Это произошло вскоре после Карибского кризиса. Отца как специалиста по ракетной технике послали на Кубу для инспектирования процесса демонтажа наших ракет. Дабы не вызывать подозрения послали под прикрытием, прикрытием были мы с мамой и изображали "руссо туристо" приехавших по профсоюзной путевке. Поселили нас в гостинице, скорее всего подведомственной, с усиленной охраной и постояльцами явно не кубинского или латинского происхождения. Отец уезжал рано утром и возвращался обычно поздно вечером, несколько раз его не было по несколько дней. Как-то мама его спросила, "Что-то серьезное?" -Не совсем, авария со сливом гептила, но уже все нормально, ответил отец. Так мы и жили папа по делам, а мы с мамой гуляли по Гаване и нежились на океане. И вот однажды отец приехал пораньше и говорит нам "Здесь в гостинице остановился команданте Че, меня вчера с ним Фидель познакомил, приглашал в гости. Собирайтесь, надо навестить". Мы быстро собрались и спустились в номер Эрнесто. Я тогда не особо знал о нем, знал только, что он сподвижник Фиделя, что вместе делали революцию и что он на этом не остановился и носится по Латинской Америке и другим странам поднимая революционные массы на борьбу с империалистами.
Че нас встретил, обнялся с отцом и проводил нас в комнату. С отцом они говорили по испански, я кое-что понимал, но больше кивал головой, мама скромно сидела в кресле и изредка улыбалась. На кровати у него лежал какой-то сосуд с трубочкой. Я все думал, что же это такое? Когда возникла небольшая пауза, я набрался наглости и спросил "Дядя Че, а что это такое?" глазами показывая на сосуд.
-О, это калабаса мой маленький друг, ответил команданте.
-А для чего она?
-Из нее пьют мАте, с ударением на первый слог, ответил он.
-А что такое мАте? не унимался я. Отец попытался сгладить неловкость как ему показалось, вызванную моими расспросами и он мне сказал -Не приставай к дяде Че.
-Нет, что вы, что вы, я с удовольствием вам расскажу, про этот удивительный напиток.
Я внутренне обрадовался, что "Анкл Че", так я его называл, поддержал меня.
-Меня к нему приучил мой аргентинский друг, писатель Хулио
-Кортасар? уточнил папа.
-Да, Не так давно он написал новый роман "Игра в классики". Где главный герой Оливейра просто сходит с ума без мАте, живя во Франции. Хулио уже много лет живет там и очень страдает, когда у него нет мате. Мы с ним не так давно встречались в Аргентине и он заказал себе мешок этого растения в Парагвае.
И тут вдруг Че процитировал строчку из романа Кортасара.
-Не знаю почему, но вот запомнилась фраза из "Игры в классики". «Она всегда портила мате, зря крутила трубочку или даже принималась мешать трубочкой в кувшинчике, словно это не мате, а каша.»- Может потому, что его надо готовить особым способом, при правильной температуре, и правильном количестве. Да что я вам рассказываю, я сейчас его приготовлю. Вам доводилось его пробовать? спросил он.
Мы дружно покачали головами в стороны.
Че встал, взял с кровати калабасу и вышел в другую комнату. Я проследовал за ним, мне было любопытно, что же это за мистический напиток и как он готовится?
Он вытащил трубочку из сосуда.
-Можно я ее посмотрю, спросил я.
-Конечно, она называется бомбилья, аргентинцы произносят бомбижа.
-Она металлическая, а что это на конце, для чего?
-По разному, бывает металлической, бывает из серебра или из дерева, а на конце специальное ситечко, чтобы чаинки не попадали в рот.
Че позвал родителей присоединиться к процессу. Мы обступили его. А он стал рассказывать.
-Главное в заварке мАте, это температура горячей воды, она должна быть не более 75-80 градусов, иначе от мате больше будет вреда чем пользы.
-Анкл Че, а как вы без градусника определяете температуру воды? задал я резонный вопрос.
-По слуху.
-Это как? сильно удивился я.
-А вот когда я услышу в чайнике как шумят джунгли при легком ветре, надо посчитать до 10 и снимать воду. Иди сюда, послушай.
Я склонился над чайником, через некоторое время я действительно услышал шум джунглей и мы стали вместе считать до 10.
-Теперь заполняем калабасу на одну треть, встряхиваем и смачиваем водой, потом вставляем бомбилью и заливаем калабас полностью, ждем пару минут и все готово. Сегодня я у вас буду cebador.
-А кто это cebador? спросил я.
-У нас есть обычай, когда собирается компания, то мате пьют по кругу передавая друг другу, а cebador, ведет эту церемонию и подливает воду в калабас.
-А сколько раз можно подливать? спросила мама.
-Раз 5-6, иногда 7 если чуть больше насыпали листьев.
Мама будучи медиком, непременула спросить -А гигиенично ли по кругу сосать трубочку? Папа шикнул на нее.
-Поэтому мундштуки обычно серебрят, ответил Че.
Мне дали первому. Я набрал в рот жидкости и честно говоря мне захотелось ее выплюнуть, вкус мне показался слишком горьким и терпким. Я поморщился и проглотил. Потом попробовали родители. Маме вроде понравилось, а отцу не очень, судя по реакции. Че добавил воды.
-Ну как вам? спросил он с улыбкой.
-Необычно- сказал папа.
-Мне понравилось, я люблю горьковатые оттенки в напитках ответила мама.
Я замешкался, вроде как неудобно сказать, что мне не понравилось, а что сказать не могу придумать.
-А тебе как? обратился ко мне он.
-Мне больше чай нравится, выдавил я из себя.
-Ну это дело привычки. Я вам оставлю немного из своих запасов, так что привыкните.
Мы посидели еще немного и мама меня повела спать. А отец еще остался на ром с сигарой.
На следующий день он уехал, вскоре уехали и мы, а через какое-то время пришло известие, что Че Гевара погиб в Боливии...
Однажды я написал стихотворение в котором были строчки "...Без мате Оливейра грустен. Груз и тень - это ночью. А днем? Днем - не слышно стенаний за стенкой. Впрочем их не услышишь в застенках..." Наверное, что-то всплыло из памяти...
А потом мне попался "Боливийский дневник" Эрнесто и там была запись: « от 6 сентября: «День рождения Бенигно обещал многое: утром мы сделали муку и выпили немного мате с сахаром…»
А вот нам он сахара не добавил и я все думаю почему?
С той встречи, уже когда меня увели спать.