Глава 18.
Плен.
Через три дня после описанных выше событий.
– Так, Хвост. Все, лафа закончилась. Хвост? Ты что, спишь? – Цыган подошел к кровати сталкера, сдернул одеяло и увидел свернувшегося калачиком новичка. На лице матерого сталкера расплылась улыбка, но преодолев жалость, он начал тормошить новичка. Но делал это несколько ласково.
– А? Что? Цыган? – непослушным языком пробормотал Хвост.
– Он издевается!.. Я тебя полчаса назад будил. Вставай. Идти пора!
В ответ Хвост зевнули, пробурчав что-то под нос, повернулся.
– Что-о? Ну нет… – Цыган вышел из одного из подвалов который оборудовали под гостиницы. Через несколько минут он вернулся с бутылкой прохладной воды. Струя из нее решила стечь по голове новичка в постель.
– А? Цыган! Ты с ума сошел? – Хвост встал и стал снимать промокший свитер. – Идиот! В чем я пойду?
Цыган же, стоя с довольным выражением лица, усмехался:
– Раньше вставать надо было. Что б через пять минут был готов. Не соберешься, повторю процедуру.
Он развернулся и пошел в Бар. Хвост тихо выругался, но выжав свитер и бросив его на едва теплую батарею, греющую неизвестно чем, стал делать то, что делают в последний день перед вылазкой.
Ровно через пять минут он стоял полностью собранный: одетый, обутый, в полной экипировке с рюкзаком за спиной – перед Цыганом.
– Можешь же когда хочешь. Значит так. Попробуешь повторить подвиги что сделал тут в вылазке, морду набью. И бить буду ногами… Боже, кого ты из меня сделал, – говорил цыган уже на выходе с базы «Долга». – Сюсюкаюсь с тобой как с маленьким. А ведь ты мне никто! Ведь как раньше сонь будил – кулаком по челюсти и все. За такие проделки бил. А теперь? Нет, ты явно зачем-то нужен Зоне, раз она меня так изменила.
Цыган все говорил и говорил, вставляя между нравоучительными и философскими предложениями короткие команды и легкие подзатыльники, если Хвост делал что-то не так. Он это делал для того что б побороть страх. Он сам не знал, чего боится. Боялся ли он краха этой авантюры? А может за Хвоста переживал? Или что-то еще. Но он знал одно, если говорить, страх отступал. Но только он замолкал, как он накатывал с удвоенной силой и сжимал горло крепкой хваткой.
Так, ведя одностороннюю беседу, они дошли до шлагбаума. Почувствовав не ладное, Цыган приостановился, и дав знак Хвосту молчать начал незаметно оглядываться. Вот зашуршал куст… Быстро отбросив Хвоста за автобус он дал короткую очередь из оказавшегося в руках «калашникова». Он услышал мат, потом характерный звук сработавшей дымовой гранаты. А потом удавка на шее, удар чем-то тяжелым по голове и крепкие объятия растрескавшегося асфальта.
Голова слегка кружилась, тошнило и саднило губу. Облизав ноющее место Цыган, понял, что некто активным образом испытывал прочность своих ботинок на его теле. Еще через мгновение пришло понимание, что он связан и находится в неудобном положении. И только на третьей минуте нахождения в сознании он понял, что находиться во влажном, редко проветриваемом и открытом для сквозняков помещении. Свет сюда не попадал. Рядом раздался стон и, преодолев жуткую боль в шее, он повернул голову в сторону издающего стон.
– Хвост? – шепотом спросил Цыган. Но в ответ он получил отрицательное мычание.
Он задал еще несколько минут, но, не услышав ответов, принял сидящее положение и стал ждать. Через полчаса или час сверху открылся люк. И по появившейся оттуда лестнице вниз скатили Хвоста. Следом за ним спустился кто-то очень огромный и выволок из помещения Цыгана.
Его поволокли по коридору. Он пытался понять, где находиться, но человек, который вел его, явно был опытным, и поэтому Цыган ничего не видел кроме пола и пыли. Они остановились перед дверью, некто побренчал связкой ключей и они вдвоем вошли в помещение с тусклым освещением. Но человеку что провел около часа в глубоком мраке, даже этот свет заставил зажмуриться.
Стены помещения были деревянными, а между бревнами, составлявшими стены дома, были крупные щели, сквозь которые и просачивался свет в комнату. В помещении было не очень приятно находиться. В воздухе стоял воздух мокрого, гниющего дерева, а сами бревна крошились от старости и влажности. Но сам «домик» продолжал оставаться крепким.
В комнатке находился еще один человек. И судя по его внешнему виду он не был настроен на мирный разговор. По середины комнаты стоял стал с наручниками и Цыган сразу понял зачем его сюда привели. Он стал вспоминать уроки подготовки к таким ситуациям в «школе для сталкеров». За несколько секунд Будулай подготовил свое тело к предстоящим побоям. Его ожидания подтвердились, и после почти незаметного движения рукой человеком который ждал их тут Цыгана посадили на стул. Место веревок заняли наручники которые мертвой хваткой закрепили руки за спинкой стула.
Человек подошел к нему:
–Ну, здравствуй сталкер.
– И тебе не хворать, – прошипел Цыган.
– Но-но, я не хочу ничего тебе делать.
– Заметно.
– Я сделаю вид что не услышал. От твоего поведения зависит твоя жизнь, и жизнь парней, которые и жизни-то не видели. Они кстати в том же подвале что и ты сидят.
– И что?
– Ответь на несколько вопросов и мы вас отпустим.
– Ой, не смеши меня. Я сто раз видел то, что ты сейчас делаешь. И занимался этим. Хочешь меня бить? Бей. Все равно я ничего не скажу, – Цыган сел на стуле так, как будто именно он здесь является крутым перцем, а не тот, что собирался его избить.
– Да? – с наигранной удивленностью спросил человек. – Но может ты все-таки сможешь ответить на мой вопрос: что тебе известно о событиях в Лиманске. И какое отношение к этому имеешь ты? А?
– О-бой-де-ош-шься-а, – с наглой интонацией сказал Цыган и засмеялся.
– Что ж. Может потом ты станешь умнее. Кабан, прошу.
Громила что вел сюда сталкера, хрустнул пальцами, хрустнул шеей и подошел к сталкеру.
– Только так, что б он говорить смог.
– Без проблем, шеф.
Кабан сложил ладонь в кулак и обрушил его на лицо сталкера. Но тот не чувствовал боли. А спокойное выражение лица избиваемого вводило Кабана в раж. Он избивал сталкера несколько минут, но при этом не издавалось никаких звуков кроме рассекаемого воздуха и поддающейся избиваниям плоти.
– Достаточно. Ты ничего не вспомнил?
Правый глаз успел затечь, из левой брови сочилась кровь, нижняя губа превратилась в кровавое месиво, а на самом лице начинали появляться синяки и кровоподтеки.
– Нет, ничего не вспомнил, – сталкер попробовал засмеяться, но он захлебнулся собственной кровью и начал кашлять.
– Ладно. Можешь повторить процедуру восстановления памяти.
Кабан глупо заржал и продолжил избивать сталкера. Стул уже лежал на полу и Кабан не жалел сил. Удар в челюсть, под дых, сильный удар ботинка в ногу. Глаза стали слезиться, кровь толчками вытекала изо рта. Внушение, которое сделал себе сталкер, уже не могло остановить той боли, которую испытывало тело. Он начал терять сознание, как раздался писк ПДА.
– Что там? – спросил мужчина.
– Выброс надвигается, – Кабан поднялся с пола. – С этим что делать?
– Кидай его в подвал. Только не связывай, а то окочурится. После выброса разберемся.
– Лады шеф, – громила показал пальцами знак o’key. Уже сквозь кровавую пелену сталкер почувствовал, как его подхватили крепкие руки и потащили вниз…
Очень «аккуратным» способом его спустили в подвал. И только закрыли люк, как произошло то, чего боится каждый нормальный сталкер. Начался Выброс.
Земля содрогнулась. Даже она за столько лет не смогла привыкнуть к этому Аду…
Беззащитные людишки, лишенные всякой защиты были не просто напуганы. Они были в ужасе. Выброс проникал сквозь щели в деревянной крышке их подземного гроба. Он жег мозг своих жертв раскаленными прутьями, что хлестали по разуму с космической скоростью. Голова разрывалась на мелкие кусочки, а боль пронзала все тело. Тело плавилось под Выбросом, словно воск у зажженной свечи. Разум перестал подчиняться воле человека, он несся, прочь спасаясь от этих мук, забыв, что связан с бренным телом до его смерти.
Разум, неся над зоной, слившись в единую орущую массу с другими себеподобными. Они плыли по зоне в реке страха и боли. Каждый из них чувствовал боль сотни других, чувствовал страх остальных. Сейчас были едины и не пытались убить друг-друга сталкер и кровосос, псевдопес и кабан. Они старались вместе пережить то, что является бичом существ Зоны. Они собрали остатки рассудка и постарались преодолеть то, что заставил испытывать их Выброс.
Оглушительный крик чьего-то разума оборвался на самой высокой ноте… Это кто-то не справился. Но надо бороться. Они собрались воедино, стали одним целым и дали отпор страху идущему из преисподнии. Выброс ушел.
Разум вернулся к полумертвому телу как к родной матери. Существа, которые пережили этот Выброс, теперь навсегда изменят свое отношение к Зоне. Некоторые из людей свихнутся и погибнут в первой попавшейся аномалии. А те из людей что выжили и не лишились рассудка… У каждого из них будет новая жизнь.
Но это будет потом, а сейчас Цыган, Хвост и неизвестный сталкер лежали в подвале с подобием приступа эпилепсии. Лишь одно существо в этом подвале ни как не отреагировало на Выброс. Это была крыса Клава. И сейчас она лежала на груди Цыгана, и внимательно следила за его восстановлением своими красными глазами.
Сталкер стонал, позабыв все на свете. Хотя нет, один образ не позволял ему провалиться во мрак. Образ сестры звал его наверх из холодных объятий смерти. И смерть, поддавшись желанию сталкера жить, отпустила его.
Крыса недовольно пискнула, свалившись с груди резко вставшего сталкера. Голова продолжала раскалываться, а во рту появилась сухость. С потолка что-то сыпалось похожее на пыль. Сталкер протянул дрожащую руку и поймал несколько «пылинок». Он поднес «пыль» к глазам и, присмотревшись, понял, что это прах. Вдруг пришло понимание.
Сталкер понял, где он находиться, он вспомнил, кто он, вспомнил, что произошло и вспомнил боль… Боль нахлынула на него с сокрушительной силой, не сумев совладеть с нею, сталкер упал на спину и закричал. Кровь стала стекать по коже из ран, оставленных от кулаков громилы. Тело просило найти способ утихомирить боль, но мозг не знал что делать.
Неожиданно раздался скрип открываемого люка, и в подвал рухнула туча праха Кабана. Свет от нескольких фонариков больно резал по глазам. Цыган зажмурился и стал готовить себя к худшему. Но его ожидания не подтвердились. Заботливые руки начали быстро и аккуратно обследовать его измученное тело.
Поняв, что сейчас ему ничего не угрожает, тело собралось сделать тайм-аут и решило, что куда правильнее в данный момент потерять сознание. Что происходило далее, сталкер не знал.