Предыдущая глава http://www.proza.ru/2013/04/15/1865
Ника шла к метро, и перед ней сияли восторженные глаза влюблённого Саши. Она вспомнила, как он долговязым подростком краснел и смущался при встречах с ней на лестничной площадке, хоть рядом всегда был Миша или Леонид Павлович, его шофёр, он словно их не замечал. А однажды – в канун Нового года – они с шофёром возвращались из магазинов с пакетами праздничных покупок, а Саша, раскрасневшийся, сияющий, влетел в подъезд прямо на коньках. После катка он лезвия зачехлил и не переобулся, поэтому вихлял на них неустойчиво и чуть было не упал. А не упал, потому что невольно схватился за один из пакетов в руке Ники, и пакет разорвался, содержимое высыпалось на пол, и они вдвоём с ней стали подбирать с пола пакетики и коробочки и рассовывать их по другим пакетам. И вдруг столкнулись лбами, Саша не удержался и неловко сел на ступеньку, раскинув длиннющие ноги. Ника споткнулась о них и упала на него, и Саша невольно коснулся жаркими губами её щеки. Леонид Павлович тут же оставил пакеты и помог Нике встать. В это время подошёл лифт, и они втроём вошли и молча доехали до своего этажа. Но, пока поднимались, Саша не сводил с Ники разбуженных глаз, и было видно, что мальчик без ума от девочки, да она и выглядела тогда как девчушка-подросток.
Тогда она только улыбнулась и забыла даже думать об этой неловкости, а теперь Нике было приятно, что она внушила мальчику такое глубокое чувство, которое и сейчас, спустя столько лет, в нём живо, а значит, она внешне мало изменилась. Или внешность для него уже ничего не решала? Он столько себе за это время намечтал и нафантазировал, что достаточно было небольшого сходства, намёка, чтобы в нём всколыхнулось невыплеснутое море чувств и затаённых желаний. Но Ника только умилялась его чувствам, с собой нынешней их никак не связывая. Она шла за Варенькой в детсад поскорее увидеть её ясные очи и послушать милое щебетание своей ласточки. Вошла в метро, ступила на эскалатор, и вдруг кубарем полетела вниз, и все вокруг падали, кто хватался за светильники сбоку, пытаясь удержаться, а эскалатор всё набирал скорость, и Ника уже ничего не чувствовала.
Очнулась в больнице. Нога на вытяжке, всё тело болит, дышать больно. Потом подошла медсестра:
- Пришла в себя? Сейчас доктора позову, он всё расскажет.
Пришёл молодой доктор, участливо улыбнулся Нике:
- Не повезло вам, барышня, а может, и повезло, что в живых осталась. Авария была в метро. Много народу пострадало. Маме вашей мы уже сообщили, не волнуйтесь. А задержаться у нас придётся. И два ребра сломаны. Больно дышать? Вот я и говорю. Придётся потерпеть. Да и нога вон тоже – не выдержала груза навалившихся тел. Но ничего, до свадьбы всё заживёт. Подремонтируем, будешь как новенькая.
Ника заплакала.
- А вот этого не надо. Нужно настраиваться на выздоровление и помочь нам поставить вас на свои ножки. Та-ак… У вас аллергии на лекарства нет?
- Не знаю, как-то не приходилось сталкиваться, - с трудом говорила Ника, лицо у неё тоже болело. – Очень больно, доктор…
- Сейчас сестричка сделает укольчик, и станет полегче. Терпеть придётся, никуда не денешься. Но вы такая юная, быстренько на поправку пойдёте, обещаю!
И он нежно пожал её пальчики, распорядившись ввести обезболивающее.
Ника думала о Вареньке. Как там она без мамы? И как там мама с её больным сердцем на всё это реагирует. Слёзы катились неостановимо, она стала хлюпать носом, а помочь-то некому, в палате все такие же лежачие. Ника даже заскулила от жалости к себе и обиды на судьбу: ну за что ей такие испытания сейчас, когда она так нужна своей девочке.
Вошла медсестра:
- О-о, что это у нас за море разливанное? Ну-ка, возьми себя в руки. Нам тут плаксы не нужны. Чуть повернись на бок, покажи мне свою попочку, вот так, моя хорошая, сейчас полегче станет, - и она сделала Нике укол. – Поспи.
- Дайте попить, во рту всё пересохло.
- Сейчас принесу.
Медсестра ушла и вскоре вошла с чашкой и попоила Нику. Потом поставила чашку на тумбочку:
- Придут посетители, попроси принести чашку и ложку, а то больничных не хватает, бьются, а новые не на что купить, сама знаешь, какое сейчас время настало.
- Спасибо, я попрошу. А как вас зовут?
- Маша.
- Спасибо, Машенька. А вы не согласитесь позвонить моей маме и попросить её принести.
- Сейчас мне некогда, а в тихий час зайду за телефоном и позвоню.
Ника закрыла глаза и уплыла в сон. Там Лёша в белом костюме играл в волейбол с Мишей в золотистой футболке и тоже в белых брюках. Они весело смеялись, прыгая босыми ногами по чистейшему песку на берегу шумящего моря. Вдруг мячик подкатился к ногам Ники, она его подняла и ударила снизу умелой подачей – мяч полетел к игравшим, а она смотрела на них со стороны и удивлялась слаженности их движений…
- Ника, Ника, просыпайся, к тебе пришли, - тихонько теребила её за плечо пожилая санитарка, отставив швабру, она мыла в палате пол.
Ника увидела Тамару Олеговну и снова разрыдалась.
- Ну-ну, моя хорошая, не расстраивайся, всё будет хорошо. Такая страшная авария. Надо же было тебе там оказаться. Мы все за тебя переживаем, все тебе привет передают. Вот соки принесла, апельсины, бананы. Ешь, поправляйся. Врач сказал – надолго, а потом сказал, что всё от тебя зависит. Захочешь выздороветь побыстрее – значит, всё заживёт как на собаке. За работу не волнуйся, мы подождём. Ну что делать? От беды да от сумы никто не застрахован. Мама пока прийти не сможет. Потерпи…
- А она сама-то как? У неё слабое сердце, боюсь за неё. И за Вареньку…
- Мама у тебя молодец, всё слава Богу, - успокаивала Нику начальница, хотя мама с инфарктом попала в больницу, и Варенька была у Варвары Георгиевны.
- Тамара Олеговна, тут нужно принести чашку с ложкой, медсестра сказала, что больничных не хватает.
- Света завтра принесёт, не переживай. Настраивайся на хорошее, ты нам нужна не меньше, чем своей Вареньке, поняла?
Ника снова расплакалась:
- Я вам так благодарна, Тамара Олеговна…
- Ну-ну, всё будет хорошо, вот увидишь. Держись и думай только о хорошем! Света тебе завтра плеер захватит, чтобы ты музыку слушала и скорее поправлялась. Я побегу, а то без контроля наших оставлять – сама знаешь…
И она погладила Нику по голове и даже ткнулась губами в её щеку. Ушла, улыбаясь и помахав у двери рукой.
А Варвара Георгиевна не знала, к кому бежать: двое в больницах, да ещё в разных районах, девочка расстроенная, просится к маме. Отвела в сад и поехала к Нике. Умыла её, поправила подушку, покормила тем, что принесла, домашненьким, вкусным. Успокоила, ничего про Зинаиду Фёдоровну не сказала, быстро засобиралась уходить.
- Всё будет хорошо, доченька, главное – не волнуйся и поправляйся, ты нам очень нужна. Варенька скучает, но пока, до воскресенья, её не пустят, а в выходной привезу обязательно.
- А мама?
- Мама немного расклеилась. Сама понимаешь, сердце. Расстроилась очень. Да и кто не расстроился бы на её месте, скажи пожалуйста? Но я уверена, она скоро поправится и приедет.
- Она что – в больнице?
- Да, - вздохнула Варвара Георгиевна. – И я сейчас к ней поеду. Передам от тебя привет…
- Передай, мамулечка! Я тебе так благодарна! Что бы я без тебя делала?
- Давай поправляйся. Сейчас это главная для тебя задача. А мы уж как-нибудь выкрутимся и тебя дождёмся. В воскресенье привезу твоё сокровище. Так что готовься, улыбайся и срочно иди на поправку!
Поцеловала, всем в палате пожелала выздоровления и помчалась в другую больницу.
Когда дверь за нею закрылась, к Нике подошла санитарка и, наклонившись, тихо сказала:
- Ты бы, это, девка, деньжат у своих попросила, а то так и будешь в дерьме по уши лежать, никто бесплатно за тобой выносить не будет. Усекла?
Этих слов из вонючего рта было достаточно, чтобы Ника сразу отрезвела и перестала себя жалеть. Она поняла, что нужно вставать на ноги и обслуживать себя самой.
Следующая глава http://www.proza.ru/2013/04/17/834