Liubek Shamsutdinov London 04.04.2013
Продолжение рассказа «ВОРОВСТВО».
Вообразил я себя таким крупным «вором в законе», но оказалось, что врать и сочинять не научен нисколечко. А это теперь очень плохо. Есть искусство врать и сочинять, без которого просто пропадешь. Людям хочется слышать сладкое вранье. Скажешь грязную правду, берегись. «Дай нам художественную правду!» Одиннадцатого Апреля 1961 года Юрий Гагарин полетел в космос – прославился, а меня в этот самый день комитет комсомола скинул с преддипломного курса только за то, что я не сумел вместо «ДА» сказать «НЕТ». Они углубленно копались в моих дневниках и нашли зацепку. Из-за такого пустяка пришлось вновь поступить и закончить другой ВУЗ, чтоб стать умнее и научиться врать. И теперь я всеравно умею писать только так, как все происходило. Не умею даже придумывать сочинять имена своих героев. Другое дело, когда писанием начну зарабатывать, научусь лихо врать и сочинять. А пока суметь бы мне рассказать скучную правду, как на самом деле все было.
Сегодня заглянул в «проза ру», просмотрел рассказик «ПРАЙДОХА», исправил одну ошибочку и остановился на моменте, где я упоминаю о своей работе в колхозе «ИРЕМЕЛЬ».
На Урале «ИРЕМЕЛЬ» - это вершина вулкана вечно покрытого снегом выше облаков. Остальное все – тайга. Там мои башкиры, отличные лесорубы, 120 крепких мужиков. Их топоры отточены, острее бритвы. Имена их венгерские. Они считают себя потомками древних венгров. По традиции Салавата Юлаева, я мог бы с ними в одну ночь захватить власть над всей республикой. К тому же наш президент Муртаза Рахимов успел издать свою отличную конституцию. Я её не читал, но думаю там все впорядке, так как нужно мне. И Боря Ельцин кстати подмахнул бльшую глупость. Он наказал Башкирию тем, что закрыл пять нефтеперегонных заводов. Сам Жахар Дудаев мог бы помечтать о такой удаче для меня. В революционной песенке Интернационал сказано что-то такое «Куй железо – пока стоит!» В глубине души я человек военный. Что мне стоит захватить арсеналы и этих трактористов обучить стрелять из танков. Всякая политическая глупость, чем она дурнее, тем легче исполнима. Стоило мне здесь только шепнуть, какой я крупный жулик, глава АОЗТ ПКК «ТЮМРОСТ» в Москве, где мне все гангстеры предлагают «Замочить в сортире кого угодно». Тут же начнется восстание в поддержку чеченцев. Лесоповал дело убыточное. Платил я мужикам мизерную зарплату. Работали нехотя и у костра то и дело заводили опасные разговоры о чеченских делах и проблемах.
Имея, в Москве за спиной компаньонов, двух таких мощных дельцов, с огромными связями, в Уфу я направился случайно, по приглашению группы боксеров во главе с известным Валерием Тесаловым. Бывшие спортсмены теперь великая сила. Они содержали торговые точки и бесплатно питались в своей бизенесс- столовой. По утрам на их совещаниях я прикидывал, как мог бы с ними захватить и продать состав с нефтепродуктами из уфимских перегонных заводов.
Я разыскал и остановился у дочери моей учительницы Венеры Ахтямовой. Она теперь инженер нефтяник, работала на этих заводах. Удивила меня тем, что заправляла целый состав бензином всего за сорок минут. Я был вполне готов владеть такими богатствами, пока власти заняты глупостями в Чечне. Пусть миллиарды лягут на мой счет в электробанке. Там я парень свойский.
Пока муж Венеры был где-то в командировке, я спал на стульях на кухне, а Элеонора моя спала на лежанке втроем, вместе с ней и дочкой Рада. Из-за нас они очень боялись скандала, когда вернется муж.
К Тесалову приезжал молодой парнишка Алеша Скрыпков, которого недавно избрали председателем, некогда процветающего, совхоза «ИРЕМЕЛЬ». Ему нужен был прораб, на которого можно скинуть все беды и проблемы, брошенного хозяйства с 1600 стада коров, 130 лошадей и 200 гектар лесных угодий. Есть теплый гараж с 12 тракторов и два комбайна и огромная силосная яма. Работать никто и не думает. Все посылают друг-друга, «куда Макар даже не гонял телят».
Знакомство со мной Алеша начал с рассказа:
- Закончил я здесь, в Уфе, сельхозинститут. Помню только такой случай. Родители подарили мне магнитофон, а ребята в общаге «Продай нам его!». Я им «Дареное дороже денег, не продается. Гони литр водки и ведро пельменей в течение часа и магнитофон будет твой. Вот я включаю секундомер. Действуйте живо!». «Парни шутку приняли всерьез. Побежали за пельменями, водка у них уже была готова. Начали мы газовать, Но с пельменями они опоздали на сорок минут. Все это мы съели, но магнитофон остался у меня. Был же уговор – В течение часа!».
В Белорецке он представил меня к зам. Пред Исполкома. Тот со мной сказал пару слов по татарски и принял меня в свои ряды. Леша развел руками, «Что мне делать с пьяными башкирами? Назначили меня председателем, будто диплом за меня будет решать проблемы всего Иремеля. Какого-то учителя Надира назначили председателем сельсовета. А он, мальчишка, всего лишь вчерашний студент педучилища. Никто его не боится, власти никакой!»
Зам Председателя деликатно его поправил – «Председатель селсовета у вас теперь Надир Каюмович Набиуллин! Опытная секретарь Розалия и участковый Риф Лукманов с наганом».
Потом Леша представил меня судье Григорьевой. Её власть все признают. Подружил он меня и с председателем суда Ямиль Сабировичем. Теперь вся власть в моих руках. Была здесь ещё одна страшная фигура – это Ольга Зимина. Она возглавляет кооператив «Ольга», захватила весь рынок. Не баба, а настоящий (Конь с яйцами!). Сам начальник милиции полковник Аккучуков слушается её. С таких слов Алеши я почувствовал будто проваливаюсь в холодное болото.
Одет я был совершенно не по зимнему. От автостанции до Иремеля мерзнуть мне еще шестьдесят километров. Ехать на пассажирском вездеходе. Ждать долго, Алеша просмотрел киоск с книгами и растворился куда то. Подсела ко мне старушка и заговорила со мной по башкирски. Она показала мне хорошенькую женщину с тремя малышами. И говорит, «Вот высрала себе трех детишек и играет с ними!»
Я в ужасе незаметно отошел от этой старой ведьмы, сделал вид будто интересуюсь торговлей книгами. Проклеенная паролоном курточка заморозила меня. Носки мои тонкие на цементном полу в полуботиночках морозили мои ступни, пальцы закоченели. Какой то симпатичный мущина приблизился и остророжно начал шутить:
- Видно, что ты проездом, человек не наших местностней, с вещмешком набитым деньгами и с оружием в кармане. Послан органами, совершить покушение и смыться.
У меня и в самом деле был за спиной вещмешок с деньгами и в кармане я грел пистолет. Я так растерялся и незаметно двинулся к выходу. Он от меня не отставал и продолжал свои шуточки:
- Не вздумай зайти в общественный туалет, там некоторые уже провалились. Дальше есть кафе с туалетом. Заплотишь, согреешься.
Я коротко поблагодарил его и смылся из этого опасного места.
Дальше туалета улица шла в гору. Нашел я там и кафе. Ни за какие деньги там ничего не купишь. Я бегом добежал обратно до автобуса, где уже искал меня Алеша.
На пол-дороге остановились в поселке «ТИРЛЯН». Слово татарское означает «ВСПОТЕЛ». Здесь Демидовские заводы с крепостными современ Петра Великого.
Алеша показал мне, модный в то время, газовый пистолет. Он собирался жениться, не знает на ком. Дом для него, стараниями его папы, бригадира Василия Ивановича Скрыпкова, уже был построен. Дивчонки его окружали и постреляли все патроны.
Следующая остановка башкирская деревня Махмутова. Вся молодежь собралась встречать автобус. Алеша показал мне, вот наша «мисс МАХМУТОВО!» Это была девица с жутко безобразным лицом. И он добавил:
- Тебе с ними работать. Поживёшь здесь, и не такое насмотришься.
Слезли мы на следующей остановке, русская деревня Николаевка. Из этих двух деревень состоит знаменитый колхоз «ИРЕМЕЛЬ».
Алеша показал мне маленький рубленый домик с пристройками под общей крышей со смежным домиком. Дверь изнутри была так хитро заперта на деревянную заслонку – Алеша не сумел открыть. Поселил меня Василий Иванович у бабы Раи в двухэтажном домике, напротив своего дома.
Хотя и было уже поздно, уснуть было невозмжно, новорожденный котенок пищал и визжал слишком громко уже пятый день. Баба Рая пыталась накормить его молоком, он не может. Котенок был красный без шкуры, родился какой то ненормальный. Кошка его боялась и убегала. Я подал не очень умный совет, выставить его на мороз. Баба Рая эту глупость сделала и котенок вскоре замолк.
Утром ломоть хлеба и парное молоко был весь мой завтрак. Пока я спал хозяйка успела подоить коровку. Огорошила меня она странным вопросом:
- Я думала, ты из Молдокайской, кто-нибудь их начальник. Так почему ты заночевал у меня?
Я оправдался, что привёз меня Алеша. Она все поняла и стала рассказывать:
- Стало быть мой сын Раис будет работать у тебя трактористом. Они с женой живут в другом доме, меня присматривают по старости. До пенсии я работала у Алмаза дояркой. Ходили мы рано под ИРЕМЕЛЬ доить, в рукавицах, даже летом от холода. Председатель заботился о нас, каждой доярке построил домик для отдыха. Теперь он спился, его заменили Алёшей и колхоз наш рухнул. Теперь он экономист. В конторе ты его встретишь. Бывало, он напьется и с ружьем ходит по деревне всех пугает. Тапери че притих, часто попадает в больницу. Нельзя ему даже сто грамм. Есть здесь две бригады, Молдакайский леспромхоз и Тирлянский. Эти пацаны и парни нам уже надоели, вечные их драки!
Здесь начинается река Белая, от горы ИРЕМЕЛЬ. Иногда домашние гуси камнем и с криком пролетают вдоль деревни. Там в глубоком снегу некоторые из них замерзнут. После обеда пошел такой густой снег, что из-за него я чуть не пропустил свой автобус. Вскоре я вернулся сюда с Элеонорой. Я кое- как разгадал хитрую конструкцию, отодвинул щеколду и дверь открылась. Преградил нам путь повешенный в сенях рыжий кот. Такой здоровенный, что я подумал «Уж не рысь ли это?».
Русская печь занимала половину квартиры. Есть место для умывальника и кровати. Первую ночь заночевали мы на печи. Валялялись там высокие резиновые сапоги и пыльная подушка. На другой день я из досок сколотил высокую лежанку, как два гроба вместе. Из фермы натаскал туда гору соломы, с колючими колосками, корм для скота.
На общее собрание Алеша даже не явился, выбрали Фаниля, как он всем «свой парень». Он отдал колхозный «ЖИГУЛЬ» вездеход мне в личное пользование. Бензин казенный. Заправщик сказал «Я на этой машине столько покатался, возил председателя. Высрал и выкинул её. Из неё теперь толку не будет».
- Какой ты молодец! Серешь машинами! – пошутил я. От такой похвалы он даже начал насвистывать и петь мотив «Рок энд ролл».
Домик наш стоял на уклоне, а за огородом быд крутой обрыв к реке Белая. Ограды небыло потому, что никто сюда под уклон не полезет. Я открыл огромные ворота и въехал во двор. Алмаз даже ахнул и сделал мне замечание:
- Что ты натворил? Теперь нужен трактор, чтоб машину вытащить обратно!
Я отшутился, сказал:
- Вот и отлично! Меньше украдут.
Тоскливо мне сделалось от своей глупой шуточки. Пока работает мотор, я включил оба ведущих моста и осторожно выехал вверх за ворота. Отвез Алмаза до дома в Махмутово. Обратно привез его дочку красавицу. Она здесь замужем, живет с шофером Ахмер. Он пьяный стал придираться к ней. Его грузовик стоял на домкрате без переднего колеса. Рядом недопитая бутылка и стакан. Стал он мне предлагать выпить. Я, с начальствующим видом, осмотрел грузовик, поблагодарил хозяина за такое гостеприимство и вернулся в свой покосившийся под уклоном сарайчик., поставил машину. Пристроенная к сараю, черная наша банька оказалась с разобранной печью.
Встретила меня, вся озадаченная, Эля. Оказывается в нашей гробовой лежанке под тюфяком сидит крыса, грызёт пшеницу. Я резиновым сапогом стал молотить солому, крыса прямо выпрынула и скрылась под печью. Эля говорит:
- Я здесь одна больше оставаться не буду. Начерта нужны мне твои здесь леса и горы!.. И на машине, я видела, как ты начал возить красоток. Хорошо, что ещё не пьяный!
Откуда то появился бывший жилец этой квартиры. Он подал мне пачку чеков «плата за электричество». Он прежний бухгалтер. Просился ко мне на ночлег. Положить его было некуда – на печи тесно, на полу спать холодно, невозможно. Посоветовал я ему идти к бабе Рае.
Холодильники здесь не нужны. Фаниль на ферме освежевал тушу коровы и предложил целую её ляжку. Подвесили мы её в чуланчике. Она заледенела, стал я топором отрубать от неё куски для кухни моей Элеонорушки. Соседка Нина Усанова принесла картошку и удивительно вкусный подовой хлеб. Откуда то прижился к нам уже здоровый котенок. Нина предложила нам свою баньку, после того, как они с Володей и дочкой Наташа искупались. Нина подтопила еще, подогрела котел воды и принесла с реки ведро ледяной воды. Котенок пришел с нами и следил, как мы паримся и мылимся. Хотел я искупать и его, но он вырвался. На другой день он ловко поймал крысу и у нас навиду съел её без остатка.
Нина была уборщица в сельсовете. Это самое капитальное здание здесь со времен царского режима. Здесь же были почта и сберкасса. Она постоянно скандалила с Надиром. Он старался угодить ей во всем, даже сам рубил дрова и топил печи.
Утром в контору опять к Алмазу Хафизову пришел зятек Ахмер просить о помощи, чтоб он помог вернуть жену ему домой. Он её опять побил и она удрала от него к родителям. Участковый Риф стал ругать его за пьянство и дебоширство.
Пришел Бондарев, здоровый увалень такой, добрый малый, муж нашей бухгалтерши Зины. Они с Ахмер на двух грузовиках везли дрова. Где то в речке дрова утонули. Вопрос их ко мне, как списать эти убытки?
Я ещё никогда не воровал дрова. Я растерялся. Вмешался Фаниль, сказал, «Спишем на отопление гаража».
Из смежной комнаты маленькая бухгалтер Зина принесла мне на подпись эти ордера. Не понравилось мне , как она использует меня в роли подставного лица. Я оставил ордера в своем столе на после. Прибежала вся взъерошенная в нижнем белье мама водителя машины ЗИЛ Бондарева.
- Ребята, помогите поднять нашу корову! Мы неделю пили, Нюрка наша все ети дни без воды и корма была, теперь упала!..
Всей гурьбой дружно вышли мы из конторы, чтоб идти помочь поднять корову. Нас остановила стая гусей Алеши Скрыпкова, бешенно и с криком в догонку друг за другом летящая за деревню. Василий Ивановичь покрыл их флотским трехэтажным матом, что теперь надо километрах в шести отсюда идти и собирать, чтоб они опять не замерзли в снегу. Были у него ещё и проблемы с диким волченком, под присмотром их сына Алеши.
См. продолжение - «КРАХ ВСЕМУ».