РАССКАЗЫ ПАССАЖИРА
ОТПУСК НАЧИНАЕТСЯ В ПОЕЗДЕ
Рассказ №1
Я, господа, решил съездить в гости к родственникам. На поезде. А вы предпочитаете самолёт? Понимаю, что на самолёте быстрее и комфортнее, нежели чем на поезде. Летал! Но ведь в поезде свои прелести есть. «Крутняк!» - сказал мой племянник Макс, когда, провожая меня, зашёл в вагон. Он не раз летал с родителями на самолёте, а в поезде ещё не ездил, если, конечно, не считать электрички. А у меня часто отпуск начинается в поезде! Предвкушаю удовольствие от предстоящего путешествия. Во-первых, меня привлекает романтика! Лежишь себе на полке, колёса стучат: тук-тук! А ты смотришь в окно: пейзажи один красивее другого! Сидишь, любуешься и чай пьёшь! Во-вторых, люди в поезде добрые, разговорчивые, каждый тебе всю подноготную расскажет! А проводники в конце поездки такими родными покажутся! «Чума!» - подтвердил Макс, когда я поделился с ним своими рассуждениями… Ну а в-третьих, добавил племянник, в поезде можно «улётно» выспаться!
Итак, по порядку: взял я билет за 3 тысячи рублей - в плацкартный вагон, чтоб веселее было ехать (людей много – с одним поговорил, с другим пообщался – глядишь, и приехал уже). Ну так вот. Собрал я рюкзачок и – в путь! Показал билет девушке-проводнице, и прошли мы с Максом, изъявившим желание проводить меня, в вагон №10. Идём по вагону, не торопимся, моё место где-то в конце… Макс - в наушниках, пританцовывая, - впереди, а я, с рюкзачком и пакетом, за ним следую. А! Вот оно, 32- ое место, предпоследнее купе. Недалеко от туалета.
- О-о-о! – воскликнул Макс.
Место в предпоследнем купе! Ну и что? А я в этом положительную сторону нахожу: не надо бегать туда через весь вагон (а то пока добежишь, уже целая очередь выстроится!). Объяснил Максу. Он, по-моему, понял и кратко восхитился:
- В тему!
Закинул я рюкзачок на верхнюю полку, пакет с едой на стол поставил, снял куртку (дело было ранней весной), сели с Максом на нижнюю полку и стали осматриваться: с кем мне ехать? кто соседи мои? А, вот эти, муж с женой. Взрослые дети провожают их. Ну что ж, можно считать, что повезло мне, господа-товарищи! Люди, по всему видно, положительные, пить и шуметь не будут. Они тоже между разговорами со своими детьми с любопытством поглядывали на нас.
- Здравствуйте, - говорю, - люди добрые! Куда едете?
- В Казань, - говорят, - а вы?
- А я до конца – в Москву!
Соседи стали прощаться с детьми, Макс тоже пожал мне руку и, взглянув на них, негромко сказал:
- В тему! Чумовые олды…
-Ты сам-то понял, что сказал? – возмутился я.
Тут какой-то лысый господин поставил чемодан на нижнюю полку, на которой мы с Максом сидели, и сказал:
- Здравствуйте, соседи! Можно вещи положить?
- Да-да, - подскочил я.
Макс, вставая, как можно культурнее откликнулся на приветствие лысого:
- Здрасьте!
Лысый открыл ящик, положил в него свой чемодан, а сверху – куртку и кепку. Потом закрыл и произнёс вежливо:
- Спасибо большое, можете сесть.
Мы послушно сели. Макс сказал, доставая из кармана жевательную резинку и вручая её мне:
- Дядь Жень, это тебе жова… на дорожку…
Потом наклонился и негромко добавил:
- Клёвые черепа с тобой едут!
Вот паршивец! Это он людей старшего поколения так называет! Дать бы ему по шее! Но затевать принародный скандал не хотелось и, сунув «жвачку» в карман брюк и сказав «сенк ю», я, как обычно, разъяснил старшекласснику Максу, что надо говорить правильно, не коверкать русский язык, сленгом пользоваться как можно реже и только в определённой ситуации со своими ровесниками, если они тоже принимают жаргон. Ехидно указав на моё «сенк ю», он, как всегда, с почтением согласился с моими доводами, а потом сказал с завистью:
- Хорошо тебе, сейчас забатонишься!
- Что-о-о?! – зашипел я.
- Ну… Спать ляжешь! – как бы извиняясь, улыбнулся Макс.
У него всё шуточки такие! Моё «сенк ю», которым укорил меня племянник, - невинный одинокий англицизм по сравнению с количеством жаргонизмов и англицизмов в его речи! Меня особенно и тревожит количество! Прочитал бы ему, господа, ещё нотацию, да тут раздался истошный крик проводницы:
- Провожающие! Освободите вагоны!
Провожающие вышли. Я посмотрел в окошко. Макс стоял в наушниках на перроне, улыбаясь, махал мне рукой и что-то говорил. Если это он не подпевал рок-певцу Джону Бон Джови, то тогда я догадывался, что примерно он мне говорил. Что-то вроде «Забей, дядь Жень! Не запаривайся на этот счёт!». Ладно, дорогой племянник, не буду «запариваться», разговаривай пока на своём птичьем языке, то бишь сленге, а вот вернусь из отпуска!.. Я помахал ему рукой, мы визуально попрощались.
Поезд тронулся. Поехали! Тук-тук-тук! Хорошо!
Только стало нестерпимо жарко. Снял рубашку, в одной футболке сижу. Жарко! Снял ботинки, надел тапочки. Сижу, а пот по лицу катится. Жарко! Брюки бы другие надеть, но туалет ещё закрыт. Не при народе же переодеваться! Сижу, потею, как в бане. Вдруг вижу: лысый господин соскочил со своего места, расстегнул брюки, снял их, оставшись в одних плавках, надел спортивные шорты, а брюки повесил на крючок и сел на место как ни в чём не бывало. Будто он в вагоне ехал один, а нас здесь будто и в помине не было. Муж с женой сделали вид, что ничего не заметили. А я призадумался, не последовать ли его примеру? Но нет, тут переодеваться не буду! Пойду к проводнице и узнаю, когда туалет откроют и зачем так натопили печку. Про кондиционер и спрашивать бесполезно - не работает, а то бы включили, ведь проводникам самим душно.
- Уважаемая, что ж так печку топите? Жарко же!
-Ах! Извините, что для вас меньше топить не можем, печь-то на угле, не регулируется, к сожалению! А топить в это время года по инструкции положено, – ответила проводница и иронично посмотрела на меня.
Я ничего на это не сказал, но в душе затаил обиду. Почему я должен париться – не в бане же! Тем более что окна не открываются – не сезон! А тут ещё не только я, но и многие другие потеть начали, и дышать в вагоне стало совсем нечем. Как бы хотя бы переодеться?
- Уважаемая, а туалет когда откроете? – снова обратился я к проводнице.
- Через полчаса!
Хоть караул кричи! О! Какая-то маленькая станция! Я вышел подышать воздухом и прохладиться. Не успел вдохнуть-выдохнуть, а проводница уже кричит:
- Заходите в вагон! Поезд отправляется!
Зашёл. Ужас! В вагоне духотища – дышать невозможно. Хотел проветрить – дверь в вагон намеренно не закрыл. Не тут-то было! Как закричат: «Холодно! Закройте дверь!» А то, что я задохнуться могу, никого не интересует. Как-то несправедливо: почему-то мы (я и часть пассажиров) всю дорогу должны дышать газообразными фекалиями, духоту терпеть вынуждены, а остальные полвагона не могут перенести и пяти минут свежести! Когда-то давненько читал я книжку психотерапевта Владимира Леви, где он пишет, что люди делятся на «тепловиков» и «свежевиков». «Свежевики» всегда подавляются «тепловиками», которые, где бы ни были, начинают кричать, чтоб закрыли все окна, двери… Тоже слышали? (Если, конечно, не сами кричали!). «Закройте форточку!» - в приказном тоне кричат «тепловики», и все вокруг думают, что те правы. А почему? Ведь простывают, заболевают не от свежего воздуха, а как раз из-за его отсутствия! «Тепловики» даже щёлочку не хотят оставить. Закупорятся и сидят в духоте. Помню, что, читая тогда Леви, понял, что нашёл единомышленника! А Леви писал, что не верит в то, что собравшимся в душном помещении при закрытых форточках людям в голову придёт хотя бы одна стоящая мысль, какие бы проблемы ни пытались эти умные головы решить. Да и много чего он пишет в той книге интересного! Я бы прочёл сейчас «тепловикам» лекцию по Леви, но ведь в такой духоте мозг плохо работает – не захотят понять меня и Леви! Да и душно, самому спать хочется… Размышляя так, обречённо вздохнул и сел на место. На станции боковые полки нашего купе заняли новые пассажиры: отец, высокий мужчина лет тридцати пяти, с сыном лет одиннадцати. Отец рассовывал багаж, а сын, переодевшись, сидел в шортах и майке, уткнувшись в телефон и полностью сосредоточившись на какой-то игре. Моя соседка поинтересовалась, как его зовут, и он, не отрывая глаз от телефона, громко ответил: «Дима!»
- А куда едете?
- К бабушке! – по-прежнему отстранённо сообщил Дима.
- А бабушка-то где живёт? – не унималась соседка.
- В деревне! – продолжая играть, кратко ответил мальчик.
- В какой?
- Па! – обратился к отцу за помощью сын, взглянув на него.
- А ты что сам не знаешь? – удивился отец, вытирая платком пот со лба, который струился чуть ли не ручьями.
- Станция Агрыз! – сказал Дима.
- А! Так почти вместе выходим! Только вы - немного раньше…
- На весенние каникулы? – продолжала свой допрос соседка.
- Угу… - промычал, не открывая рта, подросток, яростно нажимая на клавиши телефона.
Но, видимо, победа в игре не светила ему – часто отвлекался! В телефоне загоготала издевательская мелодия.
- Проиграл! – Дима расстроенно вздохнул и закрыл телефон, положив его на столик.
Его отец к тому времени убрал две сумки на верхнюю полку и ещё две затолкал вниз, под нижнюю полку. На стол поставил бутылку с минералкой и одноразовые стаканчики.
- Что, продул? – спросил он сына, продолжая истекать потом, беспрестанно вытирая лицо.
- Ну! – наливая минералку в стаканчики, ответил мальчик и спросил: - Па! А что такое гаджеты?
- А это когда ты двоек наполучал в начале года, а меня пригласили в школу! Помнишь? – отец залпом выпил стаканчик минеральной воды и посмотрел на сына.
- Ну и что? – недовольно сказал Дима, ожидая, когда в его стакане успокоится буря из пузырьков газа.
- Вот я тебе и сказал тогда: «Гад же ты, Димка!»
- Ха! Нет, я серьёзно, пап!
- И я серьёзно!..
Тук-тук-тук! Колёса стучат. Еду в столицу! Смотрю в окошко. Красота! Когда же всё-таки туалет откроют? Тук-тук-тук-тук! Полчаса прошло. Проводница с ключами метнулась в сторону туалета. Пассажиры насторожились. Выглядывают из своих купе, интересуются. Проводница вихрем пронеслась обратно. Беру запасную футболку, а эту, которая на мне, хоть выжимай. Бегу переодеваться. А там желающих переодеться уже целая очередь выстроилась! Когда успели? Пока я футболку из рюкзачка доставал? Стою у мусорного ящика напротив туалета. Здесь, знаю, окно открывается. Открыл.
- Дует. Холодно! - это сказала женщина в красной кофте и закрыла форточку.
Теперь и здесь нечем дышать: вдобавок из тамбура тянет куревом, а из туалета - туалетом. Минут через 10 подошла моя очередь. Вышел я из туалета в лёгких спортивных штанах, в сухой футболке. Стало немного легче. Но всё равно жарко. Печка раскалилась, пышет жаром. Сел с краю, надеясь на то, что откуда-нибудь всё-таки дунет свежим воздухом… Пассажиры забегали по вагону туда-сюда: кипяток носят, чай собираются пить. Люблю сидеть в поезде, смотреть в окошко и пить чай! Но ведь и так жарко, а тут ещё и горячий чай!
- А-а-а! Что ж такое-то?! - схватился за плечо – ожог!
- Ой, простите, я нечаянно… - женщина в красной кофте сочувственно смотрит на меня. Ага, пролила на меня кипяток из кружки, а теперь извиняется. Всё. С романтикой покончено. Забираюсь на верхнюю полку. Может, хоть отосплюсь, если ожог даст уснуть!
Тук-тук-тук! Тут, на верхней полке, хорошо, никто тебя кипятком не обольёт. Хоть тоже жарко, но всё-таки можно спокойно спать, не опасаясь быть ошпаренным. Прикладываю влажное полотенце к пострадавшему плечу, и глаза закрываются, засыпаю.
- Кхе-кхе-кхе! – звонко закашляла внизу не моя жена. Я приоткрыл глаза. Потом снова закрыл, увы… Бедняжка кашляла полночи не переставая. Потом начала чихать и сморкаться. «Апчхи!» - и так до самого утра, а утром закапала капли в нос и уснула… Только я, облегчённо вздохнув, приготовился спать, она как захрапит! А её муж-сосед на верхней полке неожиданно стал вторить ей. Она: «Хрии-и-хри… Хэ-хэ-э», а он баском откликается: «Хр-р-ры… Хр-р-ры…». Дружненько так у них всё получается! Говорят же, что муж и жена одна сатана! Ну что тут поделаешь? Я занервничал, затем стал постукивать по окошку в надежде, что соседка проснётся и перестанет храпеть. Только она «Хрии-и-хри…», я сразу «тук-тук-тук» по окну, а сосед басом: «Хр-р-ры… Хр-р-ры…». Так часов до девяти не замолкало наше трио! Не удалось мне в эту ночь отоспаться. Одна надежда: может, хоть днём высплюсь?!
А между тем вагон зашевелился, закопошился. Кто-то мыться побежал в туалет. Я выглянул со своей полки (благо - рядом) и вижу: там опять очередь стоит. Все с полотенцами, чистюли! Ладно, пока потерплю… Мне не привыкать! Наблюдаю. Пока всё равно делать нечего! Умытые счастливчики шуршат бумагой, полиэтиленом, доставая бутерброды из пакетов, дорожных сумок. Запахло кофе, колбасой, свежими огурцами. Захотелось есть… А по вагону опять шныряют господа с кружками кипятка. Нет, подожду немного, полежу здесь, а то снова ошпарят. Хотя и лежать уже тяжело: выглянуло солнце и через вагонное окно стало припекать невыносимо.
Муж с женой уже проснулись, бодренькие, что-то суетятся внизу, завтракать, видно, собираются и удивляются:
- Эй, сосед! Ты что не встаёшь? Вставай чай пить!
А я сверху смотрю на стол: у них поджаристая курочка на завтрак разложена аппетитными кусочками, огурчики нарезаны аккуратными кружочками, яйца варёные уже очищены, конфеты и печенье к чаю дожидаются своей очереди…
Пришлось, мои дорогие господа, вставать. Посмотрев на такой натюрморт, разве уснёшь? Да и запахи колбасы, огурцов и кофе, витавшие в жалких остатках воздуха вагона, всё равно не дадут уснуть. В туалет уже очереди никакой нет. Умылся, встрепенулся, сходил за кипятком, выпил растворимого кофе, съел бутерброд с сыром и решил почитать газету.
- Ноги убирайте! – по моим ногам пробежался мокрый веник.
- Что ж вы делаете?
- Как что? Чистоту у вас навожу, - я увидел ставшее уже таким родным лицо нашей проводницы.
Какая заботливая! Чтоб ей не мешать, я решил убраться на верхнюю полку и уснуть, уснуть… Короче, надо выспаться, а то ночью бодрствовать, судя по всему, придётся снова: соседка простывшая, капли в нос беспрестанно капает. Собираясь забраться наверх, в предвкушении сна я нечаянно громко зевнул. А муж с женой, заметив это, хором воскликнули:
- Не выспались?!
- Да, есть немного, - произнёс я улыбаясь. – А где сосед наш?
- Он в ресторан пошёл, - с завистью ответил муж.
Я тоже позавидовал лысому и размечтался, что на обед обязательно в ресторан пойду. А почему бы и нет? Высплюсь и пойду. Я наконец-то снял тапочки… Вдруг жена (не моя) вспомнила что-то, посмотрела на меня и на своего мужа да как затараторит!
- Ой, мы вот однажды ехали… - начала не моя жена рассказывать, не сводя с меня глаз. Видно, ей не хотелось, чтобы я на верхнюю полку спать залез. Кому истории тогда рассказывать?
Муж, иногда перебивая её, уточнял детали:
– И решили, блин, сходить в ресторан… дёрнуло же…
Я, слушая, как они остались без чемодана, уйдя в вагон-ресторан и оставив вещи под присмотром соседа по купе, так и просидел без тапочек (каждую минуту надеясь, что лягу сейчас спать) на нижней полке до обеда. Лысый сосед давно уже вернулся из ресторана и собирался туда пойти вновь. Очнувшись будто от гипноза, я хотел пойти с ним, но соседи-супруги вспомнили другую давнюю историю (кстати, не менее поучительную), и мне удалось только надеть тапочки, а встать и уйти, увы, не получилось. Пришлось слушать «подноготную» до конца. Пообедали вместе, не переставая беседовать. Поужинали так же, как и пообедали. За разговорами время пролетело незаметно. Вот она – романтика путешествия в поезде! Стало смеркаться. Тут, осмелев, со словами «Простите, я – спать…» забрался я на верхнюю полку, и, накрывшись простынёй, устроился поуютнее, глаза мои закрылись… Но что это?!
- Кхе-кхе-кхе, апчхи!
Нет, не вынесу больше!!! Неужели снова?! «Вот тебе и “клёвые черепа! ”» - вспомнил я похвалу Макса.
Я, конечно, не против самолётов… Спорить не буду: путешествовать на самолёте и быстро, и комфортно… Но ведь в поезде свои прелести есть, на поезде «улётно», сказал бы Макс. Во-первых, романтика! Лежишь себе на полке, колёса стучат: тук-тук! А посмотришь в окно: клёвые пейзажи… тьфу ты, Макс, отстань, э-э-э, о чём я говорил? А, вспомнил! Пейзажи один красивее другого! Сидишь, любуешься и чай пьёшь! Ну и что, что нет кондиционера! Зато люди в поезде добрые, разговорчивые, тебе всю подноготную расскажут, и, глядишь, время незаметно пролетит! А заботливые проводники одарят теплом в прямом смысле и чистоту наведут, ловко орудуя веником, и в конце поездки такими родными покажутся! Ну а в-третьих, в поезде можно просто выспаться!!! Убедил?