Глава 2
В детстве и в юности Егор был страстным книголюбом. Книги в годы его молодости – семидесятые годы двадцатого столетия, - настоящие книги, а не издаваемые многотысячными тиражами романы из жизни сталеваров и доярок, можно было купить только за баснословные деньги на книжных рынках или, если повезет, в магазине «Букинист». Егор до сих пор помнил, с каким благоговейным трепетом он взял в руки томик «Мастера и Маргариты», купленный на книжном рынке за страшные по тем временам деньги – двадцать рублей, на которые можно было купить десять килограммов говядины…
Мать Егора была учительницей – преподавала английский язык в школе, она-то и привила мальчишке любовь к книгам. Мать собрала неплохую библиотеку, и Егор вырос среди книг, среди диких прерий Майн Рида и узких улочек Парижа Александра Дюма, среди невероятных приключений героев Жюль Верна и Рафаэля Сабатини. Он любил запах книг и с замиранием сердца брал в руки каждый новый том, который еще не читал. Эти воспоминания детства и заставили его искать все новые и новые книги на «черных» рынках, книжных развалах везде, куда бы ни забрасывала его судьба.
Окончив школу, Егор поступил в институт заочно, поскольку жил один и нужно было зарабатывать себе на пропитание. Работая на шахте, он получал около двухсот рублей и мог позволить себе раз-два в квартал купить дорогую сердцу книгу. А когда его избрали секретарем комитета комсомола шахты, он получил возможность, бывая на различных комсомольских форумах, покупать книги в выездных точках, которыми всегда обеспечивались подобные мероприятия.
Однажды, находясь в служебной командировке в Москве, Егор случайно набрел на магазин антикварной книги на Мясницкой и не удержался от соблазна, чтобы не зайти, хотя денег у него было в обрез, и купить что-то стоящее он вряд ли смог бы.
В магазине, больше напоминавшем довольно солидную библиотеку, было сумрачно. Егор сразу окунулся в мир знакомых с детства запахов и улыбнулся, вспомнив свои первые книжки. От пола и до самого потолка магазин был заставлен полками, плотно забитыми книгами. Глаза разбежались от обилия старых, кожаных корешков, украшенных золотым тиснением…
По тесным переходам между полками, созерцая корешки, бродило несколько фигур. Никто ни на кого не обращал внимания: все были поглощены завораживающим зрелищем старых книг. Со стороны это было похоже на какое-то тайное братство, отрешенное от другого, находящегося за старинной резной дверью мира. А сам магазин напоминал какое-то древнее святилище.
Егор стоял у крайних полок, не решаясь пройти дальше в залы, зная, что не удержится от соблазна и возьмет в руки какую-то книгу, расстаться с которой будет, ох, как не просто…
- Я давно убежден, что у каждой книги есть своя душа, - вдруг услышал Егор и, обернувшись, увидел невысокого старичка, одетого в старомодный костюм коричневого цвета. Интересно, почему в его время коричневый цвет считался верхом мужской элегантности? – И даже не одна! В каждом томе живут души тех, кто книгу писал, и тех, кто ее читал. Пятьдесят лет тому назад я пришел сюда работать продавцом и не могу уйти отсюда, хотя возраст мой, как вы видите, уже давно перевалил за пенсионный. Знаете, молодой человек, мне кажется, что когда исчезает - теряется или предается забвению книга, мы вместе с нею теряем целый пласт жизни, который уже никогда не вернется к людям.
Старик горестно вздохнул и, достав огромный клетчатый платок, громко высморкался.
- Вы только подумайте, - он обвел рукой зал, - в сущности, ни одна из этих книг никому не принадлежит. Они, словно малые дети в детском приюте. А ведь каждая из них когда-то была чьим-то лучшим другом, путеводителем по жизни, учителем. Теперь у них не осталось друзей, и они с надеждой ждут того единственного, кто станет обладателем каждого тома…
- Я разделяю ваши взгляды на книгу, - сказал Егор. – Но, согласитесь, не все книги одинаково ценны для человека. Есть ведь и откровенный мусор. Но вы правы в том, что у каждого человека должна быть та единственная книга, которую он согласен беречь, чтобы она не исчезла, чтобы жила вечно.
- Вы сказали «мусор»? – старый букинист гневно шевельнул бровями. – Я бы не рискнул так называть какую бы то ни было книгу. Хотя, конечно, книги разные… Например, та же Библия…
- И что Библия? Разве не называют ее величайшей книгой человечества? «Несомненной» книгой? – Егор был удивлен.
- Называют! – старик всплеснул сухими руками. – Но кто нам скажет, какой из списков Библии, с которыми мы знакомы, соответствует реальности, а что более поздний и откровенный вымысел?! Ведь не секрет, что отдельные разрозненные книги современной Библии, причем зачастую в различных редакциях, отличающихся от современных, существовали и переписывались в XIV-XVII веках! Некоторые их этих действительно древних рукописей сохранились и до нашего времени. Но, во-первых, их совокупность не дает читателю современную Библию, а, во-вторых, даже те части современной Библии, которые удается найти в рукописях тех лет, представлены там совершенно в других редакциях. И состав современного библейского канона отнюдь не такой древний, как многие, вероятно, думают. В первой половине XVII века на Руси, например, он был совсем другим. Это хорошо видно из полного перечня книг Ветхого и Нового заветов, помещенного в «Кормчей» - канонической церковной книге, текст которой выверялся особо тщательно. Оказывается, например, что Новый завет включал тогда в несколько раз больше книг, чем мы видим сегодня! А многие из этих книг нам вообще неизвестны! Мы не знаем, что в них было написано и уже никогда не узнаем…. Но вот что обращает на себя внимание: в Новом завете были, оказывается, такие книги как новозаветный Иисус Навин (наряду с ветхозаветным), новозаветный Паралипоменон, некая книга Родословие(?), некая книга Иисус Семирамин(?), новозаветная Палея, второй Апокалипсис… А в Ветхом завете отсутствует книга Эсфирь, и это, заметьте, в списке 1620 года!
Егор был потрясен услышанным, и не пытался это скрыть… Если уж и в подлинности Библии нашлись поводы усомниться?!… Но сказал другое.
- Дорогой мой человек, нас с детства: семья, школа, комсомол воспитывали в духе атеизма, и Библию я, не то, что не читал, я ее в руках никогда не держал! К стыду своему…
- Да-да, я понял, что утомил вас экскурсом в историю Библии… Все же, что бы вы хотели приобрести, молодой человек? – спросил старик, улыбнувшись. – Вы ведь впервые у нас, поэтому я и подошел к вам.
- Вряд ли я смогу что-либо купить в вашем магазине, - неловко улыбнувшись, сказал Егор. – Я в командировке, поэтому лишних денег у меня нет. Я просто не смог удержаться, ноги сами занесли меня сюда…
- Вы знаете, я вижу читателя, который испытывает благоговейный трепет при виде старых книг, с первого взгляда. И я вижу, кем движет корысть, а кто действительно любит книги и понимает в них толк. Я давно завел такое правило для себя: каждый, кто приходит сюда в первый раз, может выбрать одну книгу, которую я передам ему в дар. И, пожалуйста, не спорьте со мной, молодой человек! А сейчас я оставлю вас. Выбирайте ту, свою единственную…
Более часа Егор бродил по залам магазина, пропахшего особыми запахами старой кожи и бумаги, книжной пылью и… волшебством. Он словно окунулся в чудо. Никогда прежде ему не доводилось видеть столько старых книг, собранных в одном месте. Его ладонь скользила по рядам корешков, каждый из которых взывал к нему. Он вдруг подумал, что за каждым из этих корешком таится безбрежный непознанный мир, отличный от того, к которому он привык с детства.
Егор прошел все залы, так и не решившись взять в руки хоть одну книгу. Ему казалось кощунством раскрывать эти древние вместилища разума, которые ему не принадлежали. Он пришел к выходу, и вдруг встал, как вкопанный… Она сама выбрала его… Она смотрела на него потертым сафьяновым переплетом с едва различимой надписью, выполненной полустершейся позолотой…
Егор шагнул к ней и слегка прикоснулся к тисненым буквам… Он бережно взял книгу с полки и раскрыл ее, с наслаждением вдохнув аромат слежавшейся бумаги. Осторожно приподняв край листа, он перевернул страницу – между листами книги были проложены листы папиросной бумаги – хрупкие и полупрозрачные… Книга очаровывала, пленила… И тут взгляд его случайно упал на ценник, прикрепленный к корешку канцелярской скрепкой, и ему стало неловко. Книга стоила сто рублей – половину его месячной зарплаты…
Егор протянул руку к полке, чтобы поставить книгу на место, но старичок уже спешил к нему, шаркая по плитам пола стертыми подошвами стареньких войлочных ботинок…
- О-о, поздравляю вас, молодой человек! – улыбаясь, произнес старик, увидев книгу. – Вы сделали очень правильный выбор! Кондрат Федоров! «Зеркало»! Поздравляю!
Никогда Егор не слышал имени автора, но это не имело никакого значения. Решение было принято не им, а книгой. Он от души поблагодарил старика за подарок и вышел на улицу. В людской муравейник…
И очарование старых книг мгновенно покинуло его под напором чудовищных звуков улицы…
Продолжение следует -