Это был удивительный лес. Большой, зеленый и добрый. Дружно жили в нем звери, птицы и насекомые – не ругались и не ссорились. Лисы ходили на чай к енотам – есть малиновое варенье с крохотными ароматными косточками. Сороки вышивали зимние попоны для кабанчиков – теплые и яркие, из разноцветных лоскутков. А кабанчикам было в радость приносить новости сорокам – они-то клыками до корней докапываются, вот и выходит, что самую суть всего знают.
Через лес текла речка Долгая. Ее потому так и назвали, что конца не видно – ни в одну сторону, ни в другую. Куда ни кинешь взгляд – везде извивается голубая лента, и солнце пускает золотые блинчики по звонким струям. Ну, в дождь, понятно, солнечные зайчики попрячутся – зато дождевым каплям раздолье. Прыгают по волнам, катаются на них, набираясь сил. И сказки реки слушают... Придет время, выглянет солнышко, станут капли дождя паром, поднимутся в небо – и поделятся с ним историями. Небо удивится, заслушается и отправит капельки опять вниз – за новыми сказками...
Лето было самым веселым временем в лесу. Тепло, зелено, солнышко греет – хорошо! И лесные обитатели проводили почти все дни, бегая и играя. Прятки, догонялки, разбойники – да мало ли игр можно придумать вместе с друзьями, когда дни длинные, а погода хорошая?
Зимой же все собирались под большими раскидистыми ветвями Тетушки Ели и рассказывали друг другу сказки. В лесу в это время года тихо-тихо. Разве что ветер порой смахнет снежную шапку с ветки или вдруг заскрипит старое дерево. Самое время сочинять истории, рассказывать их и слушать... А еще – греться друг о друга, ведь огня в лесу нет. Зато как весело, когда твой левый бок греет чья-нибудь теплая лапа, а правый – пушистое крыло! А там, глядишь, за сказками и не заметил, как весна пришла...
Весну сменяло жаркое лето, ему на смену спешила осень в пурпурном шуршащем платье. Потом вновь наступала зима. Время текло неспешно, а жизнь обитателей леса почти не менялась год от года. Пока однажды...
Декабрь в тот год выдался снежным и морозным. Медленно натаптывались звериные тропки, все дольше становились посиделки у Тетушки Ели. Старый Ворон уже четыре раза повторил малышам свою историю: в молодости он немало путешествовал и однажды побывал в самом Египте, где вечное лето, ветер несет на своих крыльях тучи песка, а фараоны спят бесконечным сном в особых спальнях – пирамидах.
Но в этот вечер Ворон даже не успел начать любимую историю. Вернулась Белка! После целого года странствий и приключений – вернулась живая, невредимая и очень, очень довольная. Еще бы, ведь где только ей ни довелось побывать!
С ветки на ветку, с дерева на дерево – так добралась она до почтового тракта. А оттуда на крыше дилижанса – самого настоящего, с рожком! – унеслась в большой город. Да не в какой-нибудь там захудалый городишко, а прямо в столицу. Она посетила каждый парк, каждый сквер. И не просто так – ведь новое место непременно нужно исследовать! И Белка останавливалась в незнакомых местах, как в гостиницах. Обустраивалась там на несколько дней, разнюхивала и разведывала все, что могла, а потом скакала дальше. В конце концов мелькание впечатлений ей надоело. Дома, в Лесу, все равно лучше! А из столицы друзьям не послать и маленькой весточки... Соскучившись, Белка вернулась на берега реки Долгой.
В подарок она привезла множество сказок, стихов и историй. И самой волшебной среди них стал рассказ о Большом Городском Празднике.
– Он называется Рождество.
– Как-как? – недослышал старик Ворон.
– Рож-дест-во! Уж не знаю, кто там у них родился, но отмечают премило и весело! Наряжают все городские елки. Огни, свечи, гирлянды – ну прямо как звездное небо, только на земле, и можно потрогать лапой! А под елки люди складывают горы подарков. Потом они всю ночь танцуют...
– Подарки? – снова переспросил Ворон.
– Ух ты! – ахнул маленький Барсук, которому не было еще и года.
– Да нет же, люди! Они всю ночь танцуют, веселятся и водят вокруг елки хороводы. А под утро получают подарки и идут по домам!
Только вот Белка не помнила, в какой день отмечается этот праздник... И обитатели Леса, посовещавшись, решили отметить его прямо завтра, не откладывая. Не должна такая игра пропадать! Ведь в нее даже люди играют – а уж они-то знают толк в развлечениях.
Правда, сразу возникла другая трудность. Зверята никак не могли срубить живую елку! Но под Тетушкой Елью другие елки не росли, а сама она была такой огромной, что нарядить ее никак не получилось бы. Куда же складывать подарки? И вокруг чего водить хороводы?
– Спокойствие и оптимизм! – ухнула Сова, приземлившись прямо в круг озадаченных зверят. – Ко мне пришла Мысль.
Лесные жители тут же притихли, потому что все знали: к Сове в гости простые мысли не ходят – только Мысли с большой буквы М.
Сова выдержала театральную паузу – то есть время, за которое падают ровно четыре снежинки, – и торжественно объявила:
– Мы пригласим на роль рождественской ели Ежика!
– Ежика-а? – маленький Барсук так удивился, что даже шлепнулся на хвост.
– Ежика, – важно кивнула Сова. – Он все равно такой же колючий, а срубать его не надо.
– А ведь правда, – задумчиво кивнул Крот и поправил съехавшие к кончику носа очки.
– Сова дело говорит! – раздались отовсюду одобрительные возгласы.
И зверята тут же отрядили нескольких послов в ежиную нору под рябиной на опушке.
Ежик в это время спал и не очень обрадовался, когда его разбудили. Но услышав, какой интересный праздник готовится, он перестал сердито пыхтеть и даже согласился побыть елкой. Его привели под Тетушку Ель, попросили стоять смирно и повесили на каждую иголку по шишке, раскрашенной разными ягодными соками. Шишки были красные, зеленые, белые и даже золотые. Сорока, увидев, как Еже-елка переливается в лучах первых зимних звездочек, расчувствовалась и слетала в гнездо за блестящим браслетом – подарком от кузины из дальнего леса. Сорока носила его на шее, но только в особых случаях, потому что браслет был тяжелый и мешал при полете. А Ежику он как раз пришелся по размеру макушки – получилось очень красиво.
А потом начался праздник. Все зверята принесли друг другу подарки и сложили их под Ежика (и вокруг, потому что Ежик был маленький и под него все не влезло). Сестрицы Синицы, оставшиеся на зиму в лесу, составили оркестр, старый Ворон ими дирижировал, и под Тетушкой Елью всю ночь звучали прекрасные песни. Зверята веселились до упаду, угощались кедровыми орешками и малиновым вареньем (госпожа Енот ради такого события открыла свой тайный погреб с припасами), водили хороводы и даже танцевали вальсы. Причем юный Бельчонок пригласил Сову три раза подряд, так что она сделала из этого некоторые выводы, но ничего не сказала (потому что была мудрая).
Про Ежика тоже не забыли. Чтобы ему не было обидно, что все танцуют, а он стоит на месте, каждый, кто вальсировал мимо, клал ему в рот дольку мандарина. Ежик был очень доволен, потому что любил мандарины больше всего на свете – даже больше яблок и грибочков. А танцевать он все равно не умел.
Когда морозный рассвет окунул кисточку в ягодный сок и раскрасил небо над лесом в розовый, оранжевый и голубой цвета, зверята так устали от танцев, что уже не могли дойти до своих домов. Они взяли большие мягкие ветви, которые им великодушно сбросила Тетушка Ель, свернулись на них клубочками, как на перинах, и заснули. Про Ежика все совершенно забыли.
А он тем временем устал стоять неподвижно. У него затекли лапы, и очень чесалась пятая колючка в третьем сверху ряду. Но на нем висело множество украшений, и он не мог свернуться в шарик и всласть покататься по земле. Тогда Ежик тихонько стряхнул шишки и отправился спать в свою норку. Подарки он унес с собой. Правда, их оказалось очень много, так что ему пришлось ходить туда-обратно три раза...
К полудню зверята проснулись и начали искать подарки, чтобы ими обменяться и продолжить праздник в своих дуплах и гнездах. Но подарков и след простыл!
– Воррры? – воскликнул Ворон и гневно захлопал крыльями.
– Ай-яй-яй! – всплеснула лапками Лисица.
– Спокойствие и оптимизм, – привычно успокоила всех Сова. – Кажется, я знаю, где наши подарки.
И под ее предводительством зверята пестрой цепочкой потянулись к рябине на опушке, оставляя на свежем снегу отпечатки лап, когтей и копыт... Как легко догадаться, все их свертки лежали вокруг Ежика, который крепко спал в своей норе, свернувшись в колючий шарик без головы и ножек.
Конечно, он совсем не обрадовался, когда его опять разбудили! И тем более расстроился, узнав, что подарки придется вернуть.
– А я подумал, что все эти красивые коробочки – мне... – растерянно пробормотал он, пряча мордочку в лапы. – Вы же их под меня складывали весь вечер...
Сова поняла, что еще чуть-чуть – и у них будет не просто Ежик, а Ежик с Очень Мокрым Носом.
– Спокойствие и оптимизм! – воскликнула она и осторожно приобняла его крылом. – Ко мне пришла Мысль. Ежик, хочешь мешок мандаринов?
У Ежика округлились глаза и моментально высох нос.
– Целый мешок?
– Целый огромный мешок мандаринов, твой и больше ничей!
– Конечно, хочу!
И тут зверята поняли, что к Сове действительно приходят только Мысли с большой буквы М. Потому что Ежик сразу же без сожаления расстался с подарками в обмен на мешок мандаринов. Ведь, как известно, он любил их больше всего на свете – даже больше яблок и грибочков!
Макушка Тетушки Ели пощекотала Солнцу оранжевый живот, оно хихикнуло и спряталось за тучу. Начался медленный тихий снегопад. Большие узорные снежинки, грациозно кружась, опускались на землю, чтобы присоединиться к своим братьям и сестрам и обсудить недавнее путешествие с неба.
Зверята давным-давно разошлись по домам. В лес неслышными шагами вступила ночь. Ежик наконец доел все мандарины, умыл мордочку лапами, снова свернулся в шарик и заснул – но теперь уже до самой весны. В норе витал запах мандаринов, и ему снилось, что вокруг вальсируют пушистые нарядные елки...