Жила большая семья в одном доме. Бесконечные ссоры, оскорбления, даже драки правили в ней бал. Но вот старший сын отделил по праву часть имущества и построил в той же деревне свой дом. Что было дальше? Все зажили мирно, стали друг к другу ходить в гости, обниматься-целоваться, приносить подарки и т.д. Дикобразы, чтобы не замерзнуть, спят, прижавшись друг к другу, – однако лишь настолько, чтобы иголки одного не кололи тело другого. Есть в общественной жизни предел, за которым сближение становится пыткой, болью, когда близкие люди становятся врагами.
И Маркс предложил построить жизнь по принципу большой семьи – первобытной. Собственность на всех одна, все любят друг друга, управление производством, бытом и духовными интересами коллегиальное. Предложил вернуться к тому древнейшему коммунизму, когда не было отчуждения, эксплуатации, – на новой цивилизационной основе. Но вот другие исследователи говорят, что в той большой семье, в том племени правил свирепый отец. Прежде всего – самец, который не подпускал к своим любимым женщинам даже старших сыновей. Кто был слабее (женщины, дети, старики), тот меньше и имел, тому меньше из добычи и доставалось. И все молчали. Царила любовь, но своеобразная, патерналистская: бьет, – значит, любит. Что было дальше? Сыновья сговорились, убили отца и съели его. И установили порядок, основанный не на любви, а на законе, собственность, естественно, поделили. Наступил мир, относительный, конечно. В наше время Россия повторила ситуацию первобытной семьи. Сталин-«отец» создал большую семью народов и заставил всех петь по утрам: «Славься Отечество наше свободное, дружбы народов надежный оплот». Собственность была общей, все «любили» друг друга. Но к любимой власти он никого не подпускал, даже «сыновей». И здесь «сыновья» сговорились и «съели» отца после его естественной смерти. Не понимал Маркс, что его проект изжит, нереалистичен, провален? Понимал, однако сын гонимого народа решил сделать последнюю попытку упразднить все национальные различия с помощью тотального обобществления собственности. Установим единую на всех собственность, полагал он, – и национальное равенство станет неколебимым, и никто никого гнать не станет. Потребуется революция – пусть будет революция, потребуется вечная диктатура – пусть будет вечная диктатура. Игра стоит свеч. Этим и объясняется густой наплыв в русскую революцию такой массы «однострадальцев» Маркса.
Не только чрезвычайная уплотненность людей, «прижатость» их друг к другу является причиной конфликтов, некомфортной жизни, но и удаленность, разъединенность, отчужденность. Частная собственность делает предприимчивых людей партнерами в бизнесе, но может стать и причиной враждебных отношений. И здесь все решает мера, излишняя приближенность или излишняя отдаленность черты, линии раздела. Однако как неразумно отрезать голову из-за перхоти, когда есть мыло и вода, так же неразумно упразднять частную собственность и уничтожать буржуазию, когда у государства есть эффективные средства – установить разумный баланс интересов. Кризисы, революции терзают общественную жизнь, как орел печень Прометея. Но «опыт, сын ошибок трудных», воля и талант политических лидеров, а также наука могут минимизировать их негативное влияние на нашу жизнь. Однако самую большую беду несет людям не частная собственность, а ее насильственное упразднение и установление революционной диктатуры пролетариата. Много написано о том, сколько горя принесла большевистская власть российскому народу, и повторяться я не хочу. Я хочу обратить внимание читателя лишь на то, что если отчужденная частная собственность несет угрозу прежде всего экономике, то отчужденная политическая власть несет угрозу непосредственно человеческой жизни, миллионам человеческих жизней. Когда человек человеку уже не просто волк, а чудовищная придумка по массовому уничтожению: ЧК, ВЧК, НКВД, КГБ, ГУЛАГ и прочее. Среда, 10 апреля 2013 года