"СОБАКИ НЕ ПЛАЧУТ. СКАЗКА О КОЗЕ И ОМОНЕ"
Утро.
К ПВД подходят УРАЛЫ.
Прибыла смена.
Сотрудники новой группы разгружают имущество.
Найда бегает за Демчуком, куда бы он не пошел, ровно догадываясь о предстоящей разлуке.
Сотрудники старой оперативной группы размещаются в кузовах автомобилей.
Барсуков и Демчук уезжали на следующее утро.
В обед предстояла погрузка на поезд.
Олег погладив и потрепав за холку на прощание подругу старшины, садится в Уазик.
Толян сидит на корточках, и, зажав морду между коленями, в засос целует мокрый нос любимой собаки.
Водитель сигналит.
Старшина не обращает на гудки никакого внимания.
Старшина знал. Они с Найдой больше никогда не встретятся.
Это была последняя для Анатолия Ивановича командировка в Чечню.
Прапорщику исполнилось пятьдесят лет, и после отпуска, его обязательно выгонят на пенсию.
Барсуков открывает дверь автомашины.
- Иваныч! Хватит облизываться! Давай в машину!
Смотря себе под ноги, Толик прыгает на заднее сидение УАЗика.
- Трогай командир, - хриплым голосом просит он, - попрощались.
УАЗИК выезжает за ворота.
Найда выбегает следом и садится на мешках.
Собака с тоской глядит вослед удаляющемуся УАЗИКУ.
Демчук смотрит на дорогу в заднее стекло автомобиля.
По щекам прапорщика текут слезы.
Найда выбежала вслед за машиной, и вспархнув на мешки с песком села, печальным взглядом провожая удаляющийся УАЗИК.
Смотря вослед автомобилю, собака не плакала.
Ведь, правда? Умные собаки не плачут!
Они же не такие глупые люди как Демчук? Который через заднее стекло автомобиля полными слёз глазами, смотрел на дорогу, и удаляющуюся подругу...
НАШЕ ВРЕМЯ.
СТАНИЦА ЕССЕНКТУКСКАЯ.
Салават, Олег и Слава пьют чай.
- Обычно курьезы и слезы, как любовь и разлука, не ходят одна без другой.
Вспомнил один смешной случай! Только не со мной это было. Я припоздал
чуть-чуть. Можно сказать, прибыл к шапочному разбору. Но нахохотался
вволю, - улыбается друзьям Барсуков.
- Опять про собаку? – отхлебнув чай, усмехнулся Слава.
- Нет, это сказка о козе и ОМОНЕ.
- О какой козе?
- О белой козочке, как у Виктора Гюго. Работали мы тогда под Кизляром.
Лето. Жара под сорок. Подъехали к переезду. Закрыт он был не только
автоматическим шлагбаумом, но еще и проезд перекрыли БТРом. Очередь машин
сорок, и военные и гражданские стоят. Двери открытые.
Кое-где по обочинам бойцы сидят курят. В машинах не усидеть ведь, - жарко.
Барсуков выходит из УАЗИКА – батончика. Идет в направлении переезда. Дорогу перекрыл БТР. На броне сидят ОМОНОВЦЫ. Впереди несколько УРАЛОВ с солдатами.
-Привет бродяги! Что там? Когда переезд отроют?
Прапорщик, сидя на траве у обочины отвечает: - Да фиг его знает, сами сидим уже минут двадцать. Вроде эшелон с техникой пройти должен. Вот и перекрыли. Там
ОМОНОВЦЫ стоят, у них и спроси.
- А что туда ходить-то. Перекрыли, значит перекрыли.
Барсуков прикуривает сигарету. Идет назад к своим коллегам, которые уже развалились на траве у обочины. Мимо, навстречу Барсукову идут два аксакала. Один из них ведет маленькую козочку на веревке. Поравнявшись с полковником, козочка опускает голову и бежит на него. Барсуков отпрыгивает в сторону. Козочка останавливается из-за того что веревка натянулась. Солдаты, лежащие на обочине хохочат. Смеется и Барсуков.
Дедушка подтягивает упрямую козочку к себе и продолжает движение.
Коза, поравнявшись с лежащими солдатами, вновь опустив голову, бросается уже на них. Военнослужащие с хохотом разбегаются.
Так продолжается почти у каждой машины.
Около переезда аксакалы остановились.
Один ОМОНОВЕЦ спрыгивает с брони и подходит к старикам.
Проверив содержимое мешка у одного из них, пробует погладить козочку.
Та хоть и маленькая, но опустив рожки, отважно кидается на уходящего милиционера.
А веревка длинная.
И боец, получив вдогонку пару ударов чуть ниже поясницы, влетает на БТР как пингвин.
-У курва! – под смех остальных сослуживцев, возмущается он.
Так продолжалось раз пять. Как только к переезду подходили гражданские люди, один из бойцов, спрыгивал с брони. И производил досмотр.
Но, только он поворачивался спиной к козе, сразу же, получал с разгону рогами в мягкое место. И под смех своих товарищей, и гогот вояк и гражданских, мухой залетал на БТР.
Козе совершенно не нравились красные «поджопники» на камуфляжной форме.
Когда старшему эта комедия надоела, он крикнул аксакалу:
- Эй, уважаемый! Привяжи-ка свою козу подальше от БТРа, а то расстреляю я твою террористку без суда и следствия.
Старик потянул упирающуюся козу за бронемашину. Та, мотала головой и брыкалась.
Кое- как, дедушка, под хохот всей колонны, утащил её за броню.
Сам же вышел назад, и продолжал разговаривать со своим земляком.
Прошло еще минут пятнадцать томительного ожидания.
Вдруг дребезжащий эшелон появился у переезда.
Громыхая стальными колесами, на большой скорости, замелькали платформы с войсковой техникой.
Водители побежали с обочин к своим автомобилям.
Завелись двигатели.
БТР с ОМОНОВЦАМИ выпустив сизое облако выхлопных газов, сдал назад, освобождая дорогу транспорту.
Поднялся автоматический шлагбаум.
Барсуков отхлебнув чай. Продолжает рассказывать:
-А почему не едем? Выглянул я из машины...
Впереди нас, выпавший из кабины УРАЛА, солдат-контрактник катался в пыли по дорожному покрытию. Он хохотал.
Колонна машин, с парализованными водителями стояла на месте.
Около шлагбаума на земле валялись и ОМОНОВЦЫ.
И только гражданские люди помогали старику держать козу за ноги, не давая ей до конца удавиться.
А она, высунув язык и закатив глаза, хрипела в петле.
Болтала ногами, и мочилась на голову своего хозяина, который по запарке привязал её к автоматическому шлагбауму.
Водитель БТРа быстро включает переднюю передачу и подъезжает к шлагбауму.
Боец ОМОНА встает на броню и перерезает веревку.
Коза спасена.
Но новый звонок извещает, что шлагбаум закрывается.
ОМОНОВЕЦ кричит старику:
- Дед, беги быстрей через переезд, еще раз поймаю, тебя вместо козы вздерну!
Аксакал, таща на обрезке веревки упрямую козочку, бежит через рельсы.
Показался новый эшелон.
Когда состав прошел, деда с козой уже не было.
НАШЕ ВРЕМЯ.
СТАНИЦА ЕССЕНКТУКСКАЯ.
Бывшие друзья по училищу сидят за столом.
Слава вспоминает:
- У нас, в Чечне, в девяносто шестом году ежик жил, любил он женские колготки из кубриков у связисток таскать по казарме.
Барсуков поперхнулся чаем. Ставит чашку на стол. Кашляет. Салават стучит ему по спине.
Хрипя и кашляя, Олег спрашивает:
-Гоша?
- Гоша вроде его звали, его связистка одна из Новосиба с собой привезла.
Продолжение следует: http://proza.ru/2013/04/07/1793