Страхотная красота

    
          Мы с Ларисой — бывшие альпинистки! Мы когда-то ходили в горы, к вечным снегам, преодолевали ледники и скалы, мёрзли, мокли, рисковали жизнью. Стояли на снежных вершинах и смотрели вниз с ощущением   восторга и счастья. Мы любили горы!  Но это было всё давно. И в этой ли жизни?
     На Семь Рильских озёр нас повёл Коце. Вы не знаете Коце Босева?! Значит, вы никогда не бывали в Сапаревой Бане! Коце — это   известный «сапаревобанец»,  марафонец. Он занесён в «Книгу рекордов Гиннеса» (где и находится до сих пор), за то, что в 1980 году в Сеуле пробежал босой 100 километров по горячему асфальту. Это у него заняло 10 часов и за время бега он потерял 8 килограммов. Или потерял 10 килограммов, а  бежал 8 часов — я точно не помню.
     Потом он вторично был занесён в Книгу рекордов этого же самого Гиннеса за пробег  на этот раз 60-ти километров, но теперь уже по горной местности, тоже босиком, но не по горячему асфальту, а по холодному  снегу и грязи. И вот скоро, когда ему исполнится 50 лет, он побежит в третий раз.
     Коце работает в Рильском заповеднике и ходит в служебной форме и больших тяжёлых ботинках. Но когда Коце ходит не в форме, то он всегда босой.  К нему и приклеилась фамилия  - «Босев».
   Мы попросили Коце сводить нас на прогулку часика на два - три.
 
      Лариса приехала в Болгарию на шесть дней и каждый день мы шли куда-то в горы, всё шли и шли. Мы же любили горы, а любовь к горам — она не бывает в прошедшем времени, она на всю жизнь.  Её пухленькие ноги, выглядывавшие из-под белых, как нижнее бельё,  шортиков, обгорели на солнце и были красными, как сосиски, в которые всыпали слишком много красителя. Лариса будто бы снова открыла для себя стихию гор— каждый день мы куда-то взбирались, и она с непривычки  изрядно устала. Но она не подавала виду, и, чтобы не отстать от меня и Коце, бодро шла впереди нас.

     Коце выглядит так: он высок, худ, лыс и бос. Бос — потому, что не в форме, не в форме потому, что у него выходной день. На нём - зелёный спортивный костюм, состоящий из тенниски с коротким рукавом и просторных, смахивающих  на шотландскую юбку «кильт», шортов до колен. Из рукавов выглядывают жилистые руки, привыкшие к топору, а из под «кильта» - худые, узкие в щиколотке, ноги, похожие на передние ноги орловского  рысака.

     Коце всегда в движении.  Он любит природу, а природа любит его, и эта природная любовь наполняет его неиссякаемым оптимизмом. Его тело обладает особой  пластикой, присущей марафонцам и лицам, долго занимающимся спортивной ходьбой. Кажется, что он скроен из силиконовых деталей, соединённых шарнирами.
  Осталось добавить, что Коце не говорит по-русски, а мы не говорим по-болгарски. Но мы постоянно о чём -то разговаривали.

     Сначала мы проехали на машине до Паничиште, дорога была крутая и извилистая, и Коце, непрерывно нам что-то рассказывая, нажимал на педали своими босыми ногами и размашисто крутил руль то в одну то в другую сторону. Я уже кое-что понимала по-болгарски, а Лариса была в Болгарии впервые, и я переводила ей его речь, на ходу придумывая свою версию.

      Потом на канатной дороге мы поднялись до Рильской «хижи». Это такая гостиница. Дальше пошли пешком. Коце шел впереди с моим рюкзаком, в котором лежал «пыпеш»  — это дыня по-болгарски. Его худые босые ноги легко ступали по острым камням и им ничего не делалось. Он показывал нам окрестные горы, поясняя,  какая гора как называется и приговаривая: «Страхотна* красота!». Временами он срывался с места и рысью куда-то убегал — либо на помощь кому-то из многочисленных туристов, либо разъяснить им правила поведения в заповеднике. И спортивной ходьбой он догонял нас, взбирающихся на гору, причём его шорты болтались вокруг ног как юбка.

     На вопрос туристов, почему он босой, мы отвечали, что у него просто нет обуви. Он смеялся, потирая свою лысину, потрескавшуюся от солнца,  и чувствовал себя в своей тарелке. Мы радовались, что, говоря на разных языках, так хорошо понимаем друг друга.

     По пути Коце нам рассказывал, что каждое утро он выпивает пять литров горячей воды и убеждал, что это очень полезно для всего организма. Чтобы мы лучше понимали по-болгарски, он показывал жестами на себе, какое действие на какой орган производит вода. При этом было  видно, что складка жира на его животе такая-же по толщине, как и складка кожи на переносице, что, по заверению Поля Брегга, написавшего книгу «Чудо голодания», является самым правильным показателем упитанности человека. То есть, у кого складка на животе такая же, как между бровями, у того идеальная упитанность. Правда, кроме самого Поля Брегга, другой человек с таким показателем был мне неизвестен.

     Ещё Коце рассказал нам, что никогда в жизни не пил, не курил  (но с женщинами, судя по всему, общался, свидетельством чего были двое взрослых детей, живущих в Софии). Он даже не знает вкуса алкоголя, и когда ему однажды предлагали на спор крупную сумму денег за выпитую рюмку, он отказался. После этого признания он окончательно слился с природой. По крайней мере, в наших глазах.

     Так весело мы поднимались от одного озера к другому, любуясь «страхотной красотой», непринуждённо общаясь с Коце и  здороваясь со всеми встречными людьми. Наконец, нами была достигнута точка, с которой видны все озёра сразу. Полюбовавшись этим видом, мы спустились к озеру Слеза и, усевшись на травку, съели пэпиш, (помните? это по-болгарски «дыня»). Теперь можно было с хорошим чувством возвращаться к канатной дороге, спускаться вниз и ехать в гостеприимный дом Аспаруха, где нас ждал вкусный ужин и хорошая компания.

     Уставшие, мы побрели вниз.  И тут Коце предложил нам зайти по пути ещё в одно интересное место, где есть «страхотно красивый водопад». Это его предложение мы поняли не сразу, но после нескольких повторов до нас дошло. Мы ответили, что мы уже устали и хотели бы вниз. Но Коце настаивал, что это совсем близко, и туда ведёт чудесная «патека», то есть тропа, но красота будет «страхотна»!  Мы с Ларисой призадумались, но в  конце концов альпинистки мы или нет?! Мы согласились.

     Тут же Коце повёл нас куда-то в сторону, и вскоре людей вокруг не стало вовсе.  Мы шли по тропе, любовались цветочками и горными ручьями и полностью доверились нашему проводнику. Он прыгал по камням, шлёпал босыми ногами по воде и был весел и счастлив в своём единении с природой.  Сначала нам даже нравилось, что толпы туристов уже не мелькают вокруг. Всюду было разнотравье и многоцветье. Тропа иногда исчезала, и вдруг появлялась снова. Откуда-то из земли вытекали удивительные по своей чистоте холодные ручейки, которые сливались в большие ручьи, потом в маленькие речушки и текли куда-то вниз. Через одну такую речушку Коце по очереди перенёс нас на спине, ступая босыми ногами по колено в воде по скользкому каменистому дну.

     Вокруг было безлюдно и тихо. В траве Коце обнаружил внушительную  кучу подсохших экскрементов. Он поковырял её большим пальцем правой ноги и сообщил нам, что это сделало «диво прасе», что значит «дикий кабан». Мы немножко испугались, представляя встречу с диким кабаном, весом в триста килограммов. И вдруг лицо Коце изменилось, выразив крайнее удивление, граничащее с ужасом и он закричал: «кози-кози!», показывая рукой куда-то за наши спины. Мы пришли в ужас, представив, что на нас мчится стадо этих трёхсоткилограммовых кабанов. Мы даже не имели смелости оглянуться и встретиться лицом к лицу с этим стадом и, понимая, что бежать бесполезно, стояли, как парализованные. Но Коце не убегал;  тогда  мы всё же оглянулись и увидели, как две дикие козы с треском исчезали в кустарнике. Коце пришёл в восторг и повторяя: «кози, кози, две диви кози» начал лихорадочно звонить начальнику заповедника, сообщая о существовании диких коз. Начальник очень удивлялся и предлагал ему бежать за ними. Видимо, в Рильском заповеднике дикие козы — большая редкость.

     Вскоре тропинка увела нас в заросли низкого колючего можжевельника и там пропала. Коце продирался сквозь заросли напролом, и мы неуверенно пошли за ним. Мы углублялись в заросли, а тропа всё не появлялась. Красные ноги Ларисы покрылись царапинами и она отказывалась идти дальше, настаивала, чтобы мы вернулись обратно. С ногами Коце было всё в порядке. Они ничуть не пострадали, как будто были покрыты толстой, как у слона, кожей. 
 Наш проводник начал горячо по-болгарски убеждать нас, что здесь проходит «патэка». Никакой «патэки» мы не видели. Впереди начиналась длинная, крутая осыпь из крупных, угловатых камней. Коце, прыгая с камня на камень, начал от нас удаляться.
- Куда он нас ведёт? Таня, он что, ненормальный! Здесь опасно идти! Давай пойдём обратно и спустимся на канатке! Посмотри на мои ноги! Я не могу терпеть эту боль! - кричала Лариса.

- Коце, мы не можем здесь идти! Здесь нет тропы, куда ты нас ведёшь? - взывала я.
Коце остановился и стал быстро, скороговоркой кричать что-то по-болгарски.  Можно было понять только «патека», «чудэсно»  и «страхотна красота».
   -  Иди сам, а мы вернёмся обратно! -  вопила  я, показывая назад, на склон, поросший  можжевельником, через который мы продирались.
       -Куда ты нас завёл!? -  кричала Лариса. - Без страховки! Мы здесь погибнем!
    И она обозвала Коце не очень хорошим словом.
Он что-то кричал в ответ, не слушая нас, показывая рукой  вниз на зловещие скалы.
-Он точно  ненормальный! - говорила Лариса. Где там тропа? Нет никакой тропы! Я там не пройду! Посмотри на мои ноги! У меня всё болит!
     Я  ещё раз посмотрела на её красные, исцарапанные «сосиски» и содрогнулась. Отправляясь в поездку, Лариса купила самые дешёвые кроссовки и, вдобавок ко всем испытаниям, они скользили на скалах.
   Но возвращаться без Коце назад было немыслимо. Мы не знали дороги и могли заблудиться, а он здесь всё знал, как свои десять пальцев на руках и десять на босых ногах. Да и встреча с «диво прасе» не предвещала ничего хорошего.  Нам оставалось только идти вслед за ним, перепрыгивая или переползая с одного наклонённого камня на другой.
      Коце, оглядываясь на нас, прыгал по камням, как горный козёл.
     Поскользнувшись на очередном «чемодане», - так мы называли большие камни на слэнге  горовосходителей, Лариса повторила свой протест с удвоенной силой.
- Коце-е-е!  -Закричала я, - Лариса не может идти! У неё болят но-о-ги-и!
Коце вдруг рванул к нам, и через минуту оказался рядом.
- Какво се э  случило?  - Встревоженно спросил он.
     Мы ему много чего сказали, не знаю, что он из всего понял. Он нам тоже много чего сказал, из чего мы поняли, что надо идти вниз и что всё будет хорошо. Просто страхотно, как хорошо!
     С тех пор он шёл рядом с Ларисой и помогал ей преодолевать  нагромождение  «чемоданов», и даже на отдыхе сделал ей массаж  головы, отчего она почувствовала прилив сил. А  у меня были фирменные горные ботинки, которые хорошо держали на скалах и высокие гетры, защищающие ноги от колючек. Поэтому с массажем мне не повезло.
      Мы потеряли отсчёт времени, и, когда внизу показалась земля, Коце закричал, что скоро будет «магистрал».
      Дойдя до какого-то широкого ручья, обрамлённого зарослями и цветами, мы осмотрелись и остолбенели от открывшегося вида!  Это было дно огромного скального коньона,  а сверху  низвергался большой красивый водопад. Это была «страхотная красота»!  Притихнув, мы любовались. Вернее, любуясь, мы притихли. Мы посмотрели на Коце с благодарностью. Он  смотрел на нас с торжественной радостью. Или с радостным торжеством. Это был водопад Скакавица.
       - Вот! Магистрал! Сказал он, показывая на тропу. После того, что мы прошли, это действительно была магистраль.
    Потом мы долго, часа три, шли вниз сначала по травянистым болотистым местам, потом по лесной тропе.  Мы уже не ругали Коце, и, несмотря на голод и усталость, шли умиротворённо.  Ещё не стемнело, когда показалось шоссе. Наша машина осталась стоять вблизи подъёмника, и Коце, оставив нас сидеть у дороги, марафонским бегом, описывая ногами восьмёрки, побежал за машиной...

   Вечером, после ужина мы, смеясь, вспоминали наш поход.
Лариса спросила: «Коце, а чтобы ты делал, если бы я травмировалась там, на этих скалах?»
- Я бы нёс тебя на руках — был ответ.
- А если бы и я травмировалась, что бы ты делал? - спросила я.
    - Я бы нёс вас по очереди — то одну, то другую — сказал он.               
     Я отметила про себя, что Лариса уже понимает по-болгарски.
Потом, подумав, он сказал: «Хорошо, что нам не попались усойницы и пепелянки!»     «А кто это такие?» - спросила она.
     - Это такие ядовитые змеи.

 Мы очень обрадовались, что нам не попались усойницы и пепелянки!


                * страхотно - необычно, необыкновенно (болг.)