантских ватниках, в армейских кирзовых сапогах, без галстуков. Женщины покрытые платками и мужики в шапках ушанках. Они образованные плюют на Бога, а на человека тем более. «Мы не рабы, рабы не мы!». Царь Голод у каждого из них теперь за спиной. Скоро он погонит их искать, где бы к кому наняться в рабство. Пока это вижу только я и знает Алмаз.
При въезде в село Махмутово есть мост через речку Белая. В период таяния снегов обычно его сносит и жители долго бедствуют. Алмаз обычно по тревоге сгонял всех туда, спасать мост. Скромный Надир Каюмович сумел, как то без лишнего шума, построить дамбу и нанести высокий металлический мост. Но жители, по привычке, продолжают ездить через старый мост.
В понедельник в конторе было как то тихо. Не стал я заводить машину, ехать за экономистом, подумал, «Пусть Алмаз отдохнет». Но они приехали шумной ватагой на председательской машине. Теперь у Фаниля свой шофер. Они мне, как ни вчем не бывало, рассказали, какой мощный был пожар ночью в Махмутово – сгорел гараж со всей техникой. Теперь все горелые комбайны и трактора выброшены. Трудился весь поселок с пятницы до понедельника. Фаниль собрался ехать к прокурору, чтоб посадить виновников пожара. Я сказал ему очень непонятную вещь. Я предложил:
- Бестолку пустой кипишь не поднимай! По дешовке продай мне всю техническую документацию. Я всё застрахую, эту технику получу новую, привезу сюда. За этим я куплю и весь колхоз. То есть сделаю прихватизацию.
Но мой разговор получился «Не в коня корм». Никто ничего не понял. Фанил не сумел даже догадаться, что теперь мы с ним единственные владельцы всех богатств, вместе с людьми. Вернулись Крыловские и Пушкинские времена. Вот оно! Крепостничество! Фаниль говорит:
- Начерта мне теперь вся эта документация! Я тебе отдам все и за даром!.
От такого подарка меня даже в жар бросило. Вот она басня «Лиса и ворона»! Теперь нужен мне Алмаз с его связями, чтоб скорее оформить купчую задним числом. Представляю, какие физиономии будут у моих компаньонов в Москве, при виде таких миллионов! Из Уфы привезу сюда моих боксеров и научу любить свободу!