Москва. Даниловское кладбище. Здесь покоятся многие мои предки и родственники: Кузнецовы, Курковы, Корнеевы, Королёвы, Яшины, Долговы. Вот на двадцатом участке рядом с могилой моих деда, бабушки и мамы – захоронения Долговых. На высоком чёрном памятнике – чёрно-белая фотография красивой эффектной женщины – Долговой Пелагеи Васильевны. Это – родная сестра моей бабушки, Александры Васильевны Курковой. Весёлая, общительная, чуть-чуть похожая на цыганку, она в трудное голодное послевоенное время нашла неплохую возможность для заработка: распространила слух, что будто бы она умеет гадать на картах. И в её квартиру на втором этаже на углу Большой Серпуховской и Стремянного переулка потянулась вереница женщин, желавших знать, "что было, что будет и чем сердце успокоится".
Ну что сказать, ну что сказать…
Устроены так люди:
желают знать, желают знать,
желают знать, что будет.
Но однажды моя мама спросила свою тётку:
– Тётя Поля, а как же ты им гадаешь? Ведь ты же ничего, по-моему, не понимаешь в картах!
– Ой, да мне и не надо ничего понимать-то, – отвечает тётя Поля, – они же, глупые, сами мне всё про себя рассказывают. А мне нужно только их слушать и незаметно направлять.
– Ну, это верно, когда касается их прошлого. А ведь нужно ещё и их будущее угадывать! А это как?
– Зачем же, Маруся, угадывать? Я им просто всем хорошие слова говорю, обнадёживаю – вот они и уходят от меня довольными.
– А ну как не сбудется хорошее-то?
– Обязательно сбудется: так жизнь устроена, всегда что-нибудь хорошее приключается, и от моего гадания тоже.
Вот так и гадала Пелагея Васильевна, наша тётя Поля. И желающих узнать, "чем сердце успокоится", находилось в ту пору немало.
* * *
Но ещё больше их было раньше – в войну. Оно и понятно: мужчины – на фронте, где они каждый день в опасности, а женщины – в тылу, гадают на них: убьют – не убьют, вернутся – не вернутся. Гадают чуть ли не каждую неделю, и на гадалок – большой спрос. Многие из них – такие же "специалисты в кавычках", как наша тётя Поля. Но есть, однако, и другие …
Вот однажды, когда мы были в Сибири в эвакуации, пришла мама к одной из гадалок, а та ей и говорит:
– Ой, что ж ты, милая, пришла ко мне так поздно, когда я уже устала очень? Я ж тебе так много могла бы рассказать! Ведь жизнь у тебя – такая интересная, что про тебя нужно книгу писать, увлекательный роман! Такая молодая, а уже двое детей. Хорошие мальчишки. Только ты их не разлучай. А то если одного отправишь, то другой сам убудет … Но будет у тебя и ещё один ребёнок – дочка. Только замуж ты всё-таки не выйдешь, одна будешь жить. И хотя будет у тебя много предложений от серьёзных женихов, а только не решишься ты, потому что всех их будешь сравнивать со своим мужем и не найдёшь ему равного, все они будут уступать. Потому что муж у тебя – золотой человек.
– Он жив? Он вернётся с фронта?
– Только ранен, серьёзно ранен, да вот не пойму я никак, то ли в плечо, а то ли в шею. Будут к тебе приходить похоронки – а ты не верь им. Будут к тебе приходить люди и говорить, что видели, как он погиб – а ты не верь им. Жив он.
– Он вернётся? Мы встретимся?
– И да, и нет.
– Это как?
– А это так, что ехать ты и он будете каждый в своё место, а в пути и встретитесь. Только карты говорят, что не встреча это, а так – ваши пути пересекутся. Да, только пересекутся … Ой, да и устала я очень уже сегодня. Ты, Мария, лучше завтра ко мне приходи – я тебе ещё погадаю. Жизнь у тебя больно интересная – как в романе. И жить будешь долго.
Да. Вот такое предсказание моей маме было. И ведь что интересно: всё сбылось! И не только в основных моментах, а и в мелких деталях тоже. Например, про встречу. А было это так.
Поезд дальнего следования останавливается на полустанке. В купе этого поезда моя мама наводит порядок в помещении, склоняется над спящими детьми, чтобы поправить у них одеяла, и вдруг что-то за окном привлекает её внимание. Она видит, что на соседнем пути стоит поезд, а из окна вагона того поезда ей машет рукой мужчина. Его нельзя не узнать: офицер, красивое волевое лицо и широкие густые брови, сросшиеся над переносицей.
– Саша! Саша! – кричит ему Мария.
Но он не слышит, а поезд медленно трогается и разлучает их. Навсегда…
* * *
Газета "Красная звезда" в статье "Налёт на узкоколейку" написала об успешной боевой операции авиационной эскадрильи под городом Великие Луки 7 мая 1943 года. Но газета не сообщила о том, что во время этой операции погиб командир этой эскадрильи гвардии капитан Александр Васильевич Никитин.
Его отца, Василия Георгиевича, когда он получил известие о гибели любимого сына, разбил паралич: отнялись правая рука и левая нога, а ещё и речь пропала. В таком состоянии он и прожил следующие двадцать четыре года.
* * *
В отличие от Василия Георгиевича, моя мама не поверила похоронке: зря что ли сибирская гадалка наставляла: "Будут к тебе приходить похоронки – а ты не верь им. Будут к тебе приходить люди и говорить, что видели, как он погиб – а ты не верь им. Жив он".
И в самом деле, приходили лётчики, участники того последнего воздушного боя, и рассказывали, что видели они, как снижался и медленно терял высоту самолёт, объятый густым чёрным дымом, но не видели они парашютиста, а, значит, самолёт тот – говорили они – управлялся пилотом, и он должен был более или менее благополучно приземлиться – или на нашей территории или на вражеской.
И приходил Костя – дворовый приятель Александра Васильевича. Клялся-божился, что встретил своего приятеля, Сашу, на Дальнем Востоке:
– В порту мы ждали на пристани погрузки на корабль, а мимо нас в это время проносили носилки с ранеными – тоже для погрузки, только на другое судно. И на одних носилках я вдруг увидел вашего Сашу. Его нельзя не узнать: только у него одного есть такие широкие густые чёрные брови, сросшиеся над переносицей. Голова его была как-то неестественно повёрнута в сторону, а шея и плечо забинтованы. Я крикнул ему: "Саша!", но мне не разрешили выйти из строя. Это – он … Ждите его.
И мама ждала. Ждала возвращения мужа с фронта. Ждала все шестьдесят лет. До самого последнего дня своей жизни. Всё ждала и верила …
* * *
Ждала и верила. А ведь было ей и ещё одно удивительное гадание – лет через десять после войны. Рассказывает моя двоюродная сестра Татьяна Владимировна Ульянова (Куркова):
– Однажды, когда в квартире на пятом этаже, что в Сиротском переулке, где мы тогда жили, были моя мама (Евдокия Андреевна), твоя мама, которую я тогда называла тётей Марусей, и я, пришла гадалка. Она гадала не на картах, как все, а на чистом листе белой бумаги. Мама попросила меня найти подходящий лист. Я это сделала, положила его на стол и села рядом на стул, чтобы слушать. Но меня, несмышлёныша, выгнали из комнаты. Обидевшись на взрослых, я вышла из комнаты, закрыла за собой дверь, но не плотно, и стала слушать. И вот что я услышала от гадалки и что меня поразило:
"Был у тебя, Мария, первый муж. Лётчик. Погиб. Его сбил свой. Второй муж жив. Но он никогда не появится. Вижу его изуродованное лицо. Шрам уродует его лицо. Он о вас знает. Не хочет испортить вашу жизнь. Но знать он о вас будет…".
А ещё эта же гадалка позже гадала и Але Шигиной, а я опять слушала. А Аля, ты знаешь, – это лучшая подруга моей сестры – Гали. Аля тогда вышла замуж за Сашу Шигина, лётчика, но их отношения в то время складывались трудно: и у Саши была серьёзная симпатия к какой-то женщине на его работе, и у Али был явный интерес к какому-то мужчине. Аля с Сашей тогда готовились к расставанию.
"И не думай разводиться, – сказала эта гадалка. – Если поступишь, как я говорю, то всё у тебя будет отлично, будет у вас много внуков, и жить вы будете счастливо и очень долго. Только ты не разводись!".
И ведь ты, Валера, знаешь, что Шигины – счастливые супруги, у них хорошие внуки, а Але с Сашей уже девятый десяток лет.
Да. Вот и такое гадание было. И это гадание на белом листе бумаги уж очень похоже на предсказание сибирской гадалки на картах. Потому-то мама и верила, и ждала. Ждала все шестьдесят лет. До самого последнего дня своей жизни. Всё ждала и верила …
* * *
Да, ждала и верила. Может быть, вы скажете: "Зря! Напрасно она верила гадалкам!".
А как знать?
В поисках ответа на этот вопрос откроем Библию – книгу, про которую Виссарион Белинский сказал, что в ней "сказано всё, всё решено, после неё ни в чём нет сомнения". Откроем и читаем: "Не ворожите и не гадайте" (Левит, 19:26). А ещё и такое: "И вы не слушайте своих пророков и своих гадателей, и своих сновидцев и своих волшебников и своих звездочётов … ибо они пророчествуют вам ложь" (Иеремия, 27:9-10).
* * *
"Ибо они пророчествуют вам ложь". Может быть, так оно и есть, а только я и сам не устоял перед соблазном испробовать себя в качестве ворожеи-гадателя.
Помнится, прочитал как-то я какую-то полузапрещённую немудрящую книжицу про хиромантию – систему приёмов для предсказания будущего человеку по линиям и знакам на его ладони – и, возомнив себя прорицателем, приобщённым к некому сокровенному тайному знанию, решил полученные знания применить на практике. Удобный случай представился на ближайшей вечеринке у ЛенИны Михайловны – ЛенИной её назвали родители в честь Ленина, вождя мирового пролетариата.
И вот, чтобы привлечь внимание гостей к своей собственной персоне, я объявил:
– А я – хиролог, я умею гадать по руке.
И начал "священнодействовать" и предсказывать людские судьбы. Вначале, глядя на ладони гостей, я рассказывал людям о линии жизни, о линии Луны, о линии ума, о количестве детей, которые у них будут. Однако запас моих познаний в области хиромантии довольно скоро иссяк, а желающие узнать свою судьбу ещё оставались. Ну что сказать?… Устроены так люди: желают знать, что будет. Ну и пришлось мне фантазировать, а попросту говоря, нести отсебятину.
А когда застолье закончилось, и начали танцевать, я и спрашиваю у Лен;ны Михайловны:
– А почему вот эта мадам такая грустная?
– А ты разве не помнишь, что ты ей нагадал? – отвечает она вопросом на вопрос.
– Конечно, нет. Я много чего наболтал, развлекая публику.
– Да ты же ей сказал, что у неё будет двое детей, но один из них утонет, а другой убудет.
– Ну и что?
– А то, что у Ирины действительно двое детей, и один из них на прошлой неделе утонул.
– Я же этого не знал, – пытаюсь оправдываться я. – Я ведь просто так ляпал. Я и вообще не знал, есть ли у неё дети и даже замужем ли она.
– А надо было знать, что можно говорить, а что нельзя …
Ох, видно, права была самозваная гадалка тётя Поля, которая говорила:
– А я им только хорошие слова говорю, обнадёживаю – вот они и уходят от меня довольными.
Предсказывать людям нужно только хорошее.
* * *
А, может быть, и вовсе нельзя гадать? Может быть, правильно сказано в Библии: "Гадалку и ворожею не оставляй в живых"? (Исход, 22:18).
Вот и пойми теперь: гадать или не гадать?
А вы-то как думаете? А?