«Надо же, Гришка Отрепьев будет колбаситься с самим Пугачёвым, - с уважением подумал Серёга, чутко слушая соседский трёп. – А секунданты у них – мама моя родная! Вот только насчёт рефери с главным судьёй этот Рома чё-то напутал. Или в рекламе наврали? И кто такая эта красотка Клео? Или про неё тоже наврали? Но какого хрена наши национальные герои выступают от каких-то малоизвестных инофирм?»
И, пока он так удивлялся преисподней неточности и национальному пристрастию к зарубежным брэндам, в одном из висящих бенуаров случилась драчка. Судя по воплям, сопровождающим драчку, началась она с того, что один хрен из бенуара плюнул на голову другого хрена, под бенуаром проходившего. Второй хрен реагировал адекватно: он молодецки свистнул, вокруг него моментально сгруппировались единомышленники, второго хрена общими усилиями забросили в злокозненный бенуар и, пока хрен колбасился с обидчиками в бенуаре, его единомышленники полезли к нему на подмогу с помощью нормальных сообщений зала с бенуаром и приставных лестниц. Откуда у единомышленников второго хрена оказались в наличие приставные лестницы, оставалось только догадываться. Или ломать на эту тему голову.
- Вот-вот! – воскликнул Вергилиев знакомец. – Этого следовало ожидать! Фанаты доминиканцев схватились с фанатами францисканцев. Первых возглавляет Савонарола. Вторых – Бонавентура! Нет, ты посмотри! Креслом по голове!..
- Где-где? – заволновался и одновременно завертелся на месте старичок, надевая на нос сразу двое очков.
- На бинокль! – великодушно предложил Рома, треснул в ухо соседа и забрал у него бинокль для себя.
- Так его! – раззадорился Вергилий. – А его вот так! А того с бенуара вниз головой – хрясь! А этого… Блин… антимилицейские демоны!.. Всю обедню испортили!
Серёга, также заинтересовавшись происходящим, увидел коренастых крылатых демонов с дубинками, в рогатых касках (или в касках с дырками для рогов) и бронежилетах. Все вышеперечисленное демоны имели на голое тело. Но так как тело каждого демона изобиловало густой демонской растительностью, а половые признаки демонам не полагались, то ничего неприличного в том, что они носили своё табельное оружие с амуницией поверх шерсти, не было.
- Не ссы! – азартно возразил Рома, он же шестой граф Тулузский. – Обедня только начинается!
Как пообещал, так в другой секции амфитеатра, разделённого своеобразными колоннадами, вспыхнула новая драка. И, пока антимилицейские демоны долбили фанатов доминиканцев с фанатами францисканцев, хорошо одетые вторичные грешники тузили покойников, выряженных в какие-то спецовки. Покойники в спецовках отбивались без дураков, поэтому треск клубной мебели стоял изрядный.
- Я так и знал! – продолжил комментарии Рома, поворачиваясь сам и поворачивая Вергилия в сторону новой драки. – Симон де Монфор сцепился со старейшиной гильдии сапожников. К сапожникам тотчас примкнули металлические цеховики и кондитерские гильдиеры! К Симону на подмогу пришли менеджеры второго звена и прочая складская шушера! Противоборствующие стороны хорошо отличаются одеждой: сторонники Симона одеты в деловые костюмы с бейджами на карманах. Цеховики с гильдиерами даже в клуб ходят в своих рабочих пижамах. Симон де Монфор получает-таки сапожной колодкой по голове, но не вырубается и длинным свингом сшибает обидчика с ног!.. Блин… опять антимилицейские демоны, чтоб их!
- Чтоб их, волки позорные! – ругнулся Вергилий.
- Ой, глянь, а что сейчас будет! – взвизгнул Рома и показал на один из проходов, по которому спускались две вторичные личности. Первый был и на том свете красавец мужчина. Он ступал горделиво и выглядел орлом. Его спутник имел даже во вторичном исполнении неприлично упитанную харю, семенил рядом со своим спутником так, чтобы, по возможности, за него прятаться, при этом трусливо озирался по сторонам и похабно скалился.
- А что сейчас будет? – решил напомнить о своём присутствии Серёга.
- Да заткнись ты! – хором рявкнули Вергилий и его приятель.
А дерущиеся, антимилицейские демоны и прочие зрители вдруг затихли, но ненадолго.
- Гапон!
- Азеф!
- Бей провокаторов! – заорали первые, вторые и третьи. И тотчас началась новая свалка.
- Чего это они? – недоумённо спросил Серёга, наблюдая за новой свалкой. И увидел, что тот, который с гордой осанкой, бьётся с достоинством и умением. Второй же, с неприлично упитанной харей, встал на четвереньки и стал кусать противников за что придётся. А потом и вовсе исчез. А толпа ещё попинала поверженного провокатора и, подстёгнутая первым звонком, разбежалась по своим местам. Затем раздался второй звонок и третий. Свет в «зале» стал гаснуть. Из оркестровой ямы, что располагалась перед сектором с Серёгой и Вергилием, высунулся дирижёр и, нетвёрдо стоя на ногах, стал дирижировать с помощью пустой бутылки и кукиша. В ответ на его жесты раздалась современная российская музыка типа «Тату» вперемешку с поздним Николаевым. А так как музыка исполнялась невидимыми музыкантами на балалайках, духовом геликоне и одном ударном, то аудитория в амфитеатре встретила оригинальную прелюдию в штыки. В оркестровую яму полетели различные предметы, дирижёр получил по своей голове чьим-то вторичным ботинком и музыка прекратилась. Зато подал громоподобный голос диктор.
- Вторичные Дамы и запредельные господа! Представляем вашему вниманию участников сегодняшнего поединка! В полосатый угол нашего ринга…
За дальним правым от Серёги углом ринга появились толстая бабища, одетая в нейтральный тренировочный костюм, и бородатый мужик в непременном халате с капюшоном на голове.
- …Выходит папский легат Емло де Пугаи, победитель двух расширенных постпространственных турниров на выживание и одного бойцовского ирреального марафона!
Публика заволновалась. А Серёга спросил дядю Рому:
- Этот де Пугаи, он ведь Пугачёв Емельян Иванович, так?
- Так-так! – нетерпеливо отмахнулся дядя Рома.
- А эта толстая тётка – Екатерина вторая великая? – не отстал Серёга.
- Великая, великая! – снова отмахнулся Вергилиев знакомец.
- …А в крапчатый угол нашего сегодняшнего ринга! – продолжил орать голос «за кадром». – Выходит известный боец-альбигоец Грегор Отре! Три чемпионских титула по версии «антидаблъю-омега-лямбда-ху»! Четыре с половиной рекорда в состязаниях за титул ирреального победителя! Три квадратных пояса с круглым нагрудным знаком!..
Публика заревела, а к ближнему левому от Серёги углу ринга подсунулась ещё одна парочка: довольно хлипкий мужичок с бритой физиономией в аналогичном, как у противника, халате с капюшоном на голове, и какая-то затрапезная девка в костюме для аэробики. Мужичок поднялся на ринг, попрыгал в своём углу и попёр на середину ринга, выяснять предварительные отношения с противником. Тот, кстати, тоже попрыгал, и тоже пошёл в центр ринга. Благо, рефери на ринге ещё не появился.
- Так, сейчас они обменяются парочкой ласковых! – потёр ручки Вергилий, на поверку оказавшийся довольно азартным болельщиком.
- Я не понял: этот Грегор Отре, он кто, Отрепьев Гришка? – в свою очередь, поинтересовался Серёга.
- Отрепьев, Отрепьев! – досадливо ответил Серёге дядя Рома, а Вергилия огорошил: - Да не будет никаких ласковых! Сейчас эти козлы…
- Я попрошу! – заверещал тот, который якобы Отре, занимая центр ринга. – Давать во вступительном адвертисменте мои полные реквизиты. А именно: царевич всея Руси Дмитрий Иоаннович Грозный!
- И я тоже попрошу! – густым басом поддержал своего противника бородатый де Пугаи, становясь рядом. – Анонсировать меня как императора всея Руси Петра третьего сиречь Фёдоровича!
Публика засвистела. А из оркестровой ямы какой-то недобитый балалаечник швырнул на ринг свою сломанную балалайку. Тем временем на помост выполз старичок в сутане и разогнал скандалистов по их углам. Вслед за старичком на ринге показалась полуголая брюнетка в египетском кокошнике и, вертя смуглым задом, стала показывать плакат с надписью «Начало первого раунда».
- А ничего царица, всё ещё в теле! – одобрительно прошамкал Вергилий.
- А чё ей сделается? – удивился знакомец поэтического старца. – Работа непыльная, условия загробной жизни – сносные.
- Какая царица? – снова встрял Серёга.
- Да Клеопатра, блин! – досадливо воскликнул дядя Рома. – Последняя царица Египетская из династии Птолемеев!
- Кле-о-пат-ра! – только и вымолвил Серёга.
- Я попрошу! – продолжал визжать из своего угла тот, который Отре.
- И я тоже попрошу! – не отставал от него тот, который де Пугаи.
- Это безобразие! – возмущался старичок в сутане. – Давайте же, наконец, гонг! Клео, вали с ринга на хрен, хорош тут сиськами трясти!
- Нет, это действительно безобразие! – раскипятился Вергилий. – Сколько можно тянуть?! Мы что, так и будем смотреть какой-то дешёвый спектакль вместо нормальной колбасни? И это за такую высокую входную плату?
- Кто бы кряхтел, - подцепил Вергилия Серёга, - про высокую-то входную плату…
- Тихо, тихо, сейчас начинается! – поднял руку дядя Рома, он же Раймунд шестой граф Тулузский. И действительно: вдарил гонг, публика замерла и оба бойца, предварительно сняв халаты, пошли друг на друга. При этом Де Пугаи, он же Емельян Пугачёв, он же липовый император всея Руси Пётр третий или Фёдорович, передвигался коротким классическим челноком. А Отре, он же Григорий Отрепьев, он же липовый царевич той же многострадальной Руси Дмитрий Иоаннович, качал маятник на полусогнутых. Де Пугаи стоял в классической стойке, выставив вперёд левую руку, а правую прижав к подбородку. Отре придерживался вольного стиля. Старичок в сутане отодвинулся на задний план и бдительно следил за сближающимся противником.
- Ходи живей! – раздался нетерпеливый голос из публики.
- Фигли ты мнёшься?! – послышался визгливый женский голос.
- Гриня! Коронный! Апперкот! – завопили с галёрки.
- Да чё они там возятся?
- Не, видали такую мудню?
- Какие это бои без правил?
- Жулики! – заволновалась публика. А де Пугаи таки подкрался к Отре и ахнул его кистенем по голове. Откуда у Пугаи взялся кистень, никто не видел, но всем было по барабану. Потому что от удара кистенем по голове Отре рухнул на ринг, а зрители взвыли от восторга.
- Мочи его! – выделился из общего гула давешний визгливый женский голос.
Де Пугаи, повинуясь желанию зрительницы, сначала два раза пнул поверженного Отре ногой, а потом замахнулся на него своим кистенем. Но Отре очухался, перевернулся на спину и ткнул противника копьём. Одновременно Отре уклонился от инерционного удара кистенем и стал выпрямляться, поднимая нехилого де Пугаи на копье до горы. Де Пугаи, дёргаясь и суча ногами, насаживался на копьё, насаживался, но потом-таки изловчился и здоровенным разделочным ножом отсёк Отре голову.
- У-у-у!
- А-а-а!
- О-о-о! – зашумели зрители.
- Ну, это совсем другое дело! – удовлетворённо молвил Вергилий и стал мастырить самокрутку, в азарте начисто забыв про Серёгу.
- Нормально! – поддержал старичка граф Тулузский и нюхнул ирреального кокаина.
- Да чё ж тут нормального? – с дрожью в голосе пробормотал Серёга. Если честно, он не выносил ужастиков, ни верхних, не преисподних.
Тем временем рефери остановил бой и открыл счёт. А на ринг выскочила Марина Мнишек и ловко присобачила голову первого своего мужа на место. Отре встал на пятнадцатом счёте, повертел головой и бросился на де Пугаи. И с наскоку снёс голову ему кривым турецким ятаганом. Теперь старичок в сутане принялся считать Емельяна. А Екатерина вторая собачить ему голову. Де Пугаи встал на двадцатом счёте, вытащил из-под длинных трусов кулеврину и ахнул из неё в Григория. Григорий распался на части, а ядро улетело в судейскую бригаду. И, пока вторичные санитары починяли судей, а Франциск Ассизский считал ближайшую к нему часть тела Григория, Екатерина вторая подкралась к Марине Мнишек и вцепилась ей в волосы.
- Пусти, сука! – визжала Мнишек, порываясь на ринг, собирать Гриню.
- Убью, курва! – рычала Екатерина, удерживая соперницу.
- Двадцать с половиной, - считал рефери, - двадцать с четвертиной, двадцать с осьмушкой… аут!
- Што-о-о?!
- Ка-а-а-к?!
- Како-о-й аут?! – заревела публика.
Но, не успели зрители приняться крушить мебель и физиономии друг другу, как динамик сообщил о замене поверженного Отре дублёром. Части бедолаги смахнули веником в оркестровую яму, Екатерину вторую силами антиохраны клуба отогнали на её секундантское место, на ринг вылезла Клео с плакатом о начале второго раунда, и туда же выскочил новый вторичный мужик. И, даже не скинув халата, налетел на Пугачёва. По пути дублёр Отре сшиб Клео, и та на четвереньках убралась с помоста. А дублёр гвозданул правым хуком де Пугаи, потом поднял оброненный Клео плакат и стал им окучивать поверженного противника. Затем вытащил из складок халата двуручный меч и рассёк Емельяна надвое. Причём сделал это не поперёк, а вдоль. Справившись с нелёгкой задачей рассечения туловища вдоль, дублёр Гришки Отрепьева распинал куски де Пугаи по сторонам и отошёл в сторону. Рефери снова открыл счёт, а на ринг, тряся телесами, вылезла Екатерина вторая, собирать своего подопечного.
- Во, блин! – выдохнул клуб ядрёного дыма старик Вергилий. – А это кто?
- Мишка Молчанов, - подсказал дядя Рома и снова нюхнул кокаинчика.
На счёте пятнадцать с четвертью де Пугаи встал и обычным мясницким топором снёс некоему Молчанову голову. При этом отфутболил её своему секунданту, Екатерине второй. Та швырнула голову ещё дальше, в тот сектор с той публикой, где болели за де Пугаи. Франциск снова досчитался до двадцати с осьмушкой, снова объявил аут, и публика, недовольная скоротечностью поединка, снова стала реветь, грозя таки приступить к сокрушению соседских носов и клубных кресел. Но не случилось, потому что опять заговорил динамик, объявляя выход на ринг третьего дублёра Отре.
Публика слегка успокоилась, а на ринг снова вышли Клео и новый вторичный мужик в боксёрском халате, подпоясанном каким-то блестящим хламом. Клео показала плакат с надписью о начале третьего раунда, а новый вторичный мужик снял халат, оказавшись полностью голым. Вторичная красотка Клео изобразила стыдливое смущение и слиняла с ринга. Снова вдарил гонг и голый не на шутку сцепился с де Пугаи. И три раза подряд срубал ему голову алебардой, коей владел довольно виртуозно. Екатерина вторая, отдуваясь от избытка веса во время выполнения ручной работы, три раза подряд приделывала голову своему подопечному на место. И бой снова продолжался. Миновал пятый раунд, десятый, де Пугаи расчленил своего противника вдоль наискосок. Екатерина вторая снова попыталась помешать Марине Мнишек, но по пути свалилась в оркестровую яму, а там, судя по комментариям из партера, её стали хором иметь недобитые балалаечники с пьяным дирижёром. Бой, в общем, продолжался с одним секундантом. Де Пугаи отрубил башку третьему дублёру Гришки Отрепьева, Марина Мнишек поставила голову на место и колбасня продолжилась. Третий дублёр и де Пугаи, подустав к пятнадцатому раунду, застряли в затяжном клинче. Рефери отгонял их друг от друга, отгонял, а потом де Пугаи взял и таки рассёк бровь сопернику длинным кроссом. Марина несколько раз замазывала бровь своего подопечного гримом, но ничего не помогало, и рефери был вынужден засчитать поражение третьего дублёра Гришки Отрепьева по техническим причинам.
- Опять по техническим!
- Снова на пятнадцатом раунде!
- Нет, сколько можно? – зашумела публика и таки устроила свалку. В дело с некоторым опозданием вмешались антимилицейские демоны. А Вергилий тепло распрощался с дядей Ромой, пихнул Серёгу, и они направились к боковому выходу.
- Там должен быть очередной переход, - сообщил Вергилий.
- Сверни самокрутку, - попросил Серёга.
- А, пожалуйста…
Они без приключений добрались до входа в специальный тоннель, Серёга закурил и его попёрло в постпространственный сюрреалистический кубизм. Сначала он вместо обычного наклонного переходного тоннеля с нормальным потолочным освещением и сплошной «настенной» рекламой альтернативных преисподних увидел внутренности гранённого волшебного шара, имевшего в сечение равнобедренный восьмиугольник и претензию на выхолощенный октаэдр. Потом, когда Серёга ощутил себя в подвешенном состоянии где-то слева с сзади примерного центра шара, внутренние его грани окрасились во всевозможные цвета. А затем грани стали лучиться данными цветами на манер восьмиугольных прожекторов, и снопы разноцветного света, накладываясь друг на друга и друг с другом пересекаясь, создали в местах наложения и пересечения новые цвета с причудливыми фигурами. Серёга, пытаясь пробиться за болтающимся в дальнем пределе волшебного шара Вергилием, стал отпихиваться от этих фигур, ступая по другим, составившимся в мозаичную дорожку.
«Очень красиво», - подумал он, озираясь кругом и определяя, что волшебный шар стал вращаться. По мере вращения правильные разноцветные геометрические фигуры смешались в кучу, праздничное разноцветье сменилось мрачной тональностью в серо-буром исполнении, а половина граней шара погасла. Другая половина загорелась кроваво красным цветом, и теперь Серёга находился почти в центре чёрно-красной замкнутой и какой-то непонятно корявой сферы. Если бы Серёга напряг свои глубинные математические способности, он наверняка сообразил бы, что данная стереометрическая корявость получилась оттого, что от выхолощенного октаэдра, на который претендовали внутренности волшебного шара, не осталось и следа, а претензия на него таки осталась.
«Куда это старый хрыч подевался?» - с тоской подумал бывший учитель украинского пения, обнаруживая под ногами уже не мозаичную дорожку, а какую-то неудобопроходимую гряду. Он ступал на серые и бурые фрагменты гряды, они осыпались в бездонную пустоту нижней внутренней половины условного шара и пропадали в красной черноте, не долетая до излучающих данную черноту восьмиугольных граней.
Серёга сделал подряд три убийственные затяжки преисподнего самосада, и осыпающаяся гряда превратилась в шипованую спину какого-то ленивого дракона, по голове которого уже шкандыбал, подбираясь к выходной дыре, старик Вергилий.
«Вот, сволочь», - подумал Серёга не то про дракона, не то про Вергилия, ткнул бычком в один из шипов дракона и тот таки вышел из состояния ленивого оцепенения. Но резко взмахнул хвостом, а Серёга ускорился и враз нагнал Вергилия. Нагнал, по инерции боднул его головой в спину, затем по инерции же упал на старичка, и они оба свалились с головы дракона в выходное отверстие.
- Козлы! – рявкнул дракон и плюнул вдогон путникам не очень обжигающим, но донельзя вонючим пламенем.
- Зубы надо чистить, скотина! – крикнул в ответ Серёга, и они с Вергилием таки вывалились на десятый технологический пояс восьмого уровня адской промзоны.
- Ты чё толкаешься, гад? – огрызнулся Вергилий, встал на ноги и повертелся внутри своей хламиды, таким незамысловатым способом оправляя её на себе сразу всю, а не частями.
- Сам ты гад, - не преминул возразить Серёга и встал на ноги сам. Он проверил гитару на целость, отряхнулся и принялся оглядываться в новом месте.
- Поддельщики металлов, денег, людей и слов, - подсказал Вергилий. – Ба, Митя! Тебя и не узнать! Чем промышляешь в новые антивремена?
- Поддельщики металлов, денег, людей и слов, - задумчиво повторил Серёга, переваривая сказанное Вергилием и рассеянно разглядывая нового знакомца своего проводника, какого-то волосатого бородатого деда, одетого в полосатые брюки-дудочки, просторную безрукавку навыпуск и велосипедный шлем.
- Да вот, лекарствами приторговываю, - извиняющимся тоном ответил дед, являя взорам путников лоток, уставленный всевозможными пузырьками и упаковками.
- Понятно, - кивнул Вергилий, глядя в левую даль, сколько позволяла внешняя стена кругового десятого канала. Наверно, высматривал переход на новый уровень адской промзоны. Серёга посмотрел туда же и отметил, что про местный вторичный народ здесь не скажешь, что его выше крыши. Так, кое-где виднелись отдельные ирреальные личности, с похожими, как у дедушки Мити, лотками, да промеж них бродили «рекламные щиты».
«Наверно, здесь рекламные площади стоят ещё дороже», - подумал Серёга, читая на одном щите предложение об округлении атомного веса ирреального вольфрама с семидесяти четырёх до ста и увеличении количества стабильных изотопов в нём же от пяти до пятнадцати с половиной.
«С ума сойти», - машинально подумал Серёга.
- Вот именно, - поддакнул новый знакомец Вергилия, - чистейшей воды надувательство. Особенно если учесть, что электроотрицательность атома вольфрама по Полингу составляет всего…
- Лекарства-то, какие? – перебил своим интересом дедушку Митю Вергилий. – Всё от водянки с лихорадкой да от головной боли?
- Ну, да, - застенчиво возразил дедушка Митя. – Только к классическому ассортименту пришлось прибавить средства от поноса, запора и неправильного антиобмена ирреальных веществ. Здесь ведь – как? Отражение, понимаешь, верхней действительности. Как следствие, развилось много болезней от неправильного антипитания. Сплошная, понимаешь, ирреальная постгенетически модифицированная соя. Причём самого отвратного качества. Но что самое смешное и наиболее примечательное, так это то, что болеют от хренового корма, в основном, зарубежные вторичные господа. Те же, кто кувыркнулись сюда с нашей верхней помойки, едят и нахваливают.
- Ну, да, - поддакнул Вергилий. – Говноедами были, говноедами померли, говноедами во веки веков – аминь! – пребывают…
- Аминь, - эхом отозвался дедушка Митя.
- Ладно, будь, - сказал Вергилий, - а нам ещё кое-где побывать надо…
- Будь! – махнул рукой на прощание дедушка Митя.
- Это кто? – спросил Серёга, кивая через плечо на бородатого лоточника.
- Дмитрий Иванович Менделеев, - буркнул Вергилий и дал в ухо другому лоточнику, попытавшемуся сдуру втюхать старичку препарат от ленивого желудка.
- А на хрена он тут? – удивился Серёга. – Какой он поддельщик денег с металлами? Сколько я помню – это маститый учёный, и изобрёл он это… эту… как его… ага! закон о наследственности, во!
- Придурок, - огрызнулся Вергилий и снова накатил в ухо, в этот раз – путающемуся под ногами ходячему «рекламному щиту». – Закон о наследственности придумал Мендель Грегор Иоган. А Менделеев изобрёл периодическую таблицу элементов… Тьфу! Изобрёл… С тобой пообщаешься, и не такое ляпнешь. Козлы самостийные! Жили, как люди, так нет, давай менять советскую систему образования на собственную, националистическую с оглядкой на американских патронов. В общем, доменялись. Ты ведь верхние классы среднего образования проходил тогда, когда ваши жёлто-голубые с звёздно-полосатыми водяными знаками просветители ещё не решили: запретить ли Менделеева или разрешить, но в переведённом виде? И, пока переводили, ты уж и аттестат получил. В общем, не успел узнать про Менделеева. Зато о Менделе краем уха слышал. Потому что Мендель – австриец, и ему самое место в такой уважаемой компании, как Пётр Могила, Иван Франко, Тарас Шевченко, Григорий Сковорода и Степан Бандера.
- Да пошёл ты! – огрызнулся Серёга. – Вспомнил я твоего Менделеева. Только я всё равно не пойму: чего он здесь забыл? Ведь поддельщики денег с металлами – это вульгарные фальшивомонетчики, а Менделеев…
- А Менделеев – специалист по одноимённой таблице, – подхватил Вергилий. – Больших грехов при жизни не совершил, и париться бы ему в Лимбе, однако тут вышла такая закавыка. Некоторое время назад, когда ваши вовсю рубились на мирном фронте построения развитого социализма, два местных руководящих демона – я имею в виду десятый пояс восьмого уровня нашей промзоны – зело прельстились личинами двух ваших верхних ублюдочных деятелей. При этом первый ублюдочный деятель, он же второй секретарь какого-то горкома партии, очень любил наглядную агитацию. Ну, просто жить без неё не мог. А второй, он же первый секретарь какого-то обкома той же партии, убивался на поприще массовой физкультуры. Им бы делом заниматься, а они в рабочее время муднёй занимаются Поэтому, наверно, и приглянулись нашим. Мало – они приняли мерзкий вид верхних, так стали ещё и заниматься: один демон – антинаглядной агитацией, другой – массовой ирреальной физкультурой. А тут – на десятом поясе или в тогдашнем технологическом карьере – как раз цикл одних работ с грехом пополам завершили, а за какие другие браться, ещё не решили. Тем временем сюда каким-то хреном спускают Менделеева. То есть, его выперли из Лимба за драку с зятем, но почему именно сюда, неизвестно. Наверно, кто-то из наших верхних адских деятелей так же хорошо знал Менделеева, как ты, приплёл к металлам периодическую таблицу, вот старик тут и очутился. А первый демон и рад: вот, дескать, припутаю подходящего специалиста к строительству грандиозного ирреального стенда, агитирующего за периодическую таблицу химических элементов. И назначил Митю старшим антипрорабом. А второй демон организовал работы младшего строительного персонала так, чтобы они не просто строили, но с песнями, с физкультурными построениями, разводами и пирамидами…
- Какими пирамидами? – не понял Серёга, в свою очередь, пнув подвернувшуюся ходячую рекламу.
- Ну, такими, когда друг на друга становятся, - объяснил Вергилий, взмахнув руками. – А в нашем случае – ещё и кирпичи наверх передают…
- Какие кирпичи? – снова не понял Серёга.
- Прямоугольные! – рявкнул Вергилий.
- А на хрена кирпичи при построении стенда с наглядной агитацией периодической таблицы? – продолжил тормозить бедный музыкант.
- Ты бы видал тот стенд! – снова взмахнул руками старичок, попутно огрев портфелем очередного аптечного лоточника. – Памятник постмодернистской в ирреальном исполнении антиархитектуры. С колоннами, аркадами, абсидами, конртфорсами и прочими ротондами. Под каждым элементом-неметаллом – балкон, поддерживаемый кариатидой. Под каждым элементом-металлом, образующим атмосферные оксиды, - балкон с атлантом. А под металлом, образующим просто основные оксиды – простой цветочник. Но это ещё не всё…
Старичок снова огрел кого-то портфелем, а Серёга треснул кулаком по уху ходячую рекламу стопроцентного средства от ирреальной загазованности фундального отдела антижелудка.
next
1) Известные исторические персонажи, Савонарола – настоятель монастыря доминиканцев во Флоренции в 15 веке. Бонавентура - кардинал, глава ордена францисканцев в 13 веке
2) Симон де Монфор л’Эмори, один из первых папских легатов, организатор первых крестовых походов внутри Европы против еретиков. Не путать с сыном, тоже Симоном и тоже де Монфором, организатором Баронской войны
3) Известные российские провокаторы времён первой социал-демократической революции 1905 – 1907 года поп Гапон-Новых и Азеф Евно Фишелевич. Первого таки поймали рабочие и повесили. Второго таки тоже разоблачили, но ничего сделать с ним не успели. Потому что Евно Фишелевеч, морда эсерская, скрылся в таком неизвестном направлении вместе со всеми своими немалыми деньгами, что до сих пор ни одна исследовательская собака не знает, куда
4) У Марины Мнишек было три мужа: Григорий Отрепьев, Михаил Молчанов и некий товарищ Нагой, позднее названный Тушинским Вором или Лжедмитрием вторым
5) Полинг (Паулинг) Лайнус Карл, 1901 – 1994 годы. Американский учёный. С ним дедушка Митя, он же Дмитрий Иванович Менделеев (1834 – 1907 годы жизни), очевидно, познакомился в преисподней, потому что они хоть все и химики, но нет на них креста
6) Украинские национальные герои. Первые четверо – вполне приличные люди. Последний во время Великой Отечественной войны прислуживал оккупантам. Причём делал это якобы из идейных соображений: принимал самое активное участие в карательных акциях против мирного населения, после войны ушёл в подполье, возглавляя бандитские формирования под управлением британских, западногерманских и американских спецслужб. Нынешние украинские (и российские) историки причисляют Степана Бадеру к лику истинных патриотов Украины. Хорош патриот: прямой виновник гибели около ста тысяч соотечественников
7) С Александром Александровичем Блоком
8) Вообще-то, насчёт ротонды старик загнул, потому что ротонда – это само по себе отдельное строение, круглое в плане типа павильона или мавзолея. Только не типа мавзолея Ленина