Пришло время празднования Нового Года. Накануне этого дня корабль наполовину опустел. Многие офицеры заранее подготовились к такому случаю и придумали повод, чтобы в этот глубоко почитаемый и широкомасштабный праздник, не остаться на корабле. А те, кто остался, завидовали своим товарищам и были навеселе уже с утра. В кают-компании и гарсунке установили маленькие живые ёлочки и силами матросов мало-мальски украсили места общих сборов. Меню для офицеров составлялось праздничное. Специально для этого были доставлены фрукты, торты, несколько ящиков шампанского для официального празднования. Уже после подъёма флага, офицеры стали собираться небольшими группами в каютах, преимущественно в тех, где стояли телевизоры и видеомагнитофоны. Доставали закуску и спирт и начинали выпивать. В низах царило оживление. К встрече Нового Года нужно было довести всё до блеска, почистить, помыть, а дальше, позаботиться о праздничном баке. Молодые матросики, как муравьи носились каждый по своим делам. Хотя баки на камбузе, тоже выглядели празднично, и в этот день молодым матросам, можно было, немного насытиться, основной приём пищи старослужащими ожидался ночью, как положено. «Караси» бережно относили свои праздничные угощения с обеда и ужина в шкеры. Их кусочки торта, конфеты, сок и порционные куски мяса – всё предназначалось для предстоящего пира старослужащих. Но, несмотря на это можно было вполне насытиться вторяком, бачковые не жалели добавки. По трансляшке весь день гнали только музыку, все задания по планам были отменены.
У старослужащего Службы «Д», матроса Мурзы Халилова в этот день выдалось много работы. Он заведовал парикмахерской на «Алтае». Профессией этой Халилов нигде не учился, но вот в своем родном горном ауле, затерянном в горах Дагестана любил стричь овец. От скуки и забавы ради молодой пастух практиковался на животных, делая им всевозможные и экстравагантные стрижки. Молодежь в селе это развлекало, а вот старики гневались на него и всякий раз трясли посохами, когда видели «изуродованных», смешных на вид овец. С детства Халилов мечтал о море, и не просто о море, каким был его Каспий, а о безбрежном океане, и так, чтобы на большом военном корабле бороздить его волны. А, ещё он хотел стать морским офицером, но не знал, как это сделать, не знал он и о существовании военно-морских училищ. По-русски говорил и понимал плохо и едва закончил восьмилетку, уже не терпел пойти в армию. В военкомате, учли желание молодого пастуха и отправили служить на флот. Мурза был счастлив, но попав на «Алтай» долго не мог прийти в себя, мальчишеская романтика разбилась о жестокий корабельный быт. Ему, всё же повезло, в дивизионе служили его земляки. В обиду Халилова не дали. Начальство, подробно расспросив несловоохотливого матроса, дала в заведование корабельную парикмахерскую, вот уже полгода пустовавшую без хозяина. Со своей обязанностью Мурза справился. Стричь людей, получалось не хуже, чем овец. В парикмахерской он чувствовал себя вольготно, неуставными обязанностями его не озадачивали, слишком сильно было покровительство многочисленных земляков. Благодаря своему положению Халилов начал всё больше вести себя раскованно и даже, в некоторых местах нагло. Но, однажды случился с ним неприятный инцидент. Дело было накануне демобилизации. К такому долгожданному событию, каждый увольняющийся в запас хотел как можно лучше привести свою голову в порядок. Некоторые даже специально отращивали волосы для того, что бы потом Мурза мог поколдовать над их шевелюрой и совершить настоящий парикмахерский шедевр. В те майские дни у парикмахерской толпились люди. Воды требовалось много, а её как всегда не хватало. Халилов нервничал, тяжело ему было работать без помощников. Отправившись за водой, (поскольку посланный за ней «карась» исчез с концами) на этот раз в распоряжение Боцман – команды. У них всегда имелась вода и не такая грязная как в БЧ 5. После дюжины пациентов Мурза Халилов был несколько на взводе, а боцманам не нравиться когда к ним заходят, ни матросы, ни офицеры, тем более в таком настроении. Боцман-команда на кораблях это отличная от боевого состава иерархия, а на «Алтае», как будто другое государство, живущее по своим, понятным только им правилам. Спустившись в боцманское заведование, Мурза раскричался. «Вода надо». «Вода быстрей надо». «Дембеля ждут». «Очередь большой стоит». «Вода надо, боцман, вода надо». Такими душераздирающими воплями Халилов нарушил послеобеденный отдых негласным «хозяевам» корабля.
Ничего не говоря, к крикуну вышел главный корабельный старшина Пахоменко и что есть силы, двинул обнаглевшему парикмахеру в челюсть. Очнулся Мурза только у себя в парикмахерской, и понял, что во рту не хватает зубов, а воды как не было, так и нет. Теперь пришлось идти на камбуз и брать воду там. До самого отбоя Халилов стриг дембелей, проклиная этот самый неудачный для него день. С тех пор он стал шепелявить и сторонился людей из боцман - команды. Это был единственный неприятный случай, произошедший с Халиловым на «Алтае».
Накануне Нового Года старослужащему Халилову помогал матрос Воронов. Один подстригал, другой здесь же стирал: кому постельное бельё, кому полотенца, кому тельняшки и после каждого клиента щёткой – смёткой, «машкой» голячил палубу. Вообще, Воронов был парнем исполнительным и старательным, но делал всё медленно, за что и страдал. Халилов был им недоволен, он бы взял любого другого из «карасей», но всех смышлёных разобрали, все были заняты.
- Голячь быштрей педераш, шука – время от времени повторял Халилов и подгонял «Птицу» пинками – Голячь быстрей шука, человек ждёт.
Воронов ползал на коленках и собирал волосы в совок, потом отправлял их в мусорную корзину. Затем ему нужно было промыть ножницы и почистить простынь после очередного подстриженного старослужащего. Мурза любил чистоту и свою парикмахерскую он хотел видеть почти что стерильной. Ему были приятны льстивые замечания о своём заведовании. Воронов совершенно вымотался, и после последнего клиента его шатало от усталости. Подходило время ужина, но, ещё надо было переделать кучу дел. «Птица» не справлялся.
- Ну, што педераш, шука, долго тебя ждать? Ужин шкоро!
- Мурза, давай после ужина доделаю – взмолился Воронов.
- Я тебе покашу после ужина, шука, педераш – взбесился Халилов и пнул со всей силы своему помощнику в живот.
«Птица» закорчился от боли и застонал. Халилов, как будто не обращал на это никакого внимания, продолжал и лупил несчастного полотенцем уже по голове – Голячь быштрей педераш шука!
- За что Мурза? Я думал ты человек? – отчаянно закричал Воронов и, поднявшись, ухватился за полотенце и стал вырывать его из рук Халилова. Тот от неожиданности опешил и даже несколько испугался, когда в больших глазах Воронова, вдруг увидел искру злой ярости, которая если её не остановить, уничтожает всё вокруг себя.
- Ладно, пошли в кубрик – произнёс дагестанец, и Воронов немного успокоился.
Они закрыли парикмахерскую и спустились в расположение Службы. В это время Сергей Чертопалов построил всех молодых матросов в большом кубрике, он решил развлечь старослужащих очередной своей придумкой. Чтобы представление прошло без запинки, Чертопалов отрепетировал с ними заранее. На зрелище пришли посмотреть все желающие, даже из других Служб и БЧ.
- Братаны – с воодушевлением начал Чертопалов – Сейчас каждый из наших бойцов назовёт своё прозвище и продемонстрирует перед вами свои способности.
Расположившиеся на шконках старослужащие захлопали, словно в цирке.
- Матрос Мамаев, как твоё погоняло?
- Буратино – ответил тот и отдал честь.
- Изобрази подбитый самолёт!
Мамаев выбежал из строя, и расправив руки издавая звуки похожие на горящий двигатель начал нарезать перед всеми круги, изображая падающий самолёт. В конце он упал на палубу и по отрепетированному сценарию «взорвался». Все понравилось, все засмеялись и зааплодировали.