Прошло несколько дней, и я уже свыкся со своим Счастьем. Жена, выплевав все, что думала обо мне - кобеле и рыжем недоразумении, начала проявлять заботу и даже иногда играться с котенком. Малый, увидев живность в доме обрадовался несказанно. На удивление, даже не отфутболил его, а попытался погладить. И даже когда испуганное чудо легонько царапнуло, он лишь поморщился, но не пнул котенка. Чудеса…
Я и сам ощущал, что крохотное пушистое создание как-то странно на меня действует. Я, как сахарная вата на солнце, понемногу таящая и оставляющая сладкий след на руках, захотел стать лучше и что-то изменить. Сегодня с утра, проснувшись раньше обычного, решил приготовить завтрак для жены. Ну, как завтрак, пожарить яйца. Я не кулинар, поэтому яичница получилась с небольшими кусочками скорлупы, немного подгоревшая и порванная. Чтобы скрыть неэстетичный вид, я сверху обильно полил майонезом и кетчупом. Вроде красиво. Правда, восторга у жены это не вызвало. Обозвав меня безруким остолопом, она выбросила все в мусорное ведро. Но, я не обиделся, а достал деньги и протянул ей со словами: «пойди, купи себе новые туфли». Ее лицо было высшей наградой: удивление, ненависть, что-то похожее на благодарность и полное отупение. Приятно было наблюдать. Затем, пораньше выехав из дома, поехал к теще, по дороге заскочив в магазин.
Когда, громко щелкнув замками, тяжелая бронированная дверь открылась, я увидел перекошенное лицо Жозефины Викторовны.
- Тебе чего? – зло прошипела она и тут же испуганно спросила: - что-то с ребенком?
- Доброе утро, мама, - я протянул ей букет мелких хризантем. – Просто решил заехать перед работой.
- Ты пьян? – она прищурила один глаз и с подозрением потянула воздух носом. – С утра накатил? Так и знала.
- Да чего же вы, как наше правительство, так не любите простых людей? – я вздохнул, но продолжал держать в протянутой руке цветущий веник. – Я просто захотел подарить вам цветы.
- Они отравленные?
- Не говорите ерунды. Вы не американская родственница, в смерти которой я мог бы быть заинтересован. От того, что вас не станет, мне нет никакой выгоды. Скорее вред.
Теща подозрительно уставилась, явно ожидая продолжения моего монолога, все еще стоя, уперев руки в дверной проем, как бы защищая подступы в квартиру от надоедливых рекламных агентов.
- Если вас не станет, мне самому придется выслушивать все безумные мысли вашей дочери. А я этого не выдержу. Так что – живите, мама.
- Не хами, парниша, - только и смогла сказать, успевшая уже задолбать за последние две минуты, теща.
- Я и тестю презент принес, - и достал бутылку хорошего виски. – Вот.
- Ты совсем придурок или просто хочешь всех уморить? - ее и без того маленькие глазки, превратились в щелочки. – У него же язва! Ему нельзя пить!
- Бля! Да что с вами? – я разозлился не на шутку. – В кои то веки я решил к вам прийти и оказать небольшие знаки внимания, как вы тут же набрасываетесь на меня.
Жозефина Викторовна живо протянула руку и выхватила букет и бутылку. Я, покачав головой и махнув рукой, пошел вниз по ступеням. Вот семейка. Что мамаша, что дочка. Как я мог так лохонуться?
- А белые хризантемы, между прочим, покойникам приносят, - донеслось мне в след.
- Да идите вы, мама, в… - я осекся и через секунду закончил «послание»: - ботанический сад. Нарвите себе сами гербарий.
Хлопнув дверью подъезда, я уселся в машину. Что за народ? Почему, когда хочешь стать добрее и внимательнее, тебя обливают помоями и вешают табличку «неудачник»? Это таковы правила жизни? Настроение было дерьмовым. Хорошо, что малый утром еще спал. Иначе на мое предложение сходить в зоопарк и от него бы получил чайную ложечку говна. Стоп! За всей этой романтикой забыт дома папку с рекламным проектом ресторана «Чайник». Черт! Придется возвращаться… Сердясь на свою забывчивость, резко стартанул и полетел назад домой.
У нас во дворе много даунов-автомобилистов и каждый считает своим долгом подгадить другому. Вот и сегодня, какой-то крендель своим внедорожником стал, как суши в горле, то есть поперек. И кто таким мудакам права выдает? Это же надо, машину купил, а «ездить» не купил. Зато номера блатные – восьмеречки, сука. Чертыхнувшись, я еле припарковался у соседнего подъезда, быстро взлетел на этаж, и, достав ключи, попытался открыть дверь. С обратной стороны в замок был вставлен ключ. Что за ерунда? Я позвонил и стал дожидаться. Через минуту послышался поворот ключа, и на пороге возникла моя благоверная.
- Микки? Ты чего? – раскрасневшаяся и взбудораженная, она стояла в дверях и не собиралась отходить.
- А ты чего такая? Ты что, заболела? – я попытался протиснуться в квартиру. – Ну же, дай пройти.
Она, ошалело глядя на меня, все таки посторонилась и я, не снимая обуви, направился в комнату.
- Ну, я тут уборку затеяла…
- А чего телевизор так громко кричит?
- Ну… я аэробику делала, вот и вспотела, а звук не успела приглушить, - лепетала она продолжая сопровождать по пятам. – А ты что хотел-то? Что-то забыл? Ты погоди, я сама найду, - все кудахтала она, дыша мне в спину.
- Так, мать. Иди и занимайся своими делами, я только за папкой.
Вытолкав ее из комнаты, я полез на полку за документами. В этот момент раздалось жалостливое «мяу» и я оглянулся. Это был голос Счастья. Странно, за все дни, сколько он у нас, я ни разу не слышал, чтобы он издавал какие либо звуки, кроме писка.
- Малыш, ты где? – я стал на четвереньки и заглянул под диван. – Кис-кис, иди сюда, - протянув руку и пошарив по полу, я попытался дотянуться до котенка. – Ну, что же ты такой упрямый?
Стоя в позе табурета, я долго еще махал рукой вслепую, пытаясь нащупать Счастье. Поняв, что ничего не получится, я встал на ноги и, подхватив за перила, рывком сдвинул диван в сторону. Прижавшись к плинтусу, в углу сидело рыжее чудо. Я протянул руку за ним и замер: рядом, как искрящийся осколок бутылки на асфальте в солнечный день, лежал белый обрывок бумаги. Он! Это тот самый листок, на котором почерком Дена были выведены стройные ряды цифр и букв. Не веря, что это правда, игнорируя котенка, я схватил клочок бумаги и впился глазами, стараясь запомнить каждую цифру. Неужели? Как он здесь оказался? Просто чудеса…
В этот момент опять раздалось «мяу» и я, подняв глаза, увидел, что мое Счастье спокойно сидит посреди комнаты и облизывает лапку. Улыбка просто разорвала мое кислое лицо.
- А ты действительно – счастье, - присев возле пушистого комочка я стал гладить его. – Кто бы мог подумать. И как ты нашел эту бумажку?
В этот момент в комнату заглянула жена, просунув голову в приоткрытую дверь.
- Микки, ты чего так долго, - и осеклась, увидев меня посреди комнаты на корточках возле кота и диван, стоящий поперек. – Ты чего тут устроил?
- Я сейчас уберу…
- Нет, не нужно, - выкрикнула жена и, мотнув головой, ударилась в дверной косяк, - я сама.
- Тебе не больно, - обеспокоено спросил я, вставая на ноги и крепко сжимая в руке заветную бумажку, - Может…
- Все в норме, тебе на работу пора. Ты беги. Я сама. И диван. Ага, - скороговоркой пропищала она и начала легонько подталкивать меня в спину. – Ничего страшного, мне не тяжело. А ты – опоздаешь.
- Но котенок…
- Я покормлю. И поиграю. И покупаю.
- Купать не нужно.
- Хорошо. Не буду. Просто спать положу. Ты беги.
Дивясь таким переменам, но, все же спеша на работу, я подхватил папку и вышел из квартиры.
- Хорошего дня, - контрольный в уши от любезной жены меня шарахнул так, что я чуть не слетел с лестницы. Неужели яичница на завтрак и пара сотен на мелкие расходы из монстра делают фею? Мистика…