She s a bomb, или Девушка моей мечты

Предисловие.
Возрастное ограничение 18+ (и не говорите потом, что я вас не предупреждала!)

  Так как пишу я для себя, то  мне не перед кем оправдываться за эту невероятную  историю, изложенную на бумаге, но все же добавлю, что сюжет отчасти написан по мотивам одного известного фильма. Помните ваши ощущения, после того, как вы просмотрели клип  She's a Bomb? Не  в первые минуты, не сразу после просмотра, а на следующий день или даже спустя некоторое время? Вот это комедийно-шутливое  настроение я и старалась передать.
P/S   И смело могу сказать, что данное произведение так бы и осталось в виде обрывков на клочках салфеток и листочках, если бы не  моральная поддержка и неподдельный интерес к сюжету со стороны  Елены Борзовой.  Rakkaus,  посвящаю этот авантюрно-эротический  бред тебе.

 
Сахар, текила,
Вишня на языке.
Лопающиеся пузырьки,
Липкие взгляды.
Детка - секси, она – бомба,
Но кто знает ее, настоящую?..

 Я лениво зевнула, томно и неспеша потянулась в шезлонге, в котором дремала  вот уже второй час на жарком  солнышке, сдвинула  темные очки, и из-под них взглянула на мужчину, потревожившего мой  сладкий сон.
   - Киска, раз уж мы здесь застряли, поехали, прогуляемся в городе?
   Мне  этого абсолютно не хотелось – чего я не видела в небольшом портовом городишке, на рейде которого, покачиваясь, стояла наша  белоснежная яхта. Вернее, не наша, а Хью. Как бы все объяснить… Хью – это мой папик, стремительно стареющий мужчинка лет шестидесяти,  с пузиком, кривыми ножками  и лысиной. И который, как многие мужчины его возраста, считающими  себя неутомимыми жеребцами – мачо, особенно  красовался перед молоденькими девчонками. Мне же  совсем недавно исполнилось двадцать  лет, зовут меня Лизбет, а  для Хью я просто Киска или Лиззи. Я – его… как бы это сказать … подружка… ну,  бой-герл…  Короче, если называть вещи своими  настоящими именами – любовница и содержанка. Случилось это  в прошлом году, когда я, наивная дурочка из маленького городка в Канзасе, скопив немного денег от работы в придорожном кафе в качестве официантки и устав от вечно пьяного и лапающего меня отчима, подалась в Лос-Анжелес в надежде поймать свою птицу счастья и устроить новую  жизнь.
   Внешностью Господь меня не обидел, я - симпатичная  стройная блондинка с ярко-синими глазами,  длинными волосами, с  не менее длинными ногами и высокой пышной грудью – что есть, то есть, в зеркале я себя вижу каждый день. И я была уверена (в своей провинциальной наивности), что стоит  мне только ступить на порог какой-нибудь киностудии или модельного агентства, как меня тут же немедленно  с восторгом возьмут на работу и обсыпят с головы до ног  целой кучей баксов.
  Но этого, к моему удивлению, почему-то не случилось. В Лос-Анжелесе, помимо меня,  оказалась целая толпа  молодых красивых и стервозных девушек, зубами, локтями и кулаками  пытающихся отгрызть и урвать свой кусочек красивой жизни. Куда мне было до них! Я оттоптала все ноги в поисках  приличной работы, время шло, мои  скромные сбережения таяли.  Пришлось  опять устроиться официанткой в ближайшую от дома недорогую забегаловку (ведь  это только на время - меня ждет кинематограф, слава и деньги!), но  уже   через  несколько  дней я  была уволена – дав пощечину чересчур нахальному клиенту, ущипнувшему меня за попку, я уже ровнехонько  через пару минут  стояла за порогом кафешки.  Потом мне нечем стало платить за съемный угол – кто бы подумал, что жилье в больших городах такое дорогое?..
  На последние деньги я купила бутылку виски (совсем не умное решение), напилась  с горя (еще более глупое занятие) от несчастной жизни, и отправилась в порт, к пирсам. Зачем? Топиться? Любоваться на красавицы-яхты? Хрен его знает… Трудно теперь сказать…
  Я искупалась в теплом ласковом море прямо в платье и уселась на одном из причалов на чугунный кнехт погреться на солнышке и допить свою бутылку. Смутно помню, как к пирсу причалила какая-то роскошная большая  белая яхта, с борта которой  на берег вывалилась толпа  не совсем трезвых весело смеющихся красивых девушек в бикини и мужчин в шортах. Один из них, уже в возрасте, остановился рядом со мной, взял меня за подбородок, улыбнулся и сказал: «Какая хорошенькая!  Ты с нами, киска? Или как?» Я подумала: «А почему бы и нет?»  Остальное  припоминается плохо … Вот так Хью и  подобрал меня, как самую настоящую портовую шлюху… Ой, нет! Как девушку, оказавшуюся в  трудном положении…
  На следующее утро, немного протрезвев, я проснулась и  обнаружила себя в одной кровати с двумя спящими  абсолютно голыми девицами  и храпящим  пожилым  мужчиной, тем самым, который предложил  мне  вчера составить им  компанию. Увиденное мне очень не понравилось  и я  попыталась выскочить в дверь, чтобы поскорее убраться из этого гнезда разврата, но вместо лестницы на палубу  попала  прямиком в туалет, где сидела на унитазе и курила красивая темнокожая девушка.
  - Ты новенькая? -  полуутверждающе спросила она и затащила меня внутрь, закрыв за моей спиной дверь. – Будешь? – предложила она сигарету.
  Это была моя первая сигарета. Слава Богу, девственность  я успела потерять  раньше, еще учась в школе  в  родном Канзасе, на сеновале с одним ужасно понравившемся  мне старшеклассником, и который стремительно испарился после нашей встречи (как я узнала позже, в тот день была его прощальная вечеринка перед отъездом на учебу в Нью-Йорк. Больше в своей жизни  я его  никогда не видела).
  - Где это я? – нервничая, что умудрилась попасть в какой-то притон, я глубоко затянулась и закашлялась. Вот ведь гадость! Что люди находят  в этом приятного?
  - Не бойся, ты на «Фортуне», а  Хью хороший мужик! – постучала мне по спине мулатка. – Девчонок он не обижает,  еды, выпивки – море… шмотку любую купит, не жадный…
  - Но нас… то есть – их… там трое  было!  Со мной…
  - Четверо, - улыбнулась  мулатка - шоколадка. – Это он любит. Тебе вообще-то есть куда идти?
  Я покачала головой.
   - Родные есть где-нибудь? Ну, и не дергайся тогда. Будешь у Хью  под крылышком, какая тебе разница, одну он девочку трахает или трех? Твое дело – улыбайся, во всем  соглашайся, да ноги расставляй, вот и все заботы. Поверь мне, Хью – нормальный папик, без  левых закидонов и всяких там  извращений! Тем более, ты в его вкусе – блондиночка. Вообще ни в чем отказа знать не будешь, если не сглупишь…
  Я пораскинула остатками своего не слишком протрезвевшего ума и… осталась в компании Хью и  его девчонок. А куда мне, скажите, было деваться? Обратно, в Канзас, к  пускающему при виде меня слюни отчиму? Отец умер, когда я была совсем маленькой, мама – несколько лет назад. Больше родни у меня нигде не было –  я осталась одна–одинешенька на всем белом свете. Кому и где я была  нужна, да еще без гроша в кармане?..
  Хью, и в правду, оказался вполне нормальным мужиком. Как я потом узнала, до  пятидесяти  пяти   лет он  был самым обычным невзрачным  серым офисным планктоном, а потом вдруг неожиданно для себя и всех  выиграл огромный  миллионный  джек-пот в Национальную лотерею. В первую очередь он бросил работу,  купил шикарную яхту, и, вложив деньги в какие-то доходные дела,  зажил-загулял на широкую ногу. По неизвестной мне причине, у него не было ни семьи, ни родных, ни подруги, и, отхватив такие деньжищи, Хью первым делом исполнил свою давнюю юношескую мечту – снял сразу двух девочек. Спрашивается,  какой  мужик не мечтает о сексе  с двумя красотками одновременно?.. Это дело Хью так понравилось, что останавливаться  на начатом он  и не собирался, поэтому  девочки  вокруг него менялись довольно часто – за последние полгода из «старых» подружек осталась только я. Иногда мне приходили в голову тревожные  мысли, что недалек тот день, когда придет и мой черед, и Хью выкинет  меня в каком-нибудь порту, как надоевшую  старую игрушку…
  - Ну, так как, киска, идешь с нами?  - его вопрос прервал мои мысли.
  - Котик… - я томно улыбнулась и снова потянулась, стараясь выглядеть как можно соблазнительнее в крохотном  желтом бикини. – Твоя киска хочет браслетик…
 - Браслетик? – Хью присел рядом, провел своей заросшей волосатой  рукой по моей груди и спустился дальше, вниз, по животу.
  Я, изображая неземную  прямо-таки страсть, слегка ахнула, закусила губу и немного простонала:
  -Да-а… к тому колечку, что мой котик мне подарил…
  На лице у Хью появилась  похотливая  улыбка:
  - А ты помнишь, за  что  я его тебе подарил?
  Еще бы мне не помнить!..
 - Мр-р-р… угу-у… - я взяла  Хью  за руку и прижала его указательный палец к своим губам. Потом нежно лизнула его и провела языком  по всей длине, продолжая все время томно глядеть в глаза  мужчине. – Хочешь, чтобы я снова это сделала, милый? Как тогда?
 - Ах ты, плохая девочка! – Хью привлек меня к себе и  взасос поцеловал в губы. – Конечно, хочу!
« А, что б тебе провалиться, старый хрыч!» - подумала я;  улыбнулась, подразнила его высунутым язычком  и соблазнительно качнула грудью:  - Тогда  иди ко мне!..
 - Хью! Мы готовы! Хью!.. Где ты?  – донеслись до нас голоса девушек, высыпавших из каюты наверх  на палубу. – Хью-ю-ю! Ау-у!
 - Я здесь, мои рыбки! Сейчас идем! – Хью помахал им рукой. – А ты? – потрепал он меня за подбородок и одним пальцем провел-подцепил краешек трусиков-бикини.
 Я надула губки и протянула:
 - Не хочется… Что там делать на жаре?
 - Джек! – Хью выпрямился, двумя руками поддергивая  спадывающие шорты  и почесывая толстый  живот.  – Ну, что там со штурвалом? Или с рулем? Как эта штуковина называется… В чем там дело?
 - Сейчас с берега должны прислать плотника, сэр, без него никак не починить!
 - Значит, спешить  нам пока некуда…
 - Тогда я подремаю … - я снова потянулась - изогнулась   перед Хью и добавила с придыханием: - Наберусь сил… перед нашей ночью… 
 Хью подмигнул мне, спустился к девочкам на нижнюю палубу  и отправился с ними на берег, где их уже поджидал арендованный автомобиль.
  Я  лениво проводила их глазами,  затем сняла верхнюю часть бикини и стала загорать топлесс, выравнивая под знойным солнцем немного поблекший загар. Шезлонг мой располагался на верхней палубе, откуда открывался прекрасный обзор на  небольшой причал, порт и виднелась небольшая часть города, утопавшего в зелени. Знаю я эти маленькие портовые городишки –  нет там ничего интересного.
  Затем я  перевела взгляд на блестевшее на указательном пальце красивое массивное золотое  кольцо с россыпью бриллиантов. Вот, спрашивается, почему секс – это всего пара моих возгласов: «Да, да, Хью, возьми меня!» и « Еще, дарлинг, еще!» - и все, конец -  Хью, довольный и похрюкивающий, сползает с меня, а я еще даже и начинала… Зато с минетом все наоборот – это длится битый час, с болью в затекшей шее и украдкой выплюнутыми изо рта волосами. Иной раз так и хочется  стиснуть зубы посильнее!.. Но что бесило меня больше всего, так то, что,  Хью, перед тем как кончить мне прямо в рот, принимался буквально насаживать мою голову себе на вздыбленный член. Гадство какое… Один раз я чуть не подавилась, в другой – чуть не задохнулась. Но роскошное кольцо с бриллиантами стоило того. Украшений у меня набралась уже целая косметичка, а сегодня к ним добавится еще и браслет. Хватит на черный день. И будет на что жить, когда Хью когда-нибудь придет в голову мысль бросить  меня на берегу…
  Боже, какая же я дура! Надо женить на себе Хью! Как это мне раньше в голову не приходило! А уже потом, когда я официально стану его супругой, просто затрахать его до смерти!..  Да легко! Побольше жирной пищи на ночь, алкоголь и секс без остановки – интересно, долго ли он продержится при такой «диете»?  Сколько молодых и красивых женщин отправляют так на тот свет своих богатых  стареющих покровителей… Главное, чтобы никто ничего не заподозрил…   
 До чего же я докатилась! Хорошо, что никто не может прочитать мои мысли - ведь в них я настоящая убийца. Гореть мне в аду…
  И тут на меня упала чья  - то тень.
   - Ух ты! – кто-то восторженно  присвистнул рядом со мной.
  Я приоткрыла один глаз.
  А это  еще что  за чучело?   
  Передо мной стоял невысокого роста молодой  мужчина. Взлохмаченные темные  волосы обрамляли круглое лицо с недельной рыжеватой  щетиной. В глаза мне  бросились вздернутый маленький нос и явно восхищенный взгляд ярко-зеленых глаз, уставившихся  на мою неприкрытую грудь.
   - Вы кто такой? – недовольно протянула я, сдвигая на лоб  солнцезащитные очки.
   - Э-э-э… Я? Я плотник. – И он поддал  коленом  по большому   ящику с инструментами.
 Невольно я обратила внимание на его  крепкие мускулистые руки, покрытые тем медным загаром, который появляется от долгого пребывания на солнце. На плече виднелась какая-то татуировка – голова не то девушки, не то птицы. На парне   был  синий джинсовый комбинезон на широких лямках, надетый по случаю жары  прямо на голое тело.
   - Значит, плотник… ну и долго вы, мистер, собираетесь пялиться на меня?
Он несколько раз похлопал глазами и оторвал, наконец, свой взгляд от моих обнаженных холмиков.
   - Я? И  вовсе я  не пялюсь… - похоже, он смутился. – Мне пройти надо… Вон туда. - И он показал рукой на штурвал, который был в паре метров от меня.
 - Так проходите. – Я закинула руки за голову и продолжала полулежать в шезлонге, который стоял как раз на пути парня.
 - Да… Ага… Хорошо! - мужчина вцепился двумя руками в свой ящик с инструментом; осторожно, бочком, протиснулся мимо меня и принялся разбирать деревянное основание штурвала.
  Сон мой пропал. Несколько раз я ловила на себе нескромные взгляды молодого человека, которые он то и дело украдкой бросал на меня. Я, в свою очередь, тоже принялась его разглядывать.
  Парень, видимо, хорошо знал свое дело - работа  шла быстро и сноровисто. Скоро от жаркого солнца капли пота потекли у него по лицу и спине, и он спустил лямки своего комбинезона, стянув его до пояса. Невольно я залюбовалась на  широкие плечи, крепкие жилистые руки и сильные пальцы, а когда он несколько раз поворачивался к своему ящику за тем или иным инструментом, то хорошенько разглядела довольно мускулистую грудь с небольшой дорожкой темных волос, спускавшуюся вниз к плоскому животу. Вообще парень был неплохо и пропорционально слажен, несмотря на свой невысокий рост.
 «А он вполне ничего… Симпатичный такой… Интересно, каков он в постели? Наверняка продержался бы подольше, чем мой старичок Хью…» От этой  заманчивой мысли внизу живота у меня невольно затрепетало. Да уж, секс с молодым парнем наверняка отличается от того, что происходило у меня с Хью!
    Чтобы хоть как-то отвлечься от своих нескромных  эротических фантазий, я перевернулась на бок и принялась разглядывать свои  длинные ногти. Не мешало бы их покрасить…
   - Джек! Дже-ек!
    - Чего тебе, Лиззи? – донесся до меня голос  Джека, помощника капитана, скрытого  в стороне от моих глаз где-то на палубе. Джек неоднократно подкатывался ко мне с предложениями якобы «дружить», но я точно знала цену таким намекам. Любая дружба между мужчиной и женщиной рано или поздно заканчивается в постели, а мне этого совсем не было нужно. Да и не нравился мне Джек… какой-то он неприятный и скользкий тип… Впрочем, не мне судить -  не я нанимаю команду и плачу ей деньги.
   - Сколько тебе говорить, Лиззи  - я для Хью, а для тебя Лиз или мисс Лизбет!
   - Да ладно тебе, Лиззи!
   - Скажи стюарду, пусть принесет  мой лак  для ногтей из каюты!
   - Я его не вижу… он внизу где-то.
   - Тогда сам принеси!
   - Вот еще! -  Джек, наконец, показался из-за пристройки. – Я занят!
   - Тогда я пожалуюсь Хью, что ты таращился на меня  и пускал слюни, пока я загорала! – я провела рукой по животу и груди, с вызовом глядя на помощника.
  - Вот стерва! – с досадой буркнул Джек.
   - Я все прекрасно слышу! Неси лак!
   - Сейчас… - Джек развернулся и потопал вниз в каюты. Вскоре он вернулся с флакончиком белого перламутрового лака.
  - Держи!
   - Это не тот! Мне нужен красный!
   - Ты не могла сразу сказать? – возмутился Джек.
   - А ты не спрашивал! Неси другой! И парео мое захвати! И выпусти Мимишку из каюты, пусть побегает!
 Джек, ворча, бурча  и ругаясь вполголоса, ушел.
 Я опять  поймала на себе взгляд парня.
   - Эй, ты!.. Как там тебя…
   - Я? Лаури, мисс.
   - Лаури? Что за имя такое?
   - Имя, как имя. Не хуже вашего.
 Я поджала губы.
   - Долго ты еще будешь тут возиться?
    - Уже почти все готово. Еще немного… вот тут закрепить и все. Только вот…
   - Мне это не интересно! – оборвала я парня, который, по-видимому, собрался прочитать мне лекцию по  устройству руля.
 На палубе  опять появился Джек с целой охапкой разных флакончиков лака, а впереди него бежала маленькая левретка. Она подбежала к плотнику и принялась яростно его облаивать.
   - Фу, Мими, фу! Не надо! Он тебя не тронет!
   - Держи свой лак! Можешь красить все  ногти в разный цвет! – Джек заржал и сунул мне флакончики и парео.
   - Вот кретин! Ты что, взял все, что под руку подвернулось? Зачем мне столько?
   - Не знаю! Больше не пойду! Можешь покрасить  ногти своей собачонке! – он мотнул головой в сторону Мими, продолжавшей громко лаять.
   - Фу, Мими! Да что вы все, как с ума посходили!
   - Это у тебя от жары мозги расплавились! Ну, что, парень, скоро закончишь? – Джек обратился  к плотнику, собиравшему в ящик  разложенные на палубе инструменты.
   - Все готово! – тот  вытер руки об комбинезон.
  - Подожди пару минут, сейчас выпишу чек, и можешь быть свободен.
 Я завернулась в парео и занялась своим маникюром.
 Немного великоватое золотое кольцо свободно крутилось на указательном пальце, то и дело норовя соскользнуть и испортить свежий непросохший лак. Я сняла его и задумалась – куда же  положить? Не бросать же его прямо под ноги на палубу. Оглядевшись по сторонам, я пристроила кольцо в небольшую канавку под перилами, идущую вдоль всего  бортика. Пусть пока полежит здесь… Нанесла лак на ногти одной руки, затем на другой. Хью нравится, когда у меня кроваво-красные длинные ногти. Раз нравятся, то он их и  получит…
 Я опять поймала на себе взгляд этого плотника, Лаури. А что, если… Нет, то, что я себе нафантазировала в своих мыслях, все равно не получится, но хотя бы немножко пофлиртовать с ним я могу?!
 Я склонила голову набок,  откинула  роскошные  длинные волосы назад и медленно  поманила свою жертву пальчиком. Глаза парня удивленно распахнулись. Ну да, дурашка, не верит своему счастью… Я опять поманила его, сопровождая свой жест призывным взглядом. Теперь парень явно растерялся. Бывают же такие  тупицы!
   - Лаури! – низким грудным голосом произнесла я. – Вы мне не поможете?
   -Я?.. Да… Конечно! – парень еще раз поспешно обтер свои руки об комбинезон и подошел ко мне.
   - Помогите мне накрасить ногти на ногах. Я не могу дотянуться… -  и я пошевелила пальчиками на ступнях.
   - Мисс… Боюсь, я никогда этого не делал…
   - Так пора когда – нибудь и начинать. – Я вложила ему флакончик в руку и прижала ее к своей пышной груди, едва прикрытой полупрозрачным парео. Парень  судорожно сглотнул и уставился на мои торчащие сквозь тонкую ткань соски. Господи, какие же они все предсказуемые, эти самцы!
  - Ну, так как?
   - Я… Я попробую…- он перевел взгляд на мое лицо.
 А он в самом деле  ничего… и вправду симпатичный. Такое милое растерянное выражение глаз… и такие длинные ресницы…
 Я уселась на ступеньки лестницы, ведущей наверх к мостику, а парень примостился внизу, у моих ног. Не спуская с него глаз, я поставила свою ступню на его бедро, пристроив ее чуть выше колена, и почувствовала сквозь плотную джинсовую ткань твердые мышцы на его ноге.
   - Начинай с большого пальца!
 Лаури немного  дрожащими пальцами открыл лак, чуть не выпустил флакончик из рук и принялся осторожно, едва касаясь кисточкой, красить ноготь. От усердия он даже чуть высунул язык и провел им по верхней губе. Не знаю почему, но это вполне невинное движение ужасно завело меня, даже дыхание перехватило.
  Я закрыла глаза и представила сладость его поцелуя на своих губах… а теплые сильные руки с чуть загрубевшими подушечками пальцев – скользящими по моей груди…
   - Так? – Лаури  поднял голову, посмотрел мне прямо в лицо и улыбнулся. Черт, вот это глаза! Как  прозрачные озера… Да он красавчик!
  Я закусила губу и кивнула ему. Он опять склонил голову и крепко  взял мою ступню в свою руку.
  Ух ты!.. М-да, в его руках было что-то определенно такое… такое, что напрочь выносит девушкам последние мозги! У меня словно огонь пробежал по всему телу. Я увидела совсем близко-близко его загоревшую кожу… перевела взгляд на слегка влажную от пота грудь… и невольно представила свои ножки, закинутые на его плечи…  приятную тяжесть его тела  и прерывистое дыхание на своей щеке. О-ох…
  Я едва слышно вздохнула,  чуть перевела дух, придвинулась к нему поближе,  и пальчиком другой ноги нежно коснулась его соска на  покрытой темными волосами груди.
 От неожиданности парень дернулся, шлепнулся на задницу и пролил весь флакон лака мне на ногу и себе на комбинезон. О, нет!
   - Ах ты… баран неуклюжий!!!  - разозлившись, заорала я. – Как я теперь ногу отмою?!
   - Простите… Извините, мисс Лиззи!
   - Какая я тебе Лиззи! Вот свинство!..
   - Прости, Лиз, но ты первая начала…
    - Я первая начала?! Что я начала? Кто глазел на меня с самой первой минуты, как сюда попал?!
   - Так ведь я нормальный мужик, а тут такая телка в одних стрингах перед носом  крутится!
   - Кто?! Я?! Я – телка?! Да это ты на меня слюни тут пускал!!! -  я взбешенно подскочила, пнула ногой рассыпавшиеся в разные стороны флакончики, оттолкнула бедром  Лаури в сторону и раздраженно пронеслась мимо. Сзади до меня донесся сдавленный стон:
   - О-ой!!!  Вот ведь мерзкая сучка!
 Что-о-о?! Это – я? Это он  про меня?! Я – сучка?! Да кто бы посмел меня так называть! Какой-то потнючий плотник!
 Я развернулась, подлетела к Лаури и со всей силы толкнула его в грудь. Он, не ожидавший с моей стороны ничего подобного, не удержался и перелетел за борт яхты  прямо в воду.
   - Вот тебе! – злорадно завопила я. Потом увидела на палубе ящик с инструментом, подтащила его двумя руками (тяжелый, зараза!) и швырнула следом за его хозяином, мечтая попасть кое-кому в голову и чуть не улетев сама от его  тяжести.
   - Дура! – донеслось до меня сквозь фырканье из-за борта. – Идиотка!
   - Сам такой!
   - И собака твоя бешенная! Вся в хозяйку!
 Я мельком глянула на Мимишку, заливавшуюся истошным лаем и увидела рядом с ней на палубе клок от синего комбинезона. Так это Мими его укусила! И это ее он назвал сучкой, а не меня! Вот черт! Все равно не буду извиняться! Не хватало еще! Было бы перед кем! Какой-то чумазый работяга!
 В этот момент к причалу вернулась машина с Хью и девочками. Они увидели меня, бегающую по палубе и  разъяренную, как фурия; плотника, барахтающегося в воде, отплевывающегося и ругающего меня на каком-то непонятном языке (то, что парень ругался, было совершенно ясно по интонации его воплей), и расхохотались.
   - Что случилось, детка? – крикнул мне Хью.
   - Этот мужлан пытался меня полапать! – фыркнула я.
   - Да-а? А кто это такой?
   - Плотник! Который чинил штурвал…  Или как там эта штука называется...
   - Тогда он сам себя наказал – я не стану платить ему за работу. Он уже получил свою плату! Джек!
   - Да, сэр? – откуда-то выскочил помощник.
   - Все исправно?
   - Так точно, сэр!
   - Тогда мы отплываем! Немедленно! Нечего торчать в этом гнусном городке, где нет нормального ресторана, казино и приличного ювелирного магазина! Полный вперед!
   - Есть, капитан!
   - Киска моя! – Хью жадно облапал мои бедра. – Твой папочка не смог купить тебе ничего стоящего в этой дыре. Но в следующем порту – обязательно! – и он чмокнул меня в шею.
  - Конечно, котик! Твоя киска подождет! – я растянула губы в улыбке.  Ну вот, и здесь облом…
 На яхте завели мотор; она отчалила от пирса, оставив позади захлебывающегося в волнах кильватера и  орущего нам вслед злющего-презлющего  незадачливого парня.
   Красавица яхта  покинула гавань, и  мы  пошли вдоль прибрежной полосы  золотых пляжей. Солнце уже потихоньку  стало  клониться к закату, подсвечивая прозрачно-бирюзовые  морские волны и шапки белоснежных облаков на горизонте.
  Ветерок  начал приятно обдувать меня, успокаивая горящее лицо, развевая волосы и парео – я стояла впереди, на самом носу корабля и злилась. Злилась на себя, на Хью, на эту дурацкую жизнь… и на этого потнючего плотника Лаури тоже!
  Хотя к злости на парня примешивалось и  изрядное чувство вины. Так по-идиотски все вышло… Наверное, я утопила все его инструменты – вряд ли он  сможет достать  их со дна морского… Чем он будет зарабатывать себе на жизнь? Станет таким же непутевым бездомным, как и я… Подберет его какая-нибудь богатая стареющая дамочка бальзаковского возраста… и будет он ее ублажать за еду и выпивку… Сосем, как я… Тьфу на тебя, Лаури!!! Хватит лезть ко мне в голову! Своих проблем хватает! Отвяжись от меня!
  Я вздохнула и попыталась успокоиться. Злость мало-помалу прошла, оставив только раздражение и начинающую пульсировать в висках головную боль. Солнце тем временем  погрузилось в воду; облака потемнели и почти полностью затянули все небо. Ветер  усилился и посвежел. Началась качка. Терпеть ее не могу – во время шторма у меня всегда случается  «морская болезнь».
  Я спустилась вниз, нашла в  каюте, которую делила с еще одной такой же «куколкой» аптечку, проглотила таблетку от головной боли и следом еще одну – от укачивания. Посмотрела на себя в зеркало – да уж, хороша красотка! Под глазами появились какие-то темные круги, губы обветрились. Надо быстро привести себя в порядок… Замазала тональным кремом лицо, подкрасила губы ярко-красной помадой, выделила поэффектнее глаза, поразглядывала себя со всех сторон – вроде ничего. Я и в правду красивая, даже очень, сама вижу это в зеркале. Что уж тут о мужчинах говорить – они и так все падают к моим ногам. И Хью не станет исключением.
  Кстати, о мужчинах – пора начинать приводить в действие мой секретный  стратегический план по скорейшему превращению некой особы по имени Лиз  в богатую и независимую женщину. Подумав о предстоящей ночи в компании  с  Хью, я вытряхнула из упаковки еще парочку таблеток от укачивания, проглотила их и запила стаканом виски. Бе-е-е… Надеюсь, меня не стошнит в самый неподходящий момент… Как там называют паучих, убивающих своих самцов после спаривания? Кажется, «черная вдова»? Ну-ну… Сначала надо женить этого богатого паука на себе, а потом уже убивать. Нет-нет, я не хочу его убивать, хочу, чтобы он сам… того… сыграл в ящик. Надо, чтобы он совсем потерял голову от меня. Что же такое придумать на этот раз? Как заставить Хью повести меня под венец? Что сделать, что бы богатый пожилой папик женился на своей молоденькой подружке?
  В раздумьях я выпила залпом  еще стакан виски. Стоп-стоп, вечер только начинается, а я уже надираюсь! У меня ведь масса коварных планов на сегодняшнюю ночь, не могу же я уснуть с самого начала… А как хотелось бы! Чтобы ничего не чувствовать… Плечи у меня передернулись от отвращения. Милочка, ты сама выбрала  такую жизнь, теперь дергайся - не дергайся, а барахтайся дальше в этом дерьме…
  Так, где мои босоножки на огромных шпильках и трусики-стринги из белого кружева? Начнем со стриптиза… ну, а там дальше видно будет – эротический массаж пениса грудью… или до БДСМ дело дойдет… Бр-р-р, лучше бы не дошло…
  Я отпила еще пару больших глотков из бутылки, подправила помаду на губах,  нацепила на себя  ставший привычным образ милашки-дурочки-блондинки  - выпятила посильнее губки и распахнула пошире глазки, и, покачиваясь,  и то и дело подворачивая ноги на здоровенных каблучищах, поковыляла в сторону спальни, откуда уже доносился визг девочек и хохот Хью.  Ой… что ж меня так качает?.. Похоже, я все-таки сегодня перестаралась с выпивкой и таблетками…
  - Киска моя! – Хью принялся лапать мою грудь потными жадными руками. – Ты сегодня ну просто прелесть какая цыпочка! – и он шлепнул меня по ягодицам. – Что ты придумала для своего папика, а, детка? А у нас сегодня кое-что особенное… - он показал рукой на стол, на котором лежал серебряный блестящий поднос с белыми дорожками какого-то порошка. Впрочем, одного взгляда было достаточно, что бы понять, что это  кокс – недаром у Хью так блестят глаза и девчонки смеются, как припадочные. Наркотиков я старательно избегала, боясь подсесть на них и стать потом законченной страшнючей  наркоманкой с трясущимися руками и ногами, готовой за одну дозу на все.
   - Угощайся! Секс под «план» и все пойдет по плану! – засмеялся  Хью над собственной остротой.
  Я заколебалась. Может, только один разок? Сегодня?  Ну, чтобы не было так противно… Я осторожно (насколько могли мои нетвердые руки и порядком  уже нетрезвая голова) свернула трубочку из тонкой бумаги, наклонилась и втянула носом белую дорожку. Только сегодня… И только один раз! Даю себе слово!
 Яхту чуть подбросило на волнах, а мне показалось, что она провалилась куда-то в бездну. Желудок сначала ухнул, а потом подкатил к горлу. Странное, однако, действие у этого наркотика. Вроде бы должны появиться отличное настроение и общий пофигизм?
   - Иди к нам, моя киска! Покажи этим плохим девочкам, как надо любить своего папочку! – Хью развалился на диване, широко раздвинув волосатые ноги, а Джесс и Ники, устроившись по бокам, хихикая, гладили его грудь и руки.
  Джесс появилась в нашей компании совсем недавно, и было в ней что-то такое… Такое, что заставляло меня чувствовать в ее присутствии настороженно. Сама не знаю, откуда появлялась эта неясная тревога и чем она была вызвана, но что-то с этой девушкой  определенно не так – промелькнуло у меня в голове в очередной раз.
  Сейчас она, прижавшись к Хью, держала в руке хрустальный стакан с какой-то выпивкой. Неуловимое движение – или мне это только показалось -  будто Джесс пальцем попыталась  что – то размешать незаметно в стакане? Заметив мой пристальный взгляд, она  вытащила палец из напитка и медленно, не торопясь, его облизала и протянула стакан Хью.
  Нет, это все мое воображение. Просто эта девушка мне не нравится… А почему она мне не нравится? «Да потому что она тоже красивая, и я боюсь, что внимание Хью  полностью переключится на нее» - подумала я, забираясь на кровать и устраиваясь на коленях между кривоватых ног Хью.
   -Му-у-р-р… - промурлыкала я, и провела, слегка царапая,  длинными ярко-красными ногтями по животу и ногам затаившего дыхание в предвкушении удовольствия папика. – Твоя киска сейчас тебя покусает! Мяу-мяу-мяу! – продолжая изображать  игривую кошечку, я подцепила зубами резинку его трусов с дурацким изображением Гомера Симпсона, стащила их, протянула руку…
   - Вот черт! – Я прямо подпрыгнула на кровати.  От резкого движения предметы в каюте поплыли у меня в глазах. – Кольцо!!!
   - Кольцо? – недоуменно переспросил Хью.
   - Я оставила его наверху, на палубе! То кольцо, что ты мне подарил совсем недавно, Хью! О-о-о! наверное, оно уже свалилось в воду! – я пришла в отчаяние, но ненадолго – через секунду я уже неслась к двери: - Я сейчас! Я мигом!
 Не хватало лишиться такого дорогого украшения! А вдруг оно еще там! Да продав его, можно год жить, ни о чем не думая!
   - Накинь мой халат, цыпленочек! – забеспокоился Хью. – Там уже прохладно!
   - Да, папочка! – пропела я ему, чуть  в очередной раз не навернувшись на каблуках,  на ходу влетая в роскошный красный шелковый халат, и кое-как запахивая его. Холодно-не холодно, но не хватало, чтобы вся команда разглядывала мои обнаженные прелести.
 На палубе и вправду было довольно свежо и ветрено. Яхту ощутимо покачивало с борта на борт. Слева, в темноте, далеко  у самого горизонта, то  виднелась, то пропадала  цепочка береговых огней. Кое-как балансируя  на огромных каблуках (и почему я их сразу не скинула!) я пробралась к месту, где днем оставила кольцо.
  Нету! Так и знала, упало в воду! Да чтоб тебя!.. Что ж я такая невезучая!.. Не успела я расстроится как следует, как яхту подняло на очередной волне и кольцо выкатилось из уголка канавки на бортике, куда, видимо, скатилось от качки. Сейчас, сейчас я его достану! А-а! Куда же оно?! Изогнувшись изо всех сил и кое-как дотянувшись, я уже ухватила кольцо кончиками пальцев, как яхту снова швырнула очередная волна. Я закачалась, пытаясь удержать равновесие, но порыв ветра подхватил и раздул мой халат, как парус, и я, замахав руками, не удержалась и полетела за борт. Прямо в бушующее море! Мамочки!
   - Кто-нибудь! Помогите! Спасите! – закричала я, барахтаясь в высоких волнах и выплевывая соленую противную воду. Но на яхте никто меня не услышал. Мокрый халат облепил мои ноги, сковывая движения и мешая держаться на плаву. Плавать я умею, но что в этом толку в такой шторм и так далеко от берега?
  Яхта стремительно прошла мимо и огни на ее корме скрылись из глаз. Хорошо хоть, под винт не затянуло! Впрочем, что хорошего? Все равно скоро утону… а так бы не мучилась. Очередная порция воды, со всей силы плеснувшая в лицо, заставила меня опять судорожно заколотить по волнам в надежде  продержаться подольше.
   -  Я еще так молода, я не хочу умирать! Тьфу, тьфу! -завопила я, отплевывалась от воды, заливающей мой нос и горло. «О-о, я поняла – это Божья кара за то, что я желала смерти Хью!» - пронеслось у меня в голове. Мысль эта привела меня в ужас и полнейшую панику. Не бывшая никогда особо религиозной, я, тем не менее, верила в существование высших сил и неизбежное наказание за грехи. Только когда оно еще будет… Так вот, час расплаты настал!
 - Нет, нет! Я передумала! Господи, мне совсем не надо денег! Пусть я стану бедной-пребедной…тьфу! – новая порция  соленой воды залилась мне в горло. – Пусть я буду жить в какой-нибудь дыре, я согласна! Кхе-кхе… буль… бульк… даже согласна, чтобы тот потнючий плотник был моим мужем и у меня была куча детей, лишь бы жить!
 Огромная волна накрыла меня с головой, распахнула полы халата, и тот облепил  мою голову, совершенно лишая  меня возможности дышать и видеть. Я изо всех сил затрепыхалась, пытаясь избавиться от него. Но тут что – то большое и темное надвинулось на меня, куда-то потянуло, потащило, я почувствовала сильнейший удар в голову и потеряла сознание…

  Вот уже несколько минут я ощущала это. Это было внутри меня, где-то в голове. Что-то жужжало, булькало, сперва еле слышно, потом все громче и отчетливее, и, наконец, я поняла, что кто-то разговаривает рядом со мной.
 - Бу-бу-бу… бу-бу… Лаури… бу-бу-бу… Лаури, надо было сообщить властям, а вы с Паули притащили ее сюда! Теперь дурацких расспросов не оберешься! Ты же сам видел по телевизору, что ее ищет вся полиция штата!
   - Ээро, да она еле живая была, откуда я знал, как лучше поступить? Позвонить мог и сам Паули, а он вместо этого попросил меня приехать к причалу. И вообще…
   - Что – вообще?
   - Не верю я, что она виновата…
   - Почему ты так думаешь?
   - Не верю и все. Она не из таких…
   - Из каких – не таких? Откуда ты можешь знать?
 Я открыла глаза. Изображение раздвоилось,  потом немного поплыло в разные стороны, и, наконец, сфокусировалось. Перед глазами оказался белый потолок. Где это я?
   - Смотри! – услышала я голос сбоку.
   - Она пришла в себя. Все, я пошел звонить!
   - Подожди!..
 Я повернула голову и обнаружила рядом с собой двух мужчин – одного в белом халате, очень похожего на врача, а другого… другого я точно видела где-то раньше… Не помню, правда, где… Но этот вздернутый нос и зеленые глаза мне явно знакомы!
   - Как вы себя чувствуете? – мужчина в белом халате наклонился надо мной и зачем – то посветил мне маленьким фонариком сначала в один глаз, потом в другой.
   - Не знаю… Вроде нормально… - проскрипела я охрипшим голосом и закашлялась. – Что… что у меня с горлом?
   -  Это от морской воды. Плюс – отравление поддельным  наркотиком. – Мужчина дал мне отпить  пару глотков воды из стакана. – Пришлось проводить  полную детоксикацию организма, чтобы привести вас в сознание. Вам вообще очень   повезло, что остались в живых и не утонули -  вас выловил в прибрежной зоне траулер-мусоросборщик. Что у вас сейчас болит?
   - Болит?  - я прислушалась к своим ощущениям. - Совсем ничего  не болит… Только голова кружится… Ой! – я дотронулась до головы и обнаружила огромную шишку. – Что это?
   - Видимо, вы ударились головой об ковш-трал мусорщика. Пройдет через некоторое время.
   - Как вы сказали – отравление наркотиком? Я что, наркоманка?
   - А как вы оказались в воде?
   - Я?.. Я… я не помню…
Мужчины переглянулись.
   - Как ваше имя? Вы помните, как вас зовут?
   - Мое? Я… О-о-о… Меня зовут… Как же меня зовут? Мое имя… Черт!–  я заморгала и расстроившись, схватилась за голову. – Ой! Я не знаю… Ничего не помню… Кто я? И где я?
   - Только не волнуйтесь! Полежите спокойно! Вот так… Все образуется!
 Парень со знакомым лицом потянул того, второго, в белом халате, к окну, и принялся шепотом о чем - то его уговаривать. Бросив на меня быстрый взгляд и переглянувшись, они вышли за дверь, оставив меня одну.
 Я прикрыла глаза, потому что комната опять  противно закружилась и  все вокруг расплылось. Вот это дела! Кто же я такая? Не могу вспомнить ни имя, ни фамилию. Откуда я? И почему лицо одного из мужчин кажется мне таким знакомым? Как же мне теперь быть? Целый миллион вопросов возник  у меня в голове.
 Дверь открылась, и мужчины вернулись обратно. Тот, что в белом халате, выглядел довольно смущенно.
   - Так я в больнице?
 -  Да. Я – врач–невропатолог Ээро Хейнонен, а это… - он запнулся, взглянул на второго и вздохнул, - это ваш муж, Лаури Илонен.
 Я с минуту молчала. Муж? Я, оказывается, замужем?
   - Лаури? Что это за имя такое?
   - Нормальное имя, детка, не хуже твоего! – фыркнул тот.
   - А как меня зовут?
   - О-о… Несси…
   - Что-о?! Несси?! Меня зовут как дочку этих вампиров из «Сумерек»?! Не может быть, чтобы это было мое имя!
   - Нет, нет! Бесси! Ты не расслышала! Тебя зовут Бесси Илонен!
   - Бесси… Бесси… - я с разной интонацией несколько раз произнесла имя. Оно все равно не показалось мне знакомым. – Илонен… Илонен? Мы что, шведы?
   - Финны. Вернее, я - финн, а ты американка. Ну, а раз ты моя жена, значит и фамилия у тебя моя – Илонен.
 Я посмотрела на свою левую руку.
    - А где мое обручальное кольцо?
   - Оу-у… Не знаю, наверное потеряла в море.
   - А что я делала ночью в море?
   - Рыбу ловила.
   - Рыбу ловила? – удивилась я.
   - Ну да… Ты любишь вечерком выйти на моторке в море, закинуть сеть… поймать рыбки на завтрашний обед.
   - Да-а?.. – я продолжала разглядывать свои руки. – А почему у меня такие длинные ногти? Разве с ними удобно ловить рыбу?
    - А-а-а… а ты их специально отращивала – к годовщине нашей свадьбы. Я тебе говорил – давай, детка, нарасти гелевые… или какие там бывают – акриловые… Раз в год можно и пошиковать! А ты – нет, нужно экономить, свои не хуже вырастут… и кастрюли ими удобно отскребывать!
 Странно как-то это все… Ну не чувствую я себя замужней дамой, скребущей кастрюли и сковородки…
   - Лаури… Ты, конечно, извини… Но ты можешь как – нибудь еще доказать, что я действительно твоя жена? – смущенно спросила я.
 Лаури задумался. Мужчины снова  переглянулись.
   - У тебя есть татуировка.
   - Ну и что? Они у многих есть.
   - Она у тебя…э-э-э… на попке… сердечко, пронзенное стрелой.
   - Серьезно?
   - Ага… ты его сделала, когда мы только познакомились.
 Я решила немедленно проверить такой факт, как наличие татушки на своей пятой точке, села на кровати, взялась за край простыни, которой была укрыта и обнаружила, что одежды-то на мне нет. Никакой. Я была абсолютно голой! Я поскорее запахнула простыню обратно и поинтересовалась:
   - А где моя одежда?
 Лаури почесал в затылке и выдал:
   - Дорогая, ты у нас любишь купаться голышом. Наверное, в процессе рыбной ловли тебе захотелось окунуться… ну и…
   - Бред какой-то, – вздохнула я.  - Какие у меня странные привычки…  Дайте мне зеркало! Я хочу, наконец, сама убедиться, что у меня татушка на заднице!
  Мужчина в белом халате, тот, что представился невропатологом, вышел, а я принялась разглядывать своего так называемого мужа. Интересно, а  давно я замужем? А парень-то вроде ничего так… Симпатичный…Только  малость неухоженный и небритый. И волосы бы причесать, а то торчат во все стороны…Загорелый какой и фигура вполне спортивная… Ему бы роста еще добавить сантиметров так двадцать…
 Лаури, увидев, что я разглядываю его, улыбнулся, и я решила, что за такую  милую и искреннюю улыбку можно закрыть глаза на многое.
  Врач вернулся, протянул мне небольшое круглое зеркальце, и я с интересом уставилась в него - как же я выгляжу?
    - А-а-а! Что это? – я в ужасе завопила. – Где мои волосы?
 Из зеркала на меня глядела опухшая физиономия с узкими щелочками вместо глаз, но это было все еще ничего. А вот волосы представляли собой жалкие неровные коротенькие  слипшиеся клочки и  прядки неопределенного грязного цвета.
   - Господи, что ЭТО? – потрясенно выдохнула я.
   - Бесс, там вокруг везде была смола и разлитый мазут… ну, а после трала мусорщика у вас не волосы были, а… одним словом, нам пришлось их обстричь, – принялся успокаивать меня  врач. – Сейчас главное – что вы живы и практически здоровы, а волосы  еще отрастут. Можно, конечно, их выровнять машинкой…
    - Нет уж, спасибо!
 Вот не думала, что   представляю собой такое жалкое зрелище! Вволю налюбовавшись своим отражением, я попыталась, подсовывая зеркало со всех сторон, рассмотреть свое тату, но ничего не обнаружила.
   - Там ничего нет!
   - Детка, на левой половинке. Ты сказала, что так ближе к сердцу, – ухмыльнулся Лаури.
Я удивленно подняла брови и посмотрела  на него, но Лаури только пожал плечами, мол, он тут совсем не причем, это все она,  женская логика.
   -Ладно… Тогда отвернитесь!
 Мужчины послушно повернулись к стене, а я села, кое-как завернулась  в простыню, задрала ее с левой стороны и принялась изучать свое бедро в зеркало.
 Действительно… Небольшое черное сердечко, пронзенное стрелой, а в середине, украшенная завитушками, готическим шрифтом красовалась красная буква «Л». Постойте… «Л»?!
   - Почему там буква «Л»?
   -  Так это же первая буква моего имени – Лаури!
   - Я что, сделала это из-за тебя? Я так в тебя влюбилась?
   - Еще как, малышка! – присвистнул Лаури. – Ты прям, как с ума сошла, проходу мне не давала! Да вспомни – в первый же вечер нашего знакомства ты завалила меня на заднем сидении в моей машине!
    - Правда? Мало того, что я нудистка и любительница рыбной ловли под кайфом, так я еще и девушка легкого поведения?
   - Нет, зайчик, не расстраивайся! Такой шлю… дамой была твоя мама, ну, моя теща. Так это когда еще было! Теперь она на небесах, упокой Господи, ее душу! Хорошая была женщина…
 Я расстроилась:
   - Мамы  нет в живых? А отец?
   - И он тоже.
Я всхлипнула. На глаза у меня навернулись слезы:
   - Давно?
   - Да уже лет как пять. Умер  в тюрьме на электрическом стуле. А что ты хочешь – вооруженный  грабеж и убийство!
Я заплакала в голос:
   - И что-о  у меня за семья така-ая!..
   - Ну что ты, что ты, бэби? Не расстраивайся, теперь я – твоя семья! Прости,  мне не нужно было все вот сразу на тебя вываливать!
 Меня это мало утешило:
   - Все равно бы я узнала… или вспомнила… Лаури, а сколько лет мы женаты?
   - О, давно уже! Но помню как сейчас – твой братец пообещал пристрелить меня, если я на тебе не женюсь! Так и держал меня под прицелом всю свадебную церемонию…
   - Что? Пристрелить? – я опять заплакала. – Так ты только по - этому на мне женился?
   - Ну, не совсем так. – Лаури подошел ко мне, обнял и вытер мои слезы. – Эй, не плачь, я ведь люблю тебя, глупышка!
    - Правда? – я посмотрела на него зареванными глазами. – Правда, любишь?
   - Честное скаутское слово! – Лаури положил руку на сердце и скорчил смешную рожицу.
   -  Спасибо… - я опять всхлипнула. – Ты такой  милый… и добрый… Полюбить такую оторву…
   - Ну, сейчас-то ты не такая, ты – вполне приличная нормальная жена и домохозяйка. Иногда, правда, на тебя находит всякое… Но с кем такого не бывает?
   - Лаури… -  я уткнулась ему в плечо. Оно было таким крепким, теплым и уютным. Черт, а я, оказывается, еще и выше его ростом! – Я хочу домой! Забери меня скорее отсюда! Не хочу больше тут оставаться…

  Старенький облезлый автомобиль-пикапчик остановился у большого двухэтажного дома в пригороде, где-то совсем в сторонке от другого жилья. Во всяком случае, место было довольно тихое и глухое; к дому близко подступали высокие зеленые деревья и непролазная чаща  кустарника.
  Я посмотрела на Лаури, сидящего за рулем. Он развел руками:
   - Мы приехали, милая! Не дворец, но все же!..
 Я вылезла из машины, придерживая на груди джинсовую куртку Лаури, прикрывавшую больничный халат, выданный мне вместо моей потерянной одежды, и стала осматриваться по сторонам.
  Возле дома, у самого входа, раскинулась неухоженная клумба, заросшая высокими колючими сорняками и крапивой, кругом валялись какие-то пустые банки из-под краски, пластмассовые бутылки и дырявые ведра, а в стороне, под деревьями, я заметила два старых  гнилых полуразобранных остова  от машин.
 - Это что? Мы тут живем? – ужаснулась я. – Помойка какая-то, а не двор!
   - Ну-у-у, детка… Мы  ведь не так давно сюда переехали. Я все время на работе, мне некогда этим заниматься, а ты у нас не больно-то большая любительница уборки… - с этими словами Лаури распахнул дверь и торжественно провозгласил: - Добро пожаловать домой, Бесси!
 Я переступила порог,  осторожно оглядываясь по сторонам. Глаза у меня сразу разбежались – в доме царил не меньший беспорядок, чем во дворе.
   - Послушай… а сколько времени меня не было дома? –  удивленно спросила я у Лаури.
   - Да пару деньков, а что?
   - У нас всегда такой кавардак?
   - А что ты хочешь, рыбка моя, у нас же дети! С ними не успеешь оглянуться, как весь дом верх дном!
   - Дети? – изумилась я. – Дети?!
   - Конечно! – Лаури поставил  на стол пакеты с едой, купленной  по пути в придорожном магазинчике, и заорал:   
   - Хей, ребятишки! Мама вернулась! Идите, поздоровайтесь с ней!
 На верхнем этаже послышался топот,  и на лестнице, ведущей вниз, на первый этаж, появились две девочки-погодки лет девяти-десяти.
   - Привет, мамочка! Привет! – хихикая, толкая друг друга и прикрывая ладошками смеющиеся рты, прокричали они.
   - Подожди… - растерялась я. – А… а сколько мне лет?
   - Тебе?.. Двадцать пять.
   - Уже двадцать пять?! Ужас… Нет, нет, все равно, у меня не могут быть такие большие дети! – я посмотрела широко раскрытыми глазами на  довольно улыбающегося Лаури. – Или… могут? Я что, родила в пятнадцать лет?!
   - Я же тебе говорил – ты была еще та горячая штучка! – он подмигнул мне и так ущипнул чуть  пониже спины, что я подпрыгнула. – Поэтому твой братик и держал меня на мушке в церкви у алтаря – живот-то уже некуда было прятать!
 Я представила себя юной невестой в фате и белом платье с огромным животом на девятом месяце беременности и плюхнулась на продавленный диван. Да-а, хорошая болезнь амнезия, столько интересного про себя узнаешь!
   - Не расстраивайся, старушка, ты и сейчас хоть куда! – Лаури налил воды в чайник и поставил его на плиту.  – Айшвайя, Радха, разбирайте пакеты, сейчас будем ужинать!
 Девочки, смеясь, сбежали вниз по лестнице, чмокнули меня в обе щеки и принялись носиться между столом и холодильником, что-то доставая, роняя и запихивая обратно в обледеневшую морозилку.
   - Как, ты сказал, их зовут? Ай… как… швай?.. Это кто придумал так назвать наших дочерей? –  продолжала удивляться я.
   - Ты, дорогая. Я, вообще-то, хотел, чтобы их звали Пернилла и Гунилла, но ты в то время просто обожала смотреть индийские фильмы, ни одного не пропускала. Ну, помнишь это: «Джимми, Джимми, ачо, ачо!» Нет? А, ладно… Так вот, ты сказала, что наших дочерей будут звать только индийскими именами. Пришлось согласиться… На вот бутербродик, твой любимый, с рыбкой! – Лаури, помогая девочкам накрывать на стол, умудрился быстренько состряпать внушительного вида бутерброд с копченым лососем, откусил от него здоровенный кусище  и протянул  оставшуюся половинку мне. Ну что ж, выглядит вполне съедобно…
 Я взяла, но не успела откусить и кусочек, как Лу с набитым ртом заявил:
    - А вот у мальчиков, я сказал, будут только финские имена! Поэтому Антти – это Антти… Антти, поросенок этакий, ты идешь есть или нет?! – прожевав, завопил Лаури во все горло.
 Бутер выпал у меня из рук.
   - Антти? У меня еще есть сын?!  У нас трое детей? – пролепетала я потрясенно. Час от часу не легче!
   - Дорогая, ты только не нервничай! – Лаури как-то по-особенному  свистнул и с улицы, распахнув дверь, в кухню вломились две здоровенные собачищи. – Бетмен, Робин – съели все, быстро!  - и он показал им на кусок на полу. Собаки, перелаиваясь, бросились ко мне, проглотили упавшую еду, облизали мои поджатые ноги, и принялись  было умильно смотреть то на меня, то на Лаури, но по очередной команде унеслись  обратно во двор.
  Значит, у меня две дочери, сын, муж и свора собак…
 Лаури присел ко мне на диван и обнял меня за плечи:
   - У нас четверо детей, бэби! Ты забыла про Юлиуса.
   - Юлиус?..
   - Ну да. Он родился в июле, вот мы и решили ничего не выдумывать и назвали его Юлиусом. Июль – Юлиус. Просто и понятно.
   - А… а где же он? Где мальчики?
Лаури повернулся и опять заорал во всю мочь:
   - Юлиус, Антти, Аки, долго вас еще ждать? Вы будете, наконец, ужинать?
   - Аки? Кто такой Аки? Еще один наш сын?
   - Не-ет, Аки – твой брат.
   - Мой брат? Он живет с нами? – обрадовалась я. Может, его я вспомню – все-таки родной человек!
   -  А куда же ему было деваться, когда его выпустили из тюрьмы.
 -  Из тюрьмы?!
 -  Ну да,  он в очередной раз отбывал срок за сбыт наркотиков.
   - Что-о?
   - Не переживай, он  совершенно перевоспитался и стал  просто образцово-показательным членом общества и замечательным дядей нашим детям.
  На лестнице показались  два мальчика – один лет шести, другой – чуть младше. За ними  следом шел молодой мужчина.
 - Луха, ну мы будем сегодня жрать? Быстрее пожрем – быстрее выпьем! Привет, сестренка! – махнул он мне рукой.
  Я во все глаза принялась разглядывать парня, надеясь, что его вид вызовет во мне хоть какие-то воспоминания.
 Стройный, даже скорее сухощавый; волосы коротко подстрижены и вытравлены до белизны, что, впрочем, ему только шло. Руки, сплошь покрытые замысловатыми цветными татуировками и серьги-тоннели в ушах.  Немного высоковатый лоб  и глубоко посаженные серо-зеленые глаза. Словом, ничего похожего на  то мое отражение, которое  я увидела в зеркале в больнице.
   - Ты мой брат? – неуверенно спросила я его.
   - Ага… Вроде был им еще с утра, – ухмыляясь, подтвердил он, запихивая в рот какой-то кусок со стола. – А ты что, меня совсем не помнишь?
 Я покачала головой.
   - Ну, может, это и к лучшему… - глубокомысленно заметил тот, нисколько не расстроившись.
 Я перевела взгляд на ребят, усевшихся за стол. Тот, что постарше (как я поняла – Антти) был почему - то не похож ни на меня, ни на Лаури, а очень смахивал на Аки. Странная, однако, вещь – гены… Младший… Ага, это Юлиус. Тут и гадать нечего – вылитый  папа Лаури в миниатюре. Он застенчиво мне улыбнулся и опустил длинные ресницы.
 Боже мой, когда это я успела нарожать такую кучу детей?! Что я, крольчиха, что ли? Вроде противозачаточные таблетки во всех аптеках продаются, да и презервативы никто не отменял. Двадцать пять лет и уже четверо детей! С ума сойти!
 Пока я сидела, рассматривала окружающих и раздумывала о своей пока еще неизвестной мне жизни, Лаури как-то незаметно и быстро нажарил целую здоровенную сковороду яичницы с беконом, девочки нарезали огурцы, помидоры и хлеб, а Аки ловко разложил все по тарелкам.
   - Прошу к столу! – позвал он меня.
 Есть мне как-то не очень хотелось, и я сидела, вяло ковыряя свою порцию.  Лаури и Аки, напротив, с жадностью подчищали тарелки, уплетая яичницу с большими  кусками хлеба. Девочки, все так же хихикая и перешептываясь, кушали аккуратно и неторопливо, один Юлиус без энтузиазма рисовал какие - то линии вилкой  по столу вместо того, чтобы есть, как все.
   - Девочки, вы все вещи собрали? – спросил Лаури.  – Завтра некогда будет возиться, дядя Аки отвезет вас чуть свет.
   - Куда? – поинтересовалась я.
   - Летний лагерь для юных любителей йоги.
   - Йоги?
   - Ну да. Ты же сама их научила  делать всякие… как это называется? Позы такие странные?
  - Асаны! – хором сказали девочки и опять засмеялись.
  Какие же  у меня жизнерадостные и умные дочки!
  - Да, эти самые… саны, - Лаури почесал нос. – И на голове стоять  тоже.
 - Ширшасана! А еще мы умеем медитировать и открывать чакры! И видеть мир третьим глазом! – наперебой стали рассказывать мне девочки.
 Индийские фильмы, чакры, брат-уголовник, асаны, дети… Голова у меня пошла кругом. Неужели это и вправду моя жизнь?..
   - Бесс, малышка, что-то ты побледнела! – встревожился Лаури. – Может, тебе лучше прилечь?
  -   Наверное, - я прикрыла глаза рукой. - Все плывет…
   - Поднимайся, спальня наверху. – Он  взмахнул рукой с вилкой, показывая мне путь на лестницу. С вилки  улетел и шлепнулся на пол кусок колбасы.
 Я, по примеру Лаури, открыла входную дверь и крикнула:
   - Бетмен, Робин!
Собаки молниеносно заскочили в дом и бросились наперегонки  к упавшему куску.
   - Ну вот… - Лаури расстроено посмотрел, как собаки проглотили  колбасу. – Ее еще вполне можно было съесть – обдуть и все…
   - А она быстро освоилась! – услышала я краем уха голос Аки, потом до меня донесся звук пинка и сдержанный стон.
 Я обернулась на сидевших за столом, но Аки уткнулся в свою тарелку, как ни в чем не бывало, а Лаури с невинным выражением лица продолжал пить  чай из огромной  кружки  с изображением толстого забавного бегемотика.
 Видимо, мне, и вправду, лучше пойти  прилечь и немного  поспать. Глядишь, и в мозгах прояснится. А то уже слышится  непонятно что…
 На первой ступеньке лестницы я притормозила, увидев слева, на дверном косяке, несколько отметин  - зарубок от ножа. А-2, А-3, А-4. Не поняла…
   - Лаури, мы что, отмечаем здесь, как растут наши дети? Как мило… А почему здесь только отметки Антти? А где рост девочек и Юлиуса?
 Похоже, что мой вопрос застал Лаури врасплох – он открыл рот и задумался. Но уже через пару секунд глаза его приобрели лукавое выражение.
   - Ах, это… Да это у нас дядя Аки как выйдет из тюрьмы на свободу, так отметку и ставит, какой срок мотал.
 Аки захлебнулся чаем и закашлялся, но Лаури заботливо постучал ему по спине:
   - Не торопись, здесь у тебя никто твою пайку не отберет!
   - Спа-си-бо… - прохрипел Аки и уткнулся в кружку.
 М-да… Спрашивать что-либо еще у меня пропала всякая охота. Я добрела до комнаты с разложенным диваном и упала на него.
  В голове царил полный сумбур – мысли, слова, образы кружились, налезали один на другой. Вспомню ли я когда-нибудь свою прежнюю семейную жизнь или мне придется все начинать сначала?
 Муж, дети… К Лаури я не чувствовала совершенно ничего  похожего  даже на теплое дружеское отношение,  и уж подавно не могла  представить его в роли своего мужа.  А  отцом  своих детей – тем более.  Да-а… Ребятишки - это, конечно,  замечательно, но не в таком же количестве! Что мне с ними делать, понятия не имею… А брат  - так  это вообще  уголовный  кошмар  какой-то!
 Я лежала, и через  раскрытое настежь  окно на  меня то и дело накатывал волнами  душистый  аромат  немного увядшей  травы, напоенный сладостью летнего тепла и зноя.  Несмотря на  начинающиеся сумерки, где-то недалеко  в ветвях деревьев продолжали негромко  петь  какие-то птицы,  издалека раздавался лай собак; снизу, из кухни доносилось бормотание телевизора.
 Я постепенно успокаивалась, слушая эти мирные звуки, глаза стали сами собой закрываться и…
   -  Милая! Бесс! Мы с Аки прогуляемся, не теряй нас!
 Я очнулась, подскочила  и выбежала на площадку верхнего этажа.
   - Что? Прогуляетесь? Куда? Уже ночь на дворе!
    - Вот именно!  Так, дети, марш все спать и не шуметь, мама устала! А мы с дядей Аки скоро придем! Может быть…
   - Куда вы пойдете?
   - Сестренка, ну что за вопросы взрослым мужчинам? – возмутился Аки, складывая грязную посуду в раковину мойки. – Прошвырнемся туда-сюда, в бар заглянем, выпьем, морду кому-нибудь набьем… если выпросят. Развлечемся, одним словом.
   - А-а… О-о-о… - я растерялась. Как-то не так я представляла себе тихий семейный вечер замужней женщины. – А это обязательно? Может, лучше останетесь дома?
   - Бесс, ну что ты, как ребенок, ей-богу! Мы с Аки каждый вечер ходим в бар попить пивка, поболтать с ребятами, сыграть в боулинг. Ложись-ка лучше спать, не успеешь  первый сон досмотреть, как мы уже вернемся.
   - Ага, и твой муженек придет  к тебе под бочок! В супружескую кроватку! – заржал Аки и пихнул Лаури в бок.
 Не успела я придумать какой-нибудь повод, чтобы их остановить и не остаться  одной в большом доме с четырьмя детьми, которых  я, по правде говоря, немного побаивалась, как входная дверь уже захлопнулась, ключ провернулся в замке с другой стороны, а дети пронеслись мимо меня  с топотом и  скоростью урагана, чмокнув  в щеки  и пожелав спокойной ночи. Все, кроме Юлиуса. Он промолчал.  И за столом не проронил ни слова. Молчаливый у меня младший ребенок какой-то. Ладно, надеюсь, завтра я  со всем этим разберусь. А может, что и вспомню…
 Я вернулась обратно в комнату, где дремала, и только тут заметила отсутствие постельного белья – диванчик был прикрыт стареньким обшарпанным пледом, и на нем валялась пара – тройка подушек. Я заглянула в шкаф, нашла чистое, но не глаженое белье и заправила постель. Так-то лучше! А где же моя ночная рубашка? Я пооткрывала все дверцы и перевернула все ящики  в шкафу, но не обнаружила вообще ничего похожего на женскую одежду. А где же мои вещи? Юбки, платья, колготки?  Может, в какой-нибудь другой комнате? Наверное… А в чем же мне сегодня спать? Не буду же я голышом тут лежать?..
  Порывшись еще раз на полках, я нашла длинную мужскую белую майку и решила, что она вполне подойдет на роль ночнушки. Еще  неплохо было бы  душ принять…
  Откопав  полотенце в том  же шкафу и, спустившись вниз, на первый этаж, я осмотрелась уже более внимательно, чем сначала.
  Кухня, рядом большая комната с диваном, креслами  и телевизором, несколько дверей, ведущих, очевидно, в кладовую и  подвал – типичный американский дом. В душевой я обнаружила противного вида паука на занавеске, которого стряхнула в слив,  шампунь с  приятным яблочным запахом и пару коробок с черной краской для волос и почему-то – банку с кофе. Посмотрев на зеркало и поразглядывав в отражении неровные клочья  своих светлых волос, я задумалась, а не  лучше ли покрасить  их в черный цвет? Темный цвет волос подчеркнет синеву моих глаз… Стоп, а чья это вообще краска, если я – блондинка? Неужели это красится Лаури?!.. 
   Решив, что думать буду завтра, а сегодня стану  все воспринимать, как само собой разумеющееся, я встала под упругие  струйки воды и с наслаждением почувствовала, как тепло разбегается по всему телу. Я сделала воду  еще погорячее и хорошенько поплескалась, изведя полфлакона шампуня и  почти целый кусок мыла. Ох, как хорошо!.. Благослови, Господи, того человека, который придумал горячий душ! Такое блаженство! И как хорошо дома! Дома… Странное чувство, конечно… «Дом, который я не помню, но в котором мне  так спокойно и уютно» - только подумала  я, вытираясь, как услышала, что  кто-то тихонько царапает когтями дверь ванной комнаты.
   Это еще кто? Собаки? Кто еще у нас живет? Или крысы? А, может, это вообще какое-нибудь дикое животное забралось в дом? Ведь вокруг лес…
   Я замерла, прислушиваясь. Царапанье не прекратилось, а стало еще настойчивее.
    - Мя-я-яу-уу!
  Фу-ух, да это кошка!
  Замотавшись в полотенце, я приоткрыла дверь и,  действительно, обнаружила сидящую у порога разноцветную кошку. Она посмотрела на меня зелеными глазами («Как у хозяина» - невольно подметила я про себя), сказала: «Му-ур-мя-яуу!», и снова принялась драть когтями косяк двери.
    -  Кис-кис-кис! Значит, у нас еще и кошка есть! Как тебя зовут, моя хорошая? – я протянула руку  и погладила пушистика. Кошка довольно замурлыкала и выгнула спину.
    - Ты, наверное, голодная? Сейчас посмотрим, что тут у нас есть…
   Я открыла холодильник в поисках чего-нибудь съедобного для кошака и удивилась – все полки в нем битком были заставлены  кастрюлями, сковородками, какими-то тарелками, и  под ними виднелось даже что-то похожее на чугунную утятницу. Я так много готовлю каждый день?! Ну да, наверное, с утра до вечера  стою у плиты, чтобы прокормить такую ораву… Но ведь я все равно сижу дома, что мне еще делать, как не хлопотать по хозяйству.  Или не сижу?..  А-а, наверное, я работаю целыми днями и поэтому  в выходной наготавливаю впрок еды на целую неделю …
 Приоткрыв одну крышку, я обнаружила в кастрюле полузасохшее картофельное пюре в количестве двух ложек, размазанных по стенкам. Та-ак… Следующая кастрюля скрывала что-то похожее на суп и это «что-то»   едва плескалось  на донышке. В сковородке обнаружилась одинокая маленькая тефтелька, сиротливо плавающая в море застывшего томатного подлива с луком.
  Так вот оно что! Все ясно! В этом доме никто не хочет мыть посуду! Запихнули остатки в холодильник с глаз долой – и вроде все чисто!
  Я вздохнула, посмотрела на свои длинные ногти с облезшим лаком, и, решив разобраться с этим кладбищем  посуды и объедков   завтра утром, подхватила кошку и пошла наверх.
  Пристроившись на диване, укрывшись и прижав к себе теплую  кошку, я закрыла глаза. Кошка сразу громко  и довольно замурлыкала; я принялась ее гладить, почесала за ушком, потом перешла на шейку. Интересно,  как ее зовут? Завтра узнаю. «Завтра… завтра… му-ур, мур, му-ур» - как-то сонно и успокаивающее мурчал котейко и я стала проваливаться в сон. «Му-ур… завтра все будет хор-рошоу… му-урр…»

  Когда утром просыпаешься и открываешь глаза, всегда ощущаешь чувство, которое осталось  после  прошедшего  дня – легкое приятное или тяжелое грустное. У меня же оба эти чувства смешались. Что-то такое  тревожное  давило на сердце, но что именно, я вспомнить никак не могла и поэтому решила не идти у этой тяжести-печали  на поводу и отдалась тому приятному, что увидели мои глаза. А увидели они летнее солнышко, заглядывающее в окошко, яркими лучами беспечно заливающее  комнату и оттого делающее ее уютной, несмотря на разбросанные повсюду вещи и пыль. Где это я?..
  И тут я  все вспомнила. Вернее, вспомнила  вчерашний день – как Лаури забрал меня из больницы, как привез домой и главное  -  что у меня амнезия. Ну и что, что я кое-что не помню. Зато у меня есть семья – муж, дети, брат. Они не дадут мне пропасть.  А, кстати, где он, этот муж?..
  Сев на постели, я увидела  лежащий на полу рядом с диваном надувной матрац с пледом и подушкой. Откуда он, интересно, появился? Я так крепко спала ночью, что совершенно ничего не слышала. Наверное, Лаури спал на нем, решив не тревожить меня. И кот куда-то убежал…
   - Сантехником! Я сказал – сантехником! – донеслось до меня снизу через неплотно прикрытую дверь.
  Интересно, о чем идет речь?
 Я еще раз безрезультатно осмотрела  шкаф в поисках своей одежды, выудила оттуда  светлые мужские джинсы, натянула их, закатала до колен и выглянула из комнаты.
 Лаури и Аки сидели  на кухне за столом, пили кофе и о чем-то увлеченно спорили.
 - Сантехником и точка! – Аки хлопнул ладонью по столу, как бы подводя итог их  спору.
   - Вот ты придурок, честное слово! Объясни мне, наконец, да почему сантехником-то?! Что хорошего в этой работе?
   -  От придурка слышу! Сколько видел, приходит сантехник на вызов, а там … то девушка голенькая в ванне с пеной лежит и ей срочно нужно в этой самой ванне пробку найти, потому как  сама она, глупышка, не сообразит, как это сделать… Или  кран надо починить, а то вода из него  хлещет, обливает бедняжку с ног до головы. И стоит она перед тобой вся такая мокренькая… в прозрачной маечке… - Аки мечтательно вздохнул, закатил глаза и облизнулся.
   - Дурень, ты где такое видел? – заржал Лаури. – Не иначе, как на своих дисках с немецкой порнографией, которые  ты прячешь под матрацем!
   - Я не знаю, чьи они, немецкие или... Стой, а ты откуда знаешь, что они у меня под матрацем?! – Аки подозрительно уставился на Лаури.
   - Догадываюсь… Привет, Бесс! – парни, наконец, заметили мое появление.
 - Доброе утро! О чем спорите?
 - Да так… Сейчас гляну, чьи они! - Аки побежал  мимо меня вверх по лестнице. – О, классные джинсы! И маечка… ничего так  себе… - он окинул меня с ног до головы  далеко  не братским взглядом и скрылся в своей комнате.
  Я спустилась вниз.
   - Как ты себя чувствуешь? – Лаури широко улыбнулся мне и пододвинул блюдо с булочками.  Аппетитный запах выпечки вызвал у меня  бурное желание  поскорее схватить  булку двумя руками и запихать в рот  всю целиком, не сходя с места. В животе громко и  жалобно заурчало.  Я смутилась.
 - Судя по тому, как  пищит в животе и хочется есть -  все в порядке. А что это вы тут…
    - Точно, немецкие! – донесся сверху голос  Аки и он свесился с перил верхнего этажа. – Откуда ты это узнал, а?
   - Потому что в Америке сантехники чаще чистят засорившиеся унитазы и по уши в дерьме, чем лапают девчонок в ванных! – Лаури невозмутимо отхлебнул кофе. – Но ты-то  особенный, ты  будешь у нас королем говна и пара!
 - Нет, я так не хочу!  – ужаснулся Аки. – Я лучше еще подумаю…
 - Лучше  не выпендривайся, а  будешь помогать мне! Плотник – вполне достойная работа.
   - Ты -  плотник? – удивилась я.
   - Да. А что?
   - Нет, ничего…
 Ни фига себе  – мой муж – плотник!!! Ладно хоть, не этот… как его… сантехник… А я-то?!
 -  А я, чем я занимаюсь? Я работаю?
    - Э-э-э… нет. Сейчас ты не работаешь. Ты сидишь дома  и занимаешься  детьми и  хозяйством.
    - А-а… я что-нибудь еще умею делать, кроме как рожать тебе детей и бегать  по комнатам с тряпкой? Я что, только  в школе училась и все?
 - Вообще-то ты и ее не закончила… Но сейчас  ты занимаешься … да, на курсах… - Лаури взглянул на Аки - на этого…  слово такое мудреное…
   - Сантехника? – фыркнула я со смехом.
   - На дизайнера по ландшафту! – выдал Аки.
   - Кого? – удивилась я.
   - Ну, клумбы там всякие… кусты, цветы… альпийские горки… - Аки изобразил руками эти самые горки и кусты.  – Пруды и водопады…
   - Как интересно! – я продолжала удивляться.  – И у меня все получалось?
   - Да… Тебе осталась только  сдать осенью дипломную  работу. И поэтому  ты решила весь наш двор перекопать и переделать! – воодушевленно вещал Аки, а я и Лаури  слушали его, раскрыв рты. – Так что все лопаты, лейки и тачки  в твоем полном распоряжении!
  Лопаты? Тачки? Тачка – это же, вроде, машина? Или… нет?
   - Подожди ты с лопатами, дай Бесс  немного придти в себя! – Лаури встал из-за стола. – Куда опять делись мои темные очки?.. Ну, ладно, мы с Аки на работу…
   - А где ты работаешь?
   - Смотря откуда в мастерскую поступает вызов. Где придется, там и ремонтирую – в магазинах, в домах, на причале в порту…
 Лаури вдруг словно заткнулся на полуслове. Они  с Аки переглянулись, а потом как-то странно посмотрели  на меня.
   - Что? – я не поняла их взглядов.
   - Нет-нет, ничего! Все нормально!  Давай, Аки пошевеливайся! – Лаури подхватил  свою джинсовку, какую-то  брякнувшую инструментами сумку и поспешил на выход. Аки устремился за ним.
   - Подождите, подождите! Лаури! – я растерялась. -  А я? А мне что делать?
   - Тебе? Ну, не знаю… Займись тем, что ты всегда делаешь – приготовь еду, приберись, постирай… с мальчишками поиграй.
  - С мальчишками?..
   - Ну да. Девочек Аки уже отвез в лагерь, так что с тобой останутся только Антти и Юлиус.
   - А… а что приготовить? – я как-то вообще не могла вспомнить, что из еды   умею готовить, поэтому побежала на улицу за парнями, уже усевшимися в пикапчик.
   - Бесс, проще всего - свари суп!  -  Аки высунулся из окошка машины. - Курица в морозилке лежит.
    - Суп? Куриный? – я напрягла мозги, но хоть убейте меня, никак не могла вспомнить, как его варить. – А что нужно, чтоб его сварить?
   -  Чтоб сварить куриный суп нужно -  что? Куриный труп! – заржал Аки, довольный собственной остротой.  – А он у тебя уже есть!
   - Что приготовишь, милая, то и будем есть! Не скучай! - Лаури подмигнул мне, махнул рукой, и машина скрылась в клубах пыли.
 Заскучаешь тут, как же!.. Странное дело, но от его  улыбки  мне стало как-то  спокойнее на душе. И, правда, чего я переживаю? Вспомню все  потихоньку… И как готовить, и как с детьми обращаться. Ну, наверное, вспомню…
  Вернувшись в дом, я окинула глазами кухню. Неужели у меня всегда такой беспорядок? Какой кошмар! С чего же начать?.. Мойка с горой грязной посуды?  Холодильник с кучей кастрюль и сковородок? Надо еще откопать в нем курицу… Разве можно  быстро навести тут  порядок?  Даже не знаю… А впрочем, спешить –то мне некуда, весь день впереди… Ой, а ведь я даже не спросила у Лаури и Аки, когда они вернутся!
 И тут сверху на лестнице показались заспанные мальчики. Вот теперь-то  я точно знаю, что мне нужно в первую очередь - накормить детей завтраком! Только  где его взять, этот завтрак? И что они обычно едят? Хорошо, что на столе осталось еще несколько булочек.
   - Привет! –  я немного оробело  улыбнулась и помахала им рукой. – Спускайтесь, будем пить чай с булочками!
   - А каша? – поинтересовался Антти.
   - Каша?.. Э-э-э… нет, милый, каши не будет.
   - А хлопья с молоком?
    - Хлопья? – я оглянулась по сторонам в поисках пачки с хлопьями  или шоколадными шариками для завтрака, но ничего похожего на столе и полках  не увидела. – Нет,  давайте сегодня обойдемся без хлопьев.
    - Супер! – радостно завопил Антти, и они с Юлиусом запрыгали  от восторга по ступенькам. – Не будет  противного молока с хлопьями!
Вот  и чудненько!  Я тоже обрадовалась - мне же еще проще!
    - Давайте, зайчики, умывайтесь, чистите зубки, а я пока налью  вам чаю!
  Мальчики умчались обратно на второй этаж, а я перевела дух. Ну, вроде, все  пока не так страшно.
  Я нашла чистые кружки, бросила в них чайные пакетики, поставила на плиту чайник с водой и полезла в холодильник в  поисках чего-нибудь съедобного – колбасы или сыра.  Но едва я открыла дверцу, как сковородка с томатным подливом соскользнула с полки  и грохнулась  прямо мне под ноги.  Вот черт!  Я теперь вся в этом жирном томате! И тефтелька плюхнулась на пол  и  улетела куда-то в угол!
  Кое-как вытерев бумажным полотенцем   с ног и рук подливку, я решила  сразу  после завтрака  заняться холодильником, а уже затем всем остальным, потому что отыскать  в нем  что-либо съедобное было нереально из-за царившего на полках хаоса.
  Ладно, обойдемся тем, что есть на столе.  Булочки,  арахисовое масло, какие-то куски  засохшего  хлеба, что-то непонятное в консервной банке и просыпанный сахар. Банку выкинем, хлеб в сторонку, сахар вытрем мокрой губкой. А где же ее взять, эту мокрую губку?
   Я заглянула в мойку. Неужели она на самом дне раковины, под грудой грязной засохшей посуды? Похоже, так  оно и есть… Фу, гадость какая! Может, где-нибудь в шкафчиках есть новые губки?
  Дверцы шкафчиков,  уже наученная горьким опытом с холодильником, я  открывала  потихоньку и с некоторой опаской – кто его знает, что оттуда может вывалиться. Только один раз мне на голову  посыпалась какая-то крупа, но между  всяких банок, рваных полиэтиленовых пакетов, полуоткрытых коробок с кошачьим кормом  и невесть как попавшим туда пультом от телевизора, я нашла  нераспечатанную  упаковку губок, средство для мытья посуды, салфетки и запихнутую в самый угол книжку «Готовим  в духовке - быстро и вкусно!» Вот это как раз то, что мне нужно! Книжка точно пригодится, может, там есть рецепт куриного супа?..
  Рыться на полках мне все время мешали длинные ногти - они за все неприятно зацеплялись и один даже  умудрился сломаться. Нужно побыстрее от них избавится, ужасно неудобно заниматься домашними делами с такими когтями. Как же у меня раньше это получалось?.. Обнаружив в одном выдвижном ящичке ножницы, я кое-как их обрезала, решив попозже подправить свой маникюр пилочкой. Если только вспомню, где она лежит…
  Усадив детей за стол, я принялась намазывать им булочки маслом, наливать чай  и болтать  как бы между прочим о том и о сем – то есть, делать то, что, как мне казалось,  должна делать мама для своих детей, но они и сами неплохо справлялись. Я даже немного расслабилась – все у меня так ловко получается,  какая  же я молодец! 
    - Вкусно?
    - Да!
   - Вот и замечательно! Погода хорошая, - я выглянула в окно, -  ешьте и бегите гулять во двор. Только никуда не уходите, чтобы я все время вас видела!
   - Ладно!  Бетмен и Робин тоже с нами играют – мы кидаем им мячик, а они его приносят. Только Бетмен больше любит за палкой бегать, а не за мячиком. А Киндер не любит ни за чем бегать, он любит спать.
   - Киндер? А кто это?
    - Кот. Киндер, Киндер, кис-кис! – позвал кота Антти и тот, притворно -  жалобно мяукая, сразу прибежал откуда-то.
Значит, это не кошка, а кот.  Киндер. Хм, ну и имечко.
 Я отломила кусочек своей булочки, намазала маслом и протянула коту:
   - На, будешь?
Кот совсем не собирался отказываться от протянутого куска – ухватил его зубами и утащил, урча, под стол.
   - А почему его Киндер зовут?
   -  Его папа  так назвал – кто-то подбросил нам коробку во двор, мы открыли – а там котенок… Папа сказал,  как будто  «Киндер-сюрприз» - открываешь, а там подарок.
 М-да… умный у нас папа. Главное – добрый, не вышвырнул «подарочек» куда подальше, на помойку, а приволок домой…
Чайник, наконец, закипел. Я сделала ребятам чай, себе - кофе и взялась за сахарницу.
    - Антти, сколько тебе сахара положить?
   - Три ложки!
   - А тебе, Юлиус?
Юлиус посмотрел на меня, положил надкусанную булочку на стол и показал три растопыренных пальчика.
    - А сколько это?  - улыбнулась я ему.
 Юлиус ничего не ответил, только улыбнулся в ответ.
    - Ему тоже три! – сказал Антти.
   - А разве у Юлиуса нет язычка, чтобы самому  ответить? – упорствовала я.
 Юлиус засмеялся и показал мне розовый язык.
 Антти  взглянул на меня:
   - Язык у него есть, но он не может разговаривать.
Меня словно чем-то тяжелым по голове ударили. Боже мой… Как это не разговаривает? Почему?!
   - Давно? – вырвалось у меня, но тут же я поняла всю глупость своего вопроса – ведь кто, как не я, мать своего ребенка, должна это знать!
  - Да. Он испугался, когда был  совсем маленьким.
Так ведь он и так маленький – ему на вид не больше четырех лет! Когда же это случилось?
  - Испугался? Кого? Или что?
   - Не знаю. Папа, наверное, знает. Надо у него спросить.
У меня пропал всякий аппетит.  Бедный малыш!  Надо обязательно поговорить с Лаури. И почему он мне ничего не сказал?!
  Дети допили чай и убежали играть  во двор. Я постояла немного у окна, наблюдая за ними. Мне  внезапно стало грустно.
  Но на улице светило горячее летнее солнышко; мальчишки, смеясь, бегали по двору, кидая друг другу  яркий резиновый мячик и гоняя палкой какое-то колесо от велосипеда; собаки лаяли и носились вокруг них, пытаясь отобрать то палку, то колесо – словом, все весело проводили время.
 Мне вдруг пришла в голову мысль  – раз Юлиус может смеяться, значит, то, что он не говорит, только  вопрос времени? Может, все не так серьезно? Ведь он же  не был немым от рождения? Значит, это пройдет! Мысль эта меня воодушевила  и немного приободрила. Я еще раз глянула во двор и подумала, что и собак, наверное, тоже неплохо было бы  покормить.
  Открыв холодильник  и вытряхнув из всех кастрюль и мисок остатки еды в большой тазик, я принюхалась к его содержимому, решила, что это мешанина  вполне сойдет в качестве корма  собакам, бросила туда еще засохшие куски хлеба со стола  и выставила  на порог у дверей:
   - Бетмен! Робин!
 Собаки  прилетели на зов с фантастической скоростью, совсем  как киногерои, в честь которых были названы, слопали все в два счета и  даже вылизали тазик. Так, дети накормлены, кот тоже не голодный, собаки… надеюсь, не отравятся тем, что я выгребла из холодильника.  Ой, а еще Аки и Лаури! Надо же и им что-то приготовить! Что-то мне перестает все это нравиться... Я  прямо как кухонная рабыня какая-то!  А навести порядок в комнатах? А стирать или что там еще? Гладить? А с детьми когда заниматься? А мой проект по дизайну двора? Когда я все это успею?! Не может быть, что бы эта  каждодневная домашняя рутина была моей обычной жизнью!..
  В морозилке холодильника, и вправду, лежало несколько упаковок с курицами. Только тушки  намертво вмерзли в лед и снег, целиком заполнившие морозильную камеру. Я несколько раз  без особого успеха подергала одну птицу  за синие лапы. Ничего не поделаешь, придется полностью размораживать холодильник, иначе ее никак не достать. Я распахнула дверцу настежь и  выдернула шнур из розетки. Пусть  лед тает, а  пока возьму пылесос и пройдусь по комнатам…
  В итоге, большая часть дня для меня прошла под девизом «Веник, тряпка и вода – мои лучшие друзья!» Я вытряхивала несколько раз мешок пылесоса, мыла, оттирала, раскладывала вещи по шкафам и полкам и, под конец, уставшая, как черт, без сил свалилась внизу  на  кухонном  диванчике.  Ноженьки мои, рученьки… Интересно, когда они отвалятся? Сейчас или ближе к вечеру?.. Как же я со всем этим  раньше справлялась?..
  Вокруг холодильника натекла огромная лужа воды – значит, курицу наверняка уже можно  было вытащить, следовательно, пора готовить обед. Я выглянула во двор – мальчики  уже не бегали, а тихонько сидели  под деревом в тенечке и что-то ковыряли в земле лопаткой.
Я  вымыла руки, умылась сама, налила  сок, взяла  стаканы  с собой и пошла проверить, чем дети  там  так усердно занимаются.
   - Что копаем, парни?
  -   Строим туннель для наших машинок. Вот здесь у них  гараж, - Анти показал на шалашик из веток,  - а здесь надо прокопать немножко… вот так… и получится туннель…  А мы скоро кушать будем?
  - Как? Опять? Мы же недавно ели! Пейте пока сок, – удивилась я. -   Вы  уже  успели проголодаться? Сейчас  буду варить суп, – пообещала я им.
 В кухне я  бросила взгляд на  настенные часы. Мама дорогая, не мудрено, что ребята голодные -  ведь уже пятый час! А время пролетело совершенно незаметно! Наверное, скоро вернутся Лаури и Аки! Надо скорее готовить этот чертов  куриный суп!..
 Второпях поскользнувшись и чуть не убившись на луже натекшей воды, я вытащила курицу из растаявшей морозилки и принялась запихивать ее в кастрюлю. Но курица, дура такая, упорно не хотела целиком в нее помещаться.  «Или это я дура, что пихаю в такую маленькую кастрюлю  большую тушку?» - дошло, наконец, до меня. Я посмотрела на полках шкафчиков, но кастрюли  размером побольше нигде не было видно. И что же теперь делать?
  И тут взгляд у меня упал на книжку про готовку в духовке. Я быстренько просмотрела оглавление, но  никакого супа там не было. Зато было множество рецептов запеченной курицы во всевозможных вариантах – с картофелем,  под соевым соусом, с  баклажанами, с сыром – словом, выбирай, не хочу. Я решила не заморачиваться и остановилась  на самом первом – с картофелем. Так, что тут у нас?.. Порезать  курицу на куски, уложить на противень… вокруг  очищенный картофель (« И так понятно, что его очистить надо…») полить майонезом, посолить, поперчить… (« И  все?!») готовить час-полтора при температуре…. Да это пара пустяков! Подумаешь, не будет супа! Будет запеченная курица! Да я на все руки мастер!..
  Через час  с небольшим, противень, полный  румяных зажаренных кусочков  курицы и картофеля, испускал умопомрачительно вкусные запахи из духовки, чайник свистел на плите, банка с зеленым горошком  была открыта, тарелки и вилки ждали своего часа на столе, а за окном просигналил, подъезжая, пикапчик.
   - Привет, Бесс!.. Вау, что это так  пахнет? Просто потрясающе! Курица? Обалдеть! А у нас, оказывается, духовка работает! – парни ввалились в дом и принялись втягивать носами запахи, витавшие по кухне. – Господи, как есть-то хочется!
 Лаури подошел ко мне и, немного смущаясь, протянул букетик полевых цветов, которые достал из-за спины.
   - Это тебе…
    - Спасибо!
 Я немного  подумала и  чмокнула его в щеку – ведь он, как никак, все-таки мой муж. Аки присвистнул и  тут же получил от Лаури подзатыльник.
    - А суп? – Аки полез по кастрюлям.
    - Супа нет. И вообще, марш руки мыть! Юлиус, Антти, идите обедать! Или ужинать… - я высунулась в дверь за ребятишками, но они уже сами  прибежали, увидев машину. – И вы тоже – все мыть руки!
 Гордая за свое творение, я достала противень из духовки и принялась раскладывать еду по тарелкам. Все уселись за стол и принялись с аппетитом уписывать жаркое. Минуту за столом царило молчание, а потом Аки поинтересовался:
   - А что это за рецепт такой? Тайская кухня?
   - Нет… обычная… - я насторожилась. – А что? Не вкусно?
   -  Все нормально! Кому не нравится, могут не есть! Мне больше достанется! – Лаури протянул мне  свою уже пустую тарелку. – Можно  добавки?
Я положила ему еще несколько кусочков и наконец, попробовала еду  сама. А распробовав хорошенько, удивилась – курица  была  с каким-то  странным  сладковатым  привкусом.
   - Она же… сладкая! – расстроилась я. – Но я все делала, как в книжке написано! – я схватила свою палочку-выручалочку с рецептами и залистала страницы: - Вот! Одна чайная ложка соли, перец черный, орегано… Здесь ни слова про сахар!
   - Да все съедобно, Бесс! Не бери в голову! Так даже вкуснее! – Лаури увлеченно продолжал жевать. -  Аки, ну-ка, скажи, где у нас соль?
   - Соль? – Аки на миг задумался. – В банке из - под кофе…
   - А банка?..
   -  Банка… - по лицу Аки было видно, какие  мыслительные процессы кипят в его мозгу. -  Банка… Банка – в ванной!
   - А что она  там делает? – поинтересовалась я.
   - А это я ванну принимал… с морской солью. Прекрасно, кстати, расслабляет, рекомендую! Знаю, знаю, что она обычная, но можно включить воображение и  представить, что она морская! 
  - А сахар, получается…
    - А сахар во-он в той баночке у плиты… да-да, с наклейкой  «соль».
    - Странно… А зачем я  это так соль и сахар  насыпала? В кофейные банки? -  спросила я у Лаури.
   - Ну-у, малышка, кто знает, что было у тебя в тот момент на уме… ты у нас такая выдумщица!  А там, на противне, больше ничего не осталось? – Лаури привстал и с надеждой посмотрел на плиту.
    - Можешь взять мою порцию… - я протянула ему свою тарелку. Есть мне что-то совсем расхотелось.
   Я присела на диван и почувствовала, как  сильно устала за целый день непрерывной  так называемой простой  домашней работы. На меня навалилась апатия. И так у меня проходят все дни?! Как-то это грустно… и скучно… Я вздохнула.
  Лаури, заметив мой несчастный вид, отложил вилку в сторонку и пересел ко мне.
 - Ну, что такое? Что ты так расстроилась? – он привлек  меня к своей груди, и я  невольно прижалась к нему. Оказывается, это так приятно… Я опять  печально вздохнула и ощутила слабый  запах его кожи. Лаури не пах туалетной водой, нет; это был запах обычного мужчины – чуть пота, чуть пыли, нагретой жарким солнцем одежды – ничего неприятного, наоборот, мне хотелось вдыхать еще и еще. Я уткнулась лицом в его шею и почувствовала на губах чуть солоноватый вкус.  Я облизнула губы и  невольно коснулась языком кожи на шее Лаури. Она была такая  нежная… и теплая. Лаури, почувствовав прикосновение, посмотрел  мне в лицо, и, честно говоря, я не поняла выражения его глаз – это было и удовольствие, и  смешанное с недоверием смущение. Я взглянула ему в глаза и, к своему удивлению, больше не смогла оторваться – они, в обрамлении светлых выгоревших ресниц, цветом были  похожи на  лесные озера с  прозрачно-зеленоватой водой, которые  притягивали  и манили к себе; я тонула в них  все глубже с каждой минутой и не хотела, чтобы это прекращалось…
  Лаури первым  очнулся от наваждения и  встряхнул головой:
   - Ладно, милая, тебе надо пока еще больше отдыхать, а ты вон сколько всего сегодня переделала! Не мудрено, что  так устала, вот  и настроение поэтому ни к черту. – Он подхватил меня на руки и понес по лестнице, наверх, под улюлюканье Аки.
 На руках у Лаури мне чрезвычайно понравилось. Не припоминаю, делал ли он так раньше, но приятное  ощущение  тепла и заботы было просто восхитительным.  Он отнес меня в спальню, уложил на диванчик, укрыл, целомудренно чмокнул в лоб и тут же  быстренько улизнул из комнаты. Конечно, пока Аки не сожрал всю курицу…
  Раскинув на постели усталые руки и ноги, я подумала, что хорошо  еще было бы залезть в душ перед тем, как заснуть.  И волосы я хотела покрасить… И еще вроде что-то… Но долгий день, полный хлопот, так измотал меня, что я отрубилась, едва  голова коснулась подушки.
  Мое следующее утро опять  началось с созерцания пустого надувного матраса на полу и неясного звука голосов внизу. Интересно, когда парни вообще умудряются спать? Утром проснусь – они уже встали, вечером ложусь – они еще сидят внизу. Или они вовсе не спят, как те вампиры?.. Я бросила взгляд на часы – семь утра! Да это же еще ночь! И о чем таком неотложном  можно говорить в такую несусветную рань?..
 Мне вдруг  почему-то показалось очень важным узнать, о чем там у них  идет речь. Я натянула вчерашние джинсы (надо все-таки узнать, в конце концов,  куда делась моя одежда?!), потихоньку выскользнула из спальни, и замерла на площадке верхнего этажа, прислушиваясь к мужским голосам.
     - …  заработать денег на новые инструменты. Без них я как без рук – ничего путем сделать не могу.
   - Линту …(«Кто?!») Линту, ну почему ты не хочешь взять то, что я тебе предлагаю? Ведь мне удалось скопить кое-что.
    -Нет. – Голос Лаури был тверд.
   - Ну почему? Ты все это время даже для Антти денег не брал. Хотя и не обязан был вовсе…
    - Антти – мой второй сын и брат Юлиусу. И давай не будем об этом.
   - А может… Только не говори сразу «Нет!»… Вспомним прошлое? Позовем Паули, Ээро и …
    -Нет!!! Я же сказал тогда – с этим покончено навсегда!
    -Ну, ты  и зануда! – Аки раздосадовано произнес какие-то слова на неизвестном мне языке.
    - Включи лучше телек, может, увидим в бегущей строке какие-нибудь  предложения о работе. И новости заодно послушаем.
   - Ты уверен?
   - Давай потихоньку. Все еще спят.
 Я ровным счетом ничего не поняла из их разговора. И не узнала ничего интересного. И что это мне вообще в голову взбрело их подслушивать? Глупость какая-то… Лучше спущусь–ка я вниз и приму душ, пока дети еще спят.
  Я вернулась в комнату, заправила диван, на котором спала, убрала белье с матраса в шкаф и поставила сам матрас на бок к стене. Нашла расческу, подняла руку, чтобы причесаться и  опустила ее, вспомнив, что творится у меня на голове. Надо срочно привести себя в порядок! В парикмахерскую съездить, что ли…
 Спускаясь по лестнице, краем уха я услышала обрывок  программы  новостей  по телевизору.  Диктор явно рассказывала о каком-то  криминальном происшествии:
   - … объявлена в федеральный розыск. Все, кто имеют сведения о случившемся, могут обратиться к шерифу или в полицейский участок по номеру…
    -Доброе утро всем! Что такое страшное вы с утра смотрите? – бодро поприветствовала я Аки и Лаури, которые, не отрываясь, смотрели передачу. Лица  у них  были напряженными.
    - О, привет, Бесс! – парни подпрыгнули, как будто неожиданно испугались чего-то, и Аки тут же выключил пультом телевизор.  - Да так, ерунду всякую показывают… А ты что  проснулась так рано? Как спалось? Как самочувствие? – затараторил он.
    - Да вроде все нормально. А чего ты телевизор-то выключил?
   - А, там все равно нет ничего хорошего! Одна муть какая-то… Будешь кофе? Лаури гренки пожарит.
   - Гренки? Буду… И кофе - тоже.
 Лаури до сих пор не проронил ни слова и продолжал как-то странно смотреть на меня. Я смутилась:
   - Да знаю, знаю я, что страшно выгляжу! Как пугало огородное! Мне подстричься надо, а то на голове непонятно что. Отвезете меня в парикмахерскую?
    -Нет! – одновременно хором  воскликнули парни.
   - Почему? – я опешила и удивилась.
   - Потому что… - Лаури посмотрел на Аки, а тот – на него.
   - Потому что в городе эпидемия! Да-да… птичьего гриппа! И все общественные места закрыты, вот! – выдал Аки.
 Я тупо соображала. Парикмахерская – это общественное место? Наверное, да…
   - Ну… ладно тогда… А можно еще узнать, куда делась вся моя одежда? Я еще вчера заметила, что ее нет!
   - Твоя одежда? Оу-у… - теперь Аки уставился на Лаури, а тот быстренько  пододвинул ко мне тарелку со свежеподжаренными гренками и кружку с кофе.
   - А одежду ты отдала в Армию Спасения!
   - Что, всю?!
   - Ну да. Ты, вроде, хотела полностью поменять свой гардероб.
 Я фыркнула:
   - На твой, что ли? В шкафу только мужская одежда! – и вцепилась зубами в гренку. Она оказалось упомрачительно вкусной – смоченный во взбитом яйце и обжаренный до золотистой корочки кусочек хлеба был горяч, хрустящ и посыпан натертым сыром.
    -М-м-м, как вкусно! – я, облизываясь, проглотила гренку. – А могу я  еще узнать…
  -  Хочешь еще? – перебил меня Лаури.
   - Еще?.. Можно! Так вкусно! Ты всегда готовишь завтрак, да? Вот видишь, я это помню! – польстила я Лаури, радостно улыбаясь и этим  давая понять, что уже иду на поправку. На самом деле я ни черта не вспомнила  - ни про Армию Спасения, ни про гренки на завтрак – ровным счетом ничегошеньки.
  Аки присел ко мне поближе и пристально начал всматриваться мне в лицо.
   - Что? – не поняла я.
   - Сестренка… Ну-ка, попробуй еще разок, напряги память  и постарайся припомнить, что ты последнее видела перед тем, как в море оказалась?
 Я задумалась и честно попыталась, даже лоб наморщила. И ответила, глядя прямо во внимательно следящие за мной  серо-зеленые глаза:
    -Аки,  да я  не помню даже, что в море была… Про это мне врач сказал в больнице… как его? Хай… Хей…
   - Хейнонен.
    -Да, вроде так. Я помню только, как открыла глаза и увидела Лаури. И того врача. У него еще имя такое смешное – Ээро. А да этого – ничего… Прости… - я повесила голову.
   - Ладно, не переживай. Ээро сказал, для выздоровления нужно, чтобы прошло какое-то время. Он, кстати, обещал заехать к нам вечером и посмотреть, как у тебя дела.
    - Надеюсь, память скоро вернется ко мне. Это так ужасно – ничего не помнить… А почему у него такое необычное  имя – Ээро? И у тебя – Аки? Что это за имена?
    - Самые обыкновенные  финские имена.
    - Странно как-то. Вокруг одни финны… Финское гетто какое-то… - продолжала удивляться я. – Подожди-ка… Если ты мой брат, то почему у тебя финское имя? Мы ведь американцы?
 Аки растерянно поднял брови, но вот  уже Лаури ставит передо мной новую порцию гренок, отвлекая мое внимание на тарелку.
    - О, это длинная и печальная история! Аки тебе брат только по отцу, его мать финка давно умерла. Несчастный ребенок, все детство он провел в холодном и  мрачном  сиротском приюте. Его там били и  морили голодом, а старшие ребята заставляли есть козявки из носа…
    - Бедняжка! Какой ужас! – прослезилась я. – Мне так жаль! – Я не удержалась и обняла Аки, не замечая, как тот состроил Лаури страшную рожу и показал кулак за моей спиной. – Наверное, поэтому ты и попал в тюрьму! Но теперь мы одна семья, и ты больше никогда не будешь один!..  Хочешь мою греночку?
    - Спасибо, сестренка! Я тронут! – на твердокаменном лице Аки я не увидела ни тени грусти о трудном и тяжелом детстве. Вот ведь какой у меня брат! Кремень! Привык, видимо, стоически переносить все трудности...
 Пока я размышляла, влезет ли в меня еще одна гренка или  я лопну от обжорства, парни начали собираться на работу.
   - Да, и еще, Бесс… - Лаури притормозил у двери. – Постарайся ни с кем из посторонних не общаться, хорошо?
    - Почему?
   - Видишь ли, ты никого не помнишь, а вдруг чужой человек представится твоим давним другом, а на самом деле окажется, что это какой-нибудь жулик или проходимец!
  Я кивнула головой. Наверное, он прав.
   - Хорошо.
   - И за детьми смотри! – встрял Аки.  - А  то тут цыгане из табора в округе  бродят. Утащат, и все. И тебя заодно.
    - Да ну тебя! – засмеялась я. - Скажи еще – Бугимен, Дракула  или Джиперс  Криперс! Лучше возвращайтесь скорее! Эй, подождите! А мне что, опять убираться, что ли? – я обиженно надула губы. – Мне это и вчера еще надоело!
    -Ты же хотела засадить цветами весь двор? Может, займешься пока этим?
    -Аки, но я же ничегошеньки не помню! Что куда сажать, как поливать…
Лаури на секунду призадумался:
   - Заеду в книжный магазин и куплю какую-нибудь книгу по садовому дизайну. И рассаду цветов.
    - А дерево слабо посадить? Я люблю  сливы! Будем печь по воскресеньям пироги со сливовым  джемом! – заявил Аки.
    - А я хочу вишню! И клубнику! – Идея с садом мне вдруг показалась чрезвычайно увлекательной. – Мы, правда, сможем все это сами вырастить? Как здорово! А ты что хочешь, Лаури?
  - Я?.. Пожалуй, яблоню. И тыкву.
   - Тыкву? – удивились мы с Аки в два голоса.
    - Конечно! А Хеллоуин? Забыли? Что за Хеллоуин без тыквы?
    - Отлично! Я пока присмотрю место, где что  можно  будет посадить! – воодушевилась я. Все-таки, это вам не с пылесосом и тряпкой бегать!..
  Парни уехали; я вымыла посуду, оставшуюся после завтрака, достала из морозилки очередную куриную тушку и прислушалась – наверху еще царила сонная тишина. Ну, раз так, приму-ка я душ! А то кто знает, будет ли потом у меня на это время.
  В ванной я опять прогнала паука со стенки и посмотрелась в зеркало. Нет, это никуда не годится! Пугало огородное и то краше! Я взяла ножницы, и, крутясь перед зеркалом, постаралась аккуратно выровнять пряди волос. Получилось немного коротковато, но ровненько. Взгляд мой упал на коробки с краской. Ой, я же хотела спросить, чья она!.. Ну да ладно, думаю, что спокойно могу использовать одну.
  Полученный результат мне  неожиданно понравился – в зеркало мне улыбалась красивая молодая девушка с ежиком иссиня-черных волос, цвет которых выгодно  подчеркивал глубокую синеву больших выразительных глаз. Правда, лицо было немного бледновато по сравнению с руками и ногами - там я обнаружила красивый ровный загар. И когда это я успела так загореть? И где? Во дворе?.. И фигура у меня очень даже ничего, особенно, если учесть, что я родила уже (все-таки мне до сих пор в это не верится!) четверых детей.
    Антти и Юлиус вскоре проснулись, и, накормив детей завтраком, я призадумалась – чем бы их занять?  Для себя я опять, хочешь - не хочешь, но  обнаружила целую прорву неотложной работы – окна на кухне прямо - таки просились, что бы их вымыли. Они были ужасно грязные, в мутных разводьях; похоже, их давно не касалась тряпка и  вода. Но ведь я хотела хорошенько осмотреть двор, чтобы решить, где устроить клумбы с цветами, а где посадить деревья? Сейчас  быстренько вымою одно… ладно, два окошка, и все! А ребята пусть пока погуляют во дворе.
  Уже протерев насухо стекла старой газетой и отскребывая присохшую чью-то жевачку от подоконника, я подняла голову и вдруг в окне увидела молодую женщину в довольно странной одежде. Если не ошибаюсь, такую одежду из одного длинного куска ткани носят женщины в Индии. Незнакомка стояла почти у самого дверного порога, поглядывала на меня, ползающую по окну, и разговаривала с мальчиками! Вот оно, началось! То самое, о чем меня предупреждал Аки!  А я-то думала, что парни просто прикалывались надо мной! Наверное, это и есть цыганка из табора!  Цыгане ведь из Индии?.. Она хочет заманить и украсть детей! А потом продаст их на органы… или  на пирожки  с мясом фарш сделает… Эх, мама, не горюй! Ну, сейчас она у меня получит!!!
 Бегом бросившись к двери, я распахнула ее и постаралась спокойным голосом (хотя внутри у меня все кипело) позвать детей:
   - Антти, Юлиус, ну-ка, быстренько зайдите в дом!
Женщина повернулась ко мне, и я обратила внимание, что черты лица у нее вполне европейские и цвет кожи не смуглый, как у цыган. Только немного великоватый нос с горбинкой и глаза, густо подведенные черным карандашом, да еще этот странный наряд выдавали в ней чужестранку.
  Малыши проскользнули мимо меня, а я встала, уперев руки в бока, и с подозрением уставилась на незнакомку.
   - Здравствуйте! – поздоровалась она на чистом английском языке.
 Я молча  ей кивнула.
   - Я вижу, что хозяев нет дома. А мальчики только с вами?
Ее вопрос возмутил меня до глубины души:
    - Здесь я хозяйка и мои дети со мной! А вот кто вы такая и что вы тут высматриваете?
    -А где девочки, могу я узнать? – нахмурилась женщина.
Ага, так она уже пронюхала, что здесь и девочки живут! Вот проныра! Видимо, разговорила малышей!
   - Нет, не можете! Это вас совсем не касается! И вообще – уходите  отсюда подобру-поздоровому! – воинственно отрезала я.
 Но женщина, к моему удивлению, и не думала отступать. Она с деловым видом подошла ближе и попыталась зайти в дом, отстраняя  меня рукой  в сторону.
  Что-о?! Ну, вот это она зря!
 Схватив подвернувшееся под руку ведро, из которого  мыла окна, я с размаху выплеснула на нахалку грязную воду, окатив ее с ног до головы и завопила:
  - Ах ты, индоутка носатая! А ну, пошла вон!!! – и захлопнула входную дверь прямо у той под носом. Правда, через секунду снова открыла и пульнула тетке в голову  еще и грязную мокрую тряпку. Будет знать, как шляться по чужим домам и детей приманивать!
  От злости меня прямо трясло. Надо же, какие нынче нахальные бродяги пошли!..
 Немного успокоившись и попив водички, я осторожно выглянула в окно. Но во дворе и у двери уже никого не было. Вот и чудненько! Похоже, я надолго отвадила от своего дома всяких странных теток! Но все же лучше не рисковать и не выпускать  пока ребятишек на улицу. Чем же их тогда занять? О, да все дети обожают мультики! Всякие там Шреки, Бетмены и Белоснежки… Хотя нет, Белоснежка мальчиков вряд ли заинтересует. Во всяком случае – не в их возрасте. Сейчас пощелкаем по каналам и найдем что-нибудь подходящее.
  Но пульт от телевизора как сквозь землю провалился – я внимательно осмотрела все вокруг, но не нашла его. Где же он только может быть?.. И телефон, к своему удивлению, я тоже не обнаружила – ни обычный, ни мобильный. А вдруг что-нибудь случится и мне срочно нужно будет позвонить Лаури? Хотя, скорее всего, мобильник у меня был, да только сгинул вместе со всей моей одеждой и памятью в загадочном  море под названием «Амнезия»… Ну, раз мультики отменяются, придумаем что-нибудь другое…
   - Дети мои, фломастеры и альбомы у вас есть?
   - Есть!
    - Отлично! Несите все сюда, будем рисовать!
 Дети  разложили  свои  богатства в виде кучи фломастеров, карандашей, раскрасок и чистых листов  на  обеденном столе кухни, я присела к ним, и мы принялись изображать наши фантазии на бумаге. Антти стал рисовать целый автопарк из разных машинок, Юлиус – домик с трубой и кривой крышей, я же сидела, водила  карандашом по бумаге и неожиданно обнаружила, что у меня получается  корабль. Красивая современная яхта покачивалась на  нарисованных волнах, яркое солнце (его я щедро намалевала желтым карандашом) заливает своими лучами  все вокруг, а на палубе… кто же будет на палубе?.. Мужчина? Женщина? Я сделала несколько штрихов – и у меня получилась маленькая собачка. Ну ладно, пусть будет собачка… Интересно, эту сцену из реальной жизни мне подсказало  подсознание или, может, это только мои мечты?.. А как дела у  ребятни?..
 Я глянула на детей и умилилась, видя, как две одинаковые белобрысые головки склонились над своими рисунками, полностью поглощенные  рисованием. Юлиус даже язык высунул от усердия – так он старался. Мне пришла мысль – вот так же, наверное, в детстве, и мы с Аки сидели за столом и рисовали, ожидая наших родителей с работы.  Хотя… Какой работы? Ведь по словам Лаури, отец вечно сидел за решеткой, а мать пропадала на улице, цепляя клиентов… А Аки и подавно жил в приюте…
 Я  решительно тряхнула головой – что было, то прошло, ни к чему помнить всякую ерунду. У моих детей будет совсем другое детство – игрушки, лакомства и в первую очередь – мамина забота и внимание. И неправда, что яблоки от яблони недалеко катятся – я буду очень стараться, что бы они были счастливы! Буду самой лучшей мамой на свете! Самой любящей! Вот так!..
  В полдень я принялась мучить очередную куриную тушку. Рецепт дня из книжки  носил гордое название «Курица, запеченная с летними овощами». Я порылась  в кладовой и решила, что на роль летних овощей вполне сойдут лук, морковка и кабачок. Правда, рецепт требовал еще помидоры, но думаю, кетчуп легко сможет их заменить.
 Взгляд мой упал на банку с солью. Или в ней сахар? Ведь соль наверняка все еще стоит в ванной… Ну нет, больше такой номер со мной не пройдет! Я  убрала сахар наверх, в шкафчик, притащила из ванной кофейную банку, сунула в нее палец, облизала, и, убедившись, что там соль, поставила ее поближе к плите. Больше никакой сладкой курицы! И вообще, нужно подыскать другую банку под соль, нужно, чтобы они отличались. Вот, например, жестянка из под сухого молока…
  Разложив курицу и покрошив овощи на противень, я щедро залила блюдо кетчупом с чесноком и затолкала все в духовку. Думаю,  на этот раз получится вполне съедобно. Останется только попозже сварить рис, но это уже пара пустяков – бросить пакетики с крупой в кипяток и все – по крайней мере, так было написано на упаковке. Я  с гордостью почувствовала себя поваром экстра-класса. Да мне впору свой ресторан открывать!
  Пока я возилась с обедом, детям наскучило рисовать; они побросали  свои  рисунки и фломастеры, и принялись с визгом и криками бегать вокруг стола, играя в догонялки, норовя свалить что-нибудь на пол.
    - Дети, тише, тише! Посидите тихонько! – взмолилась я. Кошмар какой, сколько от них шума! Но малышня и не думала успокаиваться – они стали прыгать по лестнице, пока Юлиус не свалился и громко заревел, треснувшись лбом об ступеньку.
    - Ну вот, мама же говорила – не прыгайте! – подхватила я его и стала усиленно дуть на уже появившуюся небольшую шишку.
 Антти притащил столовую ложку и сказал:
    - Надо приложить ее к шишке! Папа всегда так делает!
 Я осторожно прижали холодную ложку ко лбу Юлиуса и спросила его:
   - Ну как, так лучше? Не больно?
Тот покачал головой, а Антти, не отходящий от меня, вдруг обнял меня и спросил:
   - А ты всегда будешь с нами? Никуда не уйдешь?
 Я удивилась:
   - Куда же я уйду, солнце мое? Ведь я ваша мама!
 Антти хотел что-то еще сказать, но ему помешал двойной гудок машины во дворе – за кутерьмой и шумом мы и не услышали, как подъехал пикапчик.
    - Вы уже домой? Так рано? – обрадовалась я, встречая на пороге Лаури и Аки.
    - М-мм, да. Так получилось. О, у Юлиуса опять шишка на лбу! Вау, да ты покрасила волосы!..
   - Он упал с лестницы! – запрыгал вокруг  нас Антти, спеша первым все рассказать, – и мы приложили ему ложку! А еще мы рисовали!
    - А кто тут баловался? – я притворно нахмурила брови. – Надо было слушаться, ничего бы не случилось!..  Очень хорошо, что вы пораньше! Я так рада! А то здесь бродила какая-то  подозрительная тетка… Аки, это была цыганка, не иначе! Вот прямо как ты и говорил! Все выглядывала да выспрашивала…
   - А ты? – поинтересовался Аки.
   - А я… я ее попросила уйти… - мне почему вдруг стало стыдно рассказать, каким образом я вытурила незнакомку.
Мне показалось или по лицу Лаури скользнула улыбка?  А Аки -  так тот вообще поспешно отвернулся…
    -Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Мы уже дома и можешь больше никого не боя… - Лаури вдруг замолчал на полуслове – он рассматривал рисунки, лежащие на столе. Он бросил быстрый взгляд на меня, потом  - на Аки.
    -А что? Красиво получилось! – критически рассмотрев мой рисунок со всех сторон и покрутив головой, заметил Аки. – Ты не находишь? – спросил он у Лаури.
   - Да… вполне… - он отложил рисунок. – Бесс, пойдем,  покажу тебе, что привез, – позвал он меня на улицу.
 Из багажника пикапчика выглядывали молодые деревца и кустики.
   - Это саженцы. То, о чем мы утром говорили. Вишня, слива и яблони, – пояснил он.
   - Как вы быстро все купили!.. А тыква? – ляпнула я.
   -Тыква уже не успеет вырасти, ее нужно было сажать весной – мне так в магазине сказали. А вот деревья можно посадить прямо сейчас. Там еще ящик с цветочной рассадой.
    - А клубника?
    - Клубнику посадим осенью, тогда на следующий год у нас будут ягоды.
    - И вишня со сливами? – обрадовалась я. Люблю  всякие ягодки!
   - Нет, те будут только через несколько лет.
   - Когда-а? –  лицо у меня огорченно вытянулось. -  Еще так долго ждать?!
 Лаури развел руками:
   - Ну, что поделаешь. Аки, тащи лопату, сейчас посадим наши деревья! – крикнул он в раскрытые двери дома.
   - А есть мы что, не будем?! – возмущенно отозвался тот.
    -Да успеешь ты поесть, давай сначала дела доделаем!
    - Вот кто все это придумал, пусть тот и сажает! – пробурчал Аки, показываясь на пороге и с аппетитом жуя какой-то кусок. – Сестренка, а что у нас на обед?
   - Как что? Курица!
   - Опять?!
    -Ну да… а что? – растерялась я. – Она вкусная будет, честное слово! Вот увидишь! Надо только еще рис сварить…
 -  Все нормально, Бесс! Курица, так курица. Если кому-то что-то не нравится, могут готовить сами! – Лаури выразительно посмотрел на Аки.
   - А я что? Я ничего… - вздохнул тот.  – Мне не привыкать… И курицу я люблю. Только не сладкую…

  Отряхнув руки от земли и осмотрев посаженые нами в рядок маленькие саженцы, мы остались довольны проделанной работой – через несколько лет  деревья и кусты разрастутся в большой  тенистый сад, полный яблок, слив и вишни.
    - А можно  сделать здесь качели? – попросила я Лаури, показав на два ствола  каких-то деревьев, близко растущих друг от друга.
    - Качели? Давайте! - согласился он. - Где-то у нас  дома был канат… Привяжем его и готово.  Антти, сбегай, посмотри в кладовке!
 Антти  вприпрыжку убежал, но уже через пару минут закричал с порога:
    - А где он?
    - В кладовке!
    -Я смотрел, там нету!
   - А на полках смотрел?
   - Сейчас посмотрю! Нету-у! – закричал он  буквально через минуту.
    - А под полками?
    - Тоже нету-у!
    -  Пойду сам гляну! – не выдержал Аки.
    - Может, он и не в кладовке, – задумчиво наклонил голову набок Лаури. – Может, на чердаке…
     -А из духовки дым идет! – донесся до нас голос Антти.  – И пахнет очень  вкусно-о!
    Я  подпрыгнула и сделала огромные глаза:
    - Ой, а мы  без обеда не остались?!
 Все быстрым шагом направились к дому. Все, но не Юлиус. Я шла самой последней, поэтому и услышала какой-то сдавленный испуганный вскрик позади себя.
 Оглянувшись, я увидела, как Юлиус замер на месте, глядя куда-то в траву широко распахнутыми глазенками, в которых плескался ужас.
    - Что такое, зайчик? – встревожено позвала я его, но он продолжал не двигаться с места, а только приоткрыл рот, словно силясь сказать что-то. Но у него ничего не получилось, и от отчаяния он заплакал, судорожно всхлипывая, и не отводя взгляда от земли.
   Чего же он так испугался?.. Я сделала несколько шагов к нему… и  увидела на земле  перед ним  большущую змею! Она была черная, блестящая, гладкая, ужасно страшная и шипела, высунув раздвоенный язык!
    -Стой, Юлиус! – закричала я. – Не шевелись!
 Лаури и Аки остановились и оглянулись, услышав мой крик, но и змея встрепенулась и, сжавшись в пружину, приготовилась к прыжку. Юлиус громко заплакал. Не помня себя от волнения, я вихрем подлетела к Лаури, вырвала у него из рук лопату, в каком-то диком прыжке перепрыгнула  к змее и в мгновение ока отрубила ей  страшную голову. Но отрубленное туловище продолжало бешено сжиматься и разжиматься кольцами, и я принялась лупить  лопатой со всей силы по нему, превращая то, что осталось, в змеиный фарш. Несколько сильных ударов – и от змеи осталось только несколько противно шевелящихся кусочков. Отшвырнув ставшую ненужной лопату, я схватила Юлиуса на руки, крепко прижав его вздрагивающее тельце к себе. Бедный малыш!
    - Все, все, мой хороший! Мама здесь! Мама не даст  тебя в обиду!
 Перепуганный Юлиус громко заревел во весь голос и обнял меня руками:
   - Ма… ма… ма!
 Аки и Лаури очнулись от столбняка, охватившего их, и подскочили к нам.
     - Офигеть, как ты ее порубала! Вот это ты даешь! Мы и глазом моргнуть не успели! – изумлялся Аки, разглядывая змею. – Я и не знал, что здесь такие водятся! Первый раз вижу!
 Лаури попытался забрать у меня сына, но Юлиус крепко вцепился  руками мне в шею, и не хотел ни в какую отпускать.
    - Мама! – всхлипнул он сквозь слезы и уткнулся мне в плечо.
 Сердце у меня радостно встрепенулось.
    - Он заговорил! Лаури, он говорит!
 Я гладила Юлиуса по голове, прижимая к себе, а донельзя взволнованный  Лаури обнимал нас обоих. На  глазах у него  я заметила слезы.
    -Бесс… Юлиус… - от волнения он никак не мог толком сказать, что хотел.
 Наконец Юлиус успокоился и перешел на руки к Лаури.
    - Па-па! – неуверенно, по слогам, произнес малыш.
   - Да, сынок, папа! – Лаури поцеловал Юлиуса, и достав из кармана платок, вытер ему замурзанную мордочку с грязными  потеками от слез.
    - Бесс, ты такая молодец! – повернулся он ко мне. – Спасибо!
    -Ты что,  вообще? – удивилась я  и покрутила пальцем у виска. -  С  дуба рухнул?  Думаешь, я буду стоять и смотреть, как моего сына жрут какие-то змеи?!
    - Съесть бы она его не съела, а вот укус ее смертелен! Но как ты ее быстро! Бац  - и готово! – продолжал восхищаться Аки.
    -Ага, скажи еще – как профессиональный киллер! – буркнула я, не замечая, как после моих слов Аки бросил смятенный  взгляд на Лаури. – Да я сама не знаю, как все так получилось. Испугалась, наверное… Но лучше пусть такое больше не происходит!
  Прибежавший на шум Антти осторожно поглядел на ошметки змеи и спросил:
   - Можно ее потрогать? Палочкой?
   - Можно. Потрогай. И давай мы ее закопаем. – Аки взялся за лопату.
    -Мама… пить… - попросил Юлиус, сидя у Лаури на руках.
   - Конечно, солнышко, сейчас! Пойдем домой!
   - Сейчас позвоню Ээро, пусть приезжает поскорее, глянет на Юлиуса. Он так и говорил, немота  - это от сильного испуга, должна пройти со временем.
    -Значит, и я все вспомню, – уверенно сказала я. И добавила, отвечая на вопросительный взгляд Лаури: - Ну, этот ваш Ээро тоже так сказал про меня – пройдет время, и я все вспомню. Скорее бы уже! Похоже, он  неплохой врач и знает свое дело.
    - Ну да… -  мыслями весь в  каких-то неизвестных мне раздумьях  негромко произнес Лаури.
На кухню мы подоспели  как раз вовремя – еще чуть-чуть, и курицу уже бы ничего не спасло от превращения  в угольки. Аки (на удивление!) вызвался сварить рис и вскипятить чайник, я пошла  в ванную отмывать руки и лицо Юлиусу и  Антти, Лаури же принялся названивать по мобильному Ээро. Всего разговора я не услышала, только обрывки, но и по ним я поняла, что тот уже едет, да не один, а  еще с каким-то Паули. Интересно, а его я узнаю?..
   - В машине же  продукты и пиво! – вспомнил Аки, хлопнув себя по лбу. – Совсем забыли! Вот блин, наверное, оно уже теплое! – и он выскочил на улицу. 
  Вскоре он вернулся, нагруженный покупками и свалил все в кучу на кухонный стол.
    - Опять курица?! – удивилась я. – Ты же сам вопил, почему я готовлю одно и тоже, так зачем ее купил? Может, лучше я стану  покупать продукты?
    - Всему свое время, сестренка! – Аки быстренько накидал полную морозилку банок с пивом. – Не спеши! Я ничего не имею против курей! Или кур?..
 Только мы уселись за стол, как к дому подъехала чья-то легковая машина. Из нее вышел уже знакомый мне Ээро и с ним плотного телосложения мужчина с довольно длинными кудрявыми, как у куклы, волосами.
     -Это Паули, – заметив мой взгляд, пояснил Лаури.
     - Он тоже финн?
     - Да. Паули Рантасалми.
     - Какая красивая фамилия! Какая поэтично звучит! – восхитилась я. – Не то, что Илонен…
 Лаури почесал  в досаде нос, а Аки  рассмеялся:
   - Думаю, многие  девушки мечтают о фамилии Илонен, но не наша Бесси…
   - Почему это?
    - Да так… мысли вслух…
 Я так и не поняла, что же Аки имел ввиду. Как же плохо ничего не помнить!..
 Ээро и Паули отказались пообедать с нами. Ну и совершенно напрасно – на этот раз еда удалась на славу, просто пальчики оближешь. Не подозревала, что я такая умелая кулинарка! Надо бы еще рецептики какой-нибудь вкуснятинки вычитать  из той книжечки…
 Лаури принялся  рассказывать Ээро про змею, напугавшую Юлиуса, и про то, как я ее прибила. Ээро внимательно слушал его, наблюдая  при этом за Юлиусом, который то и дело порывался говорить короткими простыми фразами.
    - Ну вот и хорошо, что это, наконец, произошло! Помнишь, что я тебе говорил? Юлиус здоровый ребенок, ему совершенно  не требуется никакого лечения. С малышами такое бывает и проходит бесследно. Через пару дней он начнет болтать столько же, сколько и другие дети его возраста. Меня больше волнует Бесс.
    -Я? Почему? – встрепенулась я. – У меня все плохо?
   -У тебя была  достаточно серьезная травма головы и сильное отравление.  Могут возникнуть разные осложнения. Голова не кружится? Не болит? Мушки в глазах не мелькают? Агрессия или депрессия? – Ээро принялся изводить  меня каверзными вопросами и стучать каким-то маленьким молоточком  то по одному колену, то по другому. Ощущение было на редкость противное, особенно когда одна нога у меня после удара как-то непроизвольно дернулась и следом за ней задергался глаз.
   -Ой! Что это?! Я умру, да?! – перепугалась я.
   -Нет, – улыбнулся Ээро. – Это остаточные явления, ничего страшного я не вижу. Надеюсь, и не увижу. Время, время и еще раз время – вот ваш лучший лекарь. Вам с Юлиусом - спать, гулять, дышать  свежим воздухом, и только положительные эмоции.
Ээро подозвал к себе Юлиуса и принялся его расспрашивать о чем-то, а я обратила внимание, что Паули, сидящий в сторонке и потягивающий пиво из банки, то и дело с нескрываемым любопытством поглядывает на меня.
   -Лаури, почему Паули так меня разглядывает? – шепотом спросила я у Лу, сидящего рядом со мной. – Это потому, что я волосы перекрасила, да? Он ведь меня  раньше  только блондинкой видел?
 Лаури на миг задумался, а потом выдал такое, отчего я чуть со стула не упала:
   -Бэби, да ведь он был твоим первым парнем! Ты так по нему сохла! А потом он завербовался в армию, и  ты его не дождалась, запала на меня. Ты что, ничего к нему не чувствуешь? Совсем?
 Я вытаращила глаза на кудрявого толстячка, который в этот момент пытался сдержать рвущуюся наружу  отрыжку  после третьей банки пива.
   - Не-ет… совершенно ничего… Ты мне больше нравишься! – ляпнула я, не подумав, и встретившись взглядом с Лаури, покраснела и смутилась. Ой, лучше я не буду больше ничего  спрашивать!..
    -Ээро, может, вы выпьете кофе?  - предложила я. – А то как-то неудобно - вы  все-таки гость, а ни к чему не прикасаетесь.
   - Кофе? Пожалуй, не откажусь.– Согласился Ээро.
 Парни пили пиво, дети – сок, поэтому я подогрела  уже приостывший чайник, насыпала в кружку кофе и сахар и, добавив горячей воды, протянула ее Ээро. Надо бы научиться печь  хотя бы кексы, что ли. Вроде где-то в шкафчике я видела печенье…
   -Бесс, сделай и мне кофе, пожалуйста! – попросил Лаури. – Что-то пиво не лезет в горло после  всего.
 Протянув кружку и ему, я принялась рыться на полках в поисках печенья или еще чего-нибудь в этом роде, поэтому  и не увидела, как Ээро, сделав глоток кофе, выпучил глаза, но все-таки проглотил его, а Лаури, распробовав, скривился, выплюнул его обратно в кружку и высунул  от отвращения язык.
 Аки, глядя на них, расхохотался; я  же обернулась и не поняла, что его так насмешило  - все сидели с чинными и вежливыми лицами.
    - Пожалуй, мне уже пора. Хочу сегодня попасть домой пораньше. Джессика меня, наверное, уже заждалась. – Ээро встал.
   - И я с тобой! – поднялся Паули. – Завезешь меня в «Кудрявый персик»?
  - Вы уже уходите?  - огорчилась я. – А я тут вафельки нашла…
 - Нет-нет, спасибо большое! – торопливо отказался Ээро. – Как-нибудь в другой раз.
    - Заходите к нам почаще! А то у нас совсем никто не бывает… А Джессика – это ваша жена? Может, она тоже захочет придти с вами? Я буду очень рада!
   - Непременно. – Ээро кивнул голову.
 Все почему – то заулыбались, но как-то  украдкой, словно пытаясь спрятать от меня  свои улыбки.  Я что-то опять не то сказала?..
  Проводив гостей до машины и помахав вместе с детьми вслед уезжающей машине, мы вернулись в дом, и я тоже решила выпить кофейку. Куснула вафельку, отхлебнула  глоток кофе, предвкушая насладиться вкусным десертом, и чуть не подавилась. Что за дрянь такая?! Сладкая шоколадная вафля растворилась у меня на языке в невыносимо соленом и противном  кофе! Что такое? Почему оно соленое?!
  Аки, заметив мой растерянный вид, засмеялся.
   - Опять перепутала?
   - Ничего я не перепутывала! Банка с сахаром стоит наверху, в шкафчике! Я как утром ее туда поставила, так она там и стоит до сих пор!
   - Какая банка?
   - Кофейная! С надписью «Соль»!
   - Во-от! «Соль»! Что написано, то там и лежит!
   - Там же еще вчера был сахар!!!
   -  Так то вчера! А сегодня добрый дядя Аки  с утра пораньше все разложил по своим местам! Сахар – в сахарнице!
  Я плюхнулась устало на диван. Голова уже идет кругом…  Какая я все же неумеха и недотепа! Все делаю как-то не по - человечески… Весь дом верх дном… какая из меня хозяйка? Готовлю  кое-как… Напоила всех соленым кофе… На глаза опять, как и вчера, навернулись непрошенные слезы. Я всхлипнула.
    - Ну что ты, Бесси! Подумаешь, ерунда какая – соленый кофе!
От его слов слезы теперь уже  ручьем потекли у меня по лицу. Лаури  подсел ко мне, вытер мне лицо своими теплыми ладошками, опять взял меня на руки, и  снова понес наверх, на второй этаж:
  - Не плачь, малышка! Ты у меня самая лучшая! А дядя Аки получит  пенделя по тощей заднице!
  - О, ребята, да у вас уже  традиция складывается! – ехидно подколол Аки.
   -Тресни ему противнем по голове, чтобы заткнулся! – я шмыгнула носом и уткнулась Лаури в футболку. Все-таки, это так приятно, когда тебя то и дело носят на руках!..
 
 Вот так, в домашних делах и заботах прошла неделя – неторопливо, день за днем. Больше не происходило ничего выдающегося – обычные дела и хлопоты, привычные для заурядной американской домохозяйки.  Я научилась виртуозно готовить курицу по разным рецептам и лихо мыть полы, стирать и убирать; мне понравилось играть с мальчиками в разные стрелялки-догонялки по всему дому и собирать из конструктора Лего крепости и машинки. Понравилось сидеть вечерами на ступеньках крыльца, пить ромашковый чай и гладить поочередно теплые лохматые собачьи головы Бетмена и Робин, которые они поочередно укладывали ко мне на колени и любоваться догорающим закатным небом.  Мне нравился мой брат Аки, такой веселый и смешливый, и с каждым днем мне все больше нравился Лаури.
  Спокойный, неторопливый, с мирным и добрым характером, он казался мне каменной стеной, за которой можно смело укрыться от любых житейских бурь. Довольно-таки молчаливый,  по сравнению с Аки, который не затыкался ни на минуту, временами даже застенчивый, Лаури оказался тихим и миролюбивым парнем. Но ведь не всем же быть скоростными истребителями!..  Мне он нравился именно таким. И, кажется, я догадалась, почему в свое время сразу запала на него – помимо симпатичной внешности и обаятельной улыбки от Лаури исходило ощущение надежности – той самой, которая так нравится девушкам. Во всяком случае, я ее ощущала. И мне было с ним так спокойно.
   Мне было очень-очень хорошо в моем доме -  с детьми, собаками, братом и мужем. Только  вот одно смущало меня – мой  идеальный муж почему-то совершенно не собирался исполнять свой так называемый супружеский долг, о котором я думала сначала с замиранием в сердце, а потом уже с невольным ожиданием – ну когда уже он соизволит обратить на меня свое внимание?! Максимум, чего я дождалась от него на сегодняшный день – это невинный безобидный поцелуй в лоб перед сном. И все. Вот так. И что с этим делать – непонятно…

   В один прекрасный солнечный  день, когда Лаури и Аки по какой-то неизвестной для меня причине решили взять выходной и остались  оба дома, я наконец-то уговорила Лаури съездить вдвоем в магазин. Он долго упирался и  отнекивался, отговариваясь тем, что хочет в свой выходной  отдохнуть-полежать-посмотреть по телеку бейсбол, плюс ко всему продукты все куплены и, вообще, нечего делать в том магазине.
    - Лаури, черт тебя возьми! – разозлилась я. – Посмотри на меня!
    - Ну, смотрю…Ты прелесть, какая хорошенькая!.. А что?
   - Что на мне надето?
   - Джинсы… футболка… моя, кстати!
   - Вот именно! Сколько еще я буду ходить в твоих штанах?!
   - Э-э-э… да все в порядке, милая! Тебе очень даже к лицу эта футболочка, можешь носить ее, сколько хочешь…
    - Я хочу купить себе юбку!  И  еще мне нужны колготки, бюстгальтер, крем и… и… и прокладки, вот! Может, купишь все сам?
   - Да Боже меня упаси! – Лаури подскочил и в ужасе замахал руками. -  Так и быть, собирайся, поехали!
  Через пару минут я уже запрыгнула  в машину, подняв целое облако пыли с сидений. Но такие мелочи не могли испортить мне хорошее настроение – я была довольна, что наконец-то увижу город, в котором живу, и людей; может быть, встретим даже каких-нибудь знакомых, которых я вспомню, словом, перестану сидеть взаперти, как всю последнюю неделю.
  - А как называется наш город? -  поинтересовалась я у Лаури, сидевшего за рулем. – Я и этого не помню…
   - Парадайз. ( Рай)
   - Надо же, какое красивое название, – улыбнулась я ему.
    Рай.  Я живу в Раю. Нет -  мы  все живем в Раю. Настроение от этой мысли  у меня стало  просто  замечательным.
  И Лаури  сегодня   казался  мне  таким милым, как никогда.
  Я пару раз украдкой бросила на него несколько пристальных   взглядов.  Он симпатичный, да-а… Не смотря на то, что на голове  опять черт знает что, как впрочем, и всегда… Волосы его разлохматил встречный ветер, залетавший в машину, и мне вдруг так захотелось провести по ним рукой. И опять небритый… Круглое лицо,  немного прищуренные зеленые глаза… Старенькая выгоревшая футболка  только подчеркивает   красивые загорелые руки, крепко сжимающие руль… Все-таки  мой муж  такой  интересный мужчина!
  - Что? – Лаури, наконец, заметил мой мечтательный взор, обращенный на него.
   -Нет-нет… ничего… 
 Невольно я задержала взгляд на его губах. И подумала про себя – какие же они, наверное, мягкие и приятные для поцелуя… Какие сладкие…
  Лаури снова  посмотрел на меня и улыбнулся.
  Опять застигнутая врасплох, я  поспешно отвернулась, и  принялась смотреться в зеркало, прикрепленное  сверху на   козырьке, защищающем глаза от солнца.
   Обалдеть… Кажется, я начинаю вспоминать свои чувства  к нему! Тогда почему же я так смущена? Ведь у нас четверо детей, он мой муж уже… э-э-э… неизвестное мне количество лет. Ведь, по словам Лаури, я сразу была влюблена в него без памяти! Тем не менее, это все так странно… как будто ничего похожего я раньше не испытывала…
   Пытаясь разобраться в своих чувствах, я и не заметила, как Лаури остановил пикапчик у какого-то супермаркета, и  еще раз, внимательно посмотрев на меня,  протянул свои солнцезащитные очки.
    - Держи!
    - Зачем?
   - Одень!
   - Не хочу! Почему я должна их одевать?
    - Я тебе потом объясню! – упорствовал Лаури.
    - Сейчас объясняй!
    - Солнце яркое!
   - Да оно уже почти село!
   -У тебя… эээ… круги под глазами!
   -Что?! – возмутилась я. – Это у тебя сейчас будет.. круг под глазом! Нет у меня там ничего! – и поспешно нацепила очки на нос.  Вот еще! Выдумывает всякую ерунду! С чего бы это?..
  Магазинчик не отличался  особым разнообразием и богатством ассортимента, но  все-таки я выбрала то, что  хотела  - нежно-розовый комплект нижнего белья, белую хлопковую блузку и неожиданно для себя – джинсовую юбку. «Я уже срослась с этой джинсой» - мелькнуло в голове, но юбка сидела просто потрясающе. Я покрутилась перед зеркалом в примерочной и осталась довольна.
   - Лаури! Иди сюда!  – шепотом позвала я его, высунув голову из-за занавески. – Смотри! Тебе нравится?
   Лаури заглянул в примерочную; глаза его  при виде меня в одном только  лифчике и юбке  округлились и стали довольно – таки большими.
    - Мне – да…  - он коснулся пальцем перламутровой  бусинки в центре розового  кружевного цветочка, пришитого к лямке бюстгальтера, и улыбнулся: – Красиво так…
 - Да я про юбку! – фыркнула  я ему сквозь смех.
Взгляд его пополз вниз:
   - Юбка? Тоже ничего…
Ха-ха! Видел бы он кружевные розовые трусики под этой юбкой, вообще бы упал! Ну да ладно, дома увидит! Ой, мне кажется или  я собираюсь соблазнить собственного мужа?..
    - А что у нас  на ужин? Опять курица? – спросил он меня, когда мы перешли в отдел с продуктами.
  - Ой, нет, нет, только не курица! Я на нее уже смотреть не могу! – взмолилась я.  – Давай купим пиццу или может, бифштексы  для гамбургеров? Устроим  пикник во дворе! Детям понравится!
    - Приве-ет, Лаури-и! – пропел кто-то  милым голоском сзади  нас.   
  Я обернулась и увидела симпатичную  молодую женщину в чересчур обтягивающей майке без рукавов, которая подчеркивала  бюст размером с два таких немаленьких арбуза, в темных джинсах со стразами и босоножках на высоких каблуках. Она кокетливо улыбнулась Лаури, покрутила локон светлых волос наманикюренным пальчиком, стрельнула глазками в мою сторону, и, оглядев меня с ног до головы, пошла, покачивая бедрами, к кассе.
    - Привет… - запоздало и как-то смущенно ответил ей Лу, покраснел, схватил с полки бутылку с минералкой и жадно сделал пару глотков.
    Я совершенно неожиданно для себя  растерялась, оторопела, оступилась на ровном месте, и чуть было   не свалилась в тележку с продуктами. Увиденная сцена мне  о-очень  не понравилась. Я, со своим законным мужем, пришла в магазин сделать покупки для всей своей  большой  и дружной  семьи, а какая-то фифа разнаряженная строит ему глазки! Притом, что рядом  с ним стою я, его жена!
   - Это что еще за корова? Улыбается тут… - хмуро пробурчала  я.
    -Это?.. Да так… Знакомая одна. И вовсе она не корова…
     - Ну, может она и  не такая толстая, как кажется… Минет у нее  наверняка  хорошо получается.
  Лаури захлебнулся минералкой, облился и вытаращил на меня глаза:
      - По… кхе-кхе… почему ты так думаешь?
    - А таким толстухам  только это и остается. Чем она еще может удержать около себя мужчину? Своими арбузами? – и  я покачала грудью, изображая бюст блондинки.
 Лаури  почему-то опять смутился и как-то  очень даже заинтересованно посмотрел на меня. В сторону девушки он больше не глядел, хотя, как я заметила, она, пройдя кассу, еще раз оглянулась  на  нас.  Вот кошка драная! Распускает тут слюни на чужих мужей! Роди ему сначала четверых детей, вырасти, а потом и строй глазки! Корова блондинистая!..
   За ужином Лаури был какой-то рассеянный и больше помалкивал, слушая наши разговоры и телевизор, который Аки  опять то и дело переключал с канала на канал. Несколько раз я невзначай ловила на себе его задумчиво-мечтательный взгляд – может, потому что сама то и дело поглядывала на него. Казалось, он витает в облаках, и воображение рисует ему самые заманчивые картины. Под конец даже Аки обратил на это внимание – когда Лаури несколько раз невпопад ответил на его вопросы по поводу завтрашней работы:
   - Луха, ау!!! Ты где?
 Лаури, наконец, очнулся  от своих видений, и уже более осмысленно посмотрел на стол.
   - А что, пиццы больше нет?
   - Ну, ты и жрать! Да ты же сам, в одну харю, слопал целую штуку! – возмутился Аки. – Скоро на кабана станешь похож!
   - Пора переходить на здоровую пищу, - заметила я, собирая тарелки со стола. – На ужин вполне достаточно съесть яблоко и йогурт.
  Парни переглянулись и хмуро посмотрели на меня, как на врага всей великой  финской нации.
   - Она хочет нашей смерти! – заключил Аки. – Здоровые мужики едят на ужин мясо, еще раз мясо и ничего другого, кроме мяса!
   - Мясо  - тяжелая пища, – возразила я ему. – И если есть его поздно вечером, то потом ночью будут сниться одни кошмары.
   - Это после яблока с йогуртом мне кошмар приснится! – засмеялся Лаури. – Как будто у  меня прихватило живот,  и я бегаю, ищу везде туалет, а его нигде нет! – и парни покатились от хохота.
   - Под кустик сходишь! – фыркнула я. – Вот станете толстыми и неуклюжими, как бегемоты… Да, да, Лаури, вот как этот, на твой кружке! Тогда вспомните, умники, что я вам говорила!..  Так, мальчики, быстро чистить зубки и в кроватки, уже поздно, пора спать!  - скомандовала я малышам, прыгающим на диване и играющим с Киндером.  – А посуду сегодня моет дядя Аки!
  - Папа… папа! – Юлиус потянул руки к Лаури.
  - Иди ко мне! – Лаури подхватил сына на руки, чмокнул в лоб,  и позвал Антти: - Пойдемте, я расскажу вам сказку!
 - Почему это я мою посуду?! – завопил  возмущенный Аки, но я показала ему язык и улизнула  поскорее в ванную комнату.
  Набрав полную ванну воды, я вылила туда  полфлакона пены с ароматом белых лилий и с удовольствием  погрузилась в теплое душистое белоснежное облако. Вытянувшись и расслабившись, я наслаждалась приятным запахом и нежным прикосновением чуть шипящей  и лопающейся пены к своей коже. Ах, какое блаженство! Я бы точно могла пролежать так целый час! А, может, и больше… Бросить бы еще в воду лепестки цветов… зажечь во-он на том шкафчике пару свечей…
  Я закрыла глаза и представила себе восхитительную романтическую картинку – свечи мягко мерцают, еле видно отражаясь в большом запотевшем зеркале напротив белоснежной  ванны-джакузи… В руке у меня хрустальный бокал с играющим пузырьками шампанским… в другой – клубника… и я – в объятиях теплого обнаженного Лаури. Я провожу сладкой клубникой по его вздрагивающим губам, дразня и не давая попробовать ее… кладу клубнику себе в рот и запиваю глотком шампанского, не сводя глаз с Лаури… а он… он медленно облизывает языком ягодный сок со своих  губ и говорит: « У меня есть другие ягодки…» и целует мои затвердевшие соски…
  Я так явственно представила его поцелуи на своей груди, что невольно изогнулась навстречу более откровенным ласкам, приоткрыла рот в блаженном полувздохе и ожидании чего-то большего, и … хлебнула пены из ванны.
  Отплевываясь, я открыла глаза. На стене напротив опять сидел паук. И никакого Лаури рядом. Вот это меня занесло! А почему бы и нет, спрашивается? Ведь он кто?  Мой муж… И он мне очень нравится. Правда, поняла я это только сегодня, в магазине, когда та белобрысая сисястая корова начала беспардонно строить ему глазки. Но  я абсолютно уверена, что люблю-то  его уже давно, просто  немного позабыла свои чувства из-за  своей амнезии, и  все…
  Я подлила еще теплой водички, взяла губку и принялась неторопливо водить ею по рукам и груди, размышляя, а любит ли Лаури меня до сих пор или я стала для него уже чем-то привычным и обыденным, как… ну, как стол или стул в доме. Нет, думаю, он все-таки продолжает любить меня – вон какой у него был взгляд, когда он заглянул ко мне в примерочную. Я вспомнила его лицо в тот момент – оно было таким милым – нежным, восхищенным… и немножко – застенчивым…
  Я провела мочалкой по одной ноге, потом по другой, пригляделась – ужас какой! Да мои ноги скоро будут  лохматыми и станут как две капли воды  похожи на небритые подмышки моего муженька! Я взяла бритву Лаури, и, подумав, раз на лице у него частенько красуется двух-трехдневная щетина, то бритвой он пользуется нечасто и поэтому, если я ею  разок попользуюсь, то ничего страшного не случится, и  со спокойной душой навела красоту на своих ножках.
  Откидывая одеяло на кровати и облачаясь в майку, до сих пор служившую мне ночнушкой, я пожалела, что не купила себе сегодня в магазине какую-нибудь красивую ночную рубашку. « Какую–нибудь красивую-прекрасивую… Такую кружевную  прозрачную… Чтобы она понравилась Лаури… Чтобы он увидел меня в ней и… и непременно захотел снять ее с меня» - мечтала я, лежа в постели, глядя в потолок  и прислушиваясь к неясному звуку голосов и бормотанию телевизора внизу в кухне – Лаури и Аки сегодня не только не поехали  днем на работу, но и не потащились вечером в бар, как обычно.
  « А если он все равно ее с меня снимет, то какой тогда смысл  одевать?» - я перевернулась на живот и обняла руками подушку. В голове у меня принялись бродить неясные, но очень приятные образы и мысли, одна  другой заманчивее, и, рассматривая их так и сяк, я незаметно для себя уснула.
  А уснув, я погрузилась в эротический сон, такой откровенный и явственный во всех ощущениях – мы с Лаури занимались сексом, да таким неистовым и необузданно-бесстыдным – он привязал мои руки к изголовью кровати, и, конечно же, был бесподобно горяч и огромен. Я стонала все громче и громче, извивалась под ним, и страстно желала его с каждым толчком все сильнее и сильнее.  Кровать  от наших движений  ходила ходуном, скрипела и стучала так, что вот-вот грозила развалиться…
  Внезапно я проснулась. Фу-ух… Вот это сон!.. Надо же было присниться такому! А что  в этом странного – ведь Лаури мой муж… Тогда почему он продолжает спать не со мной, а на надувном матрасе?!
  Я свесила голову и посмотрела вниз, на пол, вернее, на матрас, где как обычно спал Лу. Он разметался во сне, закинул руки за голову и крепко спал. И сны ему снились наверняка более целомудренные, чем мне. Плед лежал рядом на полу, видимо, соскользнув с матраса. На обнаженном Лаури были только   трусы-боксеры совершенно дикой леопардовой расцветки. « Прикольные!» - улыбнулась я про себя,  и принялась  бесстыдно разглядывать его, насколько позволял свет луны, заглядывающей в окно.
  То, что я увидела, мне чрезвычайно понравилось – у Лаури была ладная  фигура с довольно рельефными мышцами на руках, крепкие ноги и грудь, покрытая негустыми  волосами. Темная полоска  с груди продолжала спускаться вниз, к плоскому животу и… я почувствовала, как у меня закружилась голова. Покусывая губы, я еле удержалась от желания протянуть руку и дотронуться до этих волос… и живота… и вообще –  до всего.  Это было вожделение или еще что-то, но мне  страстно, до умопомрачения, захотелось быть сейчас с ним рядом.
  Я тихонько сползла с дивана на матрас, легла рядом с Лаури и прижалась к нему. Он пошевелился во сне и обнял меня двумя руками. Сердце у меня на миг замерло. Я тихонько положила свою ногу на него и осторожно коснулась своими  губами его теплых мягких губ. Лаури сонно вздохнул. Ресницы его затрепетали. Я нежно-нежно поцеловала его сначала в один глаз, потом в другой и почувствовала, как под моей рукой, скользящей по его груди, все быстрее  и сильнее начало биться сердце. Лаури прижал меня к себе и, наконец,  открыл глаза. Его губы нашли мои, и первый поцелуй растаял на моих губах, словно сладкая воздушная вата, переполняя меня приятной слабостью и  окончательно лишая сил.
  Следующие наши поцелуи были уже не так нежны и невинны, они обжигали  и сводили меня  с ума, обещая нечто большее, чем просто объятия.  Я таяла в его ласковых и таких настойчивых руках; Лаури стащил с меня майку, наши тела  теперь практически ничего не разделяло – и  это ощущение было бесподобным.
Лаури ласкал и целовал меня со всей пылкостью и страстностью молодого мужчины, изголодавшегося по сексу, и явно хотел меня не меньше, чем я его, как вдруг внезапно он остановился, резко оторвался от меня и поспешно встал.
   - Что… что случилось? – я не могла понять, в чем дело.
   - Я не должен был… - Лаури, то и дело натыкаясь на мебель в темной комнате, нашел свои джинсы и торопливо надел их.
   - Почему? – удивилась я.
   - Прости меня, Бесс… Я не могу! – и Лаури выскочил за дверь.
  Я осталась сидеть на матрасе в полном недоумении. Какое там  «не могу»! Он был таким твердым, ведь я это почувствовала, хотя мои руки и не успели добраться до его потрясающих воображение леопардовых боксеров. Ничего не понимаю! Неужели я его больше не привлекаю? Да нет же, он хотел меня,  и еще как хотел! Еще бы несколько минут и…
  Расстроившись окончательно, я встала и подошла к окну, чтобы приоткрыть его, подышать прохладным ночным воздухом  и немножко остыть.
  Видимо, сегодня было как раз полнолуние – луна, большая, круглая и яркая, сияла на небосводе, довольно хорошо освещая весь двор, постройки и даже  деревья рядом с домом. Я  грустно посмотрела на луну, все же невольно любуясь  ее красотой, и краем глаза заметила внизу, у самой кромки леса, какую-то черную тень. Это был  человек. Он стоял и смотрел прямо на  дом… на меня! Я в испуге отпрянула за занавеску. Миг – и фигура тихо растаяла без следа. Я протерла глаза – никого нет.  Постояла несколько минут, приглядываясь к темным деревьям – ничего. Да и кто может бродить здесь, вдалеке от города среди ночи? Наверное, почудилось.  Точно,  уже начались  глюки от сексуального неудовлетворения…
   Я отыскала улетевшую в угол комнаты майку,   раздраженно напялила ее на себя, завернулась  в одеяло и бухнулась на диван. Мысли в голове сразу побежали наперегонки, обгоняя и тесня друг дружку.
   Что он о себе думает, этот Лаури? Что я побегу за ним следом по лестнице, размахивая своей майкой-ночнушкой и  требуя объяснения? Да фигушки! Не дождется!  Да он меня еще умолять будет! Прощения будет  просить за свое недостойное мужчины поведение! Бросить  женщину, которая просто–таки умирала от желания и сама пришла (можно сказать – свалилась с дивана)  к нему в постель! То есть, на матрас… И не какую-нибудь чужую женщину, а свою жену! Или, может, он боится, что я опять залечу и  рожу ему еще одного ребенка? Мог бы и сказать, в чем дело… Лежи теперь тут и думай, что хочешь, до самого утра…
  Утром Лаури был угрюм  и неразговорчив, и у меня, прокрутившейся до самого рассвета и не выспавшейся, тоже упало настроение дальше некуда. Даже Аки заметил, что  мы сторонились один другого и старались не обращаться друг к другу.
   - Вы что надулись, как мыши на крупу? Поругались, что ли? – поинтересовался он, сияя, как всегда,  жизнерадостной физиономией.
   - Нет… - я украдкой посмотрела на Лаури. Тот сидел за столом, обхватив голову руками, и был мрачен, как туча. К завтраку он не притронулся. При словах Аки он  глянул на меня, и, поймав мой взгляд, опустил глаза с каким-то виноватым видом.
    - Я не буду есть. Аки, пошевеливайся! – Лаури встал из-за стола. – Я сейчас, жди меня в машине! -  И он вышел из кухни.
   - Бесс, что случилось-то? – Аки  не обратил ровным счетом  никакого внимания на слова Лаури и продолжил неторопливо пить свой кофе.
   - Да ладно, не бери в голову… ничего страшного… -  мне совсем не хотелось посвящать брата в особенности своей интимной жизни.
   - Точно ничего страшного?
И  тут я вспомнила увиденную сегодня  ночью темную фигуру  человека, стоящего  на краю леса и смотрящего прямо на наши окна.
  - Аки… а кто-нибудь чужой может забраться к нам в дом?
   - Не думаю… Собаки почуют и залают прежде, чем кто-нибудь подойдет к двери.
 Меня такой ответ совсем не успокоил – я припомнила на днях  визит цыганки  в ярком сари. Бетмен и Робин валялись во дворе на травке и  ни разу даже не гавкнули, а только приветственно  завиляли хвостами при виде незнакомой им женщины.
   - А у нас есть какое-нибудь оружие в доме? Так, на всякий случай…
   - Какой такой еще  случай? Давай, рассказывай быстро! – Аки отставил кружку и нахмурился.
 Я, запинаясь и, естественно, умалчивая о своем  неудачном любовном покушении на тело мужа, рассказала о  ночном видении.
    - Знаешь, теперь, при свете дня, я  не совсем  уверена, что видела что-то… Наверное, мне просто показалось…
 - Может, и так… -  но лицо Аки продолжало оставаться серьезным и встревоженным. – Ладно, увидим…
 Вспомнив, что Лаури не прикоснулся к еде, я решила сделать для него парочку бутербродов (не умирать же ему с голоду весь день!)  и положить их потихоньку в бардачок пикапчика – все равно обнаружит их там, когда начнет, как всегда, искать свои  солнцезащитные  очки по всей машине или еще что-нибудь. Разрезав пару булочек, я проложила их сыром, добавила несколько веточек зелени и  разрезанные вдоль маринованные огурчики, положила все в бумажный пакет, прихватила еще  банку колы, и вышла к машине.
  Лаури возле нее не было. И Аки тоже. Интересно, где они ходят?  Вроде, торопились скорее уехать. Я заглянула в салон  - после  нашей вчерашней поездки в магазин пыли только прибавилось, она лежала кругом толстым, чуть ли не  сантиметровым слоем. Ну и грязюка!
  Я заглянула под сидения в поисках какой-нибудь тряпки, чтобы хоть немножко обмахнуть пыль, но там мне ничего подходящего не попалось. А, может, в бардачке завалялось что-нибудь  похожее на салфетки или платок?
  Открыв дверцу, я принялась копаться во всевозможной ерунде, битком набитой в небольшом отделении. Солнечные очки, какие-то ключи,  небольшой моток проводов, рекламные буклеты… А это что, у самой стенки? Вот, как раз то, что мне надо – небольшая тряпочка!
  Я, вытащив, развернула  яркий лоскут ткани, и в руках у меня оказалось… красивое кольцо, все усыпанное разноцветными камушками.  Пару секунд  я тупо разглядывала свою находку. А тряпочка… Мама дорогая! Да это же… это же стринги!!! И они точно не мои… Вот это да! У моего мужа  в бардачке машины  чужие женские трусы!!!
  Я плюхнулась на сидение и растерянно смотрела на обнаруженные вещи. Красивые шелковые трусики… явно дорогие… у меня таких нет. И кольцо… Тоже не из дешевых – вон как усыпано… Стразы или  фианиты. Значит, Лаури мне изменяет?.. И они занимались ЭТИМ прямо здесь, в нашей машине?! Так вот почему он ночью убежал  от меня из постели, вот почему   уходит из дома почти каждый вечер – у него есть другая!
  Я неожиданно для самой себя горько  разревелась – так мне стало больно и обидно. Черт тебя подери, Лаури, ну как же ты мог?..
   - Бесс, а ты… О-о-о… Ты плачешь? Что такое? – за рыданиями я даже не услышала, как к машине подошел Аки.
    - Я… вот… - я давилась соплями, всхлипывала и никак не могла выдавить из себя ужасные слова. – Лаури… Лаури меня больше не лю-ю-би-ит! -  и  опять залилась слезами.
   - Вот еще,  с чего это ты так решила? – Аки удивленно глядел на меня.
   - Я тут… в бардачке… - я опять всхлипнула, - нашла это… где они? – я осмотрелась по сторонам в поисках злосчастных трусов и обнаружила, что все время рыдала и сморкалась именно в них.
   - Тьфу! – я отшвырнула их от себя. – Вот! Я нашла в машине стринги! – и ткнула в них пальцем. – Они – не мои!  И еще  кольцо! Выходит, у  Лаури  - другая женщина!
Совершенно неожиданно  Аки улыбнулся и погладил меня по голове. И от этого жеста, такого, как жалеют малышей  в детстве, меня просто прорвало:
   - Аки, ну как же так?! Я ведь люблю его, люблю! Это ничего, что я многое не помню… Мне кажется, что он был  со мной всегда, всю мою жизнь…   – и тут в голову мне неожиданно  закралась страшная мысль: -  А…  послушай… Я раньше знала о ней? Она давно у него?
   - Да кто, она-то? – Аки почему-то давился  от хохота, хотя мне было совсем не смешно – вся моя жизнь шла наперекосяк из-за этих  найденных трусов.
   - Ну, та… С кем Лаури встречается…
    - Да ни с кем он не встречается, успокойся! Нет у него никого, кроме тебя! – к  веселому выражению лица у Аки добавилась…  жалость?
   - А куда вы  с ним таскаетесь каждый вечер почти до утра? Думаешь, я так и поверила, что вы торчите в баре? И это тогда что?! – завопила я разозлено и сунула ему в руки стринги. – Чье это?!
 - Мое… Это мои трусики.
 Я заткнулась. Моргнула. Еще раз. Шмыгнула носом.
    -Э-э-э… в смысле  - твои? Ты носишь женское белье? Разве ты… этот… нетрадиционной ориентации? Ты – гей?!
   - Дура ты, сестренка! – Аки в сердцах сплюнул в сторону. – Да захотелось мне бабу, взял девочку по вызову… и пока Луха был  занят, мы с ней  в машине  и… ну, того… этого… сама понимаешь.  Кольцо тоже ее, дешевая подделка. А вечерами… тут ты права – мы не сидим в баре. Деньги всегда нужны  - мы подрабатываем на заводе по производству удобрений. Мешки   с рыбными отходами  разгружаем на складе.
- Почему же вы раньше ничего мне не сказали?  -  От его слов у меня словно гора с плеч свалилась. -  Значит, у Лаури действительно никого нет, кроме меня? Это правда? Я так рада!  – закричала я от избытка чувств.  - Аки, дай, я тебя поцелую! Братик ты мой дорогой! Можешь и дальше трахать кого попало в машине! – и я потянулась к нему.
   - Ладно, ладно, без этих там всяких… телячьих нежностей! –  попытался отбрыкнуться  от меня Аки, но я все равно взяла его руки в свои.
   - Спасибо, что рассказал мне все! А то я не знала, что и думать… Знаешь…  - я запнулась и вздохнула – нелегко открывать свое сердце даже  такому родному человеку, как собственный брат,   -  я так люблю его… Лаури – часть моего сердца… без него я не смогу жить… просто лягу и умру…
 Аки, теперь совершенно серьезно и внимательно слушавший мои откровения, перевел взгляд   куда – то мне за спину. Я оглянулась – у машины стоял смущенный Лаури  и с каким-то необыкновенно светлым выражением лица смотрел на меня.
 Не знаю, что он успел услышать, но повторять свои слова специально для него  я вовсе не собиралась – я  тут же вспомнила, как он слинял от меня ночью.
   - Держи! – я сунула ему сверток с бутербродами, гордо задрала нос, и, не  оглядываясь, пошла в дом.
  И этот, так  ошеломляюще начавшийся  день,  пролетел, как  самый обычный –  завтрак с детьми, уборка и  готовка, то одно, то другое – время прошло совершенно незаметно. Солнце стало клониться к горизонту.  Лаури и Аки  задерживались - видимо, опять была срочная работа (скорее всего, так оно и было, если учесть, что вчера они просидели день дома), и я задумалась, чем бы  таким заняться до их приезда.
  Решив посмотреть что-нибудь по телевизору,  я стала искать  пульт и  снова не нашла его. Странные дела – куда он вечно пропадает? Безуспешно потыкав какие-то кнопки на самом корпусе телевизора, я так и не смогла его включить. Вот точно нужно настучать пультом Аки по голове, чтобы не кидал его, где попало! Или еще лучше – привязать  сам пульт  к  телевизору, чтобы уж наверняка…
   Выглянув в очередной раз  в  окно в ожидании машины с парнями,  я совершенно случайно  вспомнила о ящике с рассадой цветов-многолетников, которую купил Лаури пару дней назад для моего ландшафтно-дизайнерского проекта во дворе, и которая до сих пор  продолжала стоять  в гараже. Я про нее совсем позабыла! Надо срочно посадить цветы в землю и полить, иначе они  совсем зачахнут…
  Я позвала на помощь Юлиуса и Антти,  и мы, с лопатой, совочками и рассадой стали прикидывать, где бы  во дворе  сделать очередную клумбу.  И тут Антти подал блестящую идею:
   - А давайте посадим цветы в машину! – и показал на старый полусгнивший остов легковушки на краю двора, под деревьями.
   - Как мы их  туда посадим, если там нет земли? – спросила я его.
   - А надо насыпать туда землю! И у нас будет цветочная машина!
 Взглянув на  старый драндулет, я припомнила, что уже думала  на днях об этом, когда осматривала двор в первый раз.  Земли, правда,  придется насыпать туда  чуть ли не целый вагон. И  надо будет выкрасить  поярче  ржавую металлическую раму  в тех местах, где ее не будет скрывать зелень.
   - Отлично! Молодец, Антти! Ты у меня такой выдумщик! – похвалила я сына и потрепала его по голове. – У нас будет такая клумба, какой ни у кого нет!
   - А землю туда насыплет папа! – прижался ко мне Юлиус.
   - Замечательная мысль, Юлиус! Папа и дядя Аки!  - обрадовалась я. - И нам не придется таскать  самим столько земли! Они сильные, и два счета это сделают… А мы пока сделаем  цветочную дорожку для нашей машины  - посадим цветочки  вот здесь, вдоль всей  тропинки!
  Мы провозились почти до самого заката – я вскапывала  лопатой  небольшую полоску земли, рыхлила ее, дети  поливали ямки и сажали  цветочные кустики. Закончив, мы побросали наши лопаты и лейки, и спустились вниз, через лес,  к ручью, сполоснуть руки.  Мы  немножко поплескались  в теплой воде, понаблюдали за  плавающими около самого дна какими-то  смешными хвостатыми козявками, увидели густые заросли красивой,  с широкими темно-зелеными листьями травы, и решили завтра снова придти сюда, выкопать эту траву и пересадить ближе к дому на клумбу.
    Уже зайдя в дом и стаскивая перепачканную в земле  одежду с себя и детей, я вдруг вспомнила, что на мне  вроде была еще  надета старая рабочая  джинсовая куртка. Если оставить ее на ночь на улице  в траве, то она отсыреет от вечерней росы, а я собиралась завтра снова  надеть ее.
   - Так, парни, раздевайтесь дальше сами, а я сбегаю, посмотрю, где это я умудрилась куртку свою забыть. Не бросать же ее на улице, верно? Я сейчас – туда и обратно!
 Оставив детей дома, я быстрым шагом вернулась на то место рядом с остовом машины, где мы возились весь вечер и сажали цветы. Я огляделась по сторонам – куртки нигде не было. Значит, она осталась у ручья. Точно, я ее снимала, чтобы не замочить рукава! А потом  подхватила на руки Юлиуса, не забывшего  встречу со змеей и  на этот раз испугавшегося  обыкновенной  ящерицы. Значит, она там и лежит. Придется сбегать туда. Ой, а вот и ящик от цветочной рассады! Ладно, заберу на обратном пути, он еще пригодится под новые растения.
  В лесу уже было темновато, но я хорошо запомнила, где мы  гуляли,  и уже совсем скоро стояла у ручья. Как, однако,  здесь  быстро  похолодало к ночи! И туман рваными клочьями  начал подниматься  от воды… Я передернула плечами от сырости  и непроизвольно лязгнула зубами. А вот и моя джинсовка, валяется себе на бережку!
  Схватив ее, я  поскорее надела куртку на себя и оглянулась по сторонам  – кругом  притаилась настороженная тишина.    И тут с ближайшего дерева неожиданно взлетела какая-то черная птица. Она, лениво взмахивая большими крыльями, медленно сделала круг надо мной, хрипло каркнула и пропала в сиреневых сумерках. Я почему-то перепугалась до мозга костей. Мне вдруг показалось, что чьи-то недобрые глаза наблюдают за мной, следят за каждым моим шагом.  И вдруг где-то неподалеку хрустнула ветка, как будто придавленная чьей-то тяжелой ногой. По спине  у меня побежали мурашки. Мне стало ужасно страшно!
  Что есть силы я помчалась назад, к освещенному дому. Выскочив из леса во двор, я  притормозила, чтобы отдышаться и придти в себя. Да что это я! Глупости какие, вороны испугалась! Прямо, как маленький ребенок! Надо выбросить эту чушь из головы!  Смех, да и только! Где-то тут валялся ящик… Надо забрать его и  не придумывать всякую ерунду.
  Я наклонилась за ящиком и… опять услышала хруст веток! Без всякого сомнения – это были чьи-то тяжелые быстрые шаги – там, в лесу, во все быстрее сгущающейся темноте! Этот кто-то догонял меня и был уже близко! А-а-а! Мамочки!!!
  Я,  совершенно ничего не соображая от страха  и не отдавая себе отчета, вцепилась в  ящик, и пулей понеслась к дверям дома.  Не обратив никакого внимания, что внизу  на кухне  почему-то не горит свет, я поскорее залетела в дом и с грохотом закрыла  входную дверь на ключ.
  Фу-ух, не знаю, кто или что там было, но впечатлений мне хватило! Да я теперь  вечером и шагу за дверь не ступлю!
  Я осторожно  повыглядывала на улицу  в небольшое  окошко на двери, но никого  в темноте не увидела. Ой, только бы поскорее  Лаури и Аки вернулись! А где дети? И тут я услышала за спиной шорох.
  Обернувшись, я подпрыгнула от ужаса и почувствовала, как волосы у меня на голове зашевелились  – в полутьме  кухни, широко расставив руки, на меня надвигалось какое-то жуткое существо  расплывчатой формы и неопределенных  размеров.
   -Бу-у! – ухнуло оно замогильным голосом и протянуло ко мне свои  огромные руки.
  Я завизжала, и что было силы треснула чудище  ящиком от рассады, который все еще судорожно сжимала в руках.
   
 - … Придурок! Ну ты и придурок, Аки! Да у меня чуть сердце не остановилось! Надо же, послал мне Бог такого братца–идиота! – ругалась я, прикладывая холодный половник к стремительно наливавшейся шишке на лбу Аки.
    - Ну, а кто это еще мог быть, а?..  Ой, да больно же! Дай, я сам! – Аки забрал у меня поварешку и сам прижал ее ко лбу.
  Заглянувшему сейчас в дом открылась бы чудная картина – Аки, в брезентовом комбинезоне для рыбной ловли, сидел на полу и со стоном прикладывал к голове половник; дети, весело хохочущие над ним во все горло, и  разлетевшиеся по всей кухне  остатки разбившегося вдребезги пластмассового ящика.
   - Ты меня чуть не убила! – Аки исподлобья хмуро посмотрел на меня. – Я только пошутить хотел!
    -Блин, вот и дошутился! – я отпила еще глоток  воды и кое-как пришла в себя. – Знаешь, как я испугалась?! Сначала кто-то в лесу за мной гонится, потом вот ты решил в привидение поиграть.
 Аки убрал половник и встревожено посмотрел на меня:
    - Кто гнался за тобой? Когда?
    - Да не знаю!  Я за курткой в лес вернулась, спустилась к ручью, а тут ветки хрустнули… Может, и показалось… А потом вроде там ходил кто-то. – От пережитого я икнула и плечи у меня передернулись. – Страшно было… Я так скоро психом стану!
   - Наверное, это косуля или какой-нибудь опоссум. Лес вокруг дома, вот и шастает зверье всякое. – Аки принял беззаботный вид. –  А я вообще-то за Антти и Юлиусом – хочу забрать их на ночную рыбалку.
  Я удивилась:
   - На ночную рыбалку? А днем что, нельзя? Они у тебя в воду упадут, ты и не увидишь! И холодно ночью у воды, простудятся. И…
   - Да все нормально будет, сестренка! У меня там уже палатка стоит, костер большой разожжем, уху сварим в котелке! Им понравится! Хотите? – обратился он к ребятишкам.
  Их можно было и не спрашивать – еще бы, такое приключение!
   - Да! Да! Хотим! Можно нам на рыбалку? – радостно завопили они.
   - Ну, не знаю… раз вы так хотите… - протянула я задумчиво. – А Лаури? Он тоже с вами будет?
  Аки подмигнул мне:
   - Луху я оставляю тебе!
С минуту до меня доходил смысл его слов. Я подняла брови:
   - Ты… это что? Устраиваешь нам романтический вечер? Думаю,  это не понадобится.
   - Понадобится! И ночь тоже. Развлекайтесь! Хорошо, что у вас есть добрый дядя Аки, который все продумал!
   - Так ты это нарочно?!
   - А ты как думала?
 Пока я соображала, чтобы такого умного сказать в ответ на этакую наглость, Аки позвал Антти и Юлиуса, они быстренько натянули куртки и резиновые сапоги, и через пару минут уже нетерпеливо стояли на пороге.
    - Подожди, а вы что, пешком? – поинтересовалась я.
     - Да это здесь  недалеко, на берегу, совсем рядом.
    - А  где до сих пор Лаури?
    -  А Лаури сейчас подъедет… - Аки что-то искал на полках. – Он хотел кое-что сказать тебе, Бесс…  – Аки запнулся. – Ну, да он сам все тебе объяснит.
 - Что объяснит? Что-то случилось? – Сердце у меня опять тревожно сжалось.
 Во дворе послышалось шуршание гравия под колесами, и старенький пикапчик, остановившись, просигналил, как всегда, два раза.
    - А вот и он! Он сам тебе все расскажет. Пацаны, на выход!
 Столкнувшись на пороге с Аки и детьми, Лаури удивился:
    -  Можно узнать, где  это ты пропадал  сегодня вечером? И куда это вы собрались, на ночь глядя?
   - На рыбалку!
   - На рыбалку?
   - Ты что, забыл, о чем мы сегодня говорили?
 Лаури замялся:
   - Да нет… помню…
   - Так вот, действуй! Ты это дело заварил, тебе и расхлебывать!
   - О чем это вы? Какое дело? – я подошла к Лаури, взяла его за руки и заглянула ему в глаза. Взгляд у него был какой-то озабоченный и одновременно - растерянный. Все мои обиды тут же   улетучились сами собой. – Что-то случилось? Я могу помочь?
  Лаури   как-то странно посмотрел сначала на меня, а потом на Аки.
  Я встревожилась не на шутку. Наверное, что – то действительно произошло, раз Лу такой серьезный.
   - Я все пойму. Рассказывай. Кому, если  не  мне,  ты можешь довериться?
   - Бесс… то есть… я… я хотел тебе… я давно хотел… - Лаури мямлил какие-то слова и в отчаянии взглянул на Аки, а тот словно ждал, что он, наконец, скажет.
   - Господи, да что?!
  - Бесс, у нас сегодня годовщина свадьбы! Я забыл об этом! Прости меня! - И Лаури  прижал меня к себе.
 Аки издал какой-то звук, подозрительно похожий на хрюканье.
   - Что? Годовщина свадьбы? Ой, как здорово! – обрадовалась я. – А я тут курицу приготовила…
   - Никакой курицы! Мы идем к Паули в кафе «Кудрявый персик»! Собирайся!
   - В кафе? Ну ты даешь! – Аки присвистнул.
   - Я сейчас! Я мигом! –  я убежала наверх и стала рыться в шкафу.
 Впрочем, это было совершенно напрасное занятие – выбор у меня был невелик, только купленные вчера в супермаркете  новые юбка с футболкой. Но меня это  не очень-то и расстроило, больше всего я думала о том, что сейчас внизу Лаури сам обнял меня. И все же это не просто какой-то там праздник, а наша с ним годовщина свадьбы! Интересно, а какая уже по счету?..  В кафе наверняка будет играть приятная музыка и мы будем танцевать с ним вдвоем… долгий медленный  танец…  А дальше… Про то, что может случиться дальше, я даже не думала; я была счастлива и оттого, что  мы проведем этот вечер  с Лаури наедине. Только он и я…
  Когда я выглянула из комнаты, Аки с детьми  уже успел уйти, и внизу  меня поджидал  один только Лаури,  собирающий разбросанные по всей кухне куски пластмассы от ящика. Он умылся и хорошенько разлохматил мокрые  волосы полотенцем; причесаться, видимо, ему и в голову не пришло.  Свежая белая футболка выгодно подчеркивала загоревшую кожу рук и шеи. Я невольно залюбовалась им. Какой же он красивый!..
  Лаури, услышав мои шаги на лестнице, поднял голову, и собранные обломки  выпали у него из рук.
    - Ух… какая ты красавица! – он восхищенно вздохнул и губы его расплылись в  милой улыбке, которая сделала его  удивительно похожим на сорванца с сияющими от восторга глазами.
   - Я всегда такая! -  я с царственным видом кивнула головой, соглашаясь с его словами, но не удержалась и тоже улыбнулась в ответ на его улыбку. Все свои обиды я позабыла, как только Лаури появился на пороге дома – такое магнетическое действие на меня он умудрялся оказывать одним только своим присутствием.
    - А что это тут у вас произошло? – он показал на куски пластмассы на полу.
 Я скептически наморщила нос:
   - Это дядя Аки у нас … пошутить решил.
   - И получилось?
   - Как видишь! – я развела руками, мол, не видно, что ли.
  Рассказывать Лаури  о происшествии в лесу и своих страхах  мне  сейчас не хотелось – настроение у меня было приподнятое и радостное. Разве можно  портить такой чудесный вечер, обещающий  вот-вот превратиться в волшебную сказку, какими-то невразумительными подозрениями вроде чужого женского белья в машине или  неизвестными бродягами? Нет! Мне хотелось только одного – смотреть в его глаза, чувствовать тепло его рук, слушать его голос и  радоваться жизни – сейчас, сию минуту. Пока какое-нибудь неожиданное  событие из моего забытого прошлого  опять  все не испортило.
   Но я напрасно опасалась, все было просто замечательно – в кафе, которое принадлежало подружке Паули, было шумно и весело; много народу хотело потанцевать в субботний вечер под живое исполнение музыки кантри. Мы прямо с порога присоединились к танцующим, и быстрая зажигательная незатейливая  музыка увлекла нас на несколько танцев подряд. Лаури, правда, к моему большому удивлению, танцевал, как медведь и умудрился несколько раз наступить мне на ноги, смущаясь и извиняясь. Неужели мы с ним так редко куда-нибудь  выбираемся и он совсем не умеет танцевать? Надо исправить это досадное упущение!
  Мне в кафе очень понравилось -  никто не глазел на нас, все веселились, пили пиво; все было по-простому и  без затей. 
 Наконец, немного запыхавшись, мы устроились в уголке перевести дух и выпить заказанное шампанское. Даже сидя за столиком, Лаури продолжал держать меня за руку, и это мне тоже было чрезвычайно  приятно.
 Через толпу к нам пробрался Паули и поставил на стол бутылку шампанского:
  - Привет! Рад видеть вас! Что празднуем?
   - У нас годовщина свадьбы! – ответила я ему, перекрикивая музыку. – Не помню, правда, какая по счету! Но это неважно - мы всегда будем вместе!
 Паули посмотрел на Лаури,  тот кивнул  ему головой и тоже прокричал:
 -  И пока смерть не разлучит нас!
Паули широко улыбнулся:
    -Тогда поздравляю! Рад за вас!
    - Мы тоже рады! – я прижалась к Лаури, а он… он поцеловал меня в губы! От неожиданности я даже зажмурила глаза. А когда  опять поскорее распахнула их, то увидела  близко-близко перед собой  малахитово-зеленые глаза Лаури.  Он пристально вглядывался мне в лицо. Такого глубокого оттенка  глаз у Лу я никогда не видела. Всегда светлые, они, казалось, сейчас потемнели от сдерживаемых сильных чувств и эмоций –  их мягкий темно-яшмовый цвет  меня  прямо–таки завораживал… Я коснулась рукой его волос:
   - Лаури, я, правда, счастлива, что мы вместе!
 Он опять поцеловал меня, да так, что  дыхание  у меня перехватило.
   - Бесс… я не очень умею говорить вслух о своих чувствах… Но подожди!– казалось, вдруг ему в голову пришла какая-то идея.
 Лаури встал из-за стола и направился… к музыкантам на сцену танцпола! Широко раскрытыми глазами я смотрела, как он о чем-то переговорил с ними, потом уселся на высокий барный стул и взял в руки гитару одного из музыкантов. Вот это да! А я  и не знала, что он умеет играть на гитаре! А, может, и знала… Но сейчас это стало для меня открытием – Лаури прижал к себе инструмент уверенно, но  в то же время нежно и аккуратно, и принялся не торопясь перебирать струны.  Музыка полилась чистая, простая, ясная, похожая на  звонкий плеск ручейка по камешкам. И Лаури запел:
 - Когда я вижу тебя, отступают все невзгоды и  печали…
Может быть, поэтому я хочу смотреть на тебя снова и снова?.. Не знаю…
Ты кружишь мне голову, словно сладкий яд…
Но не покидай меня, о, прошу тебя!..
Что это со мной? Что это за чувства?
И если это любовь, о которой все говорят
Почему я не знал  о ней раньше?
О, да, теперь я уверен -  я люблю тебя!

  На глаза у меня, потрясенной,  невольно навернулись  непрошенные слезы. Это было… было… божественно! Голос, негромкий, чуть хрипловатый, с теплым бархатным придыханием буквально вскружил мне голову!  Я хотела только одного – слушать его еще и еще… Кое-где Лаури не попадал в ноты, но исполнение было таким искренним, берущим за душу  и подкупающе-трепетным, что  казалось – он поет для каждой присутствующей в зале девушки или женщины. И когда затих последний негромкий аккорд и люди в зале  взорвались аплодисментами, я тоже подскочила и, хлопая, завопила:
   - Молодец! Давай еще! Еще!
  Но Лаури встал и с улыбкой отдал гитару подошедшему к нему … Паули! Неужели он тоже умеет играть?  И петь?  Паули накинул ремень гитары на плечо, пододвинул поближе  к себе стойку микрофона и объявил:
   - А теперь – танец для всех влюбленных!
 Моему удивлению не было предела – мало того, что, оказывается, мой муж играет на гитаре и поет, как бог, так у него еще и друг музыкант!  И судя по музыке, что я сейчас слышу – тоже замечательный!
    - Потанцуем? – Лаури уже стоял возле меня, а  я все еще продолжала витать в облаках, находясь под впечатлением от его  песни, тронувшей меня до глубины души.
    - Лаури! – бросилась я к нему на шею. – Это было!.. Потрясающе! Супер! Лучше я ничего и никогда не слышала! Это  чудесно, чудесно! Тебе надо выступать со сцены, а не…
 Лаури не дал мне договорить, прижав указательный палец к моим губам:
   - Тссс! Не надо!
    -Почему? – удивилась я. – Я говорю правду! У тебя талант! Ты так замечательно пел!
   - Давай потанцуем?  - предложил он, не отвечая на мой вопрос. – Я тебя приглашаю…
 Паули вполголоса пел красивую медленную песню, аккомпанируя себе на гитаре, как и  Лаури перед ним. Но слов, к удивлению, я не понимала – это был какой-то необычно мелодичный, немного странно звучащий, но совершенно непонятный мне язык.
    -Это – финский.  –  Лу  коснулся губами моего уха. По спине у меня пробежали мурашки – так это было приятно. – Хочешь, переведу, что он поет?
    -Хочу… -  мне было так удобно в обнимающих меня руках….
 И Лаури, все так же чуть касаясь губами, шептал мне  на ушко:
 - Я ни разу тебе не солгу, никогда не подведу,
Я не покину тебя, я тот, кто всегда будет рядом.
Я для тебя солнце с неба достану,   
Чтобы тебе было светло даже самой темной ночью.
Даже дождю не позволю испортить тебе настроение.
Доверь же мне свое сердце!
По моей вине твой мир никогда не окрасится в темные тона печали,
Взгляни в мои глаза – в них ты увидишь только слепую любовь,
Возьми меня за руку и я отведу тебя к вратам рая,
Любую звезду с неба смогу достать,
И если ты захочешь луну с неба – она будет твоей.
Только впусти меня в свое сердце!
Каждую минуту в моих объятиях я наполню для тебя  неземным блаженством,
Наверное, я сошел с ума…
Но это  -  от любви к тебе…
  Голос Паули, хоть и был довольно приятным, не произвел на меня такого магического действия, как голос Лаури.  С чувственно-холодноватыми нотками, он был похож на последний снегопад ранней весной – хрустально-прозрачные  снежинки быстро падают, на лету превращаясь в капли, и вот это уже не снегопад, а дождь… У Лу же голос звучал обволакивающе, словно теплый мед. И, слушая его проникновенные, с каким-то непередаваемым ощущением  сладкой тягучей  карамели нежные слова, я чувствовала себя  словно шоколадная  конфетка, тающая на  горячем солнце.
  И когда музыка закончилась, я все еще не могла разомкнуть объятий,  завороженная  теми проникновенными словами, что Лу шептал мне сейчас на ухо. Или, может, тем, с каким выражением он их говорил? Или тем и другим сразу?..
    - Потрясающе!  У меня нет слов, как это красиво! – выдохнула я наконец. - Парни, вы такие молодцы!
  Паули передал гитару музыканту из ансамбля, и вот в кафе опять во всю зазвучало  удалое американское кантри.  И мы тоже не остались в стороне – веселиться, так веселиться!
 Натанцевавшись  до упаду, мне стало так жарко, что я потащила Лаури на улицу немного остыть и отдышаться. Боковая дверь вывела нас не на ярко освещенную улицу, а на полутемный  задний двор, переходящий в  участок  берегового пляжа. Здесь не было ни души, только стрекотали ночные цикады; Лаури прихватил с собой недопитую нами бутылку шампанского и пару фужеров на длинных ножках, и вот  я  уже поднимаю свой фужер навстречу Лаури:
   - За нас!
 Он улыбнулся и  коснулся своим фужером моего.
    - Да… За нас!
 Но шампанское успело нагреться в теплом помещении бара, пока мы танцевали, и стало  теплым, как парное молоко. Тогда мы оставили его  на скамейке, и пошли ближе к воде.
 Огни на кораблях в порту отражались в спокойной воде залива, и сверху, на ясном темном небе тоже сияли яркие звезды.
   - Как красиво! У меня такое чувство, будто раньше я ничего этого не видела.  - Мы  бродили по щиколотку в теплой воде, сбросив обувь, и  любовались то тихо вздыхающим прибоем  морем, то ночными созвездиями. – Ой, смотри, Лаури! Звезда упала!  Вон там! Ты видел? И еще одна! – я повернулась, и,  неожиданно покачнувшись,  упала прямо в его объятия.  Но Лаури не дал мне свалиться в воду и крепко обнял меня.
   - Видел. Сегодня ночь святого Лаврентия.
   - Да-а? А что это за ночь?
   - Та самая, когда падают звезды и исполняются  все  заветные желания.
   - Ух ты!.. Это как на Рождество?
   - Ну, вроде того…
 Мы замерли на берегу, обнявшись, и смотрели на небо – Лаури  прижимал меня к себе, обхватив сзади руками, и я чувствовала   тепло его сильного  горячего тела.
   Звездопад и не думал прекращаться – звезды, вычерчивая вспыхивающие в темном небе светящиеся траектории, то тут, то там падали в черное ночное море, сверкнув напоследок.
    Ночь святого Лаврентия. Я вздохнула. Какой чудесный вечер! Только бы  он не заканчивался и длился как можно дольше!
  И тут я почувствовала, как Лаури,  стоящий сзади и обнимающий меня, тихонько, одними губами,  начал нежно целовать мне шею – начиная от ямки у края волос и спускаясь все ниже, почти касаясь края выреза на блузке… и еще чуть ниже…. Меня словно пронзило электрическим разрядом – так приятны были его прикосновения. Я повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. И  опять словно опьянела от его взгляда – в нем я прочитала любовь… и страсть… и неприкрытое ничем желание.
  Я поцеловала его. Раз. Потом другой. Словно пробуя на вкус его губы. И они мне понравились. Очень.  И когда рука его проскользнула ко мне под футболку и легла на грудь, я чуть не упала – такими вдруг слабыми стали мои ноги… Я продолжала, не переставая, целовать Лаури,  и вот язык мой осторожно, но настойчиво коснулся его губ, раздвигая их. Лаури на миг замер, но тут же впился в меня губами; язык его  властно ворвался в мой рот  и встретился с моим  языком. Я невольно застонала и придвинулась к нему ближе. Руки Лаури спустились  вниз и принялись гладить  мои бедра, прижимая меня к себе, и я почувствовала сквозь ткань джинсов, что не только его руки и язык хотели меня…
   - Домой? – хрипло прошептал Лаури, заглядывая мне в глаза.
  Я в ответ смогла только кивнуть и опять поцеловать его…

  Мы, не отрываясь друг от друга и продолжая целоваться, ввалились в дом. Лаури, попытавшись захлопнуть входную дверь ногой, споткнулся обо  что-то, я покачнулась вслед за ним,  и мы чуть было не грохнулись  вместе на пол. По всей кухне продолжал валяться разбитый ящик – именно за него мы и зацепились. Но такая мелочь не могла ослабить наше внимание и притяжение друг к другу – отшвырнув попавшиеся  под ноги куски пластмассы, Лаури подхватил меня на руки и утащил, запыхавшись,  наверх в нашу комнату-спальню, где мы все же свалились кучей на диван.
 Лу изо всех сил старался сдерживаться и не торопиться, но бурлившее в его крови желание все же взяло верх над его   обычной спокойной рассудительностью – он принялся прямо таки срывать с меня одежду. Впрочем, и я не отставала от него – через минуту его джинсы и футболка уже валялись на полу рядом с моей юбкой, блузкой и бюстиком.
  Ночной прохладный воздух, коснувшийся наших разгоряченных  обнаженных тел,  словно привел Лаури в чувство. Теперь он не спешил – его руки, с чуть загрубевшими от работы подушечками пальцев, стали сейчас нежны, как перышко. Они, чуть царапая кожу, заскользили по моим бедрам и спине, а губы и язык начали,  не отрываясь,  страстно ласкать мою грудь. Я застонала от нетерпения – так сильно мое тело жаждало его. Я вся словно горела, и Лу желал меня не меньше – я чувствовала, каким он стал твердым.
  Лу сжал руками мои ягодицы и  принялся целовать меня уже взасос, не останавливаясь. Я, изогнувшись навстречу, продолжала прижиматься к нему все сильнее и сильнее, желая уже большего;  мгновение – и  Лаури стянул с меня трусики и пальцы его проскользнули в ложбинку между моих ног. Я закрыла глаза от охватившего меня  нестерпимого желания и широко раздвинула ноги под ласками его настойчивых пальцев. Еще… Еще чуть – чуть и… И тут я ощутила, как он вошел в меня, мощно и глубоко. Я застонала, чувствуя, как он, заполнив меня до отказа, начал двигаться во мне, с каждым толчком проникая все глубже и сильнее, вжимая меня в кровать. Я принялась  двигаться  навстречу ему все чаще и чаще, и не в силах больше сдерживаться, вскоре закричала от  охватившего меня сладкого экстаза…
  Пара толчков -  и Лаури, тяжело дыша и на миг замерев, присоединился ко мне, содрогаясь в  оргазме  и наполняя мое тело горячими волнами своего наслаждения.
   Счастливое блаженство словно теплым облаком пронизывало  и окутывало  меня  - я чувствовала нас  сейчас  одним целым. Себя и Лаури… Это чувство было настолько естественным и полным - как будто слились вместе две половинки. Как будто иначе и быть не могло. Как будто так было и раньше.  И будет всегда…
  Это была наша ночь – долгожданная ночь  робкой нежности и в то же время опьяняюще необузданной   страсти. Ночь нашей любви – без начала и конца, снова и снова… Казалось,  наступи сейчас  конец света и весь мир провались в бездну – мы бы  все равно  не заметили такой мелочи…
  Но все же, всему хорошему рано или поздно приходит конец – полностью обессиленные, и, наконец, вполне  удовлетворенные (или вернее сказать – удовлетворенные  лишь на некоторое время), мы лежали, обнявшись, в блаженной истоме.
   Наслаждаясь моментом, мне не хотелось ни шевелиться, ни разговаривать, а только лежать и чувствовать  всем телом тепло близкого родного человека.
  Вскоре над ухом у меня раздалось легкое посапывание.
   - Лаури! Ты что, дрыхнешь?!
   - Кто? Я? Нет!
   - А кто храпит  мне в ухо?!
   - Не знаю… не я… - Лаури еще крепче обнял меня и чмокнул в ухо.
   - Знаешь, что я хочу?
   - Что?
   - Гренки с сыром.
  Лаури открыл глаза:
    -Что, прямо сейчас?!
   - Нет. Утром. На завтрак.
   Он зевнул и сонно заявил:
   - Ну, тогда тебе надо будет встать пораньше.
    -Почему это мне? Я вовсе не собираюсь их готовить.
    -А кто же тогда?
   - Ты.
    -Я?! С чего это вдруг?
    -Ну, Лаури, ну пожалуйста! – заныла я, прижимаясь к нему всем телом и целуя в шею. Как же он все-таки вкусно пахнет! – У тебя они так здорово получаются!
Лаури опять зевнул и пробормотал:
   - Будешь с утра хорошей девочкой – получишь свои гренки. Но учти, тебе придется сильно постараться…
   - Ах ты!.. – Я впилась губами в нежную кожу шеи, оставляя на ней темный след синяка.
   - Ай! – Лаури облапил меня со всех сторон руками, положил свою ногу поверх моих ножек и пристроил голову ко мне на грудь. – Все, попалась! Не отпущу…
 Но вот дыхание его вскоре  стало замедляться, и я почувствовала, как постепенно расслабляются  мышцы крепко обнимавших меня рук. Лу уснул. Под его мерное и теплое  дыхание глаза у меня тоже начали закрываться, и, засыпая, я продолжала чувствовать, как он прижимает меня к себе, не желая расстаться даже во сне. Что еще  может быть лучше?..

 Проснулась я оттого, что замерзла. Открыв глаза, я обнаружила, что Лаури стащил с меня во сне одеяло, завернулся в него, как куколка, а я лежу себе голышом на предрассветном сквозняке, и  вот-вот подхвачу воспаление легких. Возмущенно я потянула край одеяла на себя.  Лаури потянулся сонно, но не проснулся; перевернулся на другой бок и окончательно подмял под себя все одеяло.
  Ну, вообще… Я подцепила с пола упавшее с дивана верхнее покрывало, завернулась в него и попыталась снова уснуть. Но что-то не давало мне сделать это, что-то тревожило и беспокоило. Отчего-то же я проснулась? А, наверное, это потому, что у меня во рту все пересохло! Спуститься вниз, попить, что ли?.. Вылезать из теплой постели  мне совсем не хотелось. Может, Лаури сходит?..
 Но, покосившись на похрапывающего и повернувшегося ко мне спиной парня, я поняла, что  эта задача будет не из легких. Попытка – не пытка…
   - Лаури! Ла-ау-ури-и! – вполголоса позвала я его.
   - Ммм? – промычал тот, не раскрывая глаз.
   - Сходи за водичкой, а? – с надеждой потрясла я его за плечо. Но в ответ мне донесся только раскатистый храп. Офигеть просто… И как я  с ним спала всю свою замужнюю  жизнь?! Это же какой-то трактор на взлете! Прищепку, что ли, прицепить ему на нос? Хотя на его курносый нос никакая прищепка не прицепится… Ничего не поделаешь, если я хочу попить, придется идти самой.
 Под руки мне попалась футболка Лаури; я натянула ее (не разгуливать же голышом по дому, даже если в нем сейчас никого нет) и потихоньку стала пробираться к двери. Впрочем, я могла совершенно не опасаться, что нечаянно разбужу своего муженька – от его храпа только что стекла на окнах не дрожали.
  Хотя… Что это за звук? Как будто что-то заскрипело? А потом упало и покатилось?..
  Я прислушалась - тихо. Показалось? Наверное, это Робин с Бетменом опять пробрались в кухню. А, может, Киндер поймал мышку?..
 Спускаясь потихоньку босиком по лестнице на первый этаж, я то и дело останавливалась и прислушивалась, но звук больше не повторялся. Вот трусиха! И чего я так темноты боюсь? Нет здесь никого… И входная дверь закрыта крепко-накрепко. Наверное…
 Рассвет только начинал  еле-еле проникать в окна, задернутые занавесками,  и  на кухне было еще достаточно темно. Я щелкнула выключателем. Кухню залил теплый яркий свет; я взяла стакан, налила воды из крана, поднесла его к губам… и услышала за спиной какой-то шорох. Чуть живая от страха, я повернулась… Стакан выпал из моих задрожавших рук и разбился вдребезги – у входной двери стоял верзила со смутно знакомым лицом, поигрывал небрежно пистолетом и ухмылялся:
   - Ну что, Лиззи, думала – сбежала и все тебе с рук сойдет?
    -Что?.. – прошептала я пересохшим от страха голосом.  –Я… Я не Лиззи! Вы ошибаетесь…
   - Да ладно-то  дурочку из себя строить! Думаешь, если ты подстриглась и перекрасилась в черную ворону – я тебя не узнаю? Никуда ты от меня не денешься, киска! Да и подельник твой тоже!
   - О чем вы?! – меня охватил ужас. – Я не понимаю! Меня  зовут  Бесс Илонен, и я живу здесь с  мужем и детьми!
   - Да ладно! – заржал верзила.  – Лиззи, я не идиот! Давай, говори живее, куда дела записную книжку Хью, и, так и быть, я убью тебя быстро! – И он навел на меня пистолет.
 Внезапно краем глаза я увидела очутившегося рядом со мной Лаури. Откуда он взялся, как и когда спустился сверху, я не видела и не слышала, трясясь под дулом пистолета.
   - И дружок  твой пожаловал! Так-то оно еще лучше будет… Сразу и без свидетелей!  Говори живее, где записная книжка?
    - Она ничего не скажет, потому что не помнит. У нее амнезия. – Сжав кулаки, нахмурившись, и не спуская глаз с грабителя, Лаури попытался незаметно  передвинуться   к столу, на котором стояла деревянная подставка  с торчащими из нее ножами.
   - Стоять! Я все вижу!  -   верзила быстро перевел  пистолет на Лаури.
    - Нет! - закричала я, запинаясь. По лицу у меня побежали непрошенные слезы – а вдруг этот придурок ранит или убьет Лаури?!  – Я все скажу! Что… что за книжка такая?
   - Маленькая такая книжечка, в которую Хью записал коды  от  ячейки и сейфа в банке! Джесс говорила, что  старому хрычу ты больше других нравилась, значит, только ты знаешь, где эти чертовы шифры!  Он наверняка тебя доверял…
   - Да я понятия не имею! Лаури, скажи ему, что он меня с кем-то путает! Какой Хью? Какая банковская ячейка? Какой код? Я ничего не понимаю!
  Но Лаури, почему-то не говоря ни слова, и не сводя глаз с грабителя, потихоньку начал оттеснять меня назад,  к себе за спину, словно прикрывая меня плечом.
   - Стой, где стоишь! – крикнул разъяренный тип. – Мне все равно, кого прихлопнуть первым, но сначала эта тварь расскажет мне, где деньги Хью!
 Дальнейшее  произошло в  какое-то  мгновение ока и напомнило   мне  дурной сон. Входная дверь распахнулась настежь и в дверном проеме я увидела Аки с… лопатой в руках! Раз – и он со всей силы треснул грабителя лопатой по голове; тот зашатался,  и, поворачиваясь,  машинально нажал на курок. Прозвучал выстрел. Верзила упал плашмя на спину; Аки подскочил к нему и в  каком-то диком адреналиновом угаре  с силой рубанул ему по шее острием лопаты. Хрясь! С чавкающим звуком голова отделилась от туловища и подкатилась к мои ногам. Из перерубленных вен хлестала кровь, заливая все вокруг; глаза еще несколько раз моргнули, и,  вытаращенные, застыли.
 Я почувствовала сильнейшую тошноту – противный  комок подкатил прямо к горлу. Меня сейчас вырвет… Или я упаду в обморок… Или все сразу и одновременно…
   - Линту! – Аки бросился к нам, и только сейчас я увидела, что Лаури лежит без движения на полу, весь залитый кровью. Глаза его были закрыты.
   -  Лаури!!! – закричала я и кинулась к нему. – Нет, нет, нет!!! Господи, почему столько крови?.. – я в отчаянии зарыдала, и, прижимая к себе окровавленное тело парня, стала покрывать поцелуями его стремительно мертвеющее лицо. – Лаури! Очнись! Ну пожалуйста! Посмотри на меня! Это я, твоя Бесс!.. Аки, вызывай скорее врача! Надо позвонить шерифу!
   - Нет. – Аки упал рядом с нами на колени и, оттянув сначала одно веко, затем другое, заглянул Лаури в глаза. – Дай полотенце! Еще одно! Зажми рану! Надо остановить кровотечение!
   - Почему нет?
   - Мы не будем звонить шерифу.
   - Но почему?!
    - Потому что нельзя, чтобы сюда приехала полиция.
    -Но…
   - Тебя зовут не Бесс, твое имя – Лизбет Хоуп, и тебя разыскивает полиция всех Соединенных Штатов.
    - Что? По… почему? – заикаясь, я оторвала взгляд от Лаури и в изумлении  уставилась на Аки.
   - За убийство Хью Перси.
    -Хью Перси?.. Кто это?
   - Не сейчас. Держи здесь. – Он прижал мою руку к полотенцу на плече Лаури, которое тут же пропиталось кровью. – Хорошо держи, иначе он умрет от кровопотери.
  Аки достал из кармана телефон и быстро набрал какой-то номер.
   - Ээро? Лаури ранен. Да. Да. Крови? – он бросил быстрый взгляд на окровавленное  полотенце в моих руках. – Много. Плечо. Не знаю. Да. Хорошо. Давай.
    -Ээро врач, он наш друг… Да что я тебе рассказываю, ты и сама его знаешь. Он сейчас приедет.
Аки наклонился и пощупал у Лаури пульс на белой, как мел, руке:
  -  Вроде не так уж и плохо. Думаю, все обойдется.
   - Откуда ты знаешь?
   - Иностранный легион, сестренка! Ты и вправду поверила, что я сидел в тюрьме? – Аки хмыкнул и  прошелся по кухне: - М-да… А с этим что делать?
Он сбегал наверх и сразу вернулся с какой-то большой тряпкой в руках. Ею он накрыл обезглавленное тело на полу. Потом еще раз огляделся по сторонам, взял отрубленную голову за волосы и… сунул ее в мусорное ведро!
Я с широко раскрытыми глазами наблюдала за ним:
    -Ты что?! Куда ты ее запихал? В мусорное ведро?!
   - А куда ее? В духовку, что ли?
   - Вот еще, в  духовке  курица, которую я приготовила  на ужин!.. Не знаю, в пакет какой-нибудь засунь, что ли! На фига мне в мусорке всякая дрянь?! – передернуло меня от отвращения.
   - Да не переживай ты, денем ее куда-нибудь…
   - Наверное, это у нас  с тобой семейное… лопатой… сначала я змею зарубила, потом ты – этого… - я нервно хихикнула и икнула. – Ой!..Или… Если я не Бесс Илонен, то, получается, ты мне вовсе не брат?
 Аки покачал головой.
    - А Лаури? Значит… мы не женаты? Но… тогда зачем…
К дому быстро  подъехала машина, и, взвизгнув тормозами, остановилась. Аки бросился к двери:
   -  Я расскажу тебе все, что знаю, но позже, хорошо?
Ээро  стремительно вошел и на мгновение оторопел от открывшейся ему картины –  кухня, залитая кровью, я, перепугано и судорожно прижимающая  полотенце к окровавленному плечу Лаури, так и не пришедшему в  сознание,  и человеческая фигура, лежащая на полу и полностью  укрытая покрывалом в кровавых пятнах.
   - О Господи!.. Что за побоище тут у вас произошло?
    -Ээро, пожалуйста, скорее! – закричала я.  - Он не приходит в сознание!
 Но Ээро, и так, без моих воплей, принялся быстро и аккуратно осматривать Лаури.  Сделав ему какой-то укол,   через пару минут он сказал Аки:
 - Ранение не опасное, но  лучше подстраховаться и проверить, не задета ли кость и не осталось ли что в самой ране. Здесь я этого сделать не смогу. Надо ехать в клинику.
 - Но…
 - Никто не узнает. Ночная смена сейчас уйдет,  дневная еще не заступила. Рана не серьезная, завтра он уже будет дома. Я все устрою.
   - А почему он без сознания? – я продолжала беспокоиться.
   - По-видимому, болевой шок. Подгони поближе к дверям мою машину. – Он повернулся к Аки, заметил отрубленную голову, торчащую из  мусорного ведра, и вздрогнул от неожиданности:  – Вот дьявол! А это еще что?!
    - Это тот, кто ранил Луху, – беспечно ответил Аки.  – Будет знать, как в другой раз поднимать руку на моего друга.
    -Другого раза у него явно не будет… Это тот, кто следил за домом? Он точно был один? – Ээро посмотрел на Аки.
    - Судя по следам в лесу – да.
    - О чем вы? – недоуменно поинтересовалась я.  – Вы знаете, кто этот человек?!
    - Помнишь, ты заметила ночью  темную тень, следящую за домом? Я  тоже прошелся по краю леса… Тебе я сказал, что это олень. Так вот, олени не носят ботинки 45 размера.
   - Думаю, пришло время все ей рассказать.  – Ээро повернулся ко мне.
    - Кое-что я уже объяснил Бесс… или Лиз, не знаю, как теперь тебя называть. – Аки вздохнул. – Лаури хотел, чтобы ты сначала выздоровела…
    -Я хочу  теперь только одного – чтобы  с Лаури все было в порядке, остальное меня не волнует! – закричала я.
   -Не паникуй, сестренка, сейчас доставим твоего Лаури в клинику. Все будет хорошо!  - Аки положил руку мне на плечо.
 Ээро наложил Лаури  тугую повязку; парни  осторожно подхватили  его за плечи и ноги, вытащили и  уложили на заднее сидение машины Ээро. Мы с Аки прыгнули в пикапчик и тоже поехали следом за ними.
   Всю  недолгую дорогу, что мы ехали, я  отчаянно пыталась вспомнить хоть какую-нибудь молитву, но в голове крутились только какие-то несвязные обрывки слов. Я подумала, что уж лучше буду твердить их, чем снова и снова представлять окровавленного Лу на моих руках: «Господи владыко живота моего…» Хорошо, что Лаури ранен не в живот…  вот если бы в живот –  это точно было бы смертельно!.. «Спаси, Господи, души наши…» наши-то он спас, а вот Лаури того и гляди, отдаст Богу свою душу… Ой, нет, не буду думать об этом! Он ведь живой! «Хлеб наш насущный дай нам…» А это–то вообще причем?!..  А духовке осталась курица… а в мусорном ведре – отрубленная голова… Тьфу! Вот я дура! Что за мысли? Нашла, о чем думать!..  «Иже херувимы…» иже… иже… а что такое – «иже»?  «Господи, помилуй…» Вот! Это и буду повторять. Господи, помилуй Лаури!.. Он такой хороший… И я так  его люблю… Господи, не забирай его у меня!..
 Аки, заметив, что я сижу, судорожно стиснув руки на груди, и шепчу что-то под нос, поинтересовался:
    -Ты в порядке?
Я посмотрела на него:
    -Аки, ты знаешь какую-нибудь молитву?
   - Молитву?  - он поднял брови. - Знаю, конечно! Сейчас… - он задумался. – Вот! Иже херувимы… иже херувимы… Нет, вроде не так…  Отче наш, иже… Опять это «иже»!.. Черт, ничего умного  в голову не приходит! А зачем тебе?
   - Я хочу помолиться за Лаури… А только это «иже» и лезет! – я заплакала. – Вдруг он умрет? Я не хочу, чтобы он умер!
    -Да не реви ты, не умрет он! Умирающие  совсем не так  выглядят, можешь мне поверить! – Аки крутанул руль и нажал на тормоз: -  Смотри, мы уже приехали! Сейчас Ээро его заштопает и будет  твой Луха как новенький!
 В больнице Ээро тут же отправил Лаури в операционную и сам поспешил туда же. Взглянув на ходу на мое зареванное встревоженное лицо, он подбодрил меня:
   - Не волнуйся, все обойдется!
Мы с Аки остались стоять за дверью. Нам оставалось только ждать.
  Я вопросительно посмотрела на Аки:
   - Может, сейчас?
   - Уверена?
  Я кивнула:
    -Расскажи мне все…
  Нелегко было услышать, что  я  совершенно  никто  моему любимому Лаури. Настоящая  его жена  трагически погибла несколько лет назад в автокатастрофе. После очередной ссоры, устав  ждать  вечно  пропадающего где-то  мужа, она взяла Юлиуса и решила уехать от Лаури навсегда. Но судьба развела их иначе – на крутом повороте машина вылетела с трассы и разбилась. Юлиус  каким-то чудом остался жив, но очень испугавшись, потерял  дар речи (хорошо, что лишь на время). На Лаури  же произошедшее произвело такое сильное впечатление, что он решил уехать из Финляндии куда - нибудь подальше, где бы ничто  не напоминало  бы о прошлом.  И ему это удалось – в США он нашел новый дом. Друзья – Ээро, Паули и Аки, с которыми он ни разу в жизни не расставался, отправились следом за ним. Ээро выучился на врача, Паули захотел бороздить море (то, что это был  траулер-мусоросборщик, а не океанский лайнер, было, на его взгляд,  вовсе неважно), Аки  же завербовался в Иностранный Легион и уехал, оставив  своего сына Антти на попечение Лаури. Время шло, залечивая горькие раны, и тут появилась я.
    - А я? Кто я тогда? – перебила я Аки.
    - Понятия не имею! -  развел тот руками. – Лаури увидел тебя на шикарной яхте в компании таких же девчонок-моделек  и  щупающего вас старого богатого мужика.
    -Что? – потрясенно выдохнула я. – Я была  вместе с ними? Я что… шлюха?!
    - Не знаю… -  Но что-то подсказывало мне, что Аки специально увиливает от честного ответа и, жалея меня, не подтверждает моих ужасных догадок. Значит, так оно и есть! Вот так открытие!..
  - А еще ты умудрилась утопить весь комплект Лухиных новехоньких инструментов для работы… в самой глубокой части  гавани, кстати! Ну и злился же он!  В ту же ночь яхта с хозяином и командой пропала без вести, а тебя выловили в воде без сознания и потерявшей память.
    -Так я… убийца? Я их всех убила? И потопила целый корабль с командой? – глаза у меня, наверное, были размером с блюдца, потому что Аки, взглянув на меня, рассмеялся.
    - Не говори ерунды, сестренка! Если учесть, что ты чудом осталась жива, да еще и была отравлена какой-то фальшивой дурью  - это точно не ты! Ты всего лишь пешка, случайно смешавшая все карты кому-то очень нехорошему… - Аки задумался. – И этот нехороший сейчас валяется  на полу  у нас на кухне  без головы… Знаешь, поехал-ка я домой, приберусь немного. Как бы кто не зашел в гости…
 Но в эту минуту двери операционной распахнулись и  санитар  прокатил мимо нас каталку…  с уже пришедшим в сознание  Лаури!   Увидев меня и Аки, он улыбнулся и показал большой палец на здоровой руке:
    - Все путем! Я в порядке!
От сердца у меня отлегло.  Главное, что он жив, все остальное уже не так важно!
  Мы обернулись к вышедшему следом из операционной Ээро.
   - Кость не задета, рана чистая – пуля прошла по касательной.
    - Но там было столько крови…
    - Большая часть  крови была не его, а того, другого. Уже вечером  перевезем Лаури домой. Опасности нет никакой. Я сам буду колоть ему антибиотики.
    - А сейчас можно к нему?
   - Да, конечно. Аки, можно тебя на пару слов?
Ээро и Аки отошли в сторонку, о чем-то переговариваясь вполголоса, а я  потихоньку заглянула в палату, куда отвезли Лаури.  Тот лежал на кровати с перевязанным плечом, еще бледный, но  уже вполне живой и достаточно бодрый.  Увидев меня, он зашевелился:
   - Бесси!
   -Лиз. Лиз Хоуп, ты хотел сказать?
Он открыл рот, намереваясь что-то возразить, но передумал. Было видно, что он растерян.
    - Как ты себя чувствуешь, Лаури? – спросила я, осторожно касаясь бинтов на его плече. – Тебе очень больно?
    - Да нет, нормально. Ээро хороший врач. – Отмахнулся он от моего вопроса. – Лиз… Я должен тебе все объяснить…
   - Не надо.
   - Ты… вспомнила?
   - Нет. Аки меня просветил. Сказал, что одна вертихвостка с богатой яхты обидела тебя, утопила  твои железки, да и тебя самого отправила следом  за борт. Потом в новостях передали, что она ограбила  хозяина яхты, убила его и  команду, и исчезла в неизвестном направлении. И когда траулер твоего друга выловил в куче мусора девушку, ты опознал меня и решил приколоться. Пусть, мол, избалованная дурочка поживет в обычном доме, наведет там порядок… носки твои перестирает…Ну, и трахнуть ее можно будет на правах липового мужа. Ведь если она все вспомнит, то жаловаться все равно никуда не побежит – побоится полиции. И как  ты только  решился привести  кровожадную убийцу в свой дом?
   - Нет, нет, все было не так! – нетерпеливо перебил меня Лаури. – Я не хотел тебя обижать, правда! И я не поверил, что ты могла убить кого-нибудь! Я так и сказал парням – не верю и все!
    - Почему ты так в этом  уверен? А вдруг  так оно и есть на самом деле? Ведь я ничего не помню. Может, я действительно  отправила на тот свет  всех этих людей? Ты не побоялся, что я могу убить наших… то есть твоих… детей?
    - Нет, не побоялся! – Лаури  взволновано подскочил и сел на кровати.
    - Но почему? Ведь ты совсем меня не знаешь…
    - Ты – вовсе  не такая… Я  сразу понял, что  та фальшивая  жизнь – не твоя. - Он покачал головой и  исподлобья посмотрел на меня. Губ его коснулась  лукавая улыбка: - И ты мне сразу понравилась!
    -Это самое дурацкое объяснение из всех, что я слышала!  - я  устало вздохнула и без сил плюхнулась на койку, усевшись рядом с Лаури. – Подвинься!
  За сегодняшнее утро произошло столько всего, что ноги у меня прямо подкашивались, и раз  одна хорошая поговорка  гласит: « В ногах правды нет», то чего зря стоять, когда можно присесть? Я вытянула свои длинные уставшие ножки и нечаянно зацепила  ими  стоявший рядом с кроватью штатив капельницы, на котором болталась пластиковая упаковка с какой-то прозрачной жидкостью. Штатив зашатался и опасно накренился; Лаури попытался удержать его, а я – поймать свалившееся лекарство, которое уже летело на пол. Боль в перевязанной руке заставила Лу скрипнуть зубами и дернуться. А штатив упал. Упал и со всего размаху треснул меня прямо в лоб какой-то  торчащей железкой. Искры, бабочки или звездочки – не знаю что, но что-то сверкнуло у меня в глазах, и я отключилась.
   Снова  в этот мир  я вернулась от ужасной вони, бьющей в нос.
   - Лаури, какого черта ты опять  засунул свои носки под диван?! – пробурчала я недовольно, открыла глаза и обнаружила себя  на кровати, на которой до этого лежал Лаури. Надо мной склонился Ээро, держа меня за руку и считая пульс, Аки водил у меня под носом ватой, смоченной какой-то мерзко воняющей жидкостью, Лаури  же встревожено выглядывал из-за них.
    - Очнулась! – обрадовался он.
   - Пульс нормальный. Шишка только будет на лбу. – Ээро посветил мне фонариком в глаза, проверяя реакцию зрачков.
Память тут же  услужливо подсказала мне, что похожую фразу я  где-то   совсем недавно  слышала, и  нечто  похожее  со мной уже  происходило. Я помотала головой, убирая руку Аки с вонючей ватой от своего носа.
   - Что это было? – Голова у меня немного кружилась.
    - Мы услышали шум из палаты и решили, что ты и Лаури хочешь замочить. А он, бедняга, отбивается тут от тебя. – Засмеялся Аки.
    - Что?..  Замочить? В смысле – убить?  - Я посмотрела на Лаури. Еще раз. И еще разок.
    - Боже мой! Я  вспомнила, откуда тебя знаю! Ты  -  тот самый несчастный  плотник! – с изумлением «узнала»  я его. – Ой… Послушай, я совсем не хотела тебя за борт толкать! Я только потом поняла, что это Мимишка тебя укусила, и ты на нее ругался, а не на меня! Прости, пожалуйста, я такая дура! Мне так неудобно! А где… где Мими? Где Хью? Где я?..
    - Она что, опять что-то забыла? – поинтересовался Аки у Ээро.
 И тут в голове у меня  окончательно прояснилось, и  память полностью  вернулась ко мне.
    - Нет-нет, я  помню! Все прекрасно помню! Я пошла  на верх за  кольцом, которое случайно оставила днем на палубе… Было темно… Море сильно штормило и я упала в воду. А меня, что, никто даже не искал?!
    - Почему же – тебя  до сих пор ищут.  Полиция. И твоих сообщников тоже. Вас обвиняют в убийстве хозяина яхты, его подружек и членов команды.
    - Каких сообщников?  - Я растерялась. – Подождите… вы хотите сказать – они  все мертвы? Но как же так,  я видела всех живыми, когда  уходила на палубу?! Честное слово, я не причем! Я не виновата!
  И тут память услужливо нарисовала мне картинку – Джесс, размешивающая что-то в бокале с вином, которое она затем  дала выпить Хью, ее  постоянные переглядывания и перешептывания с  помощником капитана, когда, как им казалось, на них никто не смотрел.
    -Ой, я, кажется, знаю, кто это сделал! – медленно произнесла я, и принялась рассказывать парням о  подозрительных событиях, которые происходили на яхте в последние дни.
    - Я так и знал, что штурвал был специально испорчен, а не просто так сломался, сам по себе! – воскликнул Лаури. – Мне это сразу пришло в голову, когда я осмотрел его.  Я пытался  было поговорить  с тобой  на эту тему, но ты и слушать меня не стала. А можно ли было доверять тому типу, что крутился на палубе, я не знал. И с хозяином яхты поговорить не удалось…
    -Теперь уже все равно никто в это  не поверит. – Скептически заметил Аки.
    - Почему?
  -  Да уж, после того, как  мы замочили этого Джека у нас на кухне? И отрубили ему башку?
    - Отрубили башку? – Лаури вытаращил глаза.
    - А, так ты все самое интересное пропустил! – ухмыльнулся Аки.
    - Аки ему лопатой… по шее…  после того, как  он в  тебя выстрелил… и отрубил Джеку голову напрочь!  - поморщилась я.  - Так если бы не мы его, то он нас убил бы, не задумываясь! И кстати, куда его теперь девать?
    -Да не переживай, закопаю я  его… Как раз там, где ты клумбу у старой машины сделала. Никто не догадается! Ха-ха, а что, хорошее удобрение для цветочков будет!
 Меня передернуло от отвращения:
    - Никогда в жизни больше не буду копаться в саду с цветами!  Ни за что!
    - Ну и вляпались мы в историю! – вздохнул Ээро. – Думаю,  нам придется  уехать из Парадайза. Да и  вообще из страны.  Полиция рано или поздно все равно докопается до этого дела. А если не докопается, то кто - нибудь узнает Лиз…
   - А я? – Я встрепенулась. – Можно, я с вами? Я не хочу, чтобы копы засадили меня в тюрьму за то, чего я не делала!
 Парни переглянулись.
   - Думаешь, Лаури оставит тебя здесь одну? – хмыкнул Аки. – Да он без тебя уже жить не может! Я сразу, как вас двоих  вместе увидел, понял – пока Луха тебя не трахнет, не будет ему в жизни счастья!
   - Аки!.. – завопила я, смущаясь, и почувствовала, как пунцовая краска заливает мое лицо.
    - Может, я сам ей об этом скажу? – насупился Лаури. – Язык-то у меня целый, не раненый!
   - Давай, давай, Ромео, да поживее! Надо обдумать еще, куда нам уехать и главное, где взять на это деньги. Не думаю, что наших сбережений хватит.
 И тут я очень кстати вспомнила про кольцо – подарок Хью. Стринги  точно не представляли собой никакой ценности, а вот  украшение… И мне бы очень не хотелось, чтобы что-нибудь напоминало мне о прошлой жизни. Я сказала:
   - У меня есть кольцо. Ну да, Аки, то самое, которое я нашла в бардачке машины. Оно  ведь еще там?  Так вот, оно принадлежит мне. И оно очень дорогое. Камни на нем вовсе не стразы, это бриллианты. Если его продать…
   - Спасибо, сестренка! – радостно завопил Аки и подскочил.  – Тогда я побежал?
     - Смотри, не продешеви, братик! – улыбнулась я.
   - Увидимся! – И Аки пулей вылетел из палаты.
     - Ну хорошо… Я сейчас  буду занят  с пациентами, а потом, ближе к вечеру, увезу вас с Лаури домой на своей машине. Не стоит вызывать такси – вдруг какой-нибудь   любопытный  вас запомнит…
   - Боже мой! –  вдруг испуганно подскочила я. – А Антти и Юлиус? Где они?! Куда Аки их дел?
   - Спокойно, они давно с Джессикой, с самого вечера.
   - С Джессикой?
  - Да. Помнишь молодую женщину в сари, которая приходила к вам и спрашивала про девочек? Это моя жена Джессика, а Айшвайя и Радха – наши дочери.
   - Твоя жена?! Так это ее я облила водой  и индоуткой обозвала? О, нет… - Простонала я,  и от стыда спрятала лицо в ладонях.
    - В тот раз она вернулась из поездки в Европу немного раньше, чем мы ее ждали, и не знала, что девочкам захотелось провести время в летнем лагере. Она подумала, что они как всегда в гостях у Юлиуса и Антти.
     - Но ее странное платье…
    - Она преподает  классические индийские танцы  Бхарат Натьям и предпочитает носить индийскую, а не европейскую  одежду.
 – Так значит, у меня нет дочерей? Только сыновья? Ой… У меня вообще нет детей…  теперь такая каша в голове!..
   - Ничего, главное, что память  снова вернулась. Все постепенно восстановится.  Ну что ж, думаю,  Лаури тоже есть, что сказать тебе. – Ээро, пряча улыбку, вышел из палаты.
 В воздухе повисла неловкая тишина. Теперь, оставшись  с Лу вдвоем, мы оба словно лишились дара речи и не знали, что сказать друг другу.  Начали мы одновременно:
    - Лаури…
    - Бесс…
Это словно разрядило напряженную атмосферу, и мы дружно рассмеялись.
    - Бесс… Можно, я буду продолжать звать тебя так по-прежнему?
   -Ладно… - я кивнула.
   - Бесс, прошу тебя, останься со мной! – выпалил Лу. – Я люблю тебя! И хочу, чтобы мы всегда были с тобой вместе!
   - Что, вот так сразу? А я-то настроилась на долгие объяснения и уговоры, – улыбнулась я, лукавя. Ничего я не настраивалась, мне хотелось только одного – быть  рядом с ним. Всегда. Всю жизнь.
    - После всего, что между нами было? – теперь уже Лу улыбался во весь рот. – И это после того, как ты засунула свой язык ко мне в ухо?
Таких  интимных подробностей я что-то не  припоминала. Но не факт, что не могла не сделать.
 - Конечно, теперь, как честный человек, я просто обязан на тебе жениться! Прошу тебя, стань моей женой! – со смешным  завыванием в голосе произнес он, и  плюхнулся на одно колено.
    - Да ну тебя! – я засмеялась.
   - Так ты согласна?
  Я сделала невинное выражение лица и похлопала ресницами:
   - Знаешь, а ведь  это я первая тебя заприметила! Тогда, на палубе…  И ты себе даже  не представляешь, о чем я тогда мечтала… - я  закатила глаза к потолку.
   - Судя по выражению твоего лица,  наверняка о чем-то очень приятном… - предположил Лаури. Он привлек меня к себе, целуя и гладя по шее и спине, потом руки его скользнули к моей груди и нежно легли на нее. Я прижалась к нему и губы наши встретились в жарком страстном поцелуе. Я зарылась пальцами в его непослушных взлохмаченных волосах, а Лаури… принялся стаскивать с меня футболку!
   - Ты что?! Сюда могут зайти! – прошептала я ему, улыбаясь, но, тем не менее, не отталкивая его рук.
   - Я всегда мечтал, чтобы меня трахнула симпатичная медсестра! – Лаури расплылся в улыбке, продолжая освобождать меня от одежды.
    -Ты же ранен! – возразила я.
   - Но ведь не умер! И мне не больно. Иди ко мне! – и он опять привлек меня к себе. Он лег на кровать, я скользнула к нему, оставшись уже  в одном  только лифчике. И когда только он умудрился все стащить с меня?! Вот засранец!..  Но вскоре мысли об одежде совершенно перестали меня волновать.
   Мы продолжали, не отрываясь друг от друга, целоваться, потом губы Лаури скользнули вниз, к моей груди. Я ахнула, когда его язык нашел розовый бутон соска и сильно, с нажимом, начал ласкать  его. К тому моменту, когда он впился в другой, я, уже сгорая от нетерпения, опустилась на него. Это было невероятно фантастическое  ощущение – я чувствовала, как он входит в меня, горячий, твердый и заполняет меня всю целиком. Я затаила дыхание и медленно начала двигать бедрами, скользя вверх-вниз, наслаждаясь каждым движением. Стараясь не задеть плечо Лаури, я откинулась назад; руки его, гладившие мою грудь, принялись  ласкать бедра и  сжали ягодицы. Мое желание все усиливалось, я стала двигаться все быстрее и энергичнее, словно насаживая его на себя, все сильнее и сильнее, глубже и глубже.
 Я знала, что надо вести себя потише, на случай, если кому-нибудь из персонала взбредет сейчас  в голову пройтись по коридору, но  совершенно не могла сдерживаться  - происходящее возбуждало меня до крайности, и с каждым толчком я стонала все громче и громче. Лаури, без сомнения, мои стоны  тоже дико заводили,  и  все больше  с каждой минутой -  я чувствовала, что он  уже  вот-вот  готов  взорваться. Он  сильно сжал мои соски, и я, больше  не в силах контролировать себя, закричала:
   - Да, да! Ла-аури-и! Не останавливайся! Еще, еще! А-а-а!
 Меня сотрясло сильными неудержимыми волнами  жаркого наслаждения, а через секунду и Лаури содрогнулся  в финальном толчке, и, застонав,  замер, захваченный бурным шквалом оргазма.
 Я сглотнула, пытаясь выровнять дыхание, и хрипло сказала:
   - Кошмар какой! Порнуха в чистом виде! Не хватало только, чтобы сейчас сюда кто-нибудь  ввалился!
 И, словно в ответ на мои слова, мы услышали шаги у двери, и в палату заглянул… Ээро!
    -Лаури, мы… Оо-ууу! Извините! – он смутился и скрылся за дверью.
 Я услышала, как он сказал кому-то:
   - Попозже зайдем.
   -Почему?  - я узнала голос Аки.
   - Ну-у… они там… заняты…
   - Елки зеленые, это то, что я думаю?! – изумился Аки.
  Ээро тактично промолчал.
   - Значит, Луха явно уже идет на поправку! Ээро, да ты прям  чудо-доктор! – мы услышали  удаляющиеся смешки за дверью.
 Нас обоих пробил какой-то дурацкий смех; мы натянули на себя простыню, укрывшись с головой, и, прижавшись друг к другу, принялись хохотать.
    -Лаури… - вытирая слезы, сквозь смех, еле проговорила я. – Это сумасшествие какое-то… разве так можно?! Ты меня просто сводишь  с ума  своими выходками…
Лаури взял мое лицо в свои ладони и, приблизив его, потерся своим носом о мой:
    -Я люблю тебя, моя милая сумасшедшая…

 Я смотрела в круглый иллюминатор, наблюдая, как самолет разгоняется все быстрее и быстрее, и вот, уже оторвавшись от взлетной полосы, он  взмыл в небо.
  После недолгих, но бурных дискуссий мы решили перебраться в Новую Зеландию. Но сначала, для большей безопасности, нужно было добраться до Мексики на маленьком частном самолетике, а оттуда уже совершить перелет в Южное полушарие. С нами летели Юлиус и Аки с Антти, а Паули и Ээро с семьей должны были присоединиться к нам чуть позже. Мы тепло распрощались с ними, но ненадолго – уже через неделю мы собирались встречать их  в  международном аэропорту Веллингтона. Там и планировали начать новую жизнь – в большом городе легче затеряться от любопытных глаз.
 А сейчас мы  с волнением наблюдали, как Америка остается далеко внизу, под крыльями самолета.
 - Думаю, все. Расслабьтесь. Волноваться больше не о чем.  - Аки улыбнулся и полез в карман:
    - Могу я на правах названного  брата сделать тебе небольшой подарок?
В руке у него закачался маленький золотой кулончик в виде ангела, держащего в руках бриллиантовое сердечко.
    -Какая красота! – восхитилась я. – Мне очень нравится! Спасибо, Аки!
   -Камушек из  того кольца… Ну да,  и я не все потратил на билеты, – принялся объяснять Аки Лаури, поднявшему вопросительно бровь.
   -А почему ангел? – заинтересовалась я, надевая кулон на шею.
   - За Луху  еще никто  никогда не молился. На меня это произвело неизгладимое впечатление. – Отшутился Аки.
   - Ты молилась за меня? – удивился Лаури.
    -Было дело… - смутилась я. – Я боялась, что ты умрешь.
Лаури вместо всяких слов обнял меня и  сдержанно поцеловал в лоб.
   -А знаешь, что я тебе никогда не прощу? – я толкнула его локтем в бок. – Четверых детей, я, так и быть еще могу представить, но  ты сказал, что мне уже двадцать пять лет! Целых двадцать пять!
   - Так значит, четверых? Ты сама сказала! Никто за язык не тянул! – заулыбался Лаури.
    -Эй, ты это о чем?  - я подозрительно уставилась на него.
   - Ладно, ладно! – отшутился тот. – Поживем – увидим!
   - Знаешь, я никогда не думала, что мой муж будет  обычным парнем с простой работой. Скорее, представляла его врачом… или инженером.
    -  Или сантехником, например, - не преминул встрять в наш разговор Аки.
   -  Ага! Но он оказался плотником, – улыбнулась я. – Только теперь мне это совершенно не важно. Аки, а можно я задам тебе один... ну, не очень вежливый вопрос?
    - Валяй!
   - Где мама Антти? Почему он живет с тобой?
   Аки ухмыльнулся:
   - Не поверишь, мне его подкинули! Прямо на порог! С запиской, что это мой сыночек! И я могу оставить его себе или отдать в приют! А тест ДНК подтвердил, что он и вправду мой сын.
  Я вытаращила глаза:
    - Да ты что?! Кто же мог так поступить?
   - Кто-кто… Фанатка какая-нибудь…
    - Кто? – не поняла я.
Аки повернулся к Лаури:
   - Ты что,  про ЭТО ей ничего не сказал?
Лаури сложил губы трубочкой и скорчил уморительную гримасу.
    - Про что -  про ЭТО? Хватит  уже с меня неожиданностей!  - я настороженно посмотрела  на весело переглядывающихся парней.
  - Ладно… про финскую рок-музыку что-нибудь знаешь?
Я задумалась.
  -Финляндия?.. Э-э-э… Масло… Санта… Олени… Северное сияние. А что, у них еще и рок-музыканты есть?
  -Оуу – оуу! Оуу-оуу-уу! – испустил Аки какой-то индейский клич. – Слышала такую песню?
    -Хрень какая-то! – Я пожала плечами. – Индейцы на охоте?
   Лаури, к моему удивлению, смутился и почему-то сильно покраснел, а Аки захлебнулся в приступе хохота. Вытирая слезы, он сказал:
    - Да, сестренка, можешь мне поверить - в этой жизни тебя ждет еще немало сюрпризов! Дорога у нас длинная, поэтому приготовься слушать…
                Конец