29.«Призрак Оперы» или Хотящая Странного
Это не придуманный мною сюжет, чтобы придать пикантности повествованию, а это было на самом деле, и потрясенный до глубин души, я просто не мог ею не залюбоваться, когда случайно упал мой нескромный взгляд на великолепную даму тридцати пяти или сорока лет.
А дело было так:
Ночь…
Полумрак….
Театральный зал…
Вишневый бархат кресел и портьер….
Витое золото балконов, перил амфитеатра, лож и колонн….
Уходящие в темноту в полумраке перед сценой, длинные ряды кресел …
Там где вечером гремели бури оваций, теперь пустота, таинственность и тишина…
Хотящая Странного….
Кто она…?
Странного она пожелала, стоило только поглядеть на завораживающие образы фотографические ее…
Своею шелковой черной строгостью, длинное вечернее ее платье, совершенно гармонировало с вишневым бархатным фоном и закрученной золотом вычурной рельефности колонн…
На удивление прекрасной, ее изящная точеная стройная фигурка была, а еще притягательным странным лицом обладала она…
На первый взгляд, простое вроде бы лицо, на деле обладало редкой штучной красотой, и не имела она роскошной прически, а просто в аккуратный пук был собран хвост ее темно-каштановых густых волос...
И не было в ней лишнего ничего, а картина вышла совершенной и законченной, и лучше всего сказать о ней можно то, что «все гениальное просто»…
А еще девственной и беззащитной выглядела дама эта, и хотя в поволоку бесстрастной отстраненности было одето ее лицо, но, при всем притом поразительно женственным выглядело оно, и пронзительно притягивало еще безуминкой скрытой боли…
И уж не знаю, а кто и как, но, увидев ее один только раз, уже не смог отвести от нее очарованного я взгляда своего…
А полутемная роскошь балконов, изысканность портьер, занавесей и штор, а равно и вычурность рядов вишневых кресел и слоновая кость завитых колонн, только подчеркивали ее строгую простоту и вместе с тем изысканную красоту…
И на этом можно было бы закончить…
Ибо сказано мною уже вроде бы решительно все…
И добавить в завершение только то, что долгое время я ей одной любовался, и мысленно целовал и всего только самого хорошего в завершение ей пожелал…
Но повесть не законченной бы была и ущербной вышла бы глава, если бы остановился на этом самом бы месте я …
А поэтому я вас еще немножко задержу, а в главу некоторый штрих введу, или, если хотите, изюминку в пирожное вложу…
А изюминка действительно была, и была она не проста, а умопомрачительно сладостна и велика.
А была изюминка такая, что на большей части многочисленных фотографий своих не только стояла она спиной, боком, вполоборота и лицом, а еще повернувшись задом и опершись в задумчивости локтями о балкон, а самое главное заключалось в том, что с поднятым подолом платья почти на всех фотографиях она была.
А черные шелковые складки оного придерживала она возле пояса своей изящной тонкой рукой…
И было в ней благодаря этому всему нечто такое, что многие мужчины, глядя на нее, быстро бы «…………..» (что случилось бы у мужчин, я вам не скажу, а додумайте лучше сами).
А, для полноты картины, дополню ее еще тем, что изумительно красивые по-девичьи стройные изящные ножки ее были затянуты в черные полупрозрачные кружевные чулочки. А оканчивались они от колен и до пояса на полпути, а выше на узких точеных белых ее бедрах и до самых складок платья на поясе у нее, не было уже решительно ничего.
А в этом видимо и заключался весь смысл…
А все было просто, и одновременно сложно…
А не было в картине в этой особенного вроде бы ничего….
А было в картине в этой одновременно решительно все…
И пронзало это видение до глубины души…
И неистово билось сердце и перехватывало дух…
И не знаю, как у других, но со мной случилось именно так…
И выглядела картина совершенно не пошлой, а в таинственном оперном сумеречном свете заключена была дивная упоительная красота…
Самим Совершенством была Она…
А потом я еще очень долго вспоминал ее, после того, как страница исчезла с сайта навсегда ее…
И по сию пору вспоминаю и думаю я о ней, ибо осталась она уже внутри меня, по-видимому, до конца моих дней…
Я не раз я думал потом, а что же она хотела этим сказать, какую концепцию желала зрителю послать, и скажу вам честно, что так и не понял и не узнал, но что успешно она донесла, то это факт!
А что же думала она сама?
И что она желала внутренне все же сказать?
Попробуем все же пофантазировать и погадать…
А может быть, вся гениальность ее концепции заключалась именно в том:
- Ах, поглядите на меня!
- Ах, как же я хороша!
И эта концепция вполне достойна!
И не это ли настоящее произведение искусства..?
И может быть, это была просто ее игра и просто поиздеваться решила она, но скажу вам то, что родилось настоящее волшебство вроде бы из ничего…
Ах, да!
А еще было написано на страничке у нее, что «Странного Хочет» она…..