- Увы, писатель, пива сегодня нет.
- А что есть?
Борис намётанным взглядом окинул полки в своём киоске, машинально здороваясь с давним приятелем Колькой Звонцовым.
- Есть « Marty ray»
- Так выходит, и ты под этот «закон» попал?
-А куда деваться, -хмыкнул Борис, - жить –то хочется.
Звонцову вспомнилась смс от Витьки, которую он получил на днях. Со свойственным Кудряшову сарказмом, тот писал:
«Прямо беда с нашими законодателями. Сначала они всех поголовно окуривают и спаивают, потом наоборот».
Кольке показалось, что всё это когда –то уже было. Тогда, при Горбачёве, по всей стране принялись нещадно рубить виноградники. И что в результате? Позакрывали заводы, только людей без работы оставили. Этим всё кончилось.
- Фиг с ним, - махнул рукой Колька, - давай твой «Marty ray.
Колька принял протянутую Борисом цветную жестянку. Машинально сунув её в карман, он передал Борису сдачу и уже собирался выйти, но Борюсик, как Колька шутя называл давнего приятеля, остановил его.
- Как живёшь, писатель? Пишется что –нибудь?
- Пишется.
- И платят за это?
Колька поморщился. С тех пор, как закрыли газету, с которой он сотрудничал ни один десяток лет, Звонцов забыл, что такое гонорар и теперь жил только случайными заработками.
-«Иногда» - замялся Колька.
«Так займись чем – нибудь другим, - начал Борюсик, но Колька, стараясь оставаться спокойным, прервал его:
« Извини, Борюсик, дела ждут.
Продавец спокойно кивнул, вернул Кольке сдачу и обратился к очередному клиенту: «Что для Вас»?
***
Перейдя на другую сторону улицы, Колька присел на любимую лавочку и открыл цветную жестянку с заморским напитком, который оказался редкой гадостью – в нос ударил резкий запах смеси спирта, лимона и ванили.
«Наша «отвёртка» была куда лучше» -подумал Колька, делая первый глоток. Сейчас ему было очень хорошо, чему способствовала хорошая погода. Солнышко старательно слизывало вчерашние дождевые лужи, в которых купались разжиревшие голуби.
«Ну и дрянь этот « Marty ray» -думал Звонцов, делая уже второй глоток из банки, который, как ни странно, уже не казался ему гадостью.- А, может быть, вообще не пить сегодня? Ведь, проходит такой редкий день – без Вики, без ее вечных придирок по мелочам, вроде: ты опять сегодня не брился, или: опять твои книги везде валяются»!
Ему вдруг захотелось выбросить цветную буржуйскую жестянку, схватиться за блокнот, который всегда носил с собой, чтобы что – нибудь записать, но опомнился – пива –то нет и бережно поставил её рядом. Ему вдруг вспомнились первые годы жизни с Викой.
«Коля щебетала она, - наш брак не будет мешать твоему творчеству.
Вика, сидя у него на коленях, нежно щёлкала его по кончику носа и говорил: «Буду ходить на цыпочках», чтобы не мешать тебе, как это делала молодая Анна Дитцен, живя со своим Рудольфом.
«Не надо на цыпочках ходить, - отшучивался Николай, - просто не мешай мне когда вдохновение приходит, и это –главное, потому что я, как Ганс Фалада,- тоже « комок нервов».
Сегодня Николай понимал, что до любимого писателя ему далеко. И дело было не в том, что у Кольки таланта не было. Просто Вика вела себя по – другому: любимые книги забыты, как – будто их и не было. Целыми днями сидит, болтая с Веркой по телефону: « про дождь, про лён, про скотный двор»- единственное место из «Онегина», которое запомнила, а ещё – про наряды и большие деньги. Колька в последнее время только и слышит, что пишет в стол. Он закурил, подставив лицо солнечным лучам, и подумал, что Верочке надо отдать должное: она тоже не работала по специальности после института, но, увлёкшись вышиванием, от лингвистики не отошла. Персонажами её работ стали герои старинных немецких сказок. Таких очаровательных Рапунцель и семи гномов Колька не встречал даже на международных выставках. Ноги сами понесли его к остановке, а в голове всё вертелся дурацкий стишок, появившийся когда -то при виде этих больших зелёных глаз и этой улыбки.
"Мне улыбаются везде
-Я пиво пью на ЧМЗ, я пиво пью на ЧМЗ" -напевл Колька, прыгая в подходящую маршрутку.
;