Моя внучка - Эльвира-младшая - вернулась из туристической поездки по Карелии. Я видела документальные фильмы об этих местах, читала и слышала о них. С удовольствием пела:
Долго будет Каpелия сниться,
Будут сниться с этих поp
Остpоконечных елей pесницы
Над голубыми глазами озеp.
Поэтому мы все дома уселись и приготовились восторженно слушать и сопереживать. Послушаешь и как бы сам побываешь в тех знаменитых краях.
Она начала рассказывать. Но, пока длился рассказ, у меня не раз мелькнула мысль: "Как они с отцом там уцелели, вернулись живы-здоровы, ведь могли и простудиться, и утонуть?"
Где ещё такое испытаешь? Идёт дождь, температура +9, сидишь по 3-5 часов на краю резиновой лодки. Ни размяться, ни ноги вытянуть. Давно уж веь промок. Если от дождя ещё как-то плащ защищает, то от волн, захлёстывающих прямо в лодку, нет спасения. Успевай только воду вычерпывать! Кругом, как в море, одна вода, да островки на горизонте (островки очень красивые). Потом на одном из них высаживаешься и в темпе, чтобы согреться, помогаешь инструкторам собирать дрова, варить на костре еду, моешь на берегу посуду, ставишь (первый раз в жизни!!) четырёхместную палатку, где наконец-то за весь день с наслаждением расслабляешься. А потом затыкаешь специальными затычками уши, чтобы не слышать чужого храпа, и засыпаешь как убитый. Ну, а утром делаешь всё то же самое, но в другом порядке. И плывёшь к следующему острову.
На мой вопрос "Ты, наверно, и не поехала бы, если б знала, что вас там ожидает?" Эля неожиданно ответила, что поехала бы с удовольствием и ещё раз, только с тем же составом команды. Там были люди, приезжавшие и по второму разу.
Может, и правда ей понравилось? Всё-таки Карелия: Кижи и другие достопримечательности... Да и погода потом немного исправилась. Была там и романтика. На одном острове ловили рыбу и варили из неё уху. На другом познакомились с учёным-отшельником. Живёт в палатке, пишет труды о своём открытии. А открыл он, что именно здесь, на этом вот острове, было начало всех начал, зарождение цивилизации. И приводит в пример древние камни и трактует их значение. Это уже почти мистика. А экзотика - это посещение островов с памятниками деревянного зодчества и брошенными старыми деревнями. А особо выделяется остров Кижи с его древней деревянной архитектурой. Тут уже всё обустроено для приёма иностранных туристов, которые приезжают сюда на комфортабельных теплоходах и гуляют по острову не в резиновых сапогах, а дамы так и вовсе на шпильках. И трава там выкошена, чтобы с гадюкой случайно не встретиться. Зато эти туристы, говорят, и рыбу не ловят, и грибы не собирают, и гадюк не видят, которых на некоторых островах полно, как пугают инструктора (Эля же гадюк видела, но немного и издалека).
В элиной группе тоже были иностранцы, французы, которые или в палатке и стойко переносили со всеми вместе прозу и романтику этого путешествия, хотя и одеты были не по погоде.
На последнем острове вообще было шикарно! Купили у местного жителя двух баранов и устроили прощальный пир. После колбасы и консервов так вкусно было поесть шашлыков! И в русской бане искупались, которая освещалась керосиновой лампой, т.к. на этом острове не было электричества.
Эля написала стихотворение под впечатлением от этой поездки. В нём никакой прозы, трудностей и суеты. Прочитав его внимательно, представив эту картину, я наконец почувствовала всю прелесть этого путешествия, посидела у ночного костра, объединяющего чем-то совсем разных людей. Ну, а сам "дух озёр", который принимает такие разные облики, вечный, таинственный и одинокий. Это такой живой образ, что хочется в него поверить. Я и сейчас с удовольствием перечитываю эти стихи.
Когда успела набрать столько поэтических образов, представить эту почти мифическую картину? Когда плыла в лодке или суетилась у костра? Не до того ей тогда было. Может, наше подсознание всё подмечает и обрабатывает, когда мы заняты прозой жизни?
В общем, поездка удалась, и память о ней осталась в стихотворении
ДУХ ОЗЁР
Озеро-море закрыло
Блики-глаза. Но не спит.
Озеро-море беседует с небом.
Отвечает прибой ветрам.
В это безлуние, как и в другие,
Слушаю вечный ночной разговор.
Я забытою лодкой качаюсь
На воде. Пролетаю бесшумно
Тёмной птицей, задев волну.
Зыбкой ивой смотрю в глубину,
Ветви с водорослями сплетаю.
Было, будет веками –
Небо, озеро и острова.
Буду слушать веками,
Как неспешная плещется речь.
Но сегодня я вижу:
Вдали – огонёк.
Люди, значит.
Недолгие гости.
Постоянно шумят, бегут,
Не умея понять голос ветра.
Что ж… Пойду погляжу на людей.
Подплываю листом опавшим
К островку, где горит костёр.
Вылезаю лягушкой на берег.
Среди мха замираю. Жду.
Вот они – непонятное племя,
Мотыльками вокруг огня.
Чем повеет от них? Узнаю.
И повеяло радостью света,
Колкой жутью придуманных былей,
Песней, дымом, печёной картошкой.
А ещё – тем, что вместе сегодня,
Что в озёрах ночами туманно,
Что кругом ни души – только ветер,
«Но мы смелые и не боимся».
А ещё – тем, что всё-таки грустно,
Ведь наутро придётся расстаться.
Их от тьмы защищает костёр.
Рядом с ним надёжно и тесно.
Ветки сгоревшие – тонкие, белые,
Как деревья в зимнем лесу.
Алые угли смеются, пульсируя,
Словно общее сердце людей…
Им дано убегать от комфорта,
Восхищаться закатом и верить в судьбу.
Не страдают бессмертием люди.
Подбирается мысль вместе с дымом:
Почему, почему я не с вами?..
Уползаю змеёй в камыши.
Опускаюсь корягой на дно.
Снова слушать – веками – холодный,
Опостылевший мне разговор.
2008