Игра Слов
Туманная равнина, озаряемая восходящим Солнцем, казалась спящей загадкой. Первые теплые лучи нежно ласкали листья редких кедров. Несмотря на раннее утро, было тепло и душно, что, само по себе, обычное явление для этих мест. Лишь снежные верхушки гор Антитавра напоминали о северных холодах и колком морозе. Колосья травы, нетронутые человеком, поразительным разнообразием покрывали пологие Анатолийские холмы, тянулись к небу в своей бесконечной борьбе за свет.
Через долину, сквозь гущу разноцветья, шло стадо антилоп, тонких и грациозных, пронзительно осторожных, как циркач на канате, каждую секунду играющий в русскую рулетку с земным притяжением.
В высокой траве, ничком, лежал человек в блестящем серебристом костюме, цельном как скафандр астронавта. Вокруг него причудливым образом свились в кольцо колючки, а окружающая трава выглядела болезненной и серой. Легкий пар отчетливо выделялся в окружающем пространстве. Казалось, будто сами саламандры изрыгнули несчастного из огненных стихий.
Антилопа осторожно подкралась к человеку, пытаясь унюхать незнакомый подозрительный запах. Вдалеке послышался глухой львиный рёв. Пронзив воздух, он с рокотом прокатился по спящим холмам. Антилопа, резко сорвавшись с места, помчалась в испуге вслед за стадом. Рука человека дрогнула, мышцы напряглись как сталь, в легкие ворвался калейдоскоп запахов, столь ярких и чистых, что кружил голову. Мысли вихрями охватили сознание, не представляя даже малейшей возможности в них разобраться.
Он медленно поднялся и сел на корточки, обхватив голову руками.
- Черт! И зачем я только на это согласился… Ощущение такое, будто падаешь в горящем вертолете с глубокого похмелья… - как-то особенно отчетливо пробежала мысль в его голове…
- Боже, где я вообще нахожусь??? – со стоном произнес человек.
В ответ он услышал лишь новый раскат грозных львиных восклицаний, заставивший его перевести замутненный взгляд со своих страданий на внешний мир.
Новый вихрь из кусков мыслей захватил его разум.
Два шлепка по щекам…зрачки расширились…выражение безграничной радости нарисовалось на лице человека.
- Получилось!!!! Неужели получилось! Великая Вселенная, этого не может быть…столько попыток, столько неудачных попыток, когда я хотел уже все бросить и вот…получилось!!!!
Человек вскочил на ноги и принялся внимательно рассматривать окружающий его мир. Поля, холмы, леса до горизонта одна лишь природа, чистая девственная природа. С севера всю эту красоту окаймляли великолепные снежные горы.
Внимательно оглядев местный пейзаж, человек поднял левую руку, приложил палец к запястью и произнес: «Где я? Когда я?»
Мысли до того лихо метавшиеся в голове, упорядочились, разум сосредоточился и гулкий металлический голос в его голове произнес:
- Добрый день, мистер Кан. Поздравляю с успешным началом работы над Вашим захватывающим проектом. Рад быть Вашим помощником. Отвечаю на Ваш первый, вопрос. Вполне разумный стоит заметить….
- Я тебя знаю всего полминуты, но ты меня уже раздражаешь, - скривил лицо человек.
- …понял шеф! – ответил робот в голове менее скрипучим, мелодичным голосом, - Вы находитесь в Северной Сирии, в предгорьях Антитавра, в 48 километрах к северу от будущего города Алеппо. Год…секундочку…
Робот ненадолго повис.
- Нуууу???? – прокричал человек в нетерпении и тут же выругался - Адское дитя деда Билла!
Прозвучал недолгий, но очень мерзкий писк (следует учесть тот факт, что все это происходило в голове несчастного человека)…
- Простите, мистер Кан… произошла неприятная оплошность в расчетах…
- Не понял, что ты имеешь ввиду? – раздраженно произнес человек.
- Понимаете, в результате Вашей телепортации произошел небольшой сбой в одноразовом хронологическом механизме и…
- Короче!
- В общем, Вы пролетели несколько дальше, чем требовалось.
- И насколько?
- Совсем немного… - робот произнес это с умопомрачительной скромностью и даже, на удивление, стыдом в голосе…
- Ах, ты мерзкая ржавчина! Отвечай когда я, тьфу ты, где я, в каком я времени?! – прокричал человек столь неистово, что даже хищные Антитаврские орлы от испуга попадали со скал.
- Простите меня, сэр. Мои механизмы такие, какими их создали, я лишь пользуюсь ими… - укоризненно произнес робот, – тем более, что они исключительно энергетические.
Человек стал нервно ходить туда обратно по прямой протоптанной в траве линии. Прошло несколько минут глубоко молчания. Он собрался с духом, успокоился и спокойно произнес, не переставая ходить:
- Какой сейчас год робот, по нашей самой обычной человеческой системе летоисчисления, надеюсь, хоть она у тебя не сбилась вкрутую, как яйца в кастрюле?
- Нет, сэр. Я не пользуюсь кастрюлями. Сейчас всего лишь 15 343 год до нашей эры, сэр, - весело пропел робот.
Человек резко остановился. Выражение неприкрытого удивления поразило его лицо вдоль и несколько поперек.
- Знаешь робот, - очень тихо произнес он, - не будь ты частью меня, я бы тебя здесь зарыл навек, вот в этой самой свежей нетронутой целине! - к концу предложения его голос сорвался на истерический крик.
- Бездарности, руки у них не из нужной оконечности растут…Что я тут делать буду, у меня точка отсчета задания на 3700 лет позже! Что мне тут 3700 лет делать, с дикарями кабанов по лесу гонять?! Робот! Отвечай, что мне делать?!
- Хм, сэр, у Вас есть возможность впадения в летаргию, но для этого необходимо одно условие…
- Какое? – прервал его человек.
Сзади послышался шелест травы и резко оглушающий львиный рев. Мистер Кан обернулся и безмерно удивился, второй раз за день. На него смотрел большой матерый саблезубый тигр.
- Странно, - подумал человек, - чем же тогда отличается рев саблезубого тигра от рева обычного льва? - секунду они смотрели в глаза другу друга, удивленные человеческие и пустые голодные тигриные, - Видимо ничем…
- Кушать хочется, - подумал тигр и прыгнул на человека, казавшегося ему самым лучшим деликатесом за последний месяц.
- Вот и прекрасно, не придется ничего объяснять, - подумал робот и спокойно перешел в спящий режим.
С севера уже не тянуло таким холодом как бывало когда-то и тигру становилось некомфортно, он уходил все дальше и дальше к горам, навстречу жестокой судьбе…
1. Начало Разумного
«That's not the beginning of the end
That's the return to yourself
The return to innocence»
(с) Enigma
Вечерело. Легкий ветерок повеял теплом с юга. Охотники плотной группой шли со стороны гор, тащили лесную добычу, единственную в сухой сезон пищу, спасавшую поселок от голода. Последние лучи солнца озарили вершины грязных соломенных построек на краю поселения, когда охотники вошли.
Поселок был небольшой всего лишь дюжина домов у подножья холма, у самой излучины реки. Все его жители поколение за поколением занимались охотой и сбором ягод. У самого подножия стояло крупное здание, плотно прикрытое ветками сверху. Здесь был племенной склад, где хранились все запасы еды поселения. Охотники один за другим зашли в здание и сгрудили кабаньи туши в одном из его углов с углублением в холодной земле, напротив корзин с плодами.
В середине дома стоял небольшой деревянный идол в виде льва с человеческой головой и крыльями и небольшой лодочкой над головой. Каждый из охотников поочередно подошел к нему и, прошептав несколько невнятных слов, положил приношение, кто ягоды, кто мелкую дичь, добытую во время охоты. Низко кланяясь, они, не поворачиваясь, задом выходили наружу.
Сумерки тягуче обволакивали поселок. Маленькие дети, наполнявшие день своим визгом, один за другим пропадали в соломенных хижинах, оставляя огромный мир тишине и стрекоту светлячков.
Он стоял в бесконечный раз наблюдая эту безмятежную картину с холма, нареченного Пуповинной горой. Странное название для холма. Что может быть схожего у него и пупка. Ни форма, ни причина не говорила о какой-либо связи. Однако значение ему было ясно уже давно. Эти люди внизу, простые как дети, обученные лишь добывать пищу, есть и размножаться, они были искренни в своей простоте. Именно она, уподобляя их детям, оставляла открытым их разум, позволяла увидеть то, что ему не под силу, всю невидимую взаимосвязь всего сущего в мире. И этот холм, самый высокий в округе, однажды замеченный неким предком этих охотников был избран ориентиром их жизни и пространства. Он олицетворял собой связь, священную связь матери-земли и этих людей.
Бесконечная пустота окружающих долин рухнула под звуками мерных ударов. Шаман начинал свой вечерний обряд обращения к богам.
На холме, в самой его середине стоял круг из дюжины базальтовых Т-образных камней окруженный такими же каменными лавками. Каждый камень был отмечен символическими изображениями животных. Особо выделялись кабан, лиса, лев и олень, заслужившие почет у охотников этих мест с давних времен.
Ритуальные костры, горевшие в центре круга, придавали происходящему мистический оттенок, блики огней как безумные метались по каменной клетке.
Время бесконечно тянулось, а люди все собирались и собирались, постепенно откладывая свои дела в угоду высшим силам ночи. Он смотрел заворожено, каждый раз как впервые. Как спокойны они и как сосредоточены, важнее этого ритуала нет для них ничего.
Он вспоминал тот день, когда впервые появился здесь ведомый наитием. Как осторожно и опасливо приняли его эти люди, чрезвычайно замкнутые в своем маленьком мире. Тогда это были простые кочевники, и если бы не его этническая похожесть, пусть и с примесью своего мира, его бы просто убили, и ему пришлось бы снова ждать другого повода и образа для продолжения эксперимента. Средиземноморцы… они и в его время здесь еще преобладали. К счастью в тот день случилось затмение…случайно ли? Он не верит в такие случайности. И все же у них был хороший шаман, чрезвычайно мудрый человек для своего времени. Он что-то видел в нем и по его воле он здесь. Потом он освоился, понял их язык, чрезвычайно простой. А они приняли его, признали своим. Даже не пришлось выбирать себе кличку, как это принято в их обществе. Благо имя его созвучно со словом единым для всех человеческих праязыков - Кан…кун, слишком близко, и кличка Пёс прижилась. Старый пёс, он видел, как шаман постигал то, что никому из них не давалось, настоящий пассионарий. Именно он своим наитием собрал их вместе, заставил осесть и сам того не понимая побудил свое маленькое племя к развитию, к началу цивилизации. Он начал возводить эти камни, первые камни храма, остановившего бесконечный ход степных кочевников, с тех пор прошло уже 67 лет…
Наконец люди собрались, заполонив окружавшие лавки. Шаман, немолодой, третий последователь. 25-й год, как же мало они тут живут, подумалось ему. Костры ярко полыхнули пламенем, боги поглощали свои дары, те жалкие остатки пищи, которые еще способно было собрать племя. Завораживающее зрелище. Огонь всегда затягивает, на него можно смотреть вечно. И он смотрит, а шаман тем временем отчаянно отстукивает ритмы своего бубна, изо всех сил стараясь докричаться до Богов. Периодически ритм поглощается громогласным ритуальным пением с просьбой дождя, пением разрывающим воздух десятками глоток мужчин и женщин. В них нет ни страха, ни благоговения, лишь недовольство детей, невольно обиженных нерадивым родителем.
Где-то внутри завибрировало, заиграло в такт ударам бубна. Движения музыки начинают плясать внутри, и он присоединился к ритуалу. Шаг за шагом, все уверенней с каждым движением. Бесконечная волна, иррациональная, побудительная захватывает разум. Мысли рассеиваются оставляя место мотивациям тела и его летящему движению. Удар за ударом, по воле ритма он кружится и кричит эти странные, ставшие родными фразы. Пьянящее чувство свободы, никому это не кажется глупым и никого не нужно стесняться. Танец естества, крик вольной птицы в душе. Блики огней смешались с людскими лицами сплошной полосой красок. Блеск неба и звезд, он сегодня снова один в чужом мире…он сегодня впервые и снова свободен…и боги говорят с ним каплями мелкого, но столь долгожданного анатолийского дождя…