Дневник I-8 б Главное страдание – отсутствие любви
Когда Ты придёшь к нам и уже никогда не покинешь? Мне скучно всё, что не Ты.
Огненный страх смерти длился несколько месяцев. Я стала доверчивей к Богу, спокойней. Я вижу, что впереди долгий путь, чтобы в сердце открылась любовь.
4/IX. Крестился Боря Талесник.
Я живу теперь в однокомнатной квартире жены брата моего Германа в Беляево–Богородском на улице Волгина. Квартира мила, удобна, уютна и тиха. Я одна и только бы молиться.
Господи, моя свобода приведёт меня в ад.
Отец Владимир живёт на той же улице. Поэт Валя Берестов тоже. Как в сказке, в этой квартире живу я.
Пожалуй, сейчас для меня нет хороших или плохих людей.
На Литургии: не может душа никогда насытиться Господом. Около 5 лет Бог страданьями ада смирял мою душу.
Неужели тщеславие неизбежно во всяком творчестве? Я чувствую, что живу в долг, каждый день подарок мне.
Рана моей души мама. Я молюсь о ней с болью.
Никогда нельзя заслужить общения с Богом, Он приходит, когда захочет Сам.
Крестилась Юля Татарченко: 12 ноября.
Я узнала о смерти Марии Вениаминовны Юдиной 19 ноября. Я видела её в церкви перед отпеванием. Радостно было на душе, а не грустно, спокойно. Я поцеловала её в лоб, сделав земной поклон Богу, и почувствовала в сердце присутствие благодати. Смерти нет. Мария Николаевна Дружинина, моя знакомая, родственница моей крёстной мамы, просила меня передать поклон Марии Вениаминовне. Я это сделала, тут-то и почувствовала Бога.
Тёплые отношения с Натальей Львовной, она крестит меня, когда мы прощаемся – хорошо.
Ни одного близкого человека на Земле. Внешних событий мало, вся жизнь сосредоточена внутри меня. С Линой, последним близким человеком, мы далеки. Дружба с Борисом Талесником.
7/I. Рождество. Мне невыносимо думать о том, что хоть один человек будет мучиться в аду.
Душа моя ранена ненасытной жаждой любви.
23/I. Я очень изменилась. Перечитываю дневники и вычеркиваю всё лишнее.
7/II. Душа спокойна, иногда весела, иногда тоскует о Боге, будто раненая смертельно.
Жизнь проходит, как будто под взглядом Бога.
Хочу полной отрешённости от себя.
13/II. Я очень надеюсь на любовь Бога к людям. Душа врастает в Бога.
16/III. Наверное, бабушка моя (мама моей мачехи) Нина Владимировна умирает. Я посетила её, мама (мачеха - Татьяна Павловна) в трепете, сестра Наташа молчит, папа помогает, чем может. Бабушка говорит: “Мне очень хорошо”. Я почувствовала благодать. Может быть, ангелы были у её ложа.
20/III/ Бабушка умерла без сознания. Я молилась о ней ночью, читала молитвы на исход души в 12-30 по молитвеннику очень старому, в это время она и умерла, я узнала это от мамы-мачехи утром следующего дня.
28/III. Глубокое молчание во мне.
Все вокруг страдают, и главное страдание отсутствие любви.
8/IV/. Через 20 дней снилась бабушка, она воскресла. Похудевшая почти до юношеской фигура, помолодевшее лицо, глаза ясные, на обеих щеках следы ран, шрамы, это я думаю следы страданий, наверное, мытарств.
Сон: дочь бабушки, моя мачеха Т.П. говорила с бабушкой в моём сне, потом я поговорила, и сказало лицо её об адских муках, когда я заметила ей: “Мы ведь не знаем, как ТАМ...” И вдруг голос мужской чётко произнес: “Все её бесчинства были по неведению”.
Я очень страдала от неё в своё время пять мучительных лет, с 13 до 18. Отрочество у меня было жуткое. Я часто думала о смерти. Я спрашивала себя: "Почему я так страдаю?" и отвечала сама себе: "Чтобы не быть сволочью".
1/V. Снился умерший и воскресший Тарковский. Мы были с ним в дружеских отношениях.
5/V. Снилось, что умерла бабушка Вера Платоновна, мать моей матери.
8/V. Когда я с людьми, я более рассеяна и менее страшусь смерти.
29/V. Бог таинственно скрывается от человека, давая ему свободу.
Лина уехала в Пюхтецкий монастырь.
4/VI. Я в гостях У Коли и Ларисы Танаевых. 31 мая от инсульта умерла их мама Лидия Николаевна Танаева, она была добрейшим человеком. Я очень плакала о Коле, когда мы хоронили Лидию Николаевну.
Коля Танаев хочет поверить в Бога. Коля для меня родной человек, брат, ребёнок. Я люблю его, он дорог мне. Коля взял у меня читать Александра Меня.
У Саши Михановского и Светы дочь Мартина, ей год с небольшим. У неё паралич рук и ног, она не ходит и не сидит. Саша зовёт меня в Ленинград. Я тронута. Я очень люблю, когда меня любят.
1/VII. Гуляли с Толей Шараевым художником. Он сказал, что много молодых художников умирает от алкоголя.
Новгород Великий
7/VII. Я в Новгороде. На душе легко. Много света, неба, ветер.
Влюбляюсь в Володю Поветкина, он очень красив, прям и светел. Он познакомил меня со своим другом Володей Гребенниковым художником, у него жена Света и четверо детей.
Я живу у Эли Тихоновой и у её мамы.
8/VII. Володя Гребенников естественен, мягок, добр, прост в общении.
Мне снился Костя Кузьминский в изменённом образе, он шёл мимо меня по улице, я его не догнала, но, придя в свой дом, нашла от него длинное письмо.
10/VII. У Володи Поветкина много слушаем музыку, Моцарта “Реквием”, “Кармину Бурату” Карла Орфа, (я в училище дирижировала частью этого произведения), 2-ю симфонию Густава Малера.
Горячее чувство вызывает художник, друг Володи Поветкина Володя Гребенников. Его вопросы не иссякают. Он очень нравится мне. Он и жена его Света, н и дети, он и Володя Поветкиг. В нём есть подкупающая прямота и человечность.
Играла Моцарта в библиотеке.
14/VII. Плохо Володе Поветкину. Молчаливое шествие по ночному городу к Эле Тихоновой с Ярославого дворища, где живёт Володя. Так происходит три вечера подряд. Пожалуй, у нас с Володей плохое молчание – разъединённость.
15/VII. Перед музеем встреча с незнакомым стариком. Он в шляпе, с бородой, сам заговорил со мной: “Запомни Ивана Дмитриевича Панкратова. Попроси Отца своего, чтобы мне умереть завтра, я не хочу жить”.
Он говорил о святой Варваре, о том, что после смерти облик человека меняется. Он хочет уехать в Печоры или в Загорск. “Тяжело нести грехи всех людей”, - сказал он. “Твоя мука тяжела, а мне ещё тяжелей”, - сказал он. Много раз он просил у меня прощения, пожал мне руку. Я мало говорила, только молилась о нём, но я не просила Бога о смерти этого страдальца.
17/VII. После храма пришла к Володе Поветкину, принесла ему письма Дружининых о святом Фёдоре Стратилате. Когда он открыл мне дверь, то прямо взглянул в глаза, открыто, хотя он всегда таинственен мне. Когда прощались, он в глаза не глядел. Он говорит, что устал. Рассказ Андрея Платонова “Юшка” потряс его.
Долго говорили с Володей Гребенниковым о Володе Поветкине, который выбирает себе нищенскую почти жизнь. Он хочет работать для себя, делать то, что в голове его бродит. Он невероятно талантлив во многом.
“Разлука – старшая сестра смерти” – Мандельштам.
19/VII. Прощание с Новгородом. Володя Поветкин был детски светлым сегодня. Рассказывая мне свою сказку о старике, ходившем за солнцем, Володя забыл обо всём. У него были детские интонации в голосе. Мы с ним очень разные.
У Гребенниковых разыгрывали “Теремок”, Володя Поветкин – ёжик, Света – волк, малыши двойняшки у нас с Володей Поветкиным на руках.
Володя Гребенников проводил нас немного, горячее дружеское прощание. Бог был рядом с нами в этот момент, я молилась о нём. Простились мы быстро и просто. Володя Поветкин сказал: “Пока. Передавай привет Лине и Олегу”. Я ответила: “Счастливо”. И он, не оглянувшись, ушёл.
Мой рисунок.