ГЛАВА 3.
Траск полагал, что Арчибальд, имевший автомобиль, встретит Руфь на станции и привезёт её в «Эвкалипты». Но мисс Хакстейбл прибыла пешком; в принципе, вокзал был не слишком далеко, погода стояла тёплая и солнечная*, а из вещей при девушке была только дорожная сумка.
В первый раз после появления Руфи в доме майор увидел её, заглянув на одну из полуоткрытых террас, где она говорила о чём-то с братом и невесткой; она и Джордж коротко поздоровались, но Траск сразу вышел, понимая, что разговор идёт наверняка чисто семейный. Выглядела Руфь так же мило, как и в их последнюю встречу. Точёная фигурка, идеальные черты лица, красиво уложенные золотистые волосы. И майор Джордж Траск решил, что никуда его чувства за три с лишним года не делись. Как бы всё ни изменилось в жизни Руфи Хакстейбл, а он снова сделает ей предложение. И теперь это, по мнению Траска, значило больше, чем тогда, перед войной.
«Что бы там", - рассуждал про себя Траск, - "она ни говорила Арчи и Энн, но сама она не может не тяготиться своим нынешним положением. Я хочу убедить её согласиться с моим предложением. И я должен сделать это.»
В конце концов, думал майор, Руфь - молодая девушка, которую обольстил какой-то ирландский прохвост. А он, Джордж Траск - зрелый, всё испытавший в жизни мужчина. Притом - солдат, неоднократно глядевший в лицо самой Смерти. Кто же, как не он, должен протянуть девушке руку в сложившейся ситуации ? Тем более, если у неё нет отца, а брат, похоже, мало на что способен.
Твёрдо решив несколько позже завести с Руфью решительный разговор, Траск отправился пока в комнату, отведённую ему. Некоторое время разбирал содержимое чемодана, затем немного почитал купленный накануне толстый журнал. В голову, однако, всё время лезли мысли о Руфи. Какое, кстати, время выбрать для разговора с ней ? "Сейчас, наверное, она отдыхает с дороги… Возможно - пропустит файф-о-клок**, заведённый в семействе Хакстейблов. Тогда - позже".
…На файф-о-клок Руфь действительно не пришла. Должно быть - отдыхала у себя. Горничная Джоанна Митчелл, дочь дворецкого, отнесла мисс Хакстейбл чай в комнату. Так что чаёвничали впятером: Хакстейблы, старики Бимси и Траск. Арчибальд пытался завести разговор о стаканчике джина, но Энн пресекла эти поползновения следуюшими словами:
- Не забудь, что сегодня к ужину приглашена Клэр. Сюда она доедет на междугородном автобусе, но этот автобус рано прекращает ходить. По какой причине она не сможет остаться у нас ночевать - точно не знаю; видимо, женщина, с которой она договаривается, чтобы та присматривала за миссис Спенсер, согласилась только до определённого времени. Однако поздно вечером Клэр должна будет возвращаться, и везти её придётся тебе. Так что о лишнем джине на сегодня придётся забыть. За ужином - стаканчик, не больше.
Арчи попытался доказывать, что на дороге до Уильямстауна, по которой ему придётся ехать с Клэр, всё равно вечерами не бывает патрулей дорожной полиции. На это миссис Хакстейбл резонно ответила, что её волнует не полицейский штраф, а то, чтобы её муж и кузина остались целыми и невредимыми. Заодно припомнила какого-то Гопкинса, который с полгода назад сел пьяный за руль, посадил рядом свою старую тётушку и поехал как раз по уильямстаунской дороге; машина перевернулась, водитель с пассажиркой погибли. Хакстейбл, тяжко вздохнув, был вынужден примириться с необходимостью воздержаться от джина во время файф-о-клока. Траск мысленно поддержал Энн, так как не хотел, чтобы Арчибальд лишний раз напился, а уж управление в пьяном виде машиной считал вовсе делом ненормальным.
Чаепитие, как и обычно, продолжалось недолго. Всем пришлось слушать бурчание мистера Бимси. Он, правда, брюзжал не из-за того, что пить приходится чай, а не джин. (У Хэмфри Бимси была больная печень, и алкоголя он вообще не употреблял.) Старого ворчуна возмутило нечто, прочитанное им в утренней газете:
- Куда катится мир ?! Надо же - в депутаты по одному из округов баллотируется от лейбористов некий Питерсон. Так вот: его уличили в том, что он греховно сожительствует с какой-то особой сомнительного поведения, да ещё и прижил с ней незаконного ребёнка! И что думаете - он немедленно снял свою кандидатуру ?! Как бы не так! Опровергает разоблачения ? Ничего подобного! Спокойно, видите ли, заявляет, что политика - это политика, а его личная жизнь никого не касается. Куда только смотрят власти ?! Безнравственность на глазах охватывает все сферы!
Никто не вставлял реплик, поскольку и у Хакстейблов, и тем более, у миссис Бимси имелся опыт общения с этим человеком. И опыт этот доказывал, что начинать спорить с Хэмфри Бимси означает вызвать новый поток брюзжания. Пусть лучше выговорится - авось когда-нибудь, да замолкнет. Траск знал старика менее суток, но пришёл к тому же умозаключению. Лишь подумал: «Хорошо, что отсутствует Руфь, ей было бы особенно неприятно это слышать; ведь она, по сути, выступает в той же роли, что и подруга этого лейбористского кандидата Питерсона.»
Однако вскоре после окончания чаепития выяснилось, что такие мысли ворчание мистера Бимси вызвало не только у отставного майора. Как только Траск вышел на крыльцо покурить (предпочитал делать это на свежем воздухе), к нему подошла миссис Хакстейбл.
- Джордж, - обратилась Энн к Траску (жена Арчибальда и его же друг детства обращались друг к другу просто по именам), - мне бы поговорить с вами. Может быть, пройдёмся ?
Траск охотно согласился и взял Энн под руку. Вдвоём они свернули на боковую аллею.
- Джордж, - начала миссис Хакстейбл, - для меня не секрет, что в 1950 году вы пре-длагали Руфи выйти за вас замуж. И что она отказала вам в этом. Скажу совершенно искренне: я очень жалею, что она так поступила. К сожалению, я узнала об этих обстоятельствах слишком поздно, когда вы уже уехали. А не то попыталась бы помочь вам, убедила бы Руфь, что это для неё - хороший вариант… Да, наверное, её отпугнула большая разница в годах.
- Что ж делать, - вздохнул Траск, - не во власти человека стать моложе.
- Это, - также вздохнула Энн, - мы, женщины, чувствуем острее мужчин… Но я, собственно, хотела побеседовать не о прошлом, а о настоящем и о ближайшем будущем. Я уже знаю от Арчи, что он поведал вам о нынешнем положении Руфи. Скажите, Джордж: вы сильно её осуждаете ?
- Не её, - ответил майор, - а этого… как там его зовут ?
- Нэтэниел О’Коннори. Вы же имеете в виду её возлюбленного ?
- Да, именно его! Не пойму, как это терпит Арчибальд.
- Вы знаете, что Арчи нельзя назвать человеком решительным и склонным к активности. Но дело не только в этом, Джордж. Хуже, что упорство проявляет сама Руфь. Она попросту вбила себе в голову, что жить не сможет без этого своего О’Коннори. Я сама не раз принималась её увещевать, но пока - без толку. Я хотела спросить вот о чём, Джордж: как вы относитесь к Руфи на сегодняшний день ? Не к О’Коннори - догадываюсь, какие он вызывает у вас эмоции - а именно к ней.
Траск не спешил отвечать, гадая, какого ответа ждёт от него Энн. Но миссис Хакстейбл то ли намеренно, то ли случайно дала ему небольшую подсказку:
- Вы ведь любили Руфь ? Иначе бы не стали предлагать ей руку и сердце ?
Отставному военному ничего не оставалось, как дать утвердительный ответ.
- Я очень рада, что так, - сказала Энн, - но я задала вопрос в прошедшем времени. Хотелось бы знать, любите ли вы Руфь по сей день ?
- Да, Энн. - На сей раз ответ Траска прозвучал сразу.
- Не собираетесь ли вы снова предложить ей то, что предлагали в пятидесятом ?
"Что ж", - подумал Джордж, - "всё - одно к одному". Он сам намеревался возобновить своё давнее предложение, и жена Арчибальда, кажется, ждёт от него именно этого шага.
- Собираюсь, - ответил он напрямую. И добавил: - Собственно, я ехал в «Эвкалипты» с этой мыслью.
- Когда вы сюда ехали, - напомнила Энн Хакстейбл, - вы не знали ещё, как обстоят дела. Теперь знаете. Ваше намерение не изменилось ?
- Нет. Не изменилось.
Энн отошла на шаг от Джорджа, повернулась к нему лицом и сказала:
- Знайте, что я - ваша союзница.
- В каком смысле ?
- В том смысле, что я готова приложить все усилия, чтобы теперь Руфь не повторила своего отказа. Думаете, Джордж, меня саму не угнетает происходящее ? Ведь Руфь для меня - больше, нежели просто золовка. Я знала её, ещё не зная Арчи. Впрочем, мне нет нужды рассказывать историю нашего с ним брака, вам она известна.
Траск действительно знал то, о чём упомянула Энн. Она и Арчибальд Хакстейбл познакомились именно благодаря Руфи, которой тогда было тринадцать лет. Девочка училась в достаточно хорошей и дорогой женской школе, и брат часто приезжал навестить её. Естественно, пришлось Хакстейблу познакомиться и с её классной дамой (одновременно преподававшей точные науки), которую звали… Энн Диллингтон. Знакомство завершилось тем, что мисс Диллингтон превратилась в миссис Хакстейбл и перебралась в «Эвкалипты», став невесткой для своей бывшей воспитанницы.
- То есть, - продолжала миссис Хакстейбл, - Руфь достаточно близка и дорога мне. Отношения у нас доверительные. Поверьте, Джордж, я очень переживаю за будущее Руфи. И не слишком верю, что этот хлыщ действительно так уж жаждет стать её мужем. Арчи объяснял вам, в чём, по словам О’Коннори, состоит проблема ?
- Да, Энн. Его ирландская жена вроде как требует за согласие на развод слишком большие деньги, а у него их нет. - Выдержав маленькую паузу, Траск добавил: - Арчи, похоже, верит в эту байку. А вот я - не слишком.
Улыбнувшись, миссис Хакстейбл ответила:
- Мы с вами, Джордж, думаем в унисон. Арчи слишком прекраснодушен и склонен верить всем и вся. Вот если бы вы, к примеру, были женаты, но тяготились этим и жаждали освобождения от брачных уз, чтобы соединиться с любимой девушкой или женщиной, а ваша половина требовала с вас за свободу денежной компенсации - что бы вы сделали ?
- Не был в такой ситуации, так как ни разу не состоял в браке. Но чисто теоретически отвечу так: постарался бы заработать тем или иным путём, на худой конец - залез бы в долги…
- Вот именно! А что мешает так поступить Нэтэниелу О’Коннори ? Не вижу препятствий, Джордж. И тоже, как и вы, не до конца ему верю. Просто этому непорядочному типу, вскружившему голову девушке, нравится пользоваться её любовью, не беря на себя никаких обязательств. Этому надо положить конец. Самое лучшее - это если бы Руфь вышла за вас. Вы - зрелый человек, она была бы под вашей опекой. К тому же в вас можем быть уверены и мы, ведь вы - старый друг Арчи. Ну, и, - добавила Энн с лёгким оттенком смущения, - зная вас, дорогой Джордж, я уверена в том, что вы никогда не станете попрекать Руфь… известными фактами.
- Разумеется, не стану, - подтвердил Траск надежды Энн. - Если бы только Руфь согласилась…
- Может быть, - сказала миссис Хакстейбл, - мы вместе добьёмся этого. Кстати, и Арчибальд будет очень рад. Он ведь тоже переживает за Руфь - единственная сестра всё-таки. Притом - выросшая на его глазах.
----------------------------
*Австралия находится, как известно, в Южном полушарии Земли, а потому время Рождества - рубеж декабря и января - там является разгаром лета.
**Файф-о-клок (five o’clock) буквально означает по-английски «пять часов». Этим оборотом именуют традиционное в английский домах чаепитие в пять часов вечера. Некоторые придерживаются этой традиции и в доминионах.