Книга рассказывает об условиях жизни и деятельности военных переводчиков в Северном Йемене начала 70-х годов прошлого столетия. О стране, жизни ее народа, нравах и обычаях. Становлении двусторонних отношений между СССР и ЙАР в военно-экономической области. А также о любви.
ОТ АВТОРА
Эта небольшая повесть рассказывает об условиях жизни и деятельности военных переводчиков ВИИЯ в Северном Йемене начала 70-х годов прошлого столетия. В то время, когда человечество уже проложило себе путь в космос и весь мир рукоплескал Юрию Гагарину, в Йемене (на севере страны) лишь отменили рабство. Страна была крайне отсталой. Большинство населения, деленное на кланы и племена, пребывало в невежестве. Не хватало жилья, дорог с твердым покрытием, больниц, школ и т. д. В полудиком состоянии находилось до 1/3 населения ЙАР. Люди жили в пещерах и горных развалах.
СССР оказывал большую экономическую помощь Северному Йемену, установив дипломатические отношения с этой страной еще в 1928 году. При его поддержке в ЙАР появились новые шоссейные дороги, холодильник для рыбы в Ходейде (порт на Красном море), цементный завод, построены медучреждения, объекты социального, а также военного назначения.
Особое место в истории двусторонних отношений сыграло сотрудничество в военно-экономической области. Оно достигло степени своего наивысшего развития в 60-80-е годы прошлого столетия. И постепенно затихло в 90-е годы, после распада СССР.
Йемен - древнейшее государство в мире. Сегодня, после объединения двух его частей - северной и южной в 1990 году со столицей в городе Сана, Йеменская Республика бурно развивается.
По данным ООН, в объединенном Йемене один из самых высоких уровней рождаемости в мире. Сегодня, на одну йеменскую женщину приходится в среднем 6,8 детей. А дети до 15 лет в стране составляют 46% от общего населения Йемена. Подсчитано, что если эти темпы рождаемости будут сохраняться, то к 2025 году население в стране может составить около 40 миллионов человек. И Йемен выйдет на первое место по количеству населения среди всех арабских государств.
Йемен - исламское государство суннитского толка. Однако, население севера - шииты. Жизнь в стране до сих пор регламентируется племенными отношениями.
Повесть рассказывает также и о любви, которая хранила автора везде, где бы он ни находился.
Глава 1
Ни фига себе, вот это небо! Сколько же здесь звезд? - два друга-переводчика Олег и Владимир Григоров, по кличке Паук сидели за столом, который вытащили на фок (плоскую крышу дома. - Араб.) и, задрав головы, восхищенно пялились на черный небосклон отдыхающего от изнурительной жары южного неба. Звезд было столько, что казалось, все небо было усыпано мелкими осколками сияющих бриллиантов. А млечный путь представлял собой не просто мутный мазок едва различимых звезд, а мощный поток звезд и звездочек поярче и потускней. В небе огнем горели созвездия Южного полушария.
Эх, что мы там учили в школе по астрономии? - сетовал Паук - Ничего не помню! Вот, например, что это за созвездие, прямо над нами? - обратился он к Олегу, тыча пальцем в небо.
Володя получил свое прозвище за то, что всех без исключения называл пауками, к месту и не очень. Степень восхищения кем-либо из друзей определялась длительностью паузы: «Ну, ты... паук!» Впрочем, Володя всех пауков, то бишь знакомых людей, делил по родам, соответственно: мужчина - паук, а женщина - паучиха.
Парень он был неунывающий ни при каких жизненных обстоятельствах и безобидный. Кому-то он мог показаться хитроватым. Да только все его хитрости лежали на поверхности. С ним было легко и весело.
Группа переводчиков ВИИЯ прилетела в Северный Йемен месяц назад. Их было пятеро. Все только что окончили военный институт, были с одного курса и выехали в первую для себя загранкомандировку дипломированными специалистами. Перелет из Москвы до столицы Северного Йемена, города Саны, был долгим и утомительным. Добирались на винтовом Ил-18 с посадками в Каире и Адене, часов двенадцать.
Когда самолет совершил посадку в столице Египта, к нему подали трап, открыли двери лайнера, но выходить на летное поле запретили. Внизу, у самого трапа, поставили египетского бойца с автоматом Калашникова наперевес.
Отношения между СССР и Египтом после прихода к власти Садата, настроенного проамерикански, резко ухудшились. И сейчас, в августе 1974 года, в Египте оставалось совсем мало советских военных хабиров, которые завершали свою миссию, и менее - их гражданских специалистов.
Переводчики гурьбой выкатились на трап.
Эй, гундий (солдат. - Египетский диалект), ты чей автомат носишь? - обратились они к часовому и, не дожидаясь ответа, скатились вниз.
Нельзя из самолета выходить! - пролепетал ошеломленный египтянин.
Да ладно, мы тут только постоим, покурим! - пояснили ему друзья и, уже не обращая на бойца никакого внимания, с удовольствием закурили под животом лайнера.
Олег практически не курил. Он с удовольствием вдыхал пьянящий запах чужой страны. Было темно и тихо. Дул приятный ночной ветерок. Так хорошо было размять затекшие после шестичасового перелета ноги!
Прошло не более получаса, как всех вновь пригласили на борт «Ильюшина» и путешествие продолжилось.
Следующую посадку лайнер совершил уже ранним утром в столице Южного Йемена Адене. Летевших пригласили в транзитный зал, территория которого наполовину была открытой. За колючей проволокой ограждения мощно дышал Индийский океан. Вдоль песчаного побережья стояли равномерно воткнутые в грунт щиты с предупреждением о том, что в этих местах купаться запрещено, появляются акулы, и что за невыполнение данного предостережения администрация ответственности не несет.
Несмотря на ранее утро, в воздухе стояла мокрая духота, и народ запросил влаги.
В здание аэровокзала служащие принесли и поставили перед пассажирами три ящика «Меринды», но вода оказалась противно теплой. И все выпившие ее покрылись испариной.
Самолет обслуживали более часа. Люди, чувствовавшие себя будто в парной, томились в ожидании посадки. Но наконец это произошло, и все чуть ни бегом бросились к лайнеру.
«Ил» приземлился на горном плато, окаймленном гранитом скал. В любом направлении, насколько хватало зрения, тянулся унылый, буро-коричневый пейзаж.
На таможне не вскрыли ни одного чемодана. Наскоро проштамповав паспорта и вернув их владельцам, служители аэропорта тут же отодвинули турникеты, освобождая дорогу прилетевшим переводчикам к ожидавшему их армейскому ПАЗу, который подогнали прямо ко входу.
Шоссейка побежала по плоскому лунному пейзажу к видневшемуся вдали нагромождению каменных строений, среди которых, как свечки в пироге, торчали серые минареты.
- Куда это мы прилетели? - спросил своего соседа Олег.
Кажется, в ж...у, - невесело отозвался Миша Ломакин, безотрывно глядевший в окно автобуса.
Вдруг мимо транспорта медленно проплыли два характерных граненых монумента с красной пятиконечной звездой в изголовье.
Как это понимать? Это что - памятники павшим советским воинам? - изумленно обращаясь как бы ко всем сразу, поинтересовался Саша Шишкин, сидевший с Игорем Сахаровым на переднем сиденье автобуса.
Здесь, во время войны с монархистами погибли наши летчики. Это им памятники - пояснил встречавший их представитель Аппарата Главного военного советника в Сане.
После его объяснений в салоне автобуса повисло молчание, которое уже не прерывалось до самого въезда в город.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Йемен - древняя арабская страна в юго-западной части Аравийского полуострова. Граничит на севере с Саудовской Аравией и на востоке с Оманом. С запада омывается Красным морем, с юга - Аравийским морем Индийского океана. Особое значение Йемена в истории Ближнего Востока связано с тем, что через эту страну всегда проходили важные торговые пути. Йемен контролирует выход из Красного моря и Баб-эль-Мандебский пролив, который разделяет Аравийский полуостров и Африку.
Внутренние высокогорные районы Йемена долгое время были изолированы от остального мира. Благодаря этому здесь возникли уникальные формы земледелия, архитектуры и образа жизни йеменцев. Вплоть до двадцатого века мало кому из иностранцев доводилось здесь побывать. До 6о-х годов ХХ века, для того чтобы попасть в северный Йемен, нужно было получить разрешение от самого имама. Официальное название страны -Йеменская Республика.
Название страны может быть переведено с арабского языка как «правая сторона» или «счастье», «благоденствие». Йемен занимает большую часть территории, которую древние римляне называли «Арабиа Феликс» (Счастливая Аравия).
В XVI веке Йемен был захвачен турками, но уже в 1597 году в стране началось восстание под руководством зейдитского имама аль-Касема, в результате которого турки были изгнаны из Йемена. В XVIII веке турки вновь захватили часть страны, включая Сану, и оставались номинальными правителями страны вплоть до 1918 года.
Разделение Йемена на две страны началось с 1839 года, когда Аден был захвачен англичанами. Этот порт, находившийся под юрисдикцией Британской Индии, превратился в важнейший торговый и перевалочный пункт с быстро растущим населением. Его значение особенно возросло после открытия Суэцкого канала. Великобритания заключила соглашения о протекторате с 24 мелкими княжествами, располагавшимися к северу и востоку от Адена. По соглашениям 1903-1905 годов Йемен был разделен между Османской империей и Великобританией. Эта граница, искусственно разделившая страну на две части, сохранялась вплоть до 1990 года.
Северный Йемен
Население ЙАР - Йеменской Арабской Республики (по состоянию на 1974 год) около 6 миллионов человек, включая иностранных рабочих. В основном это мусульмане шиитского направления. Но есть и сунниты. Неарабское население включает, главным образом, выходцев из Индии, Пакистана и Сомали.
Крупнейшие города: Сана - около 400 тысяч человек, Ходейда — около 200 тысяч, Таиз — около 230 тысяч (1974 год). В результате развала Османской империи на Аравийском полуострове образовалось несколько новых государств. Одним из них был Северный Йемен, получивший независимость в 1918 году. Однако на исторические территории Йемена претендовал и новый сосед Йемена - Саудовская Аравия. В 1934 году имам Йемена Яхья подписал соглашения с Великобританией и Саудовской Аравией, однако границы государства не были четко определены. В 1948 году имам Яхья был убит группой оппозиционеров.
Новым имамом стал его сын Ахмед. В 1956 году Ахмед заключил военные союзы с Египтом, Сирией и Саудовской Аравией. В 1958-м Йемен вошел в состав конфедерации с Объединенной Арабской Республикой (Египет и Сирия), которая была распущена в 1961-м. В 1962 году умирает имам Ахмед. В течение нескольких дней после вступления на престол его сына Мухаммеда аль-Бадра группа офицеров во главе с полковником Абдаллой ас-Салялем захватила власть в Сане и провозгласила Йемен республикой.
Большинство племен Северо-Востока, поддерживаемые Саудовской Аравией, сплотилось вокруг имама, тогда как западные и южные районы страны встали на сторону республиканцев, которые получили поддержку египетских войск. В течение нескольких лет в стране шла гражданская война, которая завершилась в апреле 1970 подписанием соглашения, по которому бывшие монархисты получили несколько мест в правительстве страны. Однако стабильность в стране не была достигнута. В армейской верхушке постоянно шла борьба за власть. Несколько руководителей страны были убиты.
(Йемен — общий географический и исторический обзор. — www.geografia.ru)
- Бог ты мой! - невесело думал Олег - и здесь, на чужой войне, погибли наши ребята. Сколь широка же география нашего участия во всяких разных «конфликтах»? Сколько их было уже после Великой Отечественной: Корея, Венгрия, Вьетнам, Ближний Восток, Чехословакия, Ангола, Мозамбик... - да разве все перечислишь?! И везде кровушка советских хабиров! Только об этом ни-ни! Никаких войн. Так, конфликтики!
Сана встретила трех-четырехэтажными глиняными строениями с плоскими крышами и полукруглыми окнами со вставками из разноцветного стекла. А еще плохой погодой. В городе уже целую неделю шли дожди. А из-за того, что асфальтовых дорог было мало, кругом виднелись грязь и лужи.
Попетляв среди тесных улочек и переулков, автобус втянулся в узкий проезд между высоких глухих заборов. Наконец он остановился.
Выйдя на улицу у каменного одноэтажного строения с массивной деревянной дверью, переводчики стали разгружаться. В нос ударил смрадный запах фекалий.
Это из-за дождей, которые здесь, в общем-то, редкость, - вновь заговорил встречавший их офицер. - День-два и солнце все высушит и убьет. Здесь ведь нет канализации!
Поднявшись на крыльцо, Олег увидел торчавший в двери гигантский ключ. Он был никак не меньше 20 сантиметров в длину и толщиной с палец.
Ну, вот, - обратился он к Мише Ломакину, - а ты говоришь, прилетели в ж..у. Судя по «золотому ключику», за дверью страна чудес!
Страна чудес, да еще с чудесными запахами вокруг нас! - отозвался Ломакин - А вот что внутри, сейчас посмотрим!
Внутри оказалось довольно просторное помещение, состоявшее из трех жилых комнат, кухни с электроплиткой, столовой, холла, душевой и туалета, выполненного в арабском стиле: дырка в каменном полу вместо унитаза, сливной бачок на длинной ноге и гигиеническая подводка с водой.
Переводчики быстро оглядели свое новое жилище и стали устраиваться в комнатах, разбившись по двое.
Олег попал в одну комнату с Володей Григоровым. В их «апартаментах» присутствовало низкое окно, выходившее во внутренний дворик, вдоль стенок стояло по кровати, а прямо у окна маленький столик, на который можно было поставить лишь пару кофейных чашек. В стенах имелись углубления, игравшие роль полок.
Засунув чемоданы под свои кровати, друзья вылетели в холл, полюбопытствовать, как там устраиваются их коллеги.
В соседней комнате, похожей, как две капли воды на их собственную, распаковывался Игорь Сахаров (по кличке Цукер). Его соседом оказался уже живущий здесь молодой парень-переводчик, выпускник гражданского вуза, прилетевший в Сану несколькими днями раньше.
А у самой входной двери, в комнате поменьше, суетились Саша Шишкин (Шиш) и Миша Ломакин, по какой-то причине не получивший никакого прозвища за время учебы в институте.
Эх, сейчас бы вискарика со свиданьицем! - в своей манере пропел Паук. - Да, только осталось уже полчаса до автобуса!
Переводчиков должны были отвезти в офис, на беседу с заместителем ГВС по политической части и для получения денежного довольствия.
Если бы не это обстоятельство, то с выпивкой у вновь прибывших проблем бы не было. Содержимое их чемоданов составляло как раз спиртное в богатом ассортименте и палки сухой колбасы. Остальное - пара-тройка свежих рубах, белье, да бритвенные принадлежности. Набор у всех был стандартным: присутствовал совет друзей.
С выпивкой здесь надо осторожнее, - высказал свое видение вопроса гражданский переводчик. - Тут высокогорье, не хватает до 20% кислорода и поэтому, как сказал врач, больше ста грамм не выпьешь! Гипоксия - штука неприятная.
Да ладно! - не поверил ему Цукер. - Вернемся и поглядим!
В офисе, куда переводчиков отвел провожатый (т. к. он находился метрах в трехстах от их дома), они пробыли не более часа.
Аппарат ГВС в Сане представлял из себя строение, наподобие их собственного. В нем оказалось несколько тесных комнаток, в которых трудились люди.
После встречи с замполитом, который рассказал друзьям о сложном международном положении и непростых взаимоотношениях между хабирами и руководством Йеменских вооруженных сил, переводчикам выдали деньги страны пребывания. Каждый получил по солидной пачке местных банкнот, от которых прилично попахивало запахом улицы.
Начфин заявил, что все бумажные деньги обрабатывают и обратил внимание на то обстоятельство, что в каждом йеменском риале сорок букшей.
Сорок, а не сто, как в рубле! То есть, полриала, это двадцать букшей, - повторил он.
Во, блин, «бубен» сломаешь! - весело вякнул Паук.
Да ладно, привыкнем! - отозвался Олег.
Интересно, сколько коробок спичек можно прикупить на эти бабки? Лично я хочу вернуться в Москву на белом «мерседесе», - мечтательно бубнил Володя.
А черный не сгодится? - поинтересовался у него Олег.
Нет, черный - не то! - белый мерс и я - весь в белом!
После посещения офиса переводчиков, также с провожатым, отправили на соседнюю улицу. Там, внутри охраняемого двора, находился врачебный кабинет, столовая для холостяков и летний кинотеатр, больше напоминавший крытую вытянутую беседку. Впрочем, все здесь было «летним». Солнце палило нещадно, будто бы наверстывая упущенное после дождливой недели.
По дороге, бредущим за провожатым офицером переводчикам, одетым не по погоде в генштабовские костюмы и галстуки, стали попадаться местные жители. Арабы все, как на подбор, худощавые и мелкие, носили юбки - фута (проще говоря, куски пестрой ткани, которой оборачивали нижнюю часть тела) и сандалии на босу ногу (йеменцы носят кожаные сандалии ба джхайш, которые шуршат на ноге при хождении. Считается, что тем самым они отпугивают змей и скорпионов. - Примеч. автора). Головы их покрывали пегие национальные платки. Обязательным атрибутом каждого мужчины являлся кривой нож (джамбий) в ножнах из грубой кожи, заткнутый за пояс. А наиболее богатые йеменцы к своему убранству частенько добавляли еще и автомат Калашникова.
Йеменские женщины, в основном в черных хиджабах (платья свободного покроя до пят) и, в обязательном порядке, с закрытыми лицами. Тех, кто осмеливался открывать лица, жестоко наказывали по законам шариата.
Перед самым подворьем, которое друзья тут же окрестили «хабурятником», мимо бредущей по бездорожью группы, промчался, поднимая клубы дыма и пыли, мотороллер. На нем гордо восседал местный индивид, во всю глотку горланивший какой-то йеменский хит.
Страна Лимония, - мрачно, сквозь зубы бросил Ломакин, отмахиваясь от столбов пыли. - Еще и жрет что-то на ходу.
Что жрет? - не понял его Игорь Сахаров.
А у него какой-то желвак за щекой, - пояснил Миша.
А может, он раненый? - хохотнул Саша Шишкин.
На приеме у врача вновь прибывшим переводчикам устроили медосмотр, после чего с ними побеседовали. Из беседы следовало, что к местному солнцу нужно относиться с большой осторожностью, избегая тепловых ударов. Обязательно носить головной убор и стараться не открывать руки. Их также предупредили, что неядовитых гадов в стране просто нет, и если что - немедленно к врачу!
Для пущей острастки доктор предостерег от принятия спиртного на высокогорье и т. д., и т. п., но переводчики слушали его в пол-уха. Всем хотелось, получив, наконец, свободу, прогуляться по Сане!
Впрочем, и по городу, как сказал доктор, ходить было небезопасно. Продавцы магазинов, по словам эскулапа, являлись основными переносчиками гепатита.
- Они сами могут не болеть, а заболевание передать здоровому человеку могут, - поведал врач.
К этому заявлению Олег отнесся скептически. Ведь подобное заболевание он уже однажды перенес и теперь имел кое-какой иммунитет. Далее, врач предостерег от питья местной воды, сообщив, что она здесь, на высокогорье, кипит при температуре 8о градусов по Цельсию. И не уничтожает микробов.
В воде, кроме того, много соли, других минералов, и ее следует отстаивать. Потом снова кипятить и т. д., и т. п.
Столица Северного Йемена оказалась маленьким захолустным городишком. Асфальтовых улиц было мало. Лишь в центре городка, в районе кинотеатра Билькис и центральной площади. Все остальное - разбегающиеся в разные стороны пыльные дороги.
На центральной площади Мейдан ат-Тахрир (площади Освобождения. - Араб.) гуляющие переводчики наткнулись на танк Т-34, стоявший у Президентского дворца. Во время июльской революции 1962 года (Дня освобождения) на его броне повстанцы въехали в Королевский дворец. Местные жители прозвали этот танк «Авророй», имея в виду аналогию с революционным крейсером времен Октябрьской революции 17-го года в России.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Сана - столица Йемена. Местные жители произносят название с ударением на второй длинный слог (Сана-а).
Название города происходит от южно-арабского термина, означающего «хорошо укрепленный».
Если верить йеменским легендам, Сана - одно из первых поселений на планете. По легенде, город был основан Симом, сыном Ноя, сразу после Великого потопа. Вначале Сим выбрал место западнее современной Саны. Однако, когда он начал приготовления к строительству города, с небес опустились птицы, которые подхватили канаты и перенесли их восточнее. Сим понял, что это послание свыше и основал поселение на том месте, куда указали птицы. Еще одним легендарным основателем города считался Азал, сын Иоктана, из колена Симова, которого все аравийские племена почитают в качестве своего прародителя.
Историки же полагают, что город возник приблизительно в I столетии нашей эры и вплоть до 1962 года размещался в пределах древних стен. Город находится на высоте 2,286 метров над уровнем моря в самом узком месте горного плато, над которым возвышается гора Джебел Нукум.
В Сане не бывает изнурительной жары, как на южном побережье. Вместе с тем, солнце очень опасное: сказывается близость к экватору (14-я параллель). Зимой здесь иногда бывают заморозки.
Сана сохранила свое историческое лицо. Старый город Саны считается наиболее крупной и хорошо сохранившейся мединой в арабском мире. Многим зданиям здесь по 400500 лет, их фасады украшены сложными бордюрами и красивыми окнами в традиционном арабском стиле, а возвышающиеся над ними минареты выстроены по классическим исламским образцам.
Христианский период
Южноаравийские племена одними из первых приняли христианство, и Сана славилась своим христианским храмом, одним из самых больших в свое время. Христианство в этих местах было официально признано приблизительно в 340 году н. э., когда Римский император Константин II отправил своего посланца с целью укрепить союз с химъяритами против персов. Во время правления химьяритского царя Дху Нувасе (490-525 годы), принявшего иудаизм, христиане подвергались гонениям. Византийский император, будучи не в силах помочь йеменским христианам, обратился с просьбой к королю Абиссинии (христианину) организовать карательную экспедицию в Йемен. Экспедиция началась в 525 году н. э., после вероломной атаки правителя Йемена на христианский город Найран.
В это время Сана была уже довольно большим городом с христианским населением. Исторические и этнокультурные связи между Эфиопией и Йеменом были очень тесными. Это обусловлено не только близким географическим положением двух стран, но и чисто историческими обстоятельствами: Менелик, основатель первого эфиопского государства Аксум, считается сыном царя Соломона и царицы Билкис - царицы Савской, правившей в Сабейском царстве на территории Йемена. В 537 году н. э. абиссинский наместник Абраха начинает строить в Сане огромный христианский собор Калис. Город стал местом паломничества, так как существовала легенда, что здесь молился Иисус. Абраху помогал византийский император Юстиниан I, который предоставил для строительства необходимые материалы и мастеров.
Собор Калис, согласно летописи, был высотою около 80 метров и шириною 25 метров, с потолком из тикового дерева, кафедрой из черного дерева и белой слоновой кости и ступенями из золота и серебра. Для его украшения использовались мрамор, мозаика, цветное стекло и алебастр. Сегодня от собора практически ничего не осталось. На его месте можно увидеть большую яму, а по расположению близлежащих домов и улиц можно судить о его размерах и плане строительства, которые описывают историки. Несколько оставшихся от собора колонн можно увидеть внутри Большой мечети. Падение Аксумской империи произошло приблизительно в 575 году н. э., когда Йемен захватили персы, которые правили страной на протяжении следующего полувека.
В 628 году персидский наместник Южной Аравии принял ислам и все постройки домусульманского периода были разрушены, хотя епископству Саны удалось сохраниться, по крайней мере, до 19-го века.
Сана делится на три части: Старый город, Бир-эль-Азаб (Колодец пресной воды) и Каа-эль-Яхуд (Еврейская долина), которую по традиции продолжают так называть, хотя проживавшее здесь еврейское население Йемена выехало в 1946 году в Израиль.
Весь Старый город (Bab al Yemen) разделен на кварталы. Раньше каждый квартал назывался по названию рынка, например: сук (рынок) аль мильх (там продавали соль), сук аль бакар (скотный рынок) и т. д.
Археологи утверждают, что многие дома в Сане - точная копия домов Древнего Вавилона.
Архитектурный облик Саны определяется неповторимым стилем украшения домов, который выработался в Йемене около 1000 лет назад и был перенесен неизменным в наши дни. Традиционным строительным материалом в Йемене является глина, как в виде саманных плит, так и обожженных кирпичей разных оттенков коричневого цвета. Дома в Старом городе обычно строились на прочном фундаменте из базальтовых блоков высотою в 1,5 метра, которые зарывались в землю на глубину в полметра. Толстые глиняные стены, глубокая оконная ниша помогают создать благоприятный «микроклимат» в доме даже тогда, когда на улице стоит сорокапятиградусная жара.
Каждый дом имеет 3—4 этажа,, при этом чем выше этаж, тем он считается престижнее. Верхнее помещение - просторная гостиная - мафрадж - используется для приема дорогих гостей и для вечернего жевания ката.
Одними из самых интересных элементов архитектуры Йемена являются окна. В основном окна состоят из двух частей: нижней части для обзора окрестностей и вентиляции и отделяемой перемычкой верхней части, которая представляет собой веерообразное окно с алебастровыми или стеклянными вставками, которые пропускают больше света.
Некоторые окна представляют собой простые закрываемые ставнями отверстия, в которые вставлен алебастр или цветное стекло. У других есть шубак, перфорированные выступы из стены коробчатой конструкции, через которые женщины могли выглядывать на улицу без страха быть увиденными. Подобные конструкции очень удобны для хранения глиняных кувшинов с питьевой водой и пищевых продуктов в прохладном месте. Здесь постоянно тень и прохладный воздух. У многих домов есть вентиляционные отверстия, которые также использовались в качестве бойниц.
(Йемен - общий географический и исторический обзор. - www.geogmfia.ru)
Несмотря на новизну увиденного и непохожесть на картины быта в других, более цивилизованных странах арабского мира (Сирии, Египте, где уже успели побывать наши переводчики), истинный восторг у друзей вызвали лишь местные магазинчики, торговавшие самой передовой радиоэлектронной техникой. Здесь была представлена продукция известнейших мировых фирм: «Сони», «Акай», «Нивико». В магазинах имелась и музыка: диски, кассеты, проигрыватели. То, о чем можно было только мечтать! Все самые известные поп-группы, записи популярного в то время ансамбля Джеймса Ласта. По соседству торговали часами «Ролекс», «Ориент», зажигалками «Ронсон». А ассортимент сигарет и сигар был настолько богат, что у куряк наступал томительный зуд.
Контраст между окружающей средой и предлагаемым западным товаром был невообразимым. К этому надо было привыкнуть.
Впрочем, все постепенно стало на свои места, лишь только каждый переводчик, получив назначение, приступил к служебным обязанностям. Уехали в Ходейду Саша Шишкин, в Таиз Игорь Сахаров.
Но пока они были вместе, каждый вечер представлял собой маленький праздник. Из чемодана доставались съестные припасы, откупоривались привезенные бутылки и Цукер регулярно доказывал молодому гражданскому переводчику, что он, салага, ничего не понимает в том, сколько на самом деле можно выпить на высокогорье.
В местных лавчонках можно было запросто купить и наш продуктовый товар: минеральную воду «Боржоми», шпроты и даже сгущенку. Предприимчивые аэрофлотчики приторговывали «остатками», приобретая взамен на пахучие риалы радиоэлектронику, которую затем выгодно сбывали в Москве.
В воздухе пахло мелким теневым бизнесом. Впрочем, такое положение вещей очень даже устраивало прибывших переводчиков. Паук пристрастился каждое утро пить растворимый кофе со сгущенным молоком и сладостно закатывал глаза в небо, закуривая самую вкусную первую утреннюю сигарету «Кент».
Классная вещь, Кентуля! - хвалил он буржуазное табачное изделие, отхлебывая кофе из кружки.
Однажды Паук сильно прокололся. От жадности он как-то скупил в лавке банок десять сгущенки и решил удивить переводяг кулинарным умением - сварить сгущенку на электроплитке. При этом он расставил банки на плите, забыв поставить их в воду, а сам присоединился к друзьям, расписавшим «пулю» (преферанс) в соседней с кухней столовой.
Ребята «гоняли» третий круг, когда вдруг, раздался оглушительный хлопок, затем еще и еще.
Все бросились на кухню. С потолка свисали, будто сталактит, коричневые сосульки.
Ну ты, блин, повар! - обратился к Вовке Цукер. - Хорошо, хоть сам свалить успел!
А что, можно попробовать срезать сосульку, - предложил друзьям Миша Ломакин.
Он только первый день, как поднялся с кровати, провалявшись дней десять со странным недугом, свалившим только его одного.
На 3-4-й день по прибытии у него резко поднялась температура. Дело дошло до ночного бреда.
На следующее утро пришел врач и заявил, что Мишу укусил комар Попатаччи. Если кого кусает сей москит, то у человека резко поднимается жар, его знобит, возможен жидкий стул и рвота. Все это случилось и с Мишей. Ему было так плохо, что в туалет его водили, поддерживая под руки друзья.
Врач также сообщил, что все дни болезни больной должен находиться в постели. И что на шестой день возможно улучшение. Но этот день, также, следует провести в лежачем положении, ни в коем случае не вставать, а то - все может повториться сначала. Миша не послушал врача и встал с кровати. А затем еще дней пять провалялся в лежку.
Олег вспомнил тогда, как в 70-м он, догоняя группу своих коллег, трясся в полупустом вагоне поезда, направлявшегося в Туркмению. С ним вместе в купе ехал молчаливый мужчина лет сорока. На его щеке красовалась мокрая язва, которую он стыдливо прикрывал носовым платком, глотая какие-то гомеопатические шарики.
На прямой вопрос Олега мужчина сказал, что его укусил комар, и что эта болезнь называется «пендинка». Язва от укуса то проходит, зарубцовывается, а то вновь открывается.
Пендинка бывает трехмесячной или полугодовой, - пояснил тогда мужчина, имея в виду циклы заживления.
Слава богу, злостный йеменский москит больше никого не кусал.
Глава 2
Это созвездие Южного Креста, а это - Скорпиона, - важно поучал Паук.
Ты что, астрономию вспомнил или школьный учебник с собой захватил?
Снова вдвоем на фоке общались Олег и Владимир, расслабленно вдыхая тишину кромешной йеменской ночи. Над ними всеми алмазами мира горел небосвод. Оба они неотрывно глядели в небо, изредка переговариваясь. Глаз отвести было невозможно - звезды гипнотизировали. То вспыхивая, то затухая, они, казалось, подмаргивали людям.
Страшно подумать, сколько поколений людей глядело в это звездное небо, - обронил Володя.
Да, а оно глядело на них - смертных, молча и свысока, осознавая свою вечность - отозвался Олег. - А знаешь, когда я еще ходил в начальную школу и жил в Воронеже, какая-то западная группа частенько исполняла музыкальную композицию, в которой все время повторяла: «И-е-м-е-н». Протяжно так, выговаривая каждую букву. Надо же, по прошествии стольких лет, я попал именно сюда!
Олег неожиданно вспомнил, как по окончании института, когда оставалось лишь получить дипломы, вдруг, наступила пауза с распределением. Первыми отобрали лишь тех, кто уходил в спецслужбы. А остальных попридержали, раздумывая.
Но для него было уже небезразлично, куда его пошлют. Ведь он считал тогда дни до свадьбы с единственной в мире глазастой девчонкой, без которой не жил, а существовал, и сейчас не находил себе места.
В тиши отчаянно стрекотали цикады, предвещая новый жаркий день. Друзья неторопливо потягивали контрабандный виски, купленный в указанной им «старшими товарищами» парикмахерской, который разбавляли холодным боржоми.
В Сану приходил продуктовый кооператив. Любой хабир или переводчик мог заказать себе через Внешпосылторг (Внешнеторговое ведомство в СССР) продукты в ассортименте, отсутствовавшие в те годы в самом Союзе: колбасы, сыры, угри, миноги и проч. Была даже замечательная вобла в жестяных банках. Но нельзя было заказать главное - спиртное. Даже пиво! Владелец салона, куда приходили переводчики в поисках спиртного, маленький, юркий индиец, имел нелегальный бизнес: таскал через границу контрабандный виски из города-порта Моха на Красном море, и на этом неплохо зарабатывал.
Когда друзья заходили к нему за новой порцией виски, хозяин, убедившись, что никого нет вокруг, поднимал незакрепленное болтами посетительское кресло. В дырке под полом хранилась спортивная сумка, в которой всегда поблескивало 7-8 бутылок разнообразного виски. Такса за каждую была стандартной - 25 риалов. Затем хозяин всякий раз предлагал друзьям постричься, и всякий раз они дружно отказывались.
Находясь в Йемене, хабиры и переводчики сами стригли друг друга, брезгливо избегая салонов-парикмахерских. Либо просто не стриглись. На эту вольность командование смотрело сквозь пальцы, понимая, что страна, мягко говоря, грязновата.
Олег выбрал для себя второй вариант. Волосы мыл регулярно и часто, но не стриг, избегая общения с руками местных «баберов».
Вообще, антисанитария была ужасающей, и людям брезгливым здесь было не просто.
Олегу запомнился один вопиющий случай на эту тему, произошедший с его коллегой, страшным чистюлей Эльханом, гражданским переводчиком, выпускником Бакинского университета. Эльхан обладал великолепной, вьющейся шевелюрой, иссиня-черной, как воронье крыло. Волосы были его гордостью. За ними ухаживал сосед Эльхана таджикский переводчик Мамед Каримов, время от времени слегка поправляя прическу друга.
В первый же месяц ВИИЯковцы напялили на себя шапочки-бейсболки, обнаружив, как полезли с их непокрытых голов волосы. Эльхан же имел много головных уборов, часто меняя их, стирал.
Однажды, в белоснежной бейсболке он явился на работу в офицерскую школу Сухопутных войск. Переводчик стоял в курилке, беседуя с преподавателем египтянином, когда к ним стремительно приблизился йеменский офицер. Ясин, так звали йеменского капитана, едва поздоровавшись, молча протянул руку и, сняв бейсболку с Эльхана, натянул ее на своею голову. Затем, пробормотав что-то типа того, что, мол, хороша кепочка, снова нахлобучил ее на голову изумленного Эльхана. И йеменец, не сбавляя скорости, деловито проследовал дальше по своим делам.
Ясина, потного толстяка, блестевшего ранней лысиной, вряд ли можно было отнести к людям опрятным.
Эльхан немедленно снял с головы бейсболку. На него было больно глядеть со стороны. Он маялся, почти стеная.
Едва дождавшись окончания работы, Эльхан бросился домой и совершил непоправимое: помыл голову с сильнейшим персидским стиральным порошком Tide, и... волосы сошли с его головы. Восстановить их так и не удалось. Он сжег луковицы!
Олег также получил назначение в офицерскую школу. Но советских хабиров не допускали к участию в обучении курсантов. Занятия вели, в основном, египтяне. И речь шла о моральной ориентации, т. е. об изучении исламской религии и Корана применительно к Вооруженным силам. Причем преподавание даже по этому предмету шло методом зубрежки и натаскивания. Что же до военных дисциплин, то их преподавание ложилось полностью на администрацию школы.
Существовали лишь отдельные учебные программы. Учебный план, как таковой, в школе отсутствовал.
Группа советских хабиров и переводчиков в учебном заведении никогда не превышала 5-6 человек. Им поручалось лишь готовить учебно-материальную базу, главным гвоздем которой являлся ящик с песком и макетом местности для тактической подготовки.
Изменить ситуацию не удавалось никак. Администрация школы была готова на все - даже играть в футбол со сборной командой советских переводчиков, только бы не допускать их до подготовки будущих офицеров Йеменских вооруженных сил.
«Проработав» таким образом пару месяцев, Олег был переведен в Войска связи для обеспечения контактов советника Командующего, подполковника Новикова (фамилия изменена). Началась новая работа, связанная с инспекторскими поездками, переговорами о закупке новой техники и средств связи в СССР для нужд йеменской армии.
Особенно Олегу запомнилась одна дальняя инспекторская поездка по так называемому «большому кругу». Предполагалось посетить все крупные города Северного Йемена: Ходейду, Таиз, Ибб, проведя в них инспекцию состояния средств связи советского образца и, при необходимости, осуществить их мелкий ремонт.
В группу с советской стороны вошли: советник Командующего, капитан-ремонтник и Олег, в качестве переводчика. Их сопровождал заместитель командующего Войск связи, подполковник и еще два офицера-йеменца.
Поездка по стране (как оказалось, Йемен не был миролюбивым местом) была делом нешуточным.
В 70-е годы, центральному руководству ЙАР еще не удалось установить окончательный контроль над рядом районов страны, контролируемым племенными объединениями.
Иногда приходила информация о захвате заложников кем-то из местных «князьков». Таким образом пытались решить какие-то политические задачи. В эти периоды Посольство СССР в Сане рекомендовало проявлять повышенную бдительность. Но на памяти у Олега не было информации о том, чтобы хоть раз захватили кого-то из советских хабиров или членов их семей. Попадали все больше западники.
Крупнейшими племенными конфедерациями являлись Хашид и Бакил - носители племенной организации и обычаев, а также религиозных традиций.
Появляться в западных районах Йемена считалось вообще небезопасным.
Кроме того, из-за сильного ночного холода не рекомендовалось посещать горные районы страны в период между концом октября по декабрь включительно. Был возможен как снегопад, так и сход лавин. Но, поездку все же назначили на ноябрь.
Уже в первом же городе из планируемых для посещения Ходейде, стало ясно, что на русских хотят сбросить прежде всего ремонт «замученных» йеменской стороной средств связи советского производства. И капитан-ремонтник, засучив рукава, трудился не покладая рук.
Трое советских офицеров плохо, как оказалось, были осведомлены о характере путешествия по стране. Никому из них и в голову не могло прийти, что необходимо запастись питьевой водой и хотя бы самыми элементарными медикаментами. А кроме того, взять с собой теплые вещи - ведь добрая половина пути пролегала по горной местности.
Первая воинская часть, которую посетила группа в Ходейде, рота связи, стояла непосредственно на побережье Красного моря. В перерыве общения с командованием, русские хабиры вышли на перекур на деревянную террасу, стоящую на сваях и метров на десять выдающуюся в море. Было около полудня. Солнце жарило нещадно, а в воздухе - ни дуновения ветерка.
И как здесь только люди живут?! - со вздохом обронил советник командующего Новиков, затягиваясь сигаретой.
Морем спасаются, - предположил Вячеслав, капитан-ремонтник.
Да, что-то не видно, чтобы йеменцы купались вообще.
После кормежки в местной гостинице «Медитерреньен» Новикова прихватило с желудком. В туалет он бегал часто и накануне вечером попросил Олега достать бумаги, т. е. местных газет, и побольше (туалетной бумаги в арабских нужниках не водилось, да и в Союзе в те времена о ней лишь слагались легенды)!
Выйдя из гостиницы, Олег огляделся. Вокруг отеля было неприглядно пусто. Пройдя немного по пустынной улице, он наткнулся на одинокую пекарню. Решив купить горячего хлеба и прихватить побольше оберточной бумаги, наш друг зашел в помещение. Здесь у огнедышащей плиты ловко орудовала пара пекарей.
Хлеб в Северном Йемене - «рути», удлиненные белые, либо грубого помола серые круглые булки, которые без обжига на газовой плите употреблять в пищу не рекомендовалось. Все ведь хваталось голыми руками, перевозилось в корзинах в открытом транспорте, зачастую тягловом.
Переводчики-холостяки и хабиры без жен питались в столовой в Хабуре (хабурятнике), где хлеб выпекали наши женщины, и он был очень даже сносным.
За пользование столовой взималась определенная часть заработной платы, но немного. И это устраивало всех, так как гарантировалось главное - санитария и чистота.
Купив хлеба, Олег попросил у них бумаги. Арабы кивком указали на стопку газет, наваленную на край стола. Подойдя ближе и взглянув на «печатное слово», наш друг не поверил своим глазам. Это были шведские и датские газеты порнографического содержания. Олегу было известно, что эти страны объявили о сексуальной революции. Но откуда их пресса в Йемене, арабской стране?!
Захватив побольше газет, наш переводчик вернулся в отель и вручил их Новикову. Последний, от увиденного, похоже, забыл о своем недуге, и весь вечер они с капитаном провели за философическим разглядыванием порнопродукции.
На лето население Ходейды старается покинуть город, - вступил в разговор на террасе Олег.
А куда они уезжают? - поинтересовался капитан.
Наверное, к родственникам в горы, - предположил переводчик.
На море стоял абсолютный штиль. Но метрах в двадцати справа от террасы море странно рябило.
Что это за рябь на море, ветра ведь нет? - обратился Олег на языке к стоявшим поодаль йеменским связистам.
Акулы, - лениво ответили те. - Хотите бинокль?
У нашего переводчика все похолодело внутри.
Сейчас ему и без бинокля стали видны мелькающие спинные плавники сотен хищников. Похоже, они охотились за косяком рыбы, разматывая вокруг него свой адский круг.
Смотрите, это акулы! - показывая на них пальцем, обратился к своим Олег.
Впрочем, хабиры уже заметили акулью «пляску». Их лица, заметно побледнев, вытянулись.
А ведь мы ночью где-то здесь плавали, - с ужасом в голосе протянул Новиков.
Вот поэтому йеменцы и не купаются! - подытожил разговор капитан.
В обед экспедиция продолжила свой путь. Поначалу он пролегал по Тихаме, вдоль горных отрогов.
СПРАВКА
Тихама - жаркий засушливый район с редкой растительностью. Летние температуры здесь достигают 45 градусов. В горных долинах, спускающихся террасами к морю, более регулярно выпадают осадки. Они составляют более 500 миллиметров в год. Важнейшей культурой, выращиваемой здесь, является хлопчатник. В Тихаме также произрастают кунжут и финики.
В горных долинах жители Йемена занимаются пчеловодством. Здесь же произрастает кофе - главная экспортная культура страны. Именно Йемен подарил всему миру кофе.
Большое значение для экономики страны имеет кат - лист кустарника, ствол которого удивительным образом похож на ствол березы.
Кат — легкое наркотическое средство, имеющее такое влияние на жизнь Йемена, что о нем следует говорить отдельно.
КАТ
Жевание ката является истинно йеменской традицией. Это не пагубная привычка или времяпрепровождение. Это - стиль жизни. После обеда все мужское население Йемена жует кат. На выращивание этого растения уходят миллионы долларов в год.
Кат распространен на Аравийском полуострове, в Эфиопии, в Восточной и Южной Африке. Кат вызывает умеренную эйфорию и возбуждение. Под его влиянием люди становятся очень разговорчивыми, кажутся неадекватными и психологически неустойчивыми. Кат подавляет аппетит. Его чрезмерное использование может привести к запору.
Традиция жевать кат появилась в Йемене более 600 лет назад.
Кат выращивают на хорошо орошаемых почвах горных плантаций на высоте от 1600 до 2700 метров. При сборе листьев предпочтение отдается молодым небольшим листикам. Из-за разного типа почвы и техники полива в каждом регионе растет свой вид кустарников. Например, голубой горный кат, собранный в районе города Шихара, обладает таким сильным действием, что жующий его человек может не спать до трех дней.
В древние времена мусульмане жевали кат вместо употребления алкоголя. Также кат использовался для поддержания бодрости во время ночных молитв. В 13-м столетии врачи давали кат солдатам в качестве стимулирующего средства. Со временем кат стал настолько популярен, что во многих местах плантации ката вытесняют кофе. Обе культуры выращивают в одних и тех же климатических условиях, но в отличие от кофе урожай ката собирают круглый год. Продается же кат дороже кофе. Единственный недостаток - кату требуется много воды. Поскольку основной стимулятор быстро испаряется из листьев, урожай ката собирают рано утром, чтобы доставить его на рынок к обеду, когда большинство йеменцев заканчивают работу. Места продажи ката на рынках самые многолюдные, особенно в полдень. Толпы йеменцев выбирают товар и торгуются. В среднем, на кат тратится до трети дневного дохода йеменца.
Некоторое время экспедиция двигалась по равнинной местности. Навстречу им попадались редкие деревушки, банановые плантации и хлопчатник.
После почти двух суток, проведенных в походе, желудки у советских офицеров расстроились. Но если Олег и капитан-ремонтник еще хоть как-то держались, то Новиков страдал ужасной диареей и просил остановить машину чуть не каждые 15 минут. Едва транспорт останавливался, он спрыгивал с бортика и удалялся с очередной «порнушной» газетой в ближайшие кусты. Даром, что Олег припас целую уйму запретной прессы, унеся ее из знакомой ему пекарни.
В одну из таких остановок, у самого подножия гор, когда все спешились на очередной вынужденный «привал», внимание нашего переводчика привлекла живописная картина.
В голубом водном потоке, бурно стекающем с гор, в звериной шкуре стоял босой мужчина. Чуть поодаль от него, на берегу потока, также в шкуре и босиком в молчаливом ожидании застыла женщина.
Вот мужчина руками ловко выхватил из воды трепещущую рыбу и, надкусив ее выше головы, бросил в сторону женщины.
Пора ехать, солнце садится, - подошел к Олегу йеменский подполковник. Проследив взгляд переводчика, добавил:
Отсюда нужно поскорее уезжать, - и в его голосе прозвучало беспокойство.
В это время мужчина в горном ручье оставил свое занятие и пристально глядел в их сторону.
Машины, натужно гудя, медленно ползли в горы.
Олег, попроси водителя остановиться! Мне нужно выйти! - взмолился несчастный Новиков.
Водитель не может этого сделать - сочувственно отвечал ему переводчик - Говорит, что если машину заглушит, то ее потом вообще можно не завести здесь, на горном серпантине. Да и ручник у него не работает - может скатиться вниз.
Ну, пусть хотя бы снизит скорость! - и бедняга Новиков, махнув рукой на все приличия, со страдающей миной соскакивал вниз с очередной газетой и усаживался прямо на дороге. А еще через минуту появлялся с бледным лицом из-за серпантинного выступа, бегом догоняя машину. Это повторялось раз за разом. Несмотря на собственное внутреннее неблагополучие, русские офицеры ржали в голос, стараясь делать это тогда, когда Новиков скрывался из виду.
Наконец, в густых сумерках, с горем пополам, экспедиция добралась до цели своего маршрута - города Таиз, находившегося высоко в горах.
Машины остановились у городского отеля «Де Люкс».
Этот отель считался одним из лучших в городе. На ресепшине советские офицеры заполнили карточки и отправились в свой номер на втором этаже.
Когда они открыли дверь номера, их взору предстала весьма живописная картина. В комнате стоял шкаф и три плетеных кровати. Ножка одной из них была сломана и кровать накренилась в сторону. Кровати вообще не были убраны, а на их плетено-соломенных циновках деловито копошились многочисленные вши.
Офицеры молча спустились вниз.
Где здесь туалет, спроси Олег! - попросил Новиков.
Туалетом в гостинице называли просто дыру в каменном полу, куда еще нужно было постараться не провалиться. Ведь ровно в 22.00 в отеле отключили свет!
Может, к нашим пойдем на постой? - обратился к Новикову капитан.
Да где ты их тут в ночи искать-то будешь! До утра прокантуемся в машине, а завтра же утром поедем в Сану! Я спрошу у Аниси (командующий Войск связи. - Прим. автора), как понимать такую организацию поездки! Мы им что - скоты?! Утром советские хабиры и переводчик, отказавшись от завтрака, направились в подшефную часть.
Рядом с мрачно молчавшими русскими семенил заискивающий йеменский подполковник, что-то бубнивший о произошедшей ошибке и недоразумении.
После обеда, проведя мелкий ремонт средств связи в воинской части, вконец измученный недомоганием Новиков и его советские коллеги потребовали отвезти их в Сану.
Путешествие завершилось на площадке у медпункта. Машины с йеменцами укатили в ночь. Светила луна и звезды. Было тихо.
Что делать, ребята? Домой идти опасно: еще заразишь кого-нибудь! - сетовал Новиков.
Он был совершенно измучен и едва держался на ногах.
Хорошо тебе, Олег! - сказал капитан - Ведь ты здесь один, а у нас семьи!
Да, хорошо. Очень хорошо! - печально подумал наш друг. Но вслух он сказал бодрым голосом:
- Не выдумывайте! Идите домой, не ночевать же здесь на земле! Только меньше там обнимайтесь с домочадцами! Выпейте чего-нибудь крепкого.
В конце июня Олег и его любимый Чижик поженились. Съездили в Киев к его родителям и вернулись в Москву. А уже в августе он должен был покинуть ее, улетая в Йемен.
Генштаб не выпускал жен вместе со своими мужьями в загранкомандировку. Членов семей следовало вызывать позже. И их расставание в Шереметьево-1 было тягостным.
Сейчас, когда стало ясно, что Алька ждет ребенка и не приедет к нему, во всяком случае теперь, в первый год командировки, временами накатывала черная тоска. И он жил, как во сне, воспоминаниями. По инерции, он переехал в новое жилье, полученное от Командующего, где обитал один в семейном доме имени национального героя Йемена Джамаль Джамиля. Это было престижно, но бессмысленно.
Развернувшись, он медленно побрел к Володе Григорову. Хотелось верить, что Паук все еще «заседает» на фоке, и вместе с ним напиться.
Глава 3
Советское посольство в ЙАР занимало около четырех гектаров земли. Находилось в шаговой доступности от района проживания советских военных хабиров и переводчиков.
Посол СССР в Северном Йемене Корнев Василий Иванович, опытный дипломат, служивший на Ближнем Востоке с 1942 года, был человеком открытым и демократичным. Он не запрещал военспецам посещать территорию Посольства. И те с удовольствием пользовались предоставленной возможностью поиграть здесь в волейбол. А сам Василий Иванович с супругой любил навещать «хабурятник» в советские праздники, особенно в Новый год. Там всегда к его визиту готовили номера самодеятельности, и было весело.
Кроме того, военных переводчиков частенько «припахивали» для обеспечения встреч, раутов и переговоров, как самого посла, так и других дипломатов. Особенно, если речь шла о переговорах с военным руководством страны.
Олег, так же, как и другие военные переводчики, довольно часто привлекался на посольские переговоры.
В ноябре 1974 года, в канун праздника Октябрьской революции был организован посольский прием, на который приглашался широкий круг VIP-персон с супругами.
В большом светлом зале главного здания Посольства, предназначенного для приема гостей, буквой «П» был накрыт праздничный стол. Олег знал, что на прием приглашены и представители йеменского руководства, и поэтому немного удивился немалому количеству спиртного на столах.
Главной персоной, выразившей желание принять участие в празднике от йеменской стороны, был шейх Абдалла бен Хусейн аль-Ахмар - старейшина крупнейшего племенного объединения Йемена Хашид. Очень уважаемый в ЙАР человек. Олег также знал, что у Ахмара весьма непростые отношения с центральной властью и братьями Абу ль-Хумами - губернаторами йеменских провинций (реальной властью в стране). Но с его мнением власть считалась всегда.
Однажды к шейху Ахмару с личной просьбой обратился президент страны полковник аль-Хамиди. Речь шла о проведении военного парада по случаю очередной годовщины независимости Йемена. Не хватало военной техники. И шейх пообещал помочь.
Очевидцы рассказывают, что в назначенный день и час, когда мимо трибуны центральной площади столицы, Тахрир, промаршировали колонны пехотинцев и жидкие цепочки военной техники, в облаках пыли показалась бронеколонна. Когда она приблизилась, все увидели, что она составлена из танков и боевых колесных машин. Техника шла мимо трибуны с президентом, лязгая гусеницами добрых 20 минут. И, как появилась из неоткуда, так и исчезла в никуда.
В воздухе повис вопрос: чьи это танки? Самого шейха или еще кого-то? Но просьба президента была исполнена.
Присутствие такого человека, как шейх Ахмар, на приеме в Посольстве СССР говорило о многом.
СПРАВКА
Шейх (старейшина, старец. - Араб.) - вождь племен на Аравийском полуострове.
В суфизме (исламском мистицизме) шейх или муршид - духовный наставник.
Шейх имеет в своем племени неограниченную власть.
(Прим. автора)
Ахмар прикатил на джипе с затемненными стеклами, когда зал был уже полон гостей. На закорках его машины стояли вооруженные автоматами Калашникова охранники. Их тела, как когда-то в 17-м тела революционных матросов в Петрограде, крест-накрест опоясывали пулеметные (читай, автоматные) ленты.
Шейха сопровождал и другой джип, полный вооруженных людей, который сразу же не пустили на территорию Посольства.
В зал же прошел только один охранник без автомата (отобранного на входе), который так и простоял весь вечер за стулом своего вождя.
Работать с гостем поручили Олегу, который с удивлением обнаружил, что «духовный вождь» не дурак выпить.
Последовала приветственная речь посла, ответные речи послов социалистических государств, аккредитованных в ЙАР.
С краткой речью выступил и шейх Ахмар, который пожелал процветания СССР и выразил надежду, «на дальнейшее и плодотворное развитие двусторонних отношений».
К тому моменту наши отношения уже были весьма «плодотворными». СССР настроил на территории Северного Йемена массу промышленных объектов в рамках «возмездной и безвозмездной помощи», и ЙАР был должен Союзу, по скромным подсчетам, более 4 миллиардов долларов.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
26 сентября 1962 года в северной части Йемена произошла антимонархическая революция, которую возглавила прогрессивная группа «Свободные офицеры». Была провозглашена Йеменская Арабская Республика (ЙАР). Большое значение для Йеменской Арабской Республики в этот период имели отношения с Советским Союзом. Еще в 1964 году (21 марта) был подписан Советско-йеменский договор о дружбе, а также соглашение об экономическом и техническом сотрудничестве (дипломатические отношения Йемена с СССР существовали с 1928 года). Важной составляющей являлось сотрудничество в военной области, которое осуществлялось на основе межправительственных соглашений, подписанных в рамках существовавших договоров, и включало поставки советского вооружения, военно-техническое обеспечение, подготовку йеменских военных кадров, строительство в ЙАР военных и других объектов в интересах национальных вооруженных сил.
Вся эта работа проводилась в сложных условиях не только перманентно нестабильной внутриполитической обстановки в стране, но и постоянных внешних вооруженных столкновений и конфликтов.
Одним из важнейших направлений военного сотрудничества СССР с йеменским государством было командирование в ЙАР военных советников и специалистов. Их количественный и качественный состав обеспечивал оказание всесторонней практической помощи руководству Вооруженными силами в улучшении организационно-штатной структуры Национальных вооруженных сил. Они оказывали помощь в совершенствовании управления войсками, изучении и освоении личным составом вооружения и военной техники, поставляемой из Советского Союза, в организации ее ремонта и обслуживания, создании учебно-материальной базы, строительстве объектов военного назначения.
Для переброски советских и египетских военнослужащих в Йемен, а также доставки боеприпасов привлекался личный состав полка военно-транспортной авиации на самолетах Ан-12, базировавшегося в Кривом Роге. Экипажи выполняли «спецзадания за пределами Родины» с лета 1963 года по январь 1966 года, летая по маршруту Кривой Рог-Симферополь-Анкара-Никозия-Каир, а далее Каир-Сана. Все полеты из Каира в целях безопасности осуществлялись только ночью. Обычная загрузка самолета Ан-12 составляла от 4 до 12 т боеприпасов или 60-70 человек личного состава. Самолеты имели опознавательные знаки египетских ВВС.
За выполнение спецзаданий советские экипажи были награждены египетскими медалями «За храбрость». Аналогичные медали получили и советские военные советники, находившиеся в Йемене при штабе объединенного командования египетско-йеменских войск.
К сожалению, не обошлось без потерь среди наших военнослужащих.
Гражданская война в ЙАР продолжалась в 1968-1969 годах, однако было ясно, что реставрировать монархию не удастся. Но, ситуация была сложной - шла скрытая война между США, которые поддерживали монархистов через Саудовскую Аравию, и СССР, выступавшего в поддержку республиканского режима через Египет.
После достигнутого весной 1970 года соглашения между ЙАР и Саудовской Аравией, гражданская война была прекращена.
(История войн: Россия (СССР) в войнах второй половины XX века.)
Накануне приезда в ЙАР нашего переводчика, в стране произошел военный переворот. Власть в свои руки взял Совет командования под руководством полковника Ибрахима аль-Хамиди, сторонника Саудовской Аравии. Отчасти из-за этого советских военных специалистов не очень-то допускали к рычагам подготовки национальных военных кадров. Были замедлены и темпы поставки в Йемен советского вооружения.
Вместе с тем в стране, при поддержке СССР, продолжалось активное возведение гражданской инфраструктуры: построен холодильник для рыбы в порту Ходейда, шоссе Таиз-Ходейда, длиной около 200 километров, цементный завод в городе Ибб и т. д.
Наступал новый, 1975 год. В аппарате ГВС шла активная подготовка праздничного концерта, на который планировали пригласить посла СССР в ЙАР В.И. Корнева с супругой. Организаторы мероприятия включили в концерт выступление хора, исполнявшего русские романсы и песни времен Великой Отечественной войны, которые очень любил Василий Иванович.
Войну он провел на дипломатической работе и в 1942-м находился в Турции, с которой СССР имел тогда очень непростые отношения.
В концерт был также включен шуточный номер-сюрприз «Танец маленьких лебедей». В тройку лебедей, кроме еще одного гражданского переводчика и военврача, входил и Олег. Им пошили самые настоящие балетные пачки, и они весело гарцевали по сцене с голыми волосатыми ногами. Забегая вперед, скажем, что номер имел оглушительный успех, хотя из отрепетированного танца получилось далеко не все, а лебеди под конец попросту завалились. Посол и его жена, дагестанская красавица Догмара, смеялись до слез.
В летнем кинотеатре крутили кинофильмы для военных специалистов и членов их семей. Ленты, как правило, были старыми. Их привозили из Посольства не чаще одного-двух раз в месяц. Народу в кинотеатр набивалось много. Иногда, на просмотр советских фильмов йеменцы привозили своих русских жен. Сами арабы в кинотеатр не входили, а лишь запускали туда своих женщин. Те же всегда сидели поодаль - от них сильно разило местными запахами. Общения с ними наши женщины избегали. Олегу их было по-человечески жаль.
На революционный праздник 7 ноября, Аппарат ГВС запланировал показ в летнем кинотеатре фильма о Гражданской войне «Конец атамана». Пригласили на его просмотр и йеменских гостей. Поэтому готовили синхронный перевод фильма «под микрофон», который всучили молодому начинающему переводчику гражданского института. Отвечал за его подготовку к работе Григоров.
А как перевести на арабский язык «конец атамана?» - спросил у него парень.
Зуб аль-каид, - не моргнув глазом, с серьезным лицом поведал ему Паук, намекая на физиологический конец командира. И только когда переводчик собрался записать ценную подсказку, Володька рассмеялся и попросил этого не делать, объяснив ему свою шутку. (Зуб - анатом. мужской половой член. - Араб.).
Григор недавно попал в неприятность с этой же частью мужского организма. К нему обратился один из заместителей ГВС с просьбой перевести инструкцию по применению лекарственного средства. Человек он был немолодой, и речь шла о мази для поддержания мужской потенции - вещи, в те времена крайне редкой. Все знали, что у генерала в Посольстве молодая любовница. И Вовка сообразил, для кого старается «старикан».
Утром бледный, не спавший всю ночь командир, с рукой в кармане, едва доковылял до медпункта, где ему сделали блокаду и на несколько дней прописали постельный режим. Ну а потом выяснили, кто из переводчиков порадел за него.
Я ему все правильно перевел, - оправдывался Паук, - сказал, чтобы нанес только чуть-чуть! Ну, самую малость! А он, небось, намазал, как масло на хлеб!
Учитывая деликатность момента, историю поторопились замять.
В 1970 году Олега, прибывшего в спецкомандировку в Сирию, включили в состав группы военспецов и переводчиков для представления начальнику Оперативного управления Сирийских вооруженных сил. Тогда существовал такой порядок. Позже его отменили.
Всю группу собрали в Аппарате ГВС на Абу-Руммани, а затем посадили в автобус и привезли в сирийский генштаб, расположенный на берегу реки Барада, напротив павильонов Дамасской ярмарки.
В кабинете у полнозвездного сирийского генерала находилось еще несколько генералов, рангом помельче. Всех советских офицеров построили в одну шеренгу. Их было 15 человек.
Начальник Управления, сопровождаемый свитой из сирийских генералов, поочередно подходил к каждому советскому военнослужащему, который называл свое воинское звание и фамилию.
Майор Зуб! - назвал себя один из офицеров, стоявших в общей шеренге, звонким командирским голосом.
Сирийский генерал, молча опустил глаза. С подергивавшимся лицом он пожимал руку украинцу. И был не в силах выговорить обычное для такого случая приветствие. Остальной генералитет извивался и корчился в конвульсиях от приступов смеха за спиной своего шефа.
Глава 4
Инта я асхари, инта я асхаби... (ты самый маленький, лучший мой дружок. - Слова из детской песенки, араб.), - раздавался детский голосок с улицы.
Был выходной день. Олег выглянул в окно. Там, во дворе, играли арабчата. Рядом с ними, то отбегая, то вновь подскакивая к ним, кружила местная дворняга. На нижнем уровне (плоском фоке) арабская женщина, по-видимому, мать этих детей, развешивала постиранное белье на натянутые бельевые веревки.
Два дня назад Олег вновь переехал. Теперь в большую светлую комнату, где сделал генеральную уборку. С какой-то химической отравой, полученной из медпункта, вымыл полы. За этим занятием его застал Эльхан, только что вернувшийся из Союза со своей женой. Зайдя к нему в комнату, восхищенно зацокал языком на восточный манер:
Э, зачэм тебэ жена? У тэбя такая чистота и порядок!
Вчера он пригласил Олега на ужин. Его жена, молодая щупленькая азербайджанка, говорившая по-русски почти без акцента, приготовила прекрасную национальную пищу. А потом Эльхан позвал его на кухню и сделал царственный жест рукой. Оказывается, он привез с собой из Союза маленький дорожный холодильник, который полностью забил деликатесами: российским творогом, кефиром, ацидофилином и азербайджанскими сырами! Тем, что напрочь отсутствовало в Йемене.
Бэри, что хочешь! - сказал Эльхан.
Вставать не хотелось. Через цветные стекла резных окон падал солнечный свет, и веселые разноцветные блики играли на белых стенах комнаты.
Он снова мечтал о ней, так, как будто бы это было до их свадьбы. Олег посмотрел на свой безымянный палец, где поблескивало кольцо. Ведь он женат! Как все же несправедлива жизнь. Он здесь один. А его Чижонок одна в Москве. Ждет его. Он это твердо знает!
Тут Олег вспомнил, что обещал Вове Григорову сходить с ним на городской сук, находившийся в старом городе. Отсюда пешком до него было не более 7-8 минут хода. И Вова должен был появиться здесь в 9 часов утра. До времени их встречи оставалось минут 35-40.
Он встал, заправил кровать и пошел варить кофе, готовясь к приходу друга.
Наконец, на улице послышалась какая-то суета и сдержанный смех. Вовка, хлопец общительный и шумный, уже успел «законтачить» с арабчатами и, улыбаясь, показался на пороге дома.
- Представляешь, - с восхищением затараторил он. - Маленькая еще такая, паучиха, а хитрая! Говорит, у меня есть 20 букшей и показывает их мне. А ты, говорит, дай мне еще 20, а то на конфеты не хватает!
Друзья выпили кофе с печеньем и направились на городской рынок, Баб-эль-Йемен (ворота в Йемен. - Араб.), тысячелетний сук, начинавшийся за очень колоритными старыми стенами города, украшенными желто-голубым орнаментом.
СПРАВКА Рынок (сук)
В сердце Старого города Саны раскинулся старинный рынок Сук, который существовал здесь еще до принятия ислама. Начинаясь у ворот Баб Эль-Йемен, торговые ряды доходят до Большой мечети. В отличие от многих других хорошо известных рынков на Ближнем Востоке сук находится под открытым небом. На его территории традиционно процветало около сорока различных видов ремесел. В самом центре рынка торговцы продают кофейные зерна и шелуху для приготовления напитка гышра, изюм, кукурузу и крупы. Прилавки со специями благоухают ароматами корицы, кумина, гвоздики, пажитника и ладана.
Центральная часть рынка находилась в еврейском квартале, который потом был перенесен в район Бир-ал-Азаб. Поэтому в этой части рынка высота зданий не превышает двух этажей, что является отражением древней еврейской традиции. Она носила название Сук-ал-Мильх (соляной рынок), которое сегодня относится уже ко всему рынку. Здесь делаются ювелирные изделия и самые красивые джамбии. Ювелиры Саны знамениты на всем Аравийском полуострове. Славятся йеменские изделия из серебра - серьги, браслеты, медальоны, ожерелья, кольца, черненые ножны для кинжалов, рукоятки клинков и мн. др.
У стен Большой мечети расположились шлифовальщики полудрагоценных камней - сердолика, оникса, халцедона. Особенно славится йеменский сердолик, применяемый для изготовления мужских перстней. В Йемене считается, что сердолик приносит своему владельцу счастье и благополучие. Очень колоритен рынок ката в Старом городе. У каждого ремесла есть своя гильдия, руководитель которой избирается ремесленниками для контроля за соблюдением правил торговли. Другие товары, такие как меха и кожа, привозятся сюда из сельских районов, а серебро и керамические изделия - из Хаиса. Поставки одежды из Японии и бронзовых изделий из Индии положили начало международной торговле. В прежние времена эти товары доставлялись в город через самсару: караван-сарай, где с прибывавших товаров взимались налоги. Весь Сук работает под руководством Шейха ас-Сука или директора рынка. Другим избираемым должностным лицом является начальник охраны, Шейх ал-Лаял.
(Йемен - общий географический и исторический обзор. - www.geografia.ru)
Сук в Йемене был неотъемлемой частью хабирской жизни. Вся косметика сомнительного происхождения, кримплен, мохер и проч., скупались ими именно здесь. Следует вспомнить, что в те годы в СССР не было ничего.
Покупали и для себя, и с целью перепродажи. Особенно популярными были, так называемые «дарзанные лавки» (дарзан - дюжина. - Йеменский диалект, араб.)
Наиболее популярным являлся сук аль-Мильх («соляной»), который начинался с ворот «Баб аль-Йемен».
Здесь царила непередаваемая атмосфера восточного торга, тончайших запахов и живописных картин.
У городского рынка была и своя подземная часть. Ходили слухи, что там веками собирались несметные сокровища. Друзьям заглянуть в подземелье очень хотелось. Но, насколько любопытно, настолько и страшно было туда входить.
В подземелье стоял мрак, и перемещаться по нему можно было только с факелом, который давали с собой торговцы. Сами торговцы идти в подземелье отказывались. С другой стороны, существовала четкая такса на любой товар, вынесенный на свет божий - 7 риалов. И тащи, что хочешь!
Рассказывали, что кто-то из переводяг-предшественников вывез из Йемена до десятка золотых монет времен Османской Империи, найденных им, якобы, в подземном лабиринте сука.
Захватив с собой фонари, друзья начали спускаться вниз по сырому узкому лестничному проходу.
Ну, тут, наверное, полно гадов! - предположил Володя, осторожно ступая по лестнице вниз.
Особенно много пауков, твоих родственников! - хохотнул Олег.
В первом помещении, куда спустились друзья, пахло сыростью, а сверху капала вода. Тьма стояла кромешная. Фонари осветили горы какого-то хлама. В кучах у стены внавалку лежали базуки, кинжалы (джамбии), сабли. Далее штабелем были сложены окантованные железом ящики с боеприпасами. Упаковка некоторых из них была нарушена, и фонари друзей осветили высыпавшиеся гранаты и мины. Все валялось в грязи и пыли. И пролежало здесь бог знает сколько времени! Копаться во всем этом хламе не хотелось.
Валим отсюда! - предложил Паук. - Тут еще подорвешься, на фиг!
Несколько дней назад, по завершении служебного совещания, слово взял старший группы офицеров связи ГШ Йеменских вооруженных сил Новиков:
Йеменцы принесли сегодня в офис ГВС пачку приглашений на публичное наказание вора. Будут отрубать ему руку. Нам досталось два приглашения. Кто хочет пойти?
Народ загудел, явно не выказывая никакого желания посетить площадь Тахрир.
Казни преступников, а также наказания воров проходили на центральной площади Саны. Здесь и было «лобное место» - каменная глыба, на которой вершилось правосудие. Если речь шла о казни, то несчастному просто отрубали голову. На экзекуции всегда присутствовали родственники приговоренного. И лишь только голова убиенного скатывалась с плеч, они бросались к телу и начинали обмазывать свои волосы и лицо его еще теплой кровью. Брр...
С ворами же поступали иначе. Если человек крал первый раз и был уличен - отсекали левую кисть. Во второй раз - правую ногу до колена. И так далее - крест на крест. Но, это в теории. На практике же третьи и четвертые разы не встречались. Но, в любом случае, зрелище было дикое.
Значит, никто не хочет? - снова спросил советник. - Тогда пойдут те, у кого нервы покрепче: Василий и Олег. Один переводчик должен пойти обязательно! Мало ли что!
Василий, молодой майор-связист, был родом из Одессы. Там он и служил.
У Василия была симпатичная жена, черноглазая хохлушка-хохотушка Галина. За пару месяцев по приезду в Йемен, она излазила в Сане со своими новыми товарками все тряпичные лавки и развалы суков. Василий, утомившись от бесконечного трещания жены о кримплене и мохере, столь популярным и одновременно недоступным в СССР в то время, запретил произносить ей два этих слова вслух, попросив заменить их на, соответственно, «ткань и пряжу».
На площади собралась многотысячная толпа. Все толкались и пихались, напирая сзади. Советские хабиры, как почетные гости, стояли впереди внутри живого кольца, образованного людьми.
Держись, Олежа, а то сейчас самим что-нибудь отрубят по глупости, - обратился к Олегу Василий, сдерживая натиск толпы. Они взялись за руки и, упираясь ногами, удерживали позицию.
Наконец, привели приговоренного и поставили его на колени. Прочитали приговор, положили его левую руку на каменную колоду. Вора удерживали три палача. Один из них быстро отсек его левую кисть, орудуя кривым тесаком, похожим на садовый нож. Затем окунули руку вопящего вора в бочку с каким-то составом, черным и тягучим, как смола, видимо, для остановки крови, и потащили несчастного в больницу.
Дикая сцена завершилась, и народ бросился в центр круга, давя и круша всех и вся на ходу.
Олег и Василий, на глазах которых произошло наказание, потрясенные, изо всех сил орудовали руками и ногами, пытаясь выбраться из толпы. Наконец, им это удалось.
Куда они кинулись? - спросил у Олега Василий.
За «сувениром», - ответил тот.
Каким «сувениром»?
За рукой.
Страсть какая! - выдавил Василий и закурил. - Сейчас бы выпить что-нибудь покрепче.
Пойдем ко мне. До моей хибары отсюда два шага. Там и выпьем, - предложил Олег.
Вечером Олег и Владимир, как всегда, встретились на фоке.
Ну и что ты решил? - спросил Олега Паук, отхлебнув виски из своего стакана.
Поеду в отпуск домой в начале марта. Я уже получил согласие Новикова на поездку.
А почему в марте? В Москве погода дрянь в это время!
А причем здесь погода! У Альки сроки подходят. Она и так все девять месяцев беременности одна проходила!
Ну, не одна. С родителями.
Без меня.
Наступила пауза. В тиши ночи трещали цикады. Мерцали звезды.
А ты вернешься? - спросил Вовка.
Без нее - нет! Мы больше никогда не расстанемся!
Олег проснулся ночью и автоматически поглядел на часы. Четыре часа утра. Еще совсем темно.
Опять он увидел во сне навязчиво повторявшееся из ночи в ночь видение: московская пятиэтажка, подъезд, в котором живет она, его родной Чижик. Сегодня во сне она что-то говорила ему даже, но он не понял. Ее глаза, волосы... Наваждение какое-то!
Олег сел на кровати. Спать не хотелось. Болело сердце.
Несколько дней назад он побывал в медпункте и пожаловался на боли в сердце. Ему померили давление и сделали кардиограмму. Капитан Слава, его друг, хороший врач из генштабовской поликлиники (даром, что молодой), расспросив его о том, о сем, поставил диагноз:
Сердце у тебя здоровое! Это ностальгия!
Олег подошел к зеркалу. Оттуда на него глядел прилично похудевший за месяцы йеменской командировки молодой мужчина.
До отъезда домой еще почти 10 дней! - подумал он. - Но как их прожить?! Надо взять себя в руки!
Он уже давно собрал свой чемодан к отъезду. В нем были только подарки и некоторые личные вещи, без которых он просто не мог обойтись.
Олег решил не брать с собой костюм, выданный ему на складе Министерства обороны, и вообще, не брать ничего лишнего. Только - необходимое. Сам не зная почему, он все еще допускал, что может вернуться. Наверное, потому, что об этом просил Новиков. А еще потому, что здесь оставался друг. Но, лишь допускал автоматически, умом понимая, что это вряд ли возможно. Он не будет рисковать здоровьем самых близких ему людей!
Москва встретила талым вязким снегом. Машина с трудом пробиралась сквозь нечищеные улицы города. Неуемный водитель болтал всю дорогу, но Олег его не слышал, думая о своем.
Выскочив из такси, едва успевшего притормозить у знакомого подъезда, он, с чемоданом в руке, бросился бежать по лестнице вверх. Задохнувшись от бега, остановился с рвущимся из груди сердцем у знакомой двери, которую почти месяц видел во сне каждую ночь. Секунду отдышавшись, нажал на звонок.
Вам кого? - спросила она, тревожно вглядываясь в его лицо, почерневшее от солнца и дальних странствий, сильно изменившееся.
В следующий момент они бросились в объятия друг к другу.
И он, вдохнув запах ее волос, почувствовал, как сладко и больно щемит сердце.