Ох, уж эти «крупнопанельки»! Специально их настроили, чтобы жизнь у людей весёлой была. Каждый подъезд – это коммунальная квартира, только расположена не горизонтально, а вертикально. Слышимость отличная, поэтому у нас даже бабушки не сидят на лавочке у подъезда. Нечего обсуждать. И так всегда всем всё про всех известно, хотя некоторые даже не видели друг друга в лицо. Но ведь это и не важно. Главное, все жильцы участвуют в общественной жизни. Например, день рождения чей-то всем подъездом отмечаем, каждый в своей квартире. И даже подпеваем: «Не могу я тебе в день рождения»…
А вот недавно за соседа переживали. До пяти-то считать не умеет, когда напьётся! Перепутал этажи и стучится в чужую дверь, не замечая, что она другого цвета. Да ещё кричит: «Райка, зараза, открой, а то хуже будет!» А куда уж хуже? И кому хуже? Не знал, что в квартиру милиционера ломился. Через несколько минут сосед исчез. Переночевал на казённой кровати, вернулся смирный… и без денег. До следующей зарплаты двери, видимо, путать не будет.
Совсем уж «весело» бывает, когда кто-то затевает ремонт. Вообще, это слово – страшное, потому что ремонт – вечный, он никогда не кончается. Пока дошёл от первой комнаты до последней, первую уже снова надо начинать переделывать, потому как у кого-то там лучше, а отставать нельзя-а-а… Учитывая то, что в подъезде двадцать квартир, вывод можно сделать быстро: жизнь у нас развесёлая! Но против ремонта, как говорится, «не попрёшь». Попробуй, «вякни», а потом начни его делать … Мало не покажется. Так что это бедствие приходится терпеть, хотя две дрели одновременно – это слишком. Чувствуешь себя, как в стоматологическом кабинете.
Но самое большое «наслаждение» испытываешь при слове «музыка»! Очень музыкальный у нас подъезд: и народности все охвачены, и жанры все любимы. Слева звучат татарские песни, справа – «цветёт калина в поле у ручья», а сверху тяжёлый рок бухает по голове. И главное, каждый заботится о том, чтобы весь подъезд просвещался в музыкальном отношении.
Вообще-то, я человек спокойный и долготерпеливый, настолько долго, что самой противно бывает. Некоторые пользуются этим и совсем обнаглели. Но всему бывает конец. Достали! Всё,закрываю доступ к моему терпению! И пришёл день, когда я приступила к операции под кодовым названием «Борьба за выживание».
Была суббота. Выходной день, а с утра уже – бесконечное «стук-бряк», перфоратор воет. Выдержала недолго, решила пройтись по магазинам. Шопинг женщину всегда успокаивает. Зашла к подруге, попили чаю, «пожалилась» на свою жизнь.
- Так слушай, может, тебе чего покрепче налить, чтоб нервы успокоить?
- Ты что, мне же спать захочется!
- Поспишь у меня.
- Ну, да, а ночью что буду делать? Нет уж.
Знала бы, какая ночь предстоит, ни за что бы не отказалась! Пришла домой. О, чудо! Тишина! Такое впечатление, что в подъезде никого не осталось. Только подумала об этом, оказалось, что сосед сверху жив - здоров и включил свой любимый «Ромштайн». Как положено, до десяти вечера терпела, но сосед, видимо, ещё не насытился музыкой, а, может, от удовольствия заснул. Всё, теперь имею законное право идти вправлять мозги! Звоню в дверь. Сосед выходит не сразу. Так, понятно… растрёпанный, выпивший, не до конца проснувшийся, меня не узнаёт. А ведь молодой совсем…
Настраиваюсь на вежливость и тактичность. Готова. Но он опережает:
- Вам чего?
- Во-первых, Рома, здравствуй! А во-вторых, не чего, а кого. Тебя.
- Так это…вам бы постарше…кого…
- Ты что, ненормальный? Я в том смысле, что поговорить с тобой хочу.
- Понимаю, больше не с кем поговорить? Ну, давайте.
- Ничего ты не понимаешь. Почему после десяти вечера у тебя магнитофон орёт? Уменьши громкость.
- Хочется ему, вот и орёт. И вообще, никто не приходит, а вы пришли. У вас, что, слишком хороший слух?
- Не жалуюсь.
- А у остальных, выходит, проблемы со слухом, да?
- Возможно. Давай вернёмся к нашим баранам.
- Это я-то баран? – сразу ощетинился сосед. Вот черт, угораздило меня «умно» выразиться!
- Да нет, так говорят, когда предлагают вернуться к сути разговора.
Рома молчит, пытаясь вспомнить эту самую суть. Напоминаю:
- В общем, так. Уменьши громкость или выключи свою аппаратуру – и всё будет в порядке.
- Посмотрим. Как захочу!
Ах, ты, прыщ на теле всего подъезда! К чёрту тактичность! Демонстративно достаю из кармана телефон.
- Сам угомонишься или позвать на помощь мужиков в форме и с дубинками?
Услышав последнее слово, парень сразу протрезвел и начал соображать. Видно, уже попробовал это средство успокоения.
- Да я пошутил. Сейчас всё будет в порядке.
Спустилась к себе. Довольная своей победой, отметила её чашкой зелёного чая. Можно ложиться спать. Ага, как же! Слышу, что в квартиру подо мной ввалилась компания. Мужской гогот, женский смех… и опять она – музыка во всю мочь. Ещё не совсем остывшая от первого боя, спускаюсь вниз. Дверь открывает бугай, из тех, кого сегодня называют мебельным словом «шкаф». Мутным взглядом он окидывает меня с ног до головы. Видимо, решив, что я ещё ничего, жестом приглашает войти. Храбро перешагиваю через порог и для порядка закрываю за собой дверь. Мужчина стоит, перекачиваясь с пяток на носки и обратно, держа руки в карманах.
- Жду.
- Здравствуйте, можно с вами поговорить?
- Сколько угодно.
- Вы знаете, который час?
- Знаю, - он утвердительно кивает головой, поворачивает её в сторону ближайшей комнаты и кричит:
- Серёга, сколько там натикало?
Музыку приглушают, доносится голос:
- Ноль часов, тридцать минут!
- Ну, вот, новый день начался. Пусть он будет для вас удачным.Не понимаю, у вас, что, часов в доме нет? Может, подарить?
- Нет, вы не понимаете другого: сейчас ночь, и в доме должно быть тихо, - вежливо объясняю ему.
- Да? – он удивлённо приподнимает брови, продолжая качаться. Протягивает руку к карману пиджака, который висит рядом на вешалке. Сердце ухнуло вниз. А вдруг там пистолет, кто его знает? Поселился здесь недавно, может, бандит какой-нибудь! Но в его руке оказывается купюра достоинством в пятьсот рублей.
- Этого хватит?
- За что? – спрашиваю у него, ошарашенная неожиданным поворотом дела.
- За то, чтобы мы с вами больше не встречались.
- Извините, мне нужно совсем другое.
- Я понял, - он снова полез в карман и достал тысячную бумажку. – Это вас устроит?
- Нет, меня ничто не устроит, кроме тишины.
- Значит, вы непокобелимы?
- Непоколебима, - поправляю его.
«Шкаф» долго смотрит на меня и молчит. Ну, всё. Сейчас даст по голове своим здоровенным кулаком, и останусь я тут лежать со своей борьбой за выживание, тактичностью и непокобе… не-по-ко-ле…бимостью. Ещё и дверь закрыта… Наконец, он открывает рот:
- Так, значит, взяток не берём?
- Не берём, - храбро отвечаю я.
- Молодец, уважаю. Нас двое: вы - вторая, я – первый. Серёга! Выключи магнитофон к чёртовой матери! Расходимся. Спать пора.
- До свидания, - бодро говорю я и не спеша выхожу за дверь.
Ну и ночка выдалась! Зато я сделала важные выводы для себя. Поняла, что не такая уж и трусиха! Могу за себя постоять, если надо. И нельзя долго терпеть то, с чем надо бороться. Я даже знаю, как будет называться следующая операция. «Один в поле не воин!». А что, коммунальная квартира большая! Почему я должна отдуваться за всех?..
2013 г.