Все что случалось с Людмилой, всегда выходило за рамки допустимого. Жизнь играла с ней по-крупному. Если везло-то так, что все окружающие просто впадали в транс, но если уж не везло, то так, что в транс впадала она. Сейчас у нее шла полоса невезения. А началось все с того, что она, как говорят, появилась не в то время и не в том месте. А именно, у себя на лестничной клетке в час ночи. Людмила вернулась с дружеской попойки, которую устроила ее подруга Танька, в честь своего начавшегося отпуска и предстоящего на следующий день отбытия в Германию к родственникам. Компания собралась шумная. Веселились как перед погибелью. Мужчины изрядно набрались и Людмилин ухажер Мишка, тоже. Он был не в состоянии провести Людмилу домой, по той простой причине, что крепко спал под столом, в обнимку с толстым черным Танькиным котом Мартыном.
Мишка влез под стол поговорить с Мартыном о жизни. Он объяснял коту, что теперь, целый месяц, тот будет жить под опекой Мишки и Людмилы. Заверял Мартына, что ему будет отлично и не надо скучать по своей хозяйке. От Мишкиного пьяного бормотания кот уснул и Мишка, вскоре, тоже.
Людмила пыталась Мишку растолкать, но это оказалось абсолютно невозможно.
-Пусть дрыхнет, - махнула на него рукой Танька. - Хочешь, тоже оставайся у меня. А не хочешь, я вызову такси. Решай.
-Лучше такси. Ты всех этих идиотов и до утра не поразгоняешь, а я хочу спать. Мне эта пьяная толпа уже на нервы действует.
-Выпивка кончилась, закуска, тоже, так что, сейчас расползутся по хатам. Оставайся.
-Они еще три часа будут трепаться о футболе и о политике. Нет. Я хочу домой.
Танька вызвала такси, вручила Людмиле ключи от своей квартиры, еще раз проинструктировала, чем кормить любимого Мартына, и сколько раз поливать цветы. Написала телефон, по которому звонить "в случае - чего".
Но, в каком именно случае надо звонить, не уточнила. Наверное, если произойдет наводнение, землетрясение или... украдут Мартына. По другой причине Людмила точно звонить не станет.
Такси довезло Людмилу до подъезда. Она расплатилась и направилась к себе.
-Может провести до двери? - прокричал вслед водитель.
-Да нет, спасибо. У нас здесь тихо и лампочки везде горят. Я не боюсь, - отказалась Людмила.
-Тогда, до свидания, - улыбнулся молодой таксист и помахал Людмиле рукой.
Она поднялась на третий этаж. Поднималась потихоньку, ступая только на пальцы. Дело в том, что на каблуки босоножек Людмила поставила новые набойки. Они металлические и цокают так, что просто ужас! Среди ночной тишины их будет слышно не то что в каждой квартире, а и в следующем подъезде. Все-таки, час ночи. Надо думать и о соседях.
Людмила остановилась у своей квартиры и так же тихо, не производя никакого шума, открыла дверь. И в эту минуту, распахнулась дверь квартиры напротив. Из нее показались два амбала, вытаскивающих под руки труп хозяина квартиры. В том, что это труп, сомневаться не приходилось. Людмила успела рассмотреть дырку в голове соседа. Такая дырка говорила сама за себя. С такой дыркой жить невозможно, это уж без сомнений!
Людмила ойкнула, тут же нырнула в свою квартиру, и захлопнула за собой дверь. Она испугалась, но не до потери рассудка. Защелкнув еще и запасной замок, прильнула к глазку, и вся превратилась в слух. Из квартиры убитого вышел еще один тип. Те два, что-то шепотом ему сказали и показали на Людмилину дверь. Как Людмила не прислушивалась, абсолютно ни одного слова не расслышала. Третий выслушал их и махнул рукой, чтобы они несли тело вниз, а сам остался на лестничной площадке.
Людмила не стала ждать продолжения. Вломится он сейчас через дверь, или кто-нибудь из них заберется к ней через балкон, разницы не будет. Но то, что они постараются избавиться от свидетеля - это факт. Лучше бы она топала по лестнице, как лошадь. Эти сволочи услышали бы ее шаги и переждали, пока она не скроется в своей квартире. А так, они ее не слышали, и что называется - нарвались. Теперь, похоже, ее ожидают крупные неприятности. Выход один. Надо срочно сбегать отсюда, не теряя ни одной минуты.
Она включила свет. Быстро вытащила со шкафа спортивную сумку. Бросила в нее документы, деньги и кое-какие свои вещи. Путь был только один. Через свой балкон - на соседний. Потом через соседскую квартиру в соседний подъезд и попытаться удрать. Если она сейчас не успеет, то уже не успеет никогда.
Людмила выключила свет и вышла на балкон. Балкон выходил не в сторону подъезда, а на проспект. Было тихо и пусто. Интересно, куда эти бандиты потащили труп? Людмила не могла припомнить, стояла ли какая-нибудь машина, когда она подъехала сюда на такси. Но, не на мусорку же они его поволокли? Наверное, загрузили уже в багажник какой-нибудь машины. А раз загрузили, значит, сейчас займутся ее персоной. Значит, нечего стоять и размышлять. Надо быстрее отсюда выбираться.
Людмила перелезла на соседний балкон. Дверь в квартиру не заперта. Еще бы. На улице жара стояла весь день и только на ночь на город опустилась прохлада. У всех сейчас открыто все что можно: и окна, и балконы.
В квартире жила одна старушка. Она уже и слеповата, и глуховата. Главное, ее не разбудить и не испугать.
Войдя в чужую квартиру, Людмила закрыла балконную дверь на шпингалет. Тихонечко прошла в коридор, открыла входную дверь и, выскользнув в подъезд, захлопнула дверь в бабкину квартиру.
Теперь встал вопрос, а как же выйти из подъезда? Этот подъезд, так же, как и ее собственный, все равно выходят в один двор. И если эти типы толкутся во дворе, то увидят ее, из какого бы подъезда она не вышла. Что же делать? Может забраться на крышу и засесть там за какой-нибудь надстройкой? Ну, уж нет! Людмила и днем боялась взбираться на крышу, а ночью... б-р-р! Она поежилась. А может лучше забраться в подвал? Тоже нет. Во-первых, там воняет, а во-вторых, там могут жить крысы. Крыс и бандитов, она ставила на одну ступень. В ее понятии, это была абсолютно равнозначная угроза. Но не стоять же здесь на лестничной клетке и дожидаться, пока сюда, в конце концов, придут бандиты. А они рано или поздно сюда придут. Не найдя Людмилу в ее квартире, они сообразят, куда она могла деться и повторят ее путь.
Все это Людмила прокачала за пару секунд. Да, вот когда не помешала бы шапка-неведимка. Но, увы, таковой в наличии не имеется. Значит, выкручиваться надо, пользуясь тем, что есть.
Людмила быстро сняла босоножки и вбросила их в сумку. Босиком взбежала на последний этаж и через люк выбралась на крышу. Лучше уж крыша, чем подвал с крысами.
На крыше оказалось совсем даже не страшно. Людмила осмотрелась. При свете луны все прекрасно было видно. Крыша была плоская и поделена на секции. Каждому подъезду соответствовала одна своя секция. Отделялись они полуметровыми баръерчиками. Кроме того, торчали трубы воздуховодов, несколько будочек входов-выходов в сами подъезды и множество антенн. При желании, всю крышу два человека осмотрит за десять минут. Особо спрятаться здесь негде. Значит, надо дойти до крайнего подъезда и, спустившись вниз, попробовать выскользнуть из него. Людмила вспомнила, что там, у крайнего подъезда растет вьющаяся роза. Под ее прикрытием вполне можно добраться до угла дома. А если добраться до угла, считай уже на воле.
Она благополучно спустилась с крыши в подъезд. Потом, осторожно высунула голову из подъезда на улицу. Осмотрелась. Ни машин, ни людей нигде видно не было. Тишина и ни одной живой души. Странно. Неужели эти типы плюнули на нее с высокой колокольни и убрались со своим трупом, в неизвестном направлении? Ой, что-то мало в такое верилось!
И тут Людмилу осенило. Бандиты могли разделиться на две бригады. Одна - обшарит крышу, подвал, ну и, конечно же, ее квартиру. А другая, засядет у выхода со двора. Выход то со двора один. Из какого бы подъезда ты не вышел, а выйти со двора можно только одним путем. Ну и что теперь? Позвонить в какую-нибудь квартиру, и попроситься переночевать, под предлогом, что потеряла ключ, а ломать среди ночи дверь не хочется, чтобы не будить соседей? Но кто ей откроет среди ночи? Людмила посмотрела на часы. Двадцать минут второго. Соседей она почти всех знает, и они ее знают. Как ни как, а всю жизнь прожила в этом доме. Но, все равно, будить кого-то среди ночи - неудобно. И тут Людмила вспомнила про Верку. Верка, это местная алкоголичка. Она проживает на втором этаже в этом же подъезде. Верка - это конечно еще тот экземпляр! Нигде не работает, но за какие-то шиши постоянно пьет. Верка года на три старше Людмилы, но выглядит старухой. Всегда грязная, пьяная, вонючая и по своему, несчастная.
Верка иногда звонит к Людмиле и просит то хлеба, то стакан постного масла, то несколько картошин. Людмила дает. Жалко ей эту дуру. Иногда дает и немного денег. Но деньги дает редко. Потому что Верка тут же их пропивает и опять сидит голодная. Как-то Людмила собрала свои старые, но еще вполне приличные свитера, платья, джинсы и отволокла их Верке. Ходит ведь в каком-то тряпье и рванье. Та, слезно благодарила, а потом, все это пропила и опять предстала пред Людмилины ясные очи в своем вонючем тряпье, прося немного какой-нибудь крупы.
Людмила устроила Верке головомойку, но что с той возьмешь? Как говорил Остап Бендер: "Если человек идиот - то это надолго!"
Сейчас, Верка показалась Людмиле единственным подходящим кандидатом в свои спасители. Недолго думая, Людмила направилась к ее квартире. Звонить пришлось долго. Наконец-то послышались шаркающие шаги за дверью и пропитой недовольный голос Верки.
-И кого это холера по ночам носит? Чего вам паразитам не спится? - бурчала Верка, открывая дверь. Дверного глазка у Верки не было, но она даже не спросила «кто там?» А чего ей собственно бояться? Грабить нечего, убивать не за что. Насиловать? Так кто на нее позарится?
Открыв дверь и увидев Людмилу, Верка остолбенела.
-Людочка, радость моя, ты? Заходи куколка! - пропела она совершенно другим голосом. - Каким ветром?
-Сейчас все расскажу. Закрой дверь и выключи свет, - скороговоркой сказала Людмила, проходя в грязную вонючую Веркину берлогу.
Верка послушно заперла дверь и погасила свет. Потом взяла Людмилу за руку и потащила в кухню, предупреждая, где порожек, где стул, а где - пустые бутылки.
-Людусик, а чего случилось? Ты чего среди ночи и босиком? Тебя ограбили по дороге?
-Слушай, Верка, тут такое дело, что я даже не знаю, говорить тебе правду или соврать, - призналась Людмила.
-Говори правду. Я хоть и пропащая баба, но могу иногда и сгодиться. Так что там, у тебя произошло?
Людмила видела, что Верка хотя и с перепоя, но уже вполне "в себе" и человеческую речь воспринимает адекватно. Можно и поговорить, она ведь баба ушлая. (Хоть и пьянь беспросветная)! Людмила рассказала Верке, что случилось.
-Значит, Петра Ивановича грохнули таки! - произнесла Верка таким голосом, как будто она этого уже давно ожидала. - А ты получилась свидетелем. Да! Ситуация, не позавидуешь.
-А что ты об этом Петре Ивановиче знаешь? - почему-то, поинтересовалась Людмила. Хотя, до этого, его персона Людмилу абсолютно не интересовала. Она о нем и думать забыла из-за своих проблем.
-С наркотиками он связан... был. Сам не торговал. Я вообще-то их комбинации не знаю, не вникала. Но сдается мне, что он получал большие партии, а потом как-то делил это все между теми, кто продает. Видать, что-то распределил не по-братски, - задумчиво произнесла Верка. - У них с этим строго. Кинул кого-нибудь, или заложил и все. Крышка. Ну да Бог с ним. Тут теперь вопрос, что с тобой делать. У меня ты конечно в безопасности. И по мне, так хоть всю жизнь живи. Так ведь не захочешь. А как только выйдешь, эти тебя подкараулят и убьют.
-Я у тебя до утра побуду, а потом уйду. Днем проще улизнуть из нашего двора, чем сейчас. Днем масса людей туда-сюда ходят. Я в толпе потеряюсь и выскочу. Жить мне пока есть где. На работу не надо. Я в отпуск с понедельника ушла. Месяц впереди. А за месяц я что-то придумаю.
-Ладно. Может и мне что путнее в голову прийдет, - вздохнула Верка. - Пошли спать. Я тебя на диване положу. Ты не бойся, он чистый.
Людмила очень сомневалась, что у Верки может быть что-то чистым, среди этой грязищи, но выбора не было. А спать хотелось зверски.
-Пошли, - согласилась она.
Верка полезла в шкаф и вытянула оттуда две простыни. В темноте не было видно чистые они или грязные. И это Людмилу почему-то обрадовало.
-Вот. Я себе никогда их не стелю. Прихожу "на рогах" и в чем была, падаю на кровать. Прям на одеяло. А на диван даже не сажусь. Я его держу для гостей. И постель держу для гостей.
-Каких гостей? - удивилась Людмила.
-Сестра у меня есть. Она не такая как я. Она нормальная, - вздохнула Верка. - Живет в другом городе. Иногда приезжает. Вот для нее и держу. И для ее мужа. Но она мужа никогда еще ко мне не привозила. Боится меня ему показать. Ну, и правильно делает. Куда меня кому-то показывать? Позориться только.
-Верка, а чего ты пьешь? - поинтересовалась Людмила, чтобы не молчать.
-Не знаю. Пью и все тут. Тянет. Один раз целую неделю не пила. Хотела завязать. Та, куда там! Весь мир не мил был. Хотелось всех колотить, кричать, кусаться, материться. Появилось дикое желание повеситься. А как потом до бутылки добралась, сразу все изменилось. Опять стала доброй, и вешаться перехотелось. Вот так вот.
-А хочешь, я договорюсь, чтобы тебя полечили? У меня есть один знакомый, он знает деда, который от алкоголизма уже не одного мужика вылечил.
-Мужика может и вылечил, а бабу не сможет. Я где-то слыхала, что женский алкоголизм не лечится, - авторитетно заявила Верка. - Да и что я буду делать, если вдруг вылечусь? На работу меня никто не возьмет. А трезвая я бутылки по мусоркам буду стесняться собирать. От безысходности опять запью. Ты только зря потратишь на меня время и деньги. Не надо.
-Работу бы я тебе нашла. И одеться бы во что нашла. И квартиру помогла бы в божеский вид привести, - продолжала уговоры Людмила.
-Ой, не верю я в себя. Нет. Подведу тебя и тогда уж точно повешусь от угрызения совести. Помнишь, ты мне вещи свои дала? Я пропивала их по одной и после каждой обещала себе, что это только одну продам, а остальные себе оставлю. Я их все перемеряла. Мне каждая из них так понравилась, что и не передать. У меня ведь никогда в жизни ни одной путной тряпки не было. Так вот, я над каждой из них плакала, а все равно пропила. Нет, Людочка, из меня уже человека не будет. Плюнь и разотри. И вообще, давай уже спать. Утро вечера мудренее, может утром мы с тобой что-нибудь умное и придумаем, по всем поводам сразу.
Они обе замолчали. А через несколько минут до Людмилиного слуха долетело Веркино похрапывание. Людмила положила под голову свою спортивную сумку, так как Верка не дала подушку. То ли забыла, то ли у нее никакой подушки и в помине не было. Немного поворочалась и уснула.
Утро началось рано. Верка разбудила Людмилу в семь часов. - Пошла я на разведку схожу, а заодно и хлебушка куплю. Ты без меня не уходи. Можешь пока чайник вскипятить. И жди. Я в момент обернусь.
-Купи колбасы и кофе, и вообще, что найдешь нужным, - сказала Людмила и протянула Верке сотку.
Верка сотку взяла и внимательно стала ее рассматривать на свет.
-Да не фальшивая, не бойся, - успокоила ее Людмила.
-А я и не думала что она фальшивая. Я просто никогда еще сотку в руках не держала. Ты поверишь, что я из наших денег только гривну, две и пять видела? А больше никакие купюры вблизи и не видела, - пожав плечами, призналась Верка. - А можно я и бутылочку куплю? Выпьем за удачу!
-Я же тебе сказала, покупай, что найдешь нужным, - не удержалась от улыбки Людмила.
Верка захватила грязную холщовую сумку и выпорхнула из квартиры. Людмила сложила аккуратно простыни, отметив про себя, что они действительно чистые. Расчесала волосы и отправилась в ванную. Ванная у Верки была страшнючая. Создавалось впечатление, что она пережила бомбежку. Людмила умылась холодной водой. Горячей у них в доме уже три года нет и, по-видимому, уже никогда не будет. У себя в квартире она поставила электронагреватель и проблему с горячей водой решила. А у Верки, конечно, ни о каком обогревателе и речи быть не могло. Слава Богу, что из скрученного крана текла тонкой струйкой холодная. От нечего делать Людмила отправилась на кухню. Поставила на плиту видавший виды чайник и начала в меру сил и возможностей наводить на кухне порядок. Но очень быстро поняла, что для наведения хотя бы относительного порядка понадобится не несколько минут, а как минимум, несколько дней. Единственное, что ей удалось сделать, это убрать со стола весь мусор и вымыть стол хозяйственным мылом так, чтобы к нему перестали прилипать руки, когда их ложишь на поверхность. Потом она вымыла с мылом две старые чашки с отбитыми ручками и одну чайную ложку, которую удалось найти среди кучи хлама. За этим занятием ее и застала Верка.
Верка была уже в возбужденном состоянии. Глазки блестели, движения суетливые, слова лились рекой. Из чего Людмила сделала правильный вывод, что Верка уже успела тяпнуть. Ну и черт с ней! Что тут можно сделать? А ничего! Значит, пусть будет, как есть. И не надо по этому поводу выходить из себя.
-Я взяла чай. Банка кофе столько стоит, что я как увидела, мне аж плохо стало, - закатив глаза, рассказывала Верка. - Я раньше на него и внимания не обращала, а сегодня обратила и обалдела. Это, какие же деньжищи надо зарабатывать, чтобы покупать себе кофе! А копченая колбаса? Я и не знала, что она стоит больше двадцатки! В общем, я взяла триста грамм варёнки, белый хлеб, пачку масла, пачку чая и два одноразовых пакетика кофе, если ты вдруг чай не пьешь. Взяла бутылочку водки, а вот сдача, - протянула она Людмиле шесть с копейками.
-Оставь себе. Завтра на хлеб будет, - отвела Людмила Веркину руку с зажатыми деньгами.
-А не жалко? - заглядывая ей в глаза, спросила Верка.
-У меня еще есть. Пока хватит. Бери.
Они заварили чай, сделали бутерброды с колбасой, и Верка налила в вымытые Людмилой чашки, водки.
-Давай, чтоб они все сдохли, а мы остались! - произнесла тост Верка.
Кто именно должен был сдохнуть, Людмила уточнять не стала, а, чокнувшись с Веркой своей чашкой, выпила налитую водку залпом. Водка была препаршивейшая. Очевидно, Верка взяла самую дешевую. Ну да ладно. Все равно Людмила почувствовала какое-то облегчение. Наконец-то спало напряжение, не отпускавшее ее с ночи.
-Теперь слушай меня! - уверенным голосом начала Верка. - Возле угла дома, ну, на выходе, стоит Пегий. А во дворе Кабан. Я их прекрасно знаю. Они все время к Петру Ивановичу бегали. Скорее всего, это как раз они тебе в подъезде и попались. И тебя же сейчас и выглядывают. Я подошла к Пегому, попросила сигаретку. Говорю: "Загораешь"? А он: "Да нет, одного друга жду. А ты, Верка, случайно не знаешь, кто в сорок четвертой квартире проживает?" Я говорю: "Знаю. Там проживает Соколовская Людмила. Только она недавно в отпуск уехала, а в ее квартире какая-то девка сейчас живет. Наверное, Людка кому-то на месячишко квартиру сдала. Деньги ведь лишними не бывают, сам знаешь"! Он на меня глаза выкатил и аж дышать перестал.
Потом говорит: "Ты точно знаешь, что эта Людмила там сейчас не проживает? Уверена?" Говорю: "Конечно. Я ей помогала на вокзал сумки допереть. Она мне пятерку за это дала. А было это в понедельник, то есть, пять деньков назад. Она сказала, что на месяц едет. А зачем она тебе?!" Но он не ответил, а побежал во двор, наверное, Кабану все выкладывать и совещаться, как же теперь ту девку из твоей квартиры искать. Но я думаю, что следы я запутала ненадолго. Как только они тебя увидят, так сразу же и узнают. Тебя ведь если раз увидишь, уже ни с кем не спутаешь. Ты у нас красавица! - вполне искренне восхитилась Верка.
-Господи, как же отсюда улизнуть, а? - растерянно спросила Людмила. - Не могу же я у тебя всю жизнь сидеть! Мне же надо к Таньке, кота кормить.
-Какого кота? - не поняла Верка.
-Да подруга моя сегодня уехала, а мне поручила своего кота. Ее целый месяц не будет. Я пока поживу в ее квартире. Это на другом конце города. Там меня эти типы не найдут. А за месяц, может быть, что-то изменится. Может их милиция арестует. А может, они обо мне забудут.
-Не смеши! - хмыкнула Верка, - и милиция их не арестует, и о тебе они не забудут. Их надо либо милиции сдать, либо убрать.
-Как это?- не поняла Людмила.
-А так. Позвонить в милицию и все рассказать. Только не вздумай туда идти или по телефону свое имя назвать. Быстро информацию изложи, вешай трубку и бегом от этого автомата. Поняла?
-А почему? - удивленно спросила Людмила.
-Что почему? Да потому, что милиция может быть с бандитами заодно, это раз. Они же с наркотиков тоже долю имеют. Зачем же им губить курицу, несущую золотые яйца? А если и не заодно, то, все равно, резону нет. Тебя всякими допросами и очными ставками потом замучают. И вообще, с нашей милицией лучше не общаться. А если и общаться, то только по телефону-автомату. Это я из личного опыта знаю. Если будет время, потом такого порасскажу, волосы дыбом встанут! - пообещала Верка.
-Верка, у меня идея. Одолжи мне на полчаса какую-нибудь свою одежду. Я переоденусь. Волосы под косынку уберу. Фингал под глазом нарисую и выйду с сеткой пустых бутылок. А возле магазина тебя подожду. Зайдем в туалет. Я там синяк смою, переоденусь в свою одежду, а твою тебе сразу же отдам. Идет?
-Идет, - обрадовалась Верка и тут же отправилась подбирать Людмиле что-нибудь из своего гардероба.
Через десять минут Людмила стояла перед тусклым зеркалом в коридоре и рисовала синяк под глазом. На ней были выцветшие драные спортивные штаны. Непонятного цвета футболка. На ногах дырявые комнатные тапочки, а голова завязана цветастым платком. Вид..., как говорила Танька: "Убиться веником!"
-Что ты с этой косметикой возишься! - возмутилась Верка, - возьми вон кусок фольги. Чуток помни ее, а потом нею потри физиономию. Натуральный синяк получается. От живого не отличишь! Только морду лица не поцарапай, - дала она дельный совет.
Людмила потерла протянутой фольгой по щеке. Изумительно! Получился действительно синяк натурального цвета. И откуда эта Верка все знает? Ей уж никак нет нужды рисовать себе фингалы. У нее своих, натуральных, больше чем надо!
Людмила глянула на свою физиономию. Прелестно! Такое впечатление, что ее стучали головой об асфальт.
-Я готова, - повернулась она к Верке. Та придирчиво осмотрела ее с головы до ног. Потом, перевязала по-своему платок на Людмиле и вроде бы осталась осмотром довольна.
-Пойдем не по отдельности, а вместе. Мало ли что! - тоном командира партизанского отряда приказала Верка. - И свою спортивную сумку засунь в мою торбу, а сверху пару пустых бутылок положи.
Последние приготовления к "выходу в свет" были закончены и они покинули Веркину квартиру. Из подъезда вышли вместе и медленно поплелись со двора.
На углу стоял огромный детина и, то ли жевал зеленую веточку, то ли ковырял нею в зубах. Верка с Людмилой равнодушно прошли мимо него.
-Слышь, Верка! - позвал детина, когда они уже успели отойти от него метров на пять. - Дело одно есть. Ты надолго сматываешься? Мне с тобой поговорить надо.
-Сейчас бутылки с Катькой сдадим, и вернусь. Если нужна, подождешь, - пробурчала Верка.
-Давай. Подожду, - ответил верзила и внимательно уставился на какую-то девушку, свернувшую во двор. Но убедившись, что это не Людмила, потерял к ней интерес и опять стал жевать веточку.
-Это Пегий, - объяснила Верка, когда они с Людмилой отошли от него на приличное расстояние.
-А чего у него такая кличка? - поинтересовалась Людмила?
-Волосы у него на половину седые, а на половину черные. Вот, наверное, за это так и назвали. А точно не знаю, - пожала плечами Верка.
Они брели по утренней улице. Людей было мало. Но и те, кто попадался навстречу, брезгливо их обходили. Людмиле было совершенно не стыдно. У Верки в квартире она думала, что сгорит со стыда, если ее кто увидит в таком виде. А оказалось - ничего подобного! Наоборот. Она вдруг почувствовала себя актрисой, играющей такую вот роль. Чувствовала, что играет великолепно, и жаждала аплодисментов. Но, кроме Верки ее талант оценить было некому. А Верка, судя по всему, хлопать ей не собиралась. Очень жаль. Людмила вздохнула.
Наконец-то они дошли до общественного туалета. Туалет был платным. Вход стоил гривну. Людмила достала мелочь, и приготовилась вручить ее бабульке, сидевшей у входа.
-А вы куда претесь? - грозно гаркнула на них бабулька и встала, загораживая им вход в туалет своим необъятным телом, как огневую точку.
-Пописать, - громко рявкнула Верка.
-Вон под деревом пописай, - заявила старушка и не сдвинулась с занятой позиции.
Людмила вложила в бабкину руку две гривны, и бесцеремонно отодвинув ее с дороги, прошла внутрь. Следом за ней проскочила Верка. А за ними вошли еще пару девушек.
Бабка продолжала бурчать что-то типа - "ходят тут всякие, спьяну в унитаз попасть не могут. Куч на полу понакладывают, а потом убирай за ними говно. И это за те копейки, что ей здесь платят!"
Людмила не обращала на ее "бу-бу-бу" никакого внимания. Она переоделась в короткую джинсовую юбку, желтую открытую футболочку и черные босоножки на огромнейшем каблуке. Умыла физиономию куском хозяйственного мыла. Накрасилась. Расчесала волосы и превратилась в шикарную девицу. Верка спрятала ненужные вещи к себе в сумку. Договорились, что вечером Верка позвонит Людмиле и расскажет, что тут происходит. Людмила написала Танькин номер телефона на рукаве той футболки, в которой пришла сюда с Веркой. Так Верка посоветовала.
-Я бумажку с номером обязательно потеряю, а футболку нет. Так что, напиши на рукаве.
-Так ты до вечера напьешься и забудешь, где записала, - засомневалась Людмила.
-Не бойся. Не забуду. Ну ладно, пока! Иди первая, а я за тобой через пару минут выйду. И осторожней там. Было бы лучше, если бы ты зашла сейчас в парикмахерскую и поменяла цвет волос и вообще, сменила прическу, - критически осмотрев на прощанье Людмилу, произнесла Верка.
-Я так и сделаю, - пообещала Людмила.- Ну, все. Спасибо и до свидания. Вечером жду звонка.
Людмила прошла мимо сварливой бабули. Та не обратила на нее абсолютно никакого внимания. Она пристальным взором высматривала двух алкоголичек, никак не покидающих вверенную ей территорию.
Когда Верка прошла мимо бабули, та сварливым голосом поинтересовалась: "А подруга там что, в унитазе утонула, что ли?"
-Точно! А вы, откуда знаете? - сделала круглые глаза Верка и быстрым шагом направилась подальше от этого туалета. Она представила себе, как бабка, не дождавшись выхода второй алкашки, пойдет осматривать туалет и, не обнаружив там никого, впадет в панику. "Точно решит, что я ее в унитазе утопила и... смыла", - развеселилась Верка.
Людмила зашла к знакомой парикмахерше и объявила ей, что хочет сделать стрижку и покраситься.
-Господи! Да вы с ума сошли! Такие шикарные волосы портить. У меня ведь просто рука не поднимется! - запричитала та.
Дело в том, что у Людмилы длинный черный волос, спадающий каскадом ниже лопаток. Миндалевидные карие глаза. Пухлые, красиво очерченные губы и белая кожа. Она чем-то напоминает восточных женщин. Если ее постричь и перекрасить, она не станет некрасивой, но потеряет свою индивидуальность и станет, как все. Парикмахер это понимала, а Людмила нет.
-Понимаете, Маша, мне надо срочно изменить свою внешность. Это просто-таки вопрос жизни и смерти! - призналась ей Людмила.
-Ой, ну это же так просто сделать, не портя такой шикарный волос! - облегченно вздохнула Маша. - Я сделаю вам прическу. Подыму весь волос вверх. Уложу. Сразу же изменится внешность, и мы сохраним все как есть.
-Хорошо. Давайте попробуем, - согласилась Людмила.
Маша колдовала почти час. В конце концов, все волосы были уложены в замысловатую комбинацию и освободили для обозрения тонкую изящную Людмилину шею. Она стала чем-то напоминать древнегреческую жрицу. С такой прической, вырисовалась какая-то новая красота. Маша сотворила совершенно другую Людмилу. Эта, была не похожа, на ту, которая вошла сюда час назад.
Она выглядела красивой, высокомерной, холенной и холодной, красавицей. Из той категории, о которой мужчины говорят с восхищением и опаской: "Очень дорогая женщина"! Что подразумевает: "Женщина, на содержание которой ежедневно надо тратить баснословные деньги". Большую часть мужчин такая красота восхищает и пугает в одинаковой степени. Они любуются этими красавицами издали, но боятся приблизиться и на пушечный выстрел. Тех же, кто располагает большими финансовыми возможностями одолевает желание заполучить красавицу любой ценой. И они при виде таких женщин теряют разум, (если конечно он у них до этого был) и начинают совершать нелепые поступки, всякие "подвиги", а чаще всего, кучу глупостей. В общем, из Людмилы Маша сотворила неотразимую роковую женщину.
-Ну и как? - поинтересовалась Маша, разглядывая дело своих рук.
-Пойдет! - кивнула Людмила. - Только под такую прическу нужен совершенно другой стиль одежды. Как-то, футболка с джинсовой юбочкой не сочетаются с ней, - вынуждена была признать она.
-Да. Теперь вам нужна одежда в классическом стиле, - согласилась Маша. - Все ведь должно соответствовать!
Людмила расплатилась с Машей. Договорилась, что будет периодически заскакивать к ней делать прическу, пока не научится сама укладывать волос подобным образом.
-Здесь нет ничего сложного. Просто, такая прическа будет забирать у вас много времени. Но, поверьте мне, это дело того стоит! Два-три раза - и вы научитесь ее делать самостоятельно, - заверила ее Маша и они распрощались.
В Танькиной квартире царил настоящий переворот. Людмила, переступая через валявшиеся всюду Танькины вещи, прошла на кухню, чтобы сразу же загрузить в холодильник купленные по дороге продукты. Навстречу ей, лениво потягиваясь, вышел толстый огромный Мартын. Людмила погладила его, и он замурлыкал ей приветственную песенку. Вместе они обследовали холодильник. При этом, Мартын разжился сарделькой. Теперь Людмила укладывала продукты, а он, довольно урча, жевал добычу.
На столе Людмила обнаружила Танькину записку. "Посуду перемыла. На остальное - нет ни сил, ни времени. Наведи, пожалуйста, порядок сама. Из продуктов остались только консервы. Найдешь в подвесном шкафу, справа. Деньги, там, где всегда. Бери, сколько понадобится. Не забывай за цветы, не обижай Мартына и корми его хорошо. Все. Целую. Я."
Людмила вздохнула и принялась наводить порядок в Татьяниных владениях. На это ушел практически весь день.
В семь вечера явился Мишка. Вид у него был несчастный и виноватый. Он ожидал от Людмилы заслуженную головомойку за вчерашнюю пьянку и за явный перебор. Мишка пришел прямо с работы, но успел забежать за цветами. Очевидно, рассчитывал смягчить наказание. Он просунул в дверь впереди себя огромный букет ярко красных роз. Потом виновато поднял на Людмилу свои хитрые голубые глазки и ... обомлел.
-Вот это да!- восхищенно произнес Мишка и поискал глазами, куда бы сесть. Больше ничего членораздельного он произнести минут пять не мог, а только таращился на Людмилу, моргая от изумления. Потом начал потихоньку приходить в себя. Сам сходил за вазой. Налил в нее воды и поставил цветы.
Людмила, ничего не говоря, накрывала на стол. Поставила перед Мишкой тарелку супа, салат и водрузила посреди стола миску с молодой картошкой, засыпанной жареным луком, свежей зеленью и политой сливками. Поставила тарелку с нарезанной колбасой и сыром. Достала из холодильника бутылку шампанского и коробку шоколадных конфет.
Мишка вообще лишился дара речи.
-Ну, что, алкаш несчастный, выпьем за Таньку! Пусть она проведет прекрасный и незабываемый отпуск, - произнесла Людмила, ставя на стол хрустальные бокалы.
-Ага, - только и смог выдавить из себя Мишка.
Они выпили по бокалу шампанского, и к Мишке, наконец-то, вернулась способность разговаривать.
-Ты прости меня за вчерашнее, - виновато пробубнил он. - Я же был с работы. Голодный, уставший. А тут задали такой темп, что я не помню, как и в осадок выпал. В жизни не напивался.
-Ладно, уж. На первый раз прощаю, - великодушно отпустила ему грехи Людмила. - Но если еще когда-нибудь такое повторится, не попадайся мне и на глаза. Понял?
-Боже упаси! Никогда в жизни! - поклялся Мишка и накинулся на еду, почти как Мартын. С той лишь разницей, что не урчал.
Наевшись и убедившись, что Людмила не сердится за вчерашнее, Мишка осмелел и наконец-то решился на комплимент.
-Ты сегодня такая красивая, что просто слов нет! Я как увидел тебя, у меня сердце остановилось. Думал, что уже умер.
Его излияния прервал телефонный звонок. Людмила взяла трубку. Звонила Верка. Ее голос выдавал, что его обладательница в стельку пьяная. Верка еле ворочала языком, но информацию выдавала вполне связанно. Она сообщила, что Пегий и Кабан всеми способами пытаются выяснить, кто проживает, или проживал сейчас в Людмилиной квартире и где эта особа находится теперь. Спрашивали, куда уехала Людмила. Хотят ее найти и у нее выяснить, кому та сдала свою квартиру. За Петра Ивановича никто ничего не говорит. Наверное, никто и не знает, что он уже труп. Верка обещала позвонить на следующий день в это же время и просила Людмилу пока никуда не выходить из дома. Загадочно намекнула, что кое-что придумала, но сообщит об этом Людмиле завтра.
-А ты, откуда звонишь? - поинтересовалась Людмила.
-От магазина, из автомата, - сообщила Верка и повесила трубку.
-Кто звонил? - поинтересовался Мишка, когда Людмила вернулась к столу.
-Так. Одна подруга. Ты ее не знаешь, - задумчиво произнесла Людмила и налила в бокалы шампанского. Она взвешивала все "за" и "против" на счет того, рассказать Мишке о вчерашних событиях, или промолчать.
Как Верка оказалась на городском кладбище, она не смогла бы вспомнить и под наркозом. Проснулась от заигравшего совсем рядом похоронного марша, и удивленно протерев глаза, села. Оказывается, она уснула на мягкой травке, возле какой-то могилки. Верка встала на затекшие ноги и пошла к толпе, стоящей неподалеку и провожающей кого-то в последний путь. Постояла рядом с родственниками усопшего. Поплакала с ними за компанию, а потом влезла вместе со всеми в автобус. Автобус привез людей с кладбища к столовой. Все пошли внутрь и Верка с ними. Ее никто не прогнал. Она села со всеми за поминальный стол и с превеликим удовольствием помянула умершего.
Съела тарелку борща, пюре с котлеткой, компот с булочкой и выпила три рюмки водки. Потом, опять забралась в тот же автобус и опять приехала на кладбище. Побродила немного среди могил и, растратив последние силы, опять уснула на травке, умостившись под кустом сирени.
Проснулась Верка от холода, ночной сырости и каких-то непонятных звуков. Полежала тихонечко, пытаясь вспомнить, или хоть как-то сориентироваться, где это она находится. Но сосредоточиться не давали какие-то посторонние звуки. Верка прислушалась. Потом встала на четвереньки и выглянула из куста сирени. То, что она увидела, моментально привело ее в чувства. Буквально в паре метров от нее, пятеро парней, лет семнадцати-восемнадцати, срывали одежду с какой-то девчонки. Один из них, зажимал ей рот рукой, чтобы не кричала. Верка под прикрытием зарослей кустарника стала пробираться к ним поближе, хотя понятия не имела, как ей вмешаться во все это и спасти девчонку. И тут она услышала, как один из парней сказал: "Давайте сюда бутылку. Сейчас накачаем ее водкой, как следует, сама отдастся". Все заржали. Верка услышала, как в стакан забулькала водка, и у нее тут же пересохло в горле.
-Пей! - рявкнул на девчонку один из присутствующих.
-Да убери ты руку с ее пасти! - произнес кто-то. - Дай я ее водкой залью.
Девчонка сопротивлялась из последних сил. Извивалась. Отворачивала голову.
И тут Верка пошла "ва-банк". Она протянула свою грязную руку из за могилы, а другой кинула в сторону компании горсть земли. Изобразила, как могла, что она выбирается не из-за могилы, а именно из самой могилы. И загробным голосом проговорила: "О-о-о-х! Мне налейте-е-е. Мне-е-е!!! Она не хо-чет!" Что тут стало твориться, надо было только видеть! Словами такое передать трудно. С диким воплем пацаны рванули кто куда.
Верка, подражая волку, завыла им вслед. Повторяя: "На-а-а-лейте! У-у-у! На-а-а-лейте!" Через пару минут крики раздавались, уже Бог знает где.
Верка подошла к девчонке. Та была без сознания. Очевидно, потеряла сознание с перепугу. От Веркиной выходки. Верка подобрала брошенную бутылку водки. В ней было больше половины. Бутылка удачно упала и водка не вся вылилась на землю. Верка отхлебнула из горлышка и сразу же почувствовала себя лучше. Потом набрала водки в рот и брызнула девушке в лицо. Та, открыла глаза, но, увидев Верку, опять потеряла сознание.
-Вот еще морока, - возмутилась Верка, - я ее тут спасаю, рискуя своей шкурой, а она от меня в обмороки шлепается!
Верка разозлилась и стала шлепать девчонку по щекам. Девчонка опять открыла глаза и в ужасе прошептала: "Не ешь меня. Ну, пожалуйста!"
-Да на чертей ты мне сдалась! - возмутилась Верка.- Не мертвяк я! Я просто дурная пьяная баба. Алкашка я. Слышишь?!
Девчонка смотрела на нее расширившимися от ужаса глазами и,
Если кому не лень проголосуйте за эту часть по адресу http://prozaru.com/2013/04/slona-na-skaku-1/