Глава вторая
Альке крупно повезло с соседями по плацкарту. Это была дружная семейная пара с двумя детьми – погодками пяти и четырёх лет. Девочка была старшей, родители звали её Лялей, хотя на самом деле она была Алёной. Братика Сашу она всячески опекала, и тот слушался её больше, чем родителей. Родители и сами были ещё в какой-то степени детьми: им обоим было немногим больше двадцати лет.
Как оказалось, они любили друг друга с детства, поженились в восемнадцать лет, уехали по комсомольским путёвкам на Дальний Восток, заочно окончили вуз, родили подряд двоих детей и с помощью соседей по малосемейке вынянчили их до садиковского возраста. Они были твёрдо убеждены, что люди старше восемнадцати лет должны жить самостоятельной жизнью. Детей они возили к родителям только чтобы показать им внуков. Сейчас семья их возвращалась из отпуска в свой дальневосточный городок.
Все эти сведения Аля получила практически сразу, как только села в вагон. Соседи были смешливыми и разговорчивыми. Видимо, от полноты своих чувств, они делились этими чувствами с окружающими. Алька попала в круг их забот, они словно взяли над ней шефство. За несколько суток, что поезд шёл до Новосибирска, Татьяна, так звали соседку, ненавязчиво и деликатно узнала об Алиной жизни практически всё. Её муж Сергей тоже был посвящён в эту «тайну», а посему старался не давать Алинке грустить. Он рассказывал анекдоты, разыгрывал детей и обеих молодых спутниц, они играли в «дурака» и в «подкидного». Иногда он обыгрывал жену или Альку, смеялся, ласково обзывая их «дурашками», девчата, перемигнувшись, объединялись против него, и тогда Сергею приходилось туго: он оставался в «дураках» раз за разом, делал обиженное лицо и говорил:
- Вы сговорились, я обиделся, поэтому сегодня вечерней лошадью уезжаю в Париж!
- Мы тоже поедем в Париж! – вторили ему дети, и Таня притворно вздыхала и собирала невидимые «слёзы» в ладошку. Ребятишки бросались утешать мамочку, Алька улыбалась, мир был восстановлен.
Это происходило днём, и Алинка даже на какое-то время забывала о своих несчастьях. Но ночь опять возвращала её к мыслям, что Игорь предал её, и что самое обидное: он даже не сказал ей на прощанье ни единого слова. И здесь, в поезде, ей стало вдруг страшно ехать в никуда, ведь она была ещё совсем девчонкой. Алька тихонько плакала так, чтоб не услышали попутчики, ворочалась на своей верхней полке, вздыхала. А соседи тоже не спали, только делали вид. Через какое-то время Татьяна вставала, влезала на столик и, пытаясь успокоить Алю, гладила её по голове и шептала:
- Не плачь, Аленький, всё наладится! Ты ещё встретишь свою настоящую любовь и будешь счастливой, как я. Мне иногда даже стыдно, что я такая счастливая, что у меня есть мой Серёжка, мои ребятишки, что я ничего для этого не делала, просто он был всегда. У тебя тоже всё будет, ведь ты ещё девчонка, глупышка ты этакая!
От этих слов Аля начинала хлюпать ещё сильнее, и тут с соседней полки густым шёпотом подавал голос Сергей:
- А ну-ка хватить шушукаться! Всем спать и никаких слёз, соплей и хныканья, а то сейчас обеих нашлёпаю!
Альке становилось стыдно, что она разбудила ребят, но и легче от того, что они принимают участие в её судьбе. Она затихала, Таня спускалась на свою полку, и через некоторое время все мирно засыпали.
Утром следующего дня к Алине подсел Сергей:
- Послушай, девочка! Мы тут с Танюхой посовещались и решили предложить тебе поехать с нами. Пока поживёшь у нас, а потом мы тебя в общежитие устроим, работу найдём, а потом и учиться пойдёшь – в городе нашем есть два Вуза. Как тебе такой вариант?
- Нет, что ты! У вас и самих места мало, а тут я ещё. Нет, нет! Да и билет у меня до Новосибирска.
- Да билет не проблема. Там стоянка два часа, а за это время купим билет.
Алька не говорила ни да, ни нет, и через какое-то время уже Татьяна начинала обхаживать её, убеждая, что так всем будет лучше, потому что теперь и они станут беспокоиться об Алькиной судьбе, а дома – родители, сестра.
- Вот значит, какая я самостоятельная! Только и хватило меня на то, чтобы бросить институт и сесть в поезд. Вы ведь мне не няньки, у вас есть с кем нянчиться.
- Всё правильно, Аля! Мы сами себе противоречим, но тебе ведь нет ещё восемнадцати?
- Будет через месяц.
- Ну, а мы что говорим! Через месяц и начнёшь жить самостоятельно, и мы тогда к тебе ни с какими советами и рекомендациями близко не подойдём! – горячился Сергей.
- Можно, я ещё подумаю? У меня ещё есть немного времени до Новосибирска. Сергей с Татьяной переглядывались и поспешно соглашались.
Алька доставала книжку рассказов Шукшина и залезала к себе наверх. Незамысловатые, правдивые истории Василия Макаровича каким-то непостижимым образом успокаивали её и даже помогали в трудных жизненных ситуациях. Вот и теперь она ухватилась за него, как за соломинку: авось подскажет, что делать?
- Молодчина, что Шукшина штудируешь. У него не рассказы, а школа жизни. Мы с Танюшкой тоже любим его, читаем иногда вечерами вслух по очереди, - заговорил снова Сергей. – А ты знаешь, Аля, что от Новосибирска начинается знаменитый Чуйский тракт, на обочине его в тридцати километрах от Бийска стоит село Сростки – родина Шукшина?
- Да что ты? Вот это да! И сколько от Новосибирска до Сросток?
- Около четырёхсот километров. Автобусы ходят до Барнаула, потом до Бийска, а там до Шукшинских мест – рукой подать. Мы не бывали, а наши знакомые ездили, в восхищении: просторы, горы, река Катунь. Кстати, Сростки не зря так названы: река в этом месте соединяется из трёх рукавов в один. Вот такая у Макарыча родина!
Неожиданно для себя Алина решилась на очередной «подвиг». А почему бы ей не побывать на родине любимого писателя? Она прикинула, что денег ей, если экономить на еде, хватит на автобус туда, а потом она что-либо придумает. Точно, она так и сделает! Ей не хотелось обременять своими проблемами кого бы-то ни было. Сергей, сам того не желая, подтолкнул Альку к такому действию.
Когда поезд подходил к Новосибирску, Алинка собрала вещи и сообщила Сергею и Тане о своём решении. Ребята пытались отговорить её, но она негромко сказала, что всё уже продумала.
-Возьми хотя бы деньги, хоть немножко! – взмолилась Татьяна. Но Аля отрицательно покачала головой.
- Адрес, адрес наш напиши ей, - сказал Сергей. – А деньги возьми! – прикрикнул он.- Отдашь, когда заработаешь.