Белка.
Мой старенький грузовичок, натужно завывая, поднимается на последний подъем перед деревенькой Устиновка. Он, грузовик, японская, праворульная машина, под названием «Дюна», досталась мне от прежних хозяев изрядно потрепанной, но не побежденной. И как многое японское, сделанное на совесть, служит долго.
Поднялись на подъем, едем дальше. Мир вокруг, разбужен весной, конец апреля. Нежнейшая зелень окутывает зеленой вуалью горы. Весна. Время перемен.
Последние сотни метров перед Устиновкой. Дорогу перебегает рыжая собачка, небольшая, видимо из мелких пород. Она растеряно оглядывается. Разворачивается, бежит назад, едва не попав под колеса. Я уже видел сегодня двух собак, куда – то спешащих по дороге. Что – то многовато на сегодня брошенных собак.
Как можно осудить человека, выбрасывающего на улицу собаку, я не знаю. Вообще, куда можно устроить, ставшую не нужной собаку. В приют для собак? Только породистую, да и то с трудом. А дворнягу? А в деревне? Вот и бегают по дорогам собаки.
Еду дальше. Мой путь лежит в поселок Кавалерово, наш районный центр. Там расположилась вся наша районная бюрократия, финансы и снабжение. Хочешь, не хочешь, а не обойдешься, без различных справок, банков, магазинов, больниц и прочего.
Подъезжаю к пригороду Кавалерово, селу Синегорье. Небольшая гора, здесь у нас принято называть горы сопками, расположилась, вопреки здравому смыслу, поперек долины. Раньше она упиралась в реку, и старая дорога вилась у подножия горы по берегу. Потом пришли строители дорог, взорвали скалу, срезали часть горы, выровняли, положили асфальт, превратив этот кусочек дороги из экстремального слалома в обыденный путь. Там где строители особо рьяно вгрызались в сопку, образовалась площадка - карьер, по краям заваленный валунами. Сопка, до сих пор мстит людям за свой истерзанный вид. В ночи, когда природа стонет под натиском очередного тайфуна, сопка сбрасывает на дорогу камни, которые поджидают машины зазевавшихся водителей.
Вижу, на краю дороги, напротив карьера, сидит собачка. Сидит, как сидят собаки по команде «сидеть». Масти белой, но не снежно - белой, а цвета деревенского молока, с желтизной. Ухоженная, и упитанная. На шее кожаный ошейник. Сидит, да и сидит, хозяина ждет. Выше по течению реки, и ниже есть съезды к реке и площадки для отдыха, там останавливается достаточно много людей.
Сделав свои нехитрые дела в Кавалерово, возвращаюсь домой. Подъезжаю к карьеру, и вижу – собака продолжает сидеть в той – же позе, на старом месте. Обеспокоенно вертит головой, провожая взглядом проезжающие машины. Не хорошее предчувствие посещает меня, похоже, эта собака тоже брошена. Еду дальше. Проезжаю Устиновку, начинаю въезжать на подъем, рыжей собаки, что здесь была - нет. Заезжаю. Дальше ровная, пологая дорога, на обочине что – то виднеется. Подъезжаю ближе. Мертвая собака. Рыжая.
Четыре брошенных собаки за день – это перебор. Одна из них уже погибла под колесами машины. Для нее все кончилось. Уж лучше так, чем бродить голодной, бездомной, брошенной своим хозяином.
Так выпало, что пришлось мне в тот год, довольно часто ездить в Кавалерово. То одно, другое, третье, а в неделю раз, иногда два раза, обязательно выезжал. И история эта, о брошенной собаке, растянулась на полгода. Как я уже упоминал, началась она в конце апреля, во время пробуждения природы от зимней спячки. В это время, по ночам еще очень прохладно, в глухих северных распадках сопок еще лежит снег, и холодный воздух, по ночам растекаясь по долине, превращается в плотный, сырой туман.
Еду, очередной раз в Кавалерово, сидит собачка, на обочине напротив карьера, вид у нее уже слегка потрепанный. Надо сказать, место, где сидит собачка, для остановки не удобное. Сплошная линия разметки, прижим реки оставил мало места для обочины, к тому же заросшей деревьями берег реки снижает видимость. Машины с шумом проносятся мимо собачки, а она провожает их растерянным и голодным взглядом, не понимая где хозяин.
Сначала я подумал, глупая тупая собака, из тех, которые могут без причины лаять всю ночь, а потом спать весь день, дожидаясь пока хозяин, принесет еду. По аналогии со своим псом, совершенно тупой дворнягой, досаждавшей лаем всей округе, и отравленной кем - то из соседей, решил назвать эту брошенную собаку Тобиком.
Через какое – то время я понял, нет, это действительно верная собака. Она ждала своего хозяина со стойкостью и героизмом. Я подумал – собаки они как люди, тоже разные. Одни тут – же найдя себе новых друзей, создав стаю, двигаются куда – то в неведомый нам путь. Другие, уничтоженные ударом судьбы, погибают. Третьи, не смотря ни на что, остаются верны своим идеалам.
Весна и сменившее его лето, а затем осень, не баловали нас погодой. Часто шли дожди, сопровождаемые ветром, река выходила из берегов, затапливая подъезды к реке, где собака добывала себе пропитание, выпрашивая его у отдыхающих людей. Тогда она переселялась в карьер, куда иногда заруливали на ночевку дальнобойщики.
Когда удалось подойти к собачке поближе, стало понятно, что она девочка, и пришлось переименовать ее в Белку. Люди подкармливали ее, но она, ни кому не доверяла, храня верность своему хозяину. Былой лоск сошел с нее, она сильно похудела, исчез ошейник. Возможно кто – то пытался поймать ее, и она выскользнула, оставив ошейник в руках этого человека. Может он просто соскользнул с ее похудевшей шеи.
По возможности, я тоже подкармливал Белку. Привозил ей супы, каши и другую домашнюю еду. Это было неудобно, хотя она и не уходила далеко от места, где ее бросили, найти ее было трудно. В поисках пищи, она переходила с одной стоянки на другую, и если была сыта, то крепко спала в своем укрытии. Где она спала ночью, и спала ли вообще, не знаю. Ночной лес полон жизни, в нем достаточно хищников; енотов, барсуков, лис. Нелегко приходилось маленькой, домашней собачке.
Позже, я стал кормить ее по другому, покупал в кафе пару, тройку пирожков с печенью. Большие, промасленные пирожки хорошо утоляют голод. Останавливался, звал Белку, и если она слышала меня, мчалась ко мне со всех ног. Она стала узнавать мой грузовик, выучила время, когда я проезжал, и уже ждала меня. Когда меня долго не было, она бросалась на встречу всем похожим на мой грузовик машинам.
Весна перешла в лето, приблизилась осень. Понемногу мы подружились с Белкой, но она, не позволяла приблизиться к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Иногда она была очень напугана, значит ее опять кто – то пытался поймать. Я надеялся, что когда придут холода, и ей станет совсем плохо, я сумею забрать ее домой.
Пришел сентябрь, золотое время года. Но в тот год, никакой радости он нам не принес. Бесконечные дожди лили на землю, реки вышли из берегов, затопив поля и сенокосы.
Вот в это время Белка исчезла. Напрасно я искал и звал ее. Логово на холмике в кустах, было пусто.
Через пару дней после ее исчезновения, на землю обрушился тайфун, смыв окончательно все следы. Я надеюсь, что за ней вернулся ее хозяин, ведь должна же быть награда за верность. Люди, не бросайте собак и кошек!
Эта история произошла год назад, но до сих пор, когда я проезжаю те места: карьер, стоянки, у меня щемит в груди, и я вспоминаю Белку, верную, маленькую собачку.
Апрель 2013-04-03