Глава 3
В гостиничном номере Егор раскрыл книгу и с трепетом стал листать пожелтевшие от времени, ломкие страницы. На титульном листе он обнаружил выходные данные книги: Москва, Въ типографiи С.Селивановскаго. 1803. Побледневший от времени экслибрис «Из книг А.И.Сулакадзева» с изображением какого-то герба ни о чем не говорил ему, но пробудил живой интерес к его обладателю.
Егор начал читать книгу и постепенно увлекся. Сюжет был закручен столь мастерски, что скоро он погрузился в чтение с головой. Роман повествовал о несчастной любви, которая преследовала героя всю его жизнь. Герой - Андрей Суслов, испытывал многочисленные приключения и лишения, устремляясь к тому, чего был лишен в детстве. Автор рассыпал повествование на множество историй, которые теряясь, возникали вновь, словно в зеркальных отражениях. Завороженный чтением, Егор не мог остановиться. Перелистывая страницу за страницей, он целиком пребывал во власти другого, выдуманного автором мира, пока легкий предрассветный ветерок не повеял в окно гостиничного номера.
Дочитав роман до последней точки, Егор вздохнул и положил книгу на грудь, не в силах расстаться с Андреем Сусловым и его миром, клокочущим и бурным. В серых сумерках только зарождающегося за окном рассвета он слушал звуки просыпающегося огромного мегаполиса, все еще пребывая во власти прочитанного, и думал, что едва ли найдется нечто, способное оказать такое же влияние на человека, как прочитанная книга, проложившая путь к его сердцу. Егор думал, что те образы, которые остались нам из книг в далеком прошлом, не теряются, сопровождая нас всю жизнь. Они возводят дворец в нашей памяти, в который, сколько бы книг мы потом не прочли, сколько бы не узнали, и столь же благополучно позабыли, нам неизбежно предстоит вернуться. Егор в который уже раз убедился в том, что сила печатного слова уникальна. И читатели, это знают и чувствуют, когда плачут или смеются над книгой, когда книга сбивает с ног своими откровениями, когда, прочитав книгу, читатель прозревает, проникаясь верой или, наоборот, напрочь теряя ее…
Теперь Егора глубоко заинтересовала личность писателя, о котором он прежде ничего не слышал, и обладателя экслибриса, то есть, прежнего владельца книги. Он подумал, что никто не поможет ему в этом так, как старик-продавец из магазина антикварной книги. Егор решил снова сходить в магазин после того, как завершит служебные дела.
Спать ему оставалось неполных три часа и, отложив книгу на прикроватную тумбочку, Егор уснул.
Вечером, закончив свои дела и попутно посетив Библиотеку имени Ленина, он вошел в магазин и сразу увидел старика, сидевшего за столом в центральном зале.
- А я ведь ожидал вас, молодой человек! – радостно потирая сухие руки, произнес старик. – Чувствовал, что вы не упустите книгу из рук и прочтете ее, не медля ни дня! Да, такой писатель, как Кондрат Федоров забыт не заслуженно! А его «Зеркало» - настоящий шедевр письменности, согласитесь. Но, вижу, у вас возникли вопросы? И первый из них, наверняка, почему слава о Федорове не гремит на весь мир?
- Вы уж извините меня, пожалуйста, - смущаясь, произнес Егор. – Вчера я был так тронут вашим подарком, что даже не спросил вашего имени. А, не зная его, не очень удобно общаться.
- Да-да! – сказал старик. – Не вините себя. Я сам виноват – не представился! Зовут меня Анатолий Игнатьевич.
- Ну, а я – Егор! – они обменялись рукопожатием. – Вы совершенно правы, Анатолий Игнатьевич. Первый вопрос, который не оставляет меня, как же так получилось, что такой, поистине мастер слова, как Кондрат Федоров позабыт. В библиотеке я нашел лищь какие-то отрывочные упоминания о нем и о его творчестве.
- Такое же разочарование постигло и меня, когда в мои руки впервые, а было это в 1925 году, попал томик Федорова. Это был его первый роман «Туман». Я случайно приобрел его в «Букинисте» на привокзальной площади, когда ехал в Питер к сестре. Поезд был переполнен, как все поезда того времени, и мне пришлось ютиться на краешке скамьи между пропахшим табаком и машинным маслом матросом Балтийского флота и базарной торговкой, от которой за версту несло немыслимым перегаром самогонки. Как и вы, я прежде ничего не слышал о Федорове, наверно поэтому и купил книгу. Чтобы убить время в пути и скрасить неудобства, я достал из портфеля книгу и начал читать. И странное дело, проехав сотни километров, я обнаружил, что совершенно позабыл не только о неудобствах, но вообще забыл о том, где я нахожусь. Я читал всю ночь напролет, не замечая ни слабого освещения, ни смрадных запахов вагона, ни храпа своих спутников, ни мелькания проплывающих за окном огоньков станций. Уже на рассвете, перевернув последнюю страницу, я осознал, что мои глаза наполнены слезами, настолько поразило меня прочитанное. И вот уже в Питере я начал свои изыскания по поводу личности писателя, - Анатолий Игнатьевич многозначительно замолчал…
- Вы интригуете меня? – спросил Егор, старавшийся не пропустить ни единого слова.
- Ну, конечно, Егор! – старик расцвел улыбкой. – Так вот, мне удалось выяснить, что первый роман Федорова, изданный тиражом в пятьсот экземпляров в московской типографии А.Степановой в 1802 году, разошелся по книжным лавкам. В течение года было распродано ровно пятьдесят экземпляров, а остальные были возвращены в типографию и пущены на бумагу для требников, карманных молитвословов и лубочных картинок. Каково, а?!
- Удивительно! – пробурчал Егор, не понимая, как такое могло случиться.
- Но это еще не все! – Анатолий Игнатьевич всплеснул руками. – Кое-кто из библиофилов утверждал, что Федоров опубликовал несколько книг в заштатных издательствах и мизерными тиражами. Если такое и было, то, сами понимаете, отыскать их сейчас нет никакой возможности. Один букинист говорил мне, что у него долгое время была выставлена на продажу книга Федорова под названием «Кресты», но ни один покупатель не проявил к ней интереса, и он поменял ее на томик Дюма, не представляющий никакой коллекционной ценности.
- А «Зеркало»? – спросил Егор. – Что известно об этой книге?
- Тираж «Зеркала» оплатил и выкупил известный библиофил и коллекционер русских древностей Александр Иванович Сулакадзев – потомок древних грузинских князей Сулакидзе. Вам в руки попала книга именно из его библиотеки. Он имел большое собрание рукописей и книг XVI-XIX веков на разных языках и раритетных рукописных изданий, большинство из которых, а их было порядка 290, признавались подделками. Но вот в литературном чутье ему вряд ли откажешь… После смерти Сулакадзева в 1830 году его библиотека, введшая в заблуждение немало ученых, бесследно исчезла, в том числе и самые древние ее рукописи "Боянова песнь Славену" I-II века и "Перуна и Белеса вещания в Киевских капищах", датированная приблизительно V-VI веком. Так что, молодой человек, боюсь, что книга, обладателем которой вы стали, является единственным экземпляром «Зеркала».
- Но, как же вы решились расстаться с ней?! – удивленно воскликнул Егор.
- Я люблю книги, Егор! – Анатолий Игнатьевич предостерегающе поднял руку. - Может быть, до безумия. Если в магазине появляется покупатель, который влюбляется в какой-нибудь из выставленных на продажу экземпляров, но не может за него заплатить, я снижаю цену, насколько это возможно. Иногда отдаю книгу даром, если считаю клиента, как вас, Егор, истинным читателем, а не ветреным дилетантом. Поэтому этот вопрос мы обсуждать не будем.
- Что ж, тогда еще раз спасибо! – Егор склонил голову в поклоне. – Но все-таки, о личности автора известно хоть что-нибудь?
- Лично мне – очень мало! Знаю, что после 1805 года дела писателя вроде бы наладились. Он даже собирался вступить в брак с дамой из высшего света и после нескольких лет молчания опубликовал новый роман, на который отреагировал такой известный литературовед, как Жуковский. Но… Федорова по ничтожному поводу вызвал на дуэль какой-то отставной штаб-капитан. Подробности и сопутствующие обстоятельства остались невыясненными. Известно лишь, что поединок состоялся утром того дня, на который было назначено венчание, и в церкви жених так и не появился. Но вот вам, Егор, номер телефона женщины – научного сотрудника Библиотеки имени Ленина. Зовут ее Екатерина Андреевна. Она занимается Кондратом Федоровым уже много лет. Возможно, от нее вы узнаете больше…
Егор поблагодарил старичка и, сунув в карман листок, на котором был записан номер и имя-отчество сотрудницы библиотеки, ушел.
Продолжение следует -