Ничего уже мне не поправить, не изменить, не извинить.
Ни себя, ни тех, кто рядом, Парки выткали свою бессовестную нить.
Я хотел бы перепеть, переиграть, и переспать,
Мне б родиться в Древнем Риме древним греком,
Писать картины, стихии, и жизни…
Слепо, как Гомер.
И Сократично глупо.