Предыдущая страница http://www.proza.ru/2013/04/10/1228
После поражения на Альме Меншиков приказал остаткам войск отойти к Бахчисараю. Почему-то многие наши историки настроены крайне враждебно к адмиралу. На него навешали всех собак за поражения в Крыму.
А между тем Александр Сергеевич Меншиков принял немало вполне разумных решений, и совершил ошибок не больше других адмиралов и генералов.
Он прекрасно сознавал, что Северная сторона Севастополя фактически беззащитна и рассчитывал на то, что ему удалось дезинформировать противника. Как это происходило, я описал в книге «Жестокость и милосердие».
Кроме того, он полагал, что союзники будут опасаться флангового удара со стороны русских войск.
Замысел Меншикова полностью удался. Корнилов же, ошибочно считал, что Севастополь и флот просто брошены в жертву противнику, чтобы спасти армию и Крым. Поэтому, когда Меншиков приказал ему затопить часть старых кораблей, чтобы преградить ими вход в бухту, вице-адмирал вступил с ним в спор.
Начальник главного морского штаба, всё ещё находившийся под впечатлением сражения, резко прервал Корнилова, и пригрозил отправить строптивца в Николаев в распоряжение Берха, а на его место назначить какого-нибудь другого адмирала.
Эта угроза сломила сопротивление Владимира Алексеевича, и ему ничего не оставалось другого, как ответить: «Есть!».
Но дальше Владимир Алексеевич совершил поступок совершенно несовместимый с требованиями службы. 9 сентября Корнилов собрал совет и капитанов, на котором вновь поставил под сомнение приказ главнокомандующего морскими и сухопутными силами в Крыму адмирала Меншикова.
Некоторые историки пишут, что совет этот состоялся на флагманском корабле, но я больше доверяю запискам Григория Ивановича Бутакова.
Тот описывает, что военный совет проходил в квартире Владимира Ивановича Истомина на Екатерининской улице. Бутаков опоздал на совет, и пришёл, когда уже выступал контр-адмирал Вукотич.
Григорию Ивановичу рассказали, что Корнилов открыл совет сообщением о поражении на Альме, и о том, что русская армия отступает к Бахчисараю.
Он откровенно объяснил присутствовавшим, что неприятель может легко занять южную часть Бельбекских высот, а оттуда направиться к Инкерману и бухте Голландия. Строительство укреплений на Северной стороне не завершено.
В результате противник сможет обстреливать корабли Черноморского флота, что позволит войти в бухту кораблям противника, и тогда никакой героизм не спасёт флот от гибели или позорного плена.
Корнилов заключил своё выступление предложением выйти в море и атаковать англо-французский флот, стоявший у мыса Лукулл. «Когда я вошёл, - вспоминал потом Бутаков, - Корнилов стоял в глубине комнаты на каком-то возвышении, и Вукотич только что говорил, что лучше выйти в море и сразиться».
Вукотич всегда отличался безрассудной смелостью. Но все остальные понимали, что предложение Корнилова – полное безумство. В сущности, он предлагал геройски погибнуть в сражении с несравненно более сильным неприятелем, после чего Севастополю точно было не устоять.
Продолжение http://www.proza.ru/2013/04/12/1201
Затопление кораблей