6.
Ему наложили лангетку – трещина, небольшая, но болючая. То ли из-за нее, то ли из-за того, что ему пришлось оправдываться, Илья испытывал раздражение на … себя. Он так и не зашел к старухе после приема, и не только рука на перевязи была тому причиной, ему не хотелось встречаться с этой медичкой в справочном окошке.
«Черт бы побрал эту цыганку и эту бабку, попершуюся, на ночь глядя, неизвестно куда», - но чувство вины, которым он никогда раньше не страдал, заставило набрать левой рукой номер ее дочери.
- Алло, - раздался заплаканный женский голос.
Илья трухнул, неужели бабка коньки отбросила:
- Здравствуйте, я звоню Вам по просьбе бабушки…
Но женщина на другом конце провода не дала договорить:
- Ой, беда, беда!
- Да, что случилось, - прервал Илья ее причитания, - вчера, когда я уходил, с бабулей все было в порядке.
- Анечка пропала, - зарыдала женщина, - я уже все морги,- всхлипы заглушили голос, - обзвонила и в полицию тоже – нет нигде. Мне к маме надо, а я боюсь отойти – вдруг позвонят.
- Фамилия у Вас какая?
- Моя? Моя – Смирнова.
- Ладно, Вы будьте дома, я перезвоню Вам.
Илья набрал номер одноклассника, которому хотел позвонить еще вчера, когда так лоханулся с цыганками:
- Лех, помощь твоя нужна. У вас пропавших только на третий день искать начинают?
- А, что ты потерялся?
- Почти. Слушай, девчонка вчера пропала, Аней зовут, фамилия Смирнова.
- Лет сколько?
- Черт, я забыл спросить. Ну, где-то от двадцати до тридцати, я так думаю.
- Тебе только в полиции служить, - хохотнул друг. Если, где объявится, я позвоню, а она тебе кто?
- Лучше не спрашивай, объяснять долго и путано. Но постарайся найти, хорошо.
Они еще немного поговорили, обычный мужской треп сегодня утомил. Илья лег на диван, пытаясь уложить руку в лангетке поудобнее, но она ныла, не переставая. Он встал, нашарил в кармане куртки таблетки, что купил в аптечном киоске и выпил сразу две. Потом лег и провалился в сон, в котором девушка тянула к его лицу ледяные руки. Он дернулся, отстраняясь от нее, и проснулся. Больная рука, согнутая в локте, лежала на лице. Чертыхнувшись, он вновь закрыл глаза, но пустота в желудке заставила подняться. Илья опять недобрым словом помянул старуху, из-за нее забыл купить что-нибудь поесть. Но идти в магазин с этой конструкцией не хотелось. Достав черствый хлеб, он кое-как левой рукой откромсал кусок, плюхнул на него ложку майонеза, и, глядя в окно на скользящих по наледи прохожих, прожевал. Поставив турку на плиту, насыпал кофе, налил воды и опять направился к окну. Резкий звонок телефона заставил вздрогнуть:
- Але, Илюх – это я. Докладываю: за прошедшие сутки в наши сводки попали две Смирновы и три Ани. Одна Смирнова, но Зоя - сорока лет от роду сидит в обезьяннике, чего-то не поделила с сожителем и хряпнула его пустой бутылкой – это не твоя?
- Надеюсь, нет.
- Вторую Смирнову вчера подобрали на дороге, приставала к дальнобойщикам. Тут все сходится: и Смирнова, и Аня, только она из приюта. В ожидании, когда ее переведут в детский дом, решила подзаработать. Да, лет ей пятнадцать.
На этом Смирновы, оправдывая свою фамилию, кончились. Пошли Ани: первая Анна Изотова сняла с чьей-то шеи цепочку, но далеко не убежала, вторая Анна Ивановна шестидесяти лет весь вечер звонила и жаловалась на припаркованную машину с неисправной сигнализацией. В общем она со своим давлением заставила ГИБДДэшников трижды выезжать на место. И последняя Анна Ланкова решила отомстить своему непутевому возлюбленному и умереть в его постели, наглотавшись таблеток.
- Вот с этого места поподробнее, - попросил Илья.