Тьма. Она окутывает город и прячет его в своих объятиях. Все что пряталось глубоко в душах людей, рвется наружу, заполняет собой пустоты. В такие мгновения люди стают теми, кем они есть на самом деле – зверьми, тварями которые готовы сожрать друг друга.
По улицам бродят хищники и их жертвы. Стервятники и падальщики – отбросы ночной поры. Но так долго не может продолжаться. Город рождает не только болезни, он рождает и вакцину. В одну из таких ночей и появится Охотник, которому суждено очистить город от скверны. Кто станет этим охотником неизвестно, но, то, что он появится, сомнению не подлежит!
Ночью Симмонса мучили кошмары. Такое случалось не часто, за двадцать лет роботы в полиции поневоле становишься бездушным, или слетаешь с катушек. Симмонс предпочел первый вариант. Но, черт побери, всю ночь подсознание играло с ним в извращенные игры. Перед глазами всплывали картины достойные занять свое место в Страшном суде. Он видел Джессику Крой, которая с жадностью пила из банки и краска, отвратительно красная, стекала по ее бледной шее, то картина менялась и Джессику уже мертвую нечто, чему нет названия затягивало в картину. Но когда голова покойницы повернулась в сторону детектива и могильным голосом произнесла:
- Он зовет меня из картины…
Симмонс проснулся в холодном поту. Придя в себя, детектив попробовал разобраться в собственных мыслях, не получилось. Решив, что на голодный желудок думать вредно, Симмонс прошлепал на кухню и налил себе виски. Глядя на янтарную жидкость в стакане, детектив усмехнулся.
- Что шотландский?! Лучшее виски делают в Ирландии! – процитировал Симмонс Лепрекона из одноименной картины. И добавил. – А уж тем более не в Канзасе!
На некоторое время в кухне повисла тишина. Справившись с поздним ужином, или ранним завтраком в виде двух стаканов виски безо льда, детектив грустно усмехнулся.
- Хорошо начинается день, хотя мое здоровье, это мое здоровье, моя печенка, это моя печенка… блин, что-то я цитатами говорить стал, пора на пенсию.
Посмотрев на часы, Симмонс даже присвистнул от удивления. Циферблат высвечивал двадцать минут пятого. Поняв, что ловить от судьбы подарка в виде сна уже поздно, детектив начал сооружать себе «на пожрать», как он сам выражался.
«На пожрать» оказался НАТОвским пайком быстрого разогрева, пару месяцев назад один его знакомый списал три ящика этого добра как поврежденного при транспортировке.
- Аллилуйя коррупция! – воскликнул тогда Симмонс. И был прав. По мелочам США представляли собой картину не лучше любой страны третьего мира. Но по мелочам. Хотя именно мелочи, незаметные нестыковки, проблемы были причиной чего-то более масштабного. Примеров полно. Мозг Симмонса угодливо подкинул ему причины Великой Депрессии, кризиса начала 80-тых, и того что он видел за окном уже четвертый год подряд.
Выйдя на улицу, детектив поморщился от сырости и сильнее закутался в плащ. Нет, он не был приверженцем стиля нуар в одежде, хотя и любил криминальное чтиво в стиле 30 – 50-тых годов, часто отожествляя себя с его мрачными героями, суровыми детективами, особенно в душе, на крайний случай в ванной. Вздохнув, Симмонс пошел к своему Шевроле Импала шестьдесят седьмого года, своей гордости. К автомобилю Симмонс относился с большей нежностью, чем к большинству знакомых, или меньшинству, как посмотреть.
Город спал. По лицу Симмонса проносились блики зажженных фонарей и редких витрин. Улицы были практически пусты, но он знал, что такими они выглядят только на первый взгляд.
Дверь участка ему открыл сторож.
- Что-то вы сегодня рановато детектив, - зевнул сторож. – никак бессонница?
- Вроде того Чарли, - усмехнулся Симмонс. – хоть кто-то из нас такой ерундой не страдает.
Сторож, молча, улыбнулся в ответ и запер двери. До рассвета оставалось два часа…
Кресло со скрипом прогнулось под тяжестью тела. Симмонс отхлебнул кофе, и посмотрел на рабочий стол, захламленный мусором. Вздохнув, он просто смел всю кучу на пол и с облегчением устроил на столе ноги. Прихлебывая кофе, детектив наслаждался тишиной своего кабинета. Последние лет пять он был ему роднее постылой квартиры. Поймав себя на том, что смотрит в одну точку, Симмонс сфокусировал зрение и прочитал название папки, которую гипнотизировал. Заинтересовавшись, он поднял ее.
Конрад Вежбовски юрист. К делу прилагалась внушительного размера записная книжка, которую Конрад использовал как дневник, причем довольно педантичный.
Дневник Конрада Вежбовски, юриста:
Конрад осторожно приоткрыл дверь в ванную. В последнее время ему начало мерещиться, черт знает что. Особенно часто пауки, а пауков Конрад не любил, даже больше чем юристов (к коим себя причислял), врачей (особенно психологов и иже с ними), почтальонов, разносчиков пиццы и прочей гадости, детей, стариков и вообще всех, в том числе презирая заодно и себя любимого. Да, Конрад разрывался между любовью и ненавистью к своей персоне, это-то его и беспокоило, эта причина толкнула его на изучение юриспруденции, в ней он видел весь смысл своего никчемного и великого существования. Но пауков он все, же не любил больше всех. Пауков в ванной не оказалось. Облегченно вздохнув, он подошел к зеркалу.
- Да, ну и видок у тебя… - протянул Конрад. О своей любви-ненависти он мог распространяться часами, были бы слушатели. Так как единственным слушателем был непосредственно мистер Вежбовски, то и диалоги происходили приблизительно в таком духе:
- Как дела Конрад? – панибратски спрашивал юрист свое намыленное лицо.
- Все замечательно, мистер Вежбовски, сер! – подобострастно отвечало отражение.
- Что-то ты грустный, какой-то Санта? – подкалывал Вежбовски отражение.
- Никак нет, сер! – отвечало отражение.
И так до бесконечности. Основательно поунижав свое второе я Вежбовски со свежими силами, и поганым настроением шел на работу.
Робота у Вежбовски была как робота – ничего экстраординарного. Восьмичасовой рабочий день, во время которого Конрад выслушивал десяток клиентов, половину посылал к чертовой матери (так он называл свою коллегу Люси Севидж), а вторую половину разделял между собой и помощником Беном Арчи. Арчи подобострастно выслушивал полагающихся ему клиентов и назначал встречу, а Конрад разводя руками говорил заученную фразу: «Сер (мэм), к сожалению, ваше дело не относиться к моей компетенции». Какова компетенция мистера Вежбовски, этого не знал ни господь, и даже сам Конрад.
Часы пробили шесть, и Конрад с облегчением захлопнул лэптоп.
- До свидания, мистер Вежбовски! – улыбнулся Арчи и скрылся за дверью.
- До завтра, мистер Вежбовски! – вяло промямлил Конрад. Он никогда не здоровался и не прощался с Беном, так как считал, что зарплата с лихвой покрывает все недостатки его босса.
Да, странностей у мистера Вежбовски хватило бы и на двоих Симмонсов или четырех Патриков «Старки» помельче. Но что поделаешь, уж таким он родился и менять себя не собирался. Пробарабанив на крышке лэптопа незамысловатую мелодию, Конрад двинулся к выходу.
- Ого! Тут что терминатор прогулялся?!
Оклик оторвал Симмонса от чтения. Детектив устало потер глаза и поинтересовался:
- Спасибо за комплимент, я то себя больше к Рембо приравнивал, а собственно который час?
- Девять, - пожал плечами Патрик
- Кофе остыл…- хмуро пробормотал Симмонс. – будь другом, сбегай за новым.
- Ого! Тут точно терминатор прогулялся, что б суровый детектив Джон Симмонс назвал кого-либо другом… - многозначительно сказал Патрик и исчез за дверью, но сразу просунул назад голову.
- Там среди завалов флешка, это такая черная штучка, ребята из оперативного скинули записи с камер наблюдения покойника! – сказала голова, и, уклонившись от пролетевшей папки, скрылась за дверью.
- Вот свинтус! Я его другом назвал, а он «черная штучка…»! В штанах у тебя черная штучка! Вот позвоню Мелиссе и расскажу о твоих отношениях с Бобби Коксом!!!
Мелисса была невестой Патрика, весьма ревнивой невестой, но он ее любил. Лично Симмонс давал их браку оптимистичные полгода. По его заверениям Мелисса, если не убьет Спарки в первую брачную ночь, откусив ему голову, то точно заподозрит в фривольных отношениях с убиенными из морга. Патрик слушал рекомендации шефа, но не поддавался. Относительно Бобби Кокса. Этот афроамериканец, кстати даже Word подчеркивал это слова красным, занимался мелким сбытом того самого кокса за который и получил прозвище. Симмонс раз, за разом оформляя этого неудачника, в графе национальность писал нигра. Руководство грозилось анальными карами, но Симмонс был упертей. В суд Бобби подавать боялся, зная, что детектив просто замочит его по-тихому и сбросит в канализацию. Не то что бы за детективом числился такой грех, но слухи ходили.
За такими мыслями Симмонс приступил к разгребанию завалов в поисках «черной штучки». Выудив из кипы листов флешку детектив с чувством выполненного долга сел за компьютер. Пока тот шумел, загружаясь, детектив отхлебнул кофе, просто по привычке, после чего высказался о вкусе, цвете и консистенции данной субстанции так, что засох бы и фикус. Правда, фикус засох месяц назад. Симмонс подозревал, что в тот раз кофе тоже остыл.
Скрипнула дверь и в кабинет зашла спина.
- Привет спина! – поздоровался Симмонс
- И тебе не хворать голос из-за стола! – ответил Патрик. – я тут бегал в забегаловку через дорогу, там варят отменный латтэ!
- Ну, давай свой латтэ, и садись, будем смотреть новый боевик фабрики грез. Бюджет шесть миллионов мертвых енотов.
Скрип башмаков оповестил о том, что их хозяин подошел к зеркалу.
- Будем прощаться? – игриво спросил Конрад свое отражение.
- Думаю да, - ответило зеркало на стене.
- Ну что ж до завтра! – махнул рукой на прощание Конрад.
- До завтра! – ответило зеркало. – Хотя нет прощай!
- Прости, что?
- Ничего, - ухмыльнулось отражение. – посмотри как сегодня сияют звезды, Конрад!
Мистер Вежбовски, косясь в сторону зеркала, осторожно подошел к окну.
- Открой его, а то ничего не увидишь! – донеслось из-за спины.
Конрад послушно распахнул панорамное окно своего офиса, находящегося на пятнадцатом этаже и посмотрел на небо. Оно переливалось яркими красками, сияло бриллиантами невиданной красоты. Конрад изумленно разглядывал сие чудо и не слышал, как за спиной мягко опустились на пол туфли из крокодильей кожи, такие же, как носил он сам. Из забвения его вывел шепот.
- Прекрасная ночь для полетов, не правда ли, ничтожество?..
Симмонс криво усмехнулся, юрист был параноиком. По офису были размещены камеры видеонаблюдения. Покойник открыл окно, минуты две любовался смогом, и под занавес прыгнул. Правда, этот момент, смущал детектива некоторой неясностью.
- Слушай, Патрик, мне только кажется или что-то тут неправильно?
- Где? – серьезно спросил Патрик.
- Вот сам не пойму. Стоял, стоял и прыгнул. Что человеку не хватало?
- Дурак, - резюмировал Патрик. – закрываем дело?
- Нет, погоди я еще подумаю, а латтэ твое – говно!
- А зачем вы его все выпили?!
- Люблю себя гавнецом побаловать, видишь ли. Сбегай-ка в оперативный. Пусть ребята нароют информацию на его помощника, как его там? А, Бен Арчи! Кто таков, с кем живет и кого… ну ты понял.
- Так точно! Я мигом!
- А вот мигом как раз и не надо, - сказал Симмонс. – мне одному надо побыть, а то башка плохо варит.
- Понял, спешить не буду! – Патрик исчез за дверью.
Симмонс приступил к перематыванию записи, пытаясь нащупать то несоответствие, что мозолило ему глаза. Спустя двадцать минут и полусотни просмотров этого эпизода, у Симмонса отвисла челюсть. Юрист выпрыгнул как человек, которого толкнули силой! Он упирался ногами, но что-то было сильнее, и заставило его спикировать с пятнадцатого этажа. Правда, разбился он совсем не по Голливудски - башкой об асфальт.
- Так, в призраков я не верю, внезапный порыв ветра двухсотфунтовую тушу не унесет – отметаем. Что остается в результате? Ослиная жопа… Стоп! – Симмонс полез в папку с делом. Выудив дневник, он стал листать.
… доктор посоветовал бывать чаще на свежем воздухе, надо же не уж то кому-нибудь это помогло? Ну, посоветовал – попробуем! Свежий воздух – основа хорошего самочувствия. Да, где ж выкроить, время?
Конрад весь день мучился этим вопросом. В последнее время, этого самого времени никак не хватало. То клиенты заявятся раньше назначенного, то сам юрист куда-то спешит. Но вот сегодня вечером… да, пожалуй, именно вечером можно и воздухом подышать, а также прогуляться в парке. Порешив на этом, Конрад поставил в дневнике точку и закрыл его. Это была последняя запись Конрада Вежбовски, юриста по профессии и сволочи по жизни.
- Похоже, юристик не мог решить как ему лучше дышать этим самым воздухом, - ухмыльнулся Симмонс. – впрочем, а я когда им дышал? Вот так не соблюдение режима приводит к летальному исходу.
Вздохнув, Симмонс встал из-за стола и потянулся. В спине хрустнуло, детектив чертыхнулся и полез в ящик стола за мазью. Натирая спину, Симмонс думал о превратностях судьбы, о человеческом роке и о скором ревматизме от сидячей работы.
- Да, я такой!- важно сказал Симмонс своему отражению в мониторе. – Тьфу, блин, уже как юристик начал. Так пора домой.
Симмонс запер кабинет, и устало направился к выходу. Такие дела его утомляли. Вроде все нормально – суицид, он и в Африке… но какая то заноза буравит мозг, и мешает, мешает, мешает! Рука не поднималась закрыть дело, пока была не ясна роль Бена Арчи.
- На улице дождь, детектив! Донеслось до Симмонса. Детектив только ухмыльнулся. С каких-то пор Финикс стал городом дождей. Нераскрытые преступления, усталые детективы, вечная ночь и дождь, впору фильм снимать.
- Спасибо! – ответил Симмонс. – я все равно на машине.
Слегка промокнув, Симмонс устроился на сиденье, и включил зажигание. Мотор ответил ему урчанием. Детектив посмотрел по сторонам. Напротив горело огнями кафе. Присмотревшись, Симмонс заметил знакомое лицо. Проведя рукой по стеклу, Симмонс узнал Патрика, который сидел за столиком. Не один.
- Так, так, а не мисс ли это Мелисса? – вслух пробормотал Симмонс. – пойду, настроение испорчу им, что ли.
Заглушив мотор, детектив выбрался из автомобиля, и насвистывая веселую песенку двинулся в сторону кафе. Заведение встретило его теплом, шумом и запахами. Симмонс направился в сторону влюбленной парочки. Сев возле Патрика, Симмонс отхлебнул из чашки, которая попалась ему под руку.
- Опять латте? Я же сказал, что это гавно, пардон, какашка. Кстати, привет Мелисса! Ты ему еще голову не откусила?
- Я тебя тоже очень рада видеть! – улыбнулась Мелисса. – Дядя Джон, а что вы тут делаете?
- Вам нагадить пришел, - искренне улыбнулся дядя Джон. – профессиональный взгляд сразу выделил сию прыщавую рожу (палец указал на Патрика) среди прочих, ну и милую мордашку моей племянницы.
Лирическое отступление. Симмонс, действительно, приходился Мелиссе дядей, вернее, двоюродным дядей. Но так как своих детей у него не было, то вся опека доставалась малышке Мелиссе, когда та приезжала в гости. Малышка выросла и однажды встретила Патрика. Симмонс был не против. До их встречи, Патрик работал с детективом уже восемь лет и зарекомендовал себя с лучшей стороны. Симмонс тоже не относил себя к киношным «одиноким волкам» и такого напарника отпускать не собирался.
- Ну, что подумали в мое отсутствие? – поинтересовался напарник.
- О чем? – не понял Симмонс.
- О деле! Закрываем или как?
- А, ты об этом! Нет, ты дело достал? – спросил Симмонс, бесцеремонно прихлебывая латтэ Патрика.
- Ребята обещали до завтра подогнать, у них тоже завал.
- Понятно. Ну, что так и будем сидеть или пожевать чего закажем? – грустно сказал Симмонс, смотря в опустевшую чашку.
- Конечно, дядя Джон! – Мелисса схватила меню. – Вы будете яйца-пашот, бекон и молодой картофель?
- А яиц по-бенедиктски нет? - с надеждой поинтересовался Симмонс.
- А разница? – искренне удивился Патрик.
- Ламер, - хмыкнул Симмонс, демонстрируя знание лексикона.
- По-бенедиктски, к сожалению, нет.
- Ну да ладно, давай что есть! – махнул рукой Симмонс.
Мелисса подозвала официантку, и передала ей заказ.
- Кофе не забудьте! – бросил вслед Симмонс.
- Над чем работаете? – поинтересовалась Мелисса, пока они ждали заказ.
- А, что Патрик тебе не рассказывал?
- Нет. Мы стараемся о работе не говорить, - смущенно сказала Мелисса. – думаю так лучше.
- Ваше право! А работа… тут один юристик решил полетать на сон грядущий, да только забыл, что он не Том Круз, вообщем всмятку. Одно меня смущает – выпрыгнул он странно. Упирался, но прыгнул.
- Упирался? Разве самоубийцы так делают?- поинтересовалась Мелисса.
Патрик тоже придвинулся поближе.
- Обычно, нет. Разве когда умирать не хотят. Говорю, мозг закипает! О, ужин!
Официантка принесла блюда и расставила на столе. Симмонс накинулся на них, а Меллиса с улыбкой смотрела на это.
- Дядя Джон, ты снова свои полуфабрикаты ешь? Смотри, зайду, выгребу все из холодильника на помойку!
- Только не соседу! – в притворном ужасе воскликнул детектив.
Так смеясь, и подкалывая друг друга, они просидели до закрытия заведения. Отказавшись проехаться с детективом, влюбленные покинули Симмонса возле автомобиля, и пошли прочь. Улыбка медленно погасла на его лице. Взгляд детектива остановился на тусклом мигающем фонаре, одиночество снова занимало свое законное место в душе Джона Симмонса.
продолжение http://www.proza.ru/2013/04/02/1400