История вторая. О том, как баба Тамара выдавала себя за прототип радистки Кэт, баба Лора маскировала брюлики под жиринки в трофейной колбаске, а также об их совместных похоронах в день святого Валентина.
Бабушками я был избалован. Четыре по отцовской линии, пять по материнской, не считая боковых ветвей - двоюродных, троюродных и прочих, которые с не меньшим энтузиазмом норовили принять участие в моем воспитании. И даже более, боролись за право единолично использовать мою душу как глину. А я? Что я! Рос капризным, злым, хитрющим до мозга костей, в общем, мальчишом-плохишом, который любил за тарелкой картофельного пюре одной бабке насплетничать про другую, мол, а баба Таня про тебя говорила, что ты сука рваная. Мерзкий мальчик. Вспоминаю себя в детстве. Может поэтому не испытываю обычного умиления перед детьми.
Но в этой бабко-свите особым бриллиантом смотрелся тандем баба Тамара (мамина мама) и баба Лора (бабетамарина сестра). Вот уж по истине заклятые сестренки. Вечные спутницы, сиамские врагини, которые чем больше ненавидели друг друга, тем больше обожали. В их тандеме было что-то эротическое, скажу совсем крамолу – инцестуальное.
Вечно плачущая баба Тамара, бедная родственница, вся такая хрупкая и беззащитная, этакая Бланш Дюбуа весом в сто двадцать килограмм. Абсолютно слитая с фразой «доброе слово и кошке приятно». Мол, на зло отвечает добром… «Господа, вы же звери». Или здесь более подходит фраза папаши-инвалида из «Интердевочки»: «Какие вы все злые, товарищи!» Бабка Пьеро, клоунско-грустная, тридцать лет сочиняющая трагедию в пяти актах из времен Иоанна Грозного. (Которую кстати так и не дописала.)
«Не делайте мне больно, господа». - Изрекла она намного раньше Примадонны.
Но эта хрупкость и ранимость сочетались с размашистым характером свадебной тамады, которая скажет, как отрежет: «Ух! Гулять так гулять, бухать так бухать!!!» За словом в карман не лезет, сук называет тварями, шлюх – паскудинами, тварей– сволочами и прочая. (Бабка Тамара подрабатывала на свадьбах песнями под аккордеон.)
Первый раз я столкнулся с быдло-напором бабки Бланш, когда мне было лет семь. Отпустила меня мама с ней в Молдавию. И вот бабка нашла себе хахаля, с ним и зажигала, пока я был сбагрен сердобольной бендеровской домохозяйке.
Когда мы вернулись, я настучал маме про бабку и пьянки. Мама с ней поругалась и вот тогда бабка, когда мыла меня в ванной, вдруг сдавила мне руку и выпалила: «Легггггавый!!!» В тот момент я испугался и заплакал.
О бабе Лоре до семи лет я слышал какие-то совсем жуткие истории.
До глубокой старости баба Тамара вспоминала, как баба Лора в детском саду выколола глаза ее любимой куколке.
- Куколка моя, любимая куколка!!! – периодически заводила баба Тамара старую песню о тяжелом детстве. И непременно пускала слезу под улюлюканье какой-нибудь Киркорихи из телевизора.
Исчадие ада, воплощенное зло, Генгема и Бастинда вместе взятые, Кащей Бессмертный в юбке, Марьинорощенская Баба Яга, фашистка-гестаповка-бандитка, которая засыпает под детский плачь. В общем, этакая Фредикрюгерша, у которой вместо пальцев ножички, а вместо зубов – бритвочки. В детстве меня так и пугали, будешь плохо себя вести, мол, позовем бабу Лору, мало не покажется. Какие только истории о ней не ходили. И что она своего сына душила, а своего мужа топила. И что она кого-то убила. И что даже человеченкой не брезгует.
Первый раз я увидел бабу Лору в семь лет. Было это в знаменитое олимпийское лето. Пришел значит с гулянья. На кухонке гоняла чаи милая старушка и очень благостно беседовала с бабкой Бланш. Они то и дело целовались, плакали, просили друг у друга прощения. Вдруг решили попеть. Баба Лора села за пианино, бабка Бланш взяла аккордеон. И полился дуэт «Очаровательные глазки, очаровали вы меня».
В благости пробыли месяцок-другой. Однажды решили съездить на могилку к своей маме. Договорились встретиться на Выхино. Распределили, кто, значит, коньячок принесет, а кто яички сварит. И вот обе бабки сварили яички, а коньячок-с зажали.
- С тебя был коньячок!
- Нет, с тебя!
Стали сваливать друг на друга. Посрались, до могилки не дошли. Оставив их выяснять отношения, мы с мамой разыскали могилку. Когда вернулись за ними – их и след простыл.
С этого момента баба Лора опять стала семейным жупелом.
Бабка Бланш все рассказывала и рассказывала. Я узнал, что баба Лора родила первого сына в четырнадцать, а второго в шестнадцать. Издевалась над детьми. Била их нещадно. Своего мужа дядю Сашу стращала грузинским кинжалом.
Через какое-то время опять помирились. Бабка Бланш уговорила маму отправить меня на лето бабе Лоре в Семхоз. Мама по началу сопротивлялась. Но бабе Тамаре самой не хотелось со мной возиться.
- Ведь она моя сестренка Лорочка. Сколько она вынесла в жизни. В ней такая смелость. У нее такая сила.
Кстати, лето в Семхозе у бабы Лоры я вспоминаю одновременно и со страхом, и с нежностью. Каждый день – зарядка по полчаса, бег вокруг грядок, обливания- растирания. Посиделки на чердаке у бабелориного мужа дяди Саши и наблюдение, как он срисовывает княжну Тараканову. (Дядя Саша имел хобби – срисовывать исторических персонажей, а иногда - пейзажики.)
Благость по привычке менялась на вражду. (Повод мог возникнуть самый дурацкий.)
И опять бабка Бланш развлекала нас историями про бабу Лору.
Накануне войны баба Лора каким-то образом попала в Берлин. Опять же видимо благодаря своей пронырливости. Ни одна диктатура, хоть красная, хоть коричневая, не могла бы ее сцапать.
В Берлине баба Лора претворялась глухонемой вдовой арийского солдата. И всю войну так и проходила, собирая пожертвования в пользу семей вермахта.
Когда рейх пал, баба Лора откопала в лесочке намытое добро и решила вернуться в родные места.
Значит, замаскировала брюлики под жиринки в трофейной колбаске и пошла сквозь леса и болота. В какой-то момент возникла угроза быть разоблаченной. Окопавшись в пустом домике в деревне, баба Лора вдруг заметила дотошных проверяльщиков. А при ней ведь бриллиантовая колбаска. Что делать? Баба Лора в деревянный туалет. Села, пописала. А сердечко так и готово выскочить. Проверяльщики направились к туалетному домику. Не думая ни секунды, баба Лора залезла в дырку и спряталась в дерьме. Часа три просидела. Жрать хотела, но терпела, колбаску не трогала.
Благодаря своей алчной выдержке, изобретательности и прочим качествам баба Лора добралась до Москвы, причем с брюликами и даже с колбаской.
Здесь баба Тамара обычно начинала плакать, что родила мою маму в сорок восьмом в абсолютной нищете. А ее сестренка в этот момент купалась в роскоши.
- Ведьма, сволочь! – Срывалась баба Тамара. - Сколько же людей она подставила. Подрабатывала частным извозом! Воровала. А мне всего то и нужна была копеечка-другая, чтобы от голода не умереть. Откуда ж в ней такая злость, ведь у нас все добрые в роду.
Далее шел рассказ про Бабилорины махинации. Типа она не только Кощей Бессмертный, но и Остап Бендер. Всю жизнь находилась в творческом поиске довольно честных способов отъема денег у населения. Был в ее жизни и такой опыт: имея четыре класса образования (да и то, читать и считать она толком не умела), баба Лора однажды решила, что без проблем сможет готовить абитуриентов на физтех. И лихо у нее это получалось. Если ученик вдруг спрашивал, мол, Лариса Владимировна, как решить задачу, она впивалась в него демоническим взглядом, корчила злобную рожу и гневно недоумевала: И ты не знаешь, как решить задачу???!!!
Абитуриент в страхе мобилизовывал все свои сообразительные способности и находил решение.
В результате, ученики бабы Лоры в основном поступали. Ее благодарили, заваливали подарками, да и слушок пошел, от учеников отбоя не было. Однажды ее пригласили даже на какой-то научно-педагогический семинар.
По Бабетамариным рассказам на семинаре она прочитала лекцию про то, как в семилетнем возрасте у нее открылись математические способности (какой-то диплом она подделала в свое время).
Также в ее активе было преподавание русского языка, химии, танцев, вокала, физики, литературы, в каком-то техникуме она читала курс по новейшим разработкам в обороне. (Интересно, и как ее не сцапало ГЭБЭ, впрочем, она сама бы кого угодно сцапала!!!)
И никто ни разу не усомнился в ее компетентности.
- Обманщица! – Заключала баба Тамара. – Но какая однако ведьма! Ведь ей верили. Нет, надо сходить в церковь, помолиться.
Баба Тамара была очень религиозна. Постоянно говорила, что господь Гагарина не простил.
И ведь тоже распускала о себе фантасмагорические сплетни.
Излюбленным рассказом была история о разведывательной работе в Германии в сорок пятом. Типа Юлик Семенов, который был в нее влюблен, сделал образ радистки Кэт под впечатлением от ее Берлинских приключений.
- Именно я и есть та самая радиска Кэт! – Уверяла баба Тамара на свадьбах. Далее брала аккордеон и пела: «Еще немножко. Еще чуть-чуть, последний бой он трудный самый. А я в Россию домой хочу. Я так давно не видел маму».
Помимо гонорара бабе Тамаре жалостливые дурнушки подкидывали мелочовку. Копейка рубль бережет, как говорится. На мелочь она и построила домик в Кратово.
Была баба Тамара радисткой Кэт – не знаю. Но абсолютно точно, она работала в послевоенном Берлине в отделе по репатриации военнопленных. Уговаривала, значит, их вернуться. Обещала горы золотые. А те возвращались и попадали прямиком в места не столь отдаленные. Незадолго до смерти бабы Тамары уже в Путинской России ей пришло гневное письмо, мол, именно вы виновны в несчастьях моих родителей.
О письме она рассказала на своем дне рождения. И плакала, и молилась, прощения просила.
- Я этим людям квартирку завещаю!
Пообещала в сердцах, а на следующий день с бодуна пообещала квартирку молоденькому хахалю.
Кстати, про хахалей.
Тут опять всплывает баба Лора. У них на пару к старости проснулась какая-то патологическая нимфомания. Чем старше, тем ненасытней.
Баба Лора, набиваясь на ссору, дразнила бабу Тамару, мол, а вот это колечко мне любовник подарил.
Баба Тамара не отставала от своей сестренки.
- Ай эм посибыл! – Произнесла как-то, обращаясь к португальскому бойфрэнду своей внучки – моей сестры. И полезла целоваться.
Португальский бойфрэнд уехал. У бабы Тамары в квартире на Болотниковской стали ошиваться пятидесятилетние альфонсы. Один алчнее другого. Воровали пенсию. Да и вообще все свои сбережения она на них спустила.
А баба Лора и ее муж дядя Саша любили играть в Шекспира. Причем прилюдно. Дядя Саша играл в Отелло, а тетя Лора в Дездемону, соответственно.
Только сюжет развивался наоборот. Дядя Саша был мягкохарактерным. Поэтому в данной истории Дэздемона душила Отелло за чрезмерную ревность. А потом и говорила, пока дядя Саша глотал валидол: «Ох! Он меня убьет когда-нибудь. Определенно убьет!»
Вначале умер дядя Саша. Баба Тамара и баба Лора съехались. Под конец пылинки сдували друг с друга. И умерли с разницей в один день. Похоронили их вместе 14 февраля 2003 года на Николо-Архангельском кладбище.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ