- Будь у меня такой муж как Вы - все бы оторвала к черту, убила бы.
Я сижу и терпеливо выслушиваю нотации жены моего сотрудника, женщины моральной и праведной, ссутулившейся в свои пятьдесят пять с лишним настолько, что обличьем напоминает приматку с лицом, не обезображенным интеллектом, разве что не колотит себя в плоские груди длинными, кажется, до колен, руками.
Поминутно спрашивает, права она или нет, торопливо соглашаюсь, дабы не распалить ее еще больше.
Мне стыдно за себя: аморал налицо: пью, курю, лысину натер чужими подушками.
Мне нравится нравиться женщинам: боготворю: тонких, толстых, хромых и горбатых - не важно.
Я умею ухаживать, я этим живу.
Жена моя никогда не может упрекнуть в невнимании к ней - она должна быть всегда первой - кредо.
При всем при этом, хороший любовник, всегда хороший муж.
Беседа прервалась появлением мужа-эталона: сначала вошел живот, затем пухлые щеки, наконец, весь. Какое счастье! Этакий большой человечище, и весь предан без сомнений.
Главное, невостребован никем, вероятно за ненадобностью, верен и честен, с придыханием глотает голодную слюну сладострастия, вызванную рассказами аморальных типов вроде меня, примеряя на себя услышанное и впоследствии выдавая за свое.
Не завидую и не осуждаю.
Годы бегут, заставляя любить глазами и провожать взглядом, а мягкий отказ женщины от близости уже воспринимается совершенно по-другому: слава Богу, но я не хочу пережить заново, мне есть чем жить и есть что вспомнить.
Умная жена - рядом. Люблю ее и любил.