Я в нежно-красивом свадебном платье цвета шампань перед супницей между двух зажженных белоснежных свечей. От неожиданности мой Валерка рухнул на колени, а потом облизнулся, как мартовский кот. Я театрально поманила его пальцем. Не вставая с колен, он проскользил ко мне по кухонному полу.
- Мужчина, откройте рот,- Валерка заржал как жеребец, открыл рот и закрыл глаза. Я достала из супницы и сунула ему в челюсти наше свидетельство о браке.
- Все. Аннулировано.
- Масечка!
- Все. Вали к своим Валям-Галям. Тема закрыта.
- Ролевые игры? Ну-ну,- вытекла в кухню наша пятнадцатилетняя дочь. Она достала из холодильника сок и стала булькать его прямо из пакета.
- Возьми стакан! - Хором рявкнули мы с Валеркой. Он вскочил с пола и выхватил из шкафа стакан в надежде на счастливый финал семейного торжества.
- Мужчина, тема закрыта. Валера, сделай мне Штирлица, идущего по коридору. Все. Вали.
Я встала из-за стола и на ходу начала стягивать с себя свое нежно-красивое свадебное платье и свое прошлое.
Мы завтракали втроем: я, доча и покусанное свидетельство о браке.
- До школы подбросишь?
- А давай заведем собаку! - продолжила я разговор с дочкой в машине.
- Чейт?
- Ну ты же хотела.
- Когда это было.
Я восприняла это как согласие и притормозила у первой же подворотни.
- Вон. Иди забирай. По-моему симпатичный.
-Че, в натуре? - И доча по-щенячьи стала лизать мне плечо.
- В натуре, в натуре. Быстрее, пока это недоразумение не сбежало.
- Ма, а вдруг он больной? - Забеспокоилась дочка, затаскивая в машину дворнягу, помесь бульдога с носорогом.
- Ща проверим. К ветеринару! Блонда, глянь, а морда то у нее умная. А может - у него? Ща и это проверим. Ну что, милый, не веришь своему счастью?
Это Лола. Мой стилист. По-простому - парикмахер. И Таня, если уж совсем по-простому. Таня, из райцентра Соленое. В результате своего Филадельфийского эксперимента, не уступая в сообразительности Николаю Тесле, она обрела новую внешность и звучное имя Лола Родригез. Не печалясь о своем сельском прошлом, она без смущения вошла в необъятный мир дизайна и моды и осталась там навсегда. Благодаря врожденному вкусу и чутью она умело создала мой образ безупречной первой леди.
- Лола, эксперимент! - Вместо "Здрасьте!" заявила я.
- Параметры?
- Радикально и экстремально.
Лола, как охотничий пес, почуяв добычу и мое отчаянное желание изменить жизнь, взяла след.
Я встала из кресла и повернулась к обалдевшей публике. Лола счастливо виляла хвостом и повизгивала от удовольствия. Глядя на свои белокурые пряди под креслом, я ткнула пальцем себе в новую косую челку:
- Что это?
- Радикально черный цвет.
- А это? - Я потянула за кончик ярко малиновую узенькую прядь.
- Экстрим.
- Ма, тока кожу, - очнулась после первого восторга моя дочь.
- И хлыстик, - хохотнула Лола.
- Ма, и Харлей,- догнала Лолу моя доча.
- Я - уважаемый главный бухгалтер в солидной организации!
- Так кто ж спорит, Аллочка Викторовна,- счастливо согласилась Лола и от переизбытка чувств чмокнула меня в плечо.
- Японская анимация! - Ругнулась я. Эксперимент продолжался.
Я, конечно, пришла без хлыстика в офис, но у меня было впечатление, что я всех там отшлепала. Дьявольские туфли Prada, черный деловой корсет. "Я надела узкую юбку, чтоб казаться еще стройней". Да, Анна Андревна, ты, голубушка, была в теме. "Все мы бражники здесь, блудницы..." и цок-цок каблуками в кабинет босса.
- Японская анимация! Где ты была весь день?- Поздоровался со мной мой босс и младший брат.
- У меня - душевный коллапс.
- И новый прикид. А ну, покрутись!
- У меня отчет.
- Ага, вспомнила, под занавес. Алка, а красивая ты баба!
- Дурак, малолетка.
- Слушай, ну его, этот отчет, на ночь то глядя. А давай в клубешник, в загул, раны зализывать. Может Анька моя меня заревнует и тоже свой тюнинг обновит. Тебе вон как на пользу пошли Валеркины закидоны!
- У меня душевная травма и отчет.
- Алка, я тебе премию выпишу, поехали, - захватил меня в охапку мой брат Андрей, целуя мое плечо. И что они все сегодня лижутся мне в плечо, дураки!
Принцип "Клин клином" сработал. Комбинация "текила+текила+текила" валит с ног лошадь и лечит разбитые сердца брошенных теток средних лет. По пути в клуб мой брат подсуетился, и вечер я провела в компании отшлифованных плейбоев - его друзей.
- Ламборджини, - констатировала я.
- Мазерати,- обезоруживающе не согласился плейбой.
- Алка, он - ловелас,- проявил заботу мой брат.
- Дай хоть посидеть на итальянской коже.
- Алка, он - ловелас,- настаивал Андрей.
- Успокойся, я ему в матери гожусь.
Плейбой, как любимую женщину, обнимал руль своей Мазерати, а я после пяти минут езды поняла, что Рено - это не машина.
- Ма, где ты была?
- На совещании.
- Какое совещание?! Андрей звонил сто раз.
- Блонда, не выноси мне мозг. Мне сегодня рано вставать. В десять утра - совещание.
- Опять?!
Утром, доставая из слипшегося от туши глаза свою радикально малиновую прядь, я заорала на всю квартиру: "Блонда, где наш фен?!". После водных процедур и ожога первой степени от наспех сваренного кофе я взглянула в глаза проблеме под названием "Что мне надеть?". Стоя в трусах и лифчике на прохладном полу своей спальни, я тупо смотрела в открытый шкаф. "Блонда, это чьи вещи?!". Барахла было много, надеть нечего. "Доча, тащи мешки для мусора. Будем паковать подарки для отставных актрис".
Сидя на груде новых шмоток, я смотрела в глаза своему Валерке. Рядом с ним стояла Алка, которой уже как три дня не было. Я бережно взяла фото и выбросила его в ведро. Боже, через пару лет моя Блонда укатит на Харлее с каким-нибудь доморощенным Джони Деппом. Валерка будет таскать в зубах пакеты с продуктами своей Валюшке. А я? Я? Безупречно составлять годовые отчеты и выгуливать пса под балконом? Я осторожно натянула на себя черные кожаные брюки, как новую жизнь. И уверенно позвонила плейбою: "Заводи Мазерати".
После трехдневных головокружительных скоростных успехов на дорогах и безукоризненной самодостаточности плейбоя я проснулась в холодном поту среди ночи и включила свой внутренний калькулятор. Пять лет разницы. Я - в пионерах, он - в яслях. Я с Валеркой на сеновале, он - в пионерах. Боже! трахать пионера!.. Но только не я - его, а он - меня. Смело и умело. Где, когда и сколько длился подрыв моих догм и устоев - не-по-мню. Помню только пузырчатую щекотку шампанского и разноцветные вспышки нейронов в моей безумной голове. Мама мия. Ма!Ма!Мазерати!
- Отчет?- Резко протянул ко мне руку Андрей.
- Ты сейчас босс или мой брат?
- Я - твой босс и твой брат, - стал растыкивать слова рукой в меня и в себя, как детскую считалку, Андрей.- А ты - мой главбух и Валеркина жена!
- Понятно. Он тебе звонил.
- Мне звонил Кирилл! Он никогда не встречал такой женщины! Оля, Марина, Глаша, Наташа,- мой брат жестикулировал как самый народный артист всех малых и больших театров.- Он никогда не встречал такой женщины, как ты. Он тебя любит и просит у меня разрешения. Он купил кольцо... Алка, давай я тебе куплю Мазерати.
- Не потянешь. Бюджета не хватит.
- А я куплю подержанную, у Кирюхи.
- Ты сам засунул меня к нему в постель,- я обняла брата и стала раскачивать его в танце под нашу семейную перебранку.
- Он бросит тебя. Пять лет разницы. Он молодой, богатый. Он бросит тебя.
- Не впервой.
- Алка, остановись.
- Валерке можно, а мне - нельзя. Валерке можно, а мне - нельзя,- и я раскачала нас под мою новую нехитрую считалку.- Мой большой младший брат, потанцуй со мной.
Говорят, в Италии особенное небо. Мы с Валеркой, конечно, были в Италии. Первые большие деньги, кураж. Да что мы там видели? - Падающую башню да бегущих "новых русских" с пакетами Гуччи. Из ресторана - в бутик, из бутика - в пиццерию. Макарони, пепперони, чинзано, итальяно и фотка с башней на ладошке в семейном альбоме. Италия. Сейчас я еду туда заново. В первый раз. С Кириллом и с кольцом. Любит - не любит, бросит - поцелует. Какая разница! Все ромашки оборваны, все считалочки спеты. Небо Италии. Стоит рискнуть.