Я бы и сам не поверил в эту историю, если бы не стал её случайным героем. Представьте сами, какая это нелепая несправедливость – застрять в лифте многоэтажного дома за два часа до Нового Года. Все в это время занимаются финальными приготовлениями: перемешивают оливье, прячут подарки, ждут гостей, бегают, суетятся вокруг праздничного стола. А ты, печальный узник судьбы, с бутылкой шампанского и мандаринами из ближайшего супермаркета, героически пытаешься дозвониться до диспетчерской.
Представили? Вот-вот! Ужасная несправедливость! А теперь смело умножайте её на двоих. Поскольку в этой маленькой коробке умудрились застрять одновременно два человека: я, всё так же продолжающий нажимать на кнопку вызова диспетчера, и она, громко разговаривающая с кем-то по мобильному телефону и изредка с любопытством поглядывающая на меня.
- Ваш вызов принят, – наконец-то сквозь гул ответил механический голос.
- Бесполезное это занятие! Сидеть нам здесь до утра! – тяжело вздохнув, девушка прервала свой эмоциональный разговор по телефону.
Она открыла маленькую блестящую сумку, чтобы пристроить туда свой мобильный, но он всё время норовил выпрыгнуть, чем изрядно раздражал и без того нервную хозяйку: «Чёрт бы тебя подрал!»
В такие моменты всегда тянет немного пофилософствовать. Меня вполне мог бы заинтересовать извечный вопрос, касающийся максимальной вместимости дамских сумочек, но в ту секунду почему-то думалось о другом: «Мало того, что наметилась волшебная перспектива встретить Новый Год законсервированным в лифте, так придётся ещё это время разделить с истеричкой!»
- Ну, и чего вы так на меня уставились? – вдруг подтвердила мои размышления она.
- А давайте знакомиться? – я как будто не услышал её вопрос. – Ведь вы же сами сказали, по-видимому, эту новогоднюю ночь мы будем встречать вместе... Константин! – я первым протянул руку.
- Эмилия.
Её ладонь мне показалась мягкой и тёплой. И несмотря на крутой нрав собеседницы, от её короткого прикосновения я на секунду почувствовал спокойствие, нахлынувшее откуда-то издалека, откуда-то из детства, которое теперь, подобно вирусу, заражало всё моё тело. Мне первым пришлось нарушить затянувшееся неловкое молчание:
- Красивое имя. Наверное, это псевдоним?
- Вы на что намекаете? – она резко отдёрнула руку.
- Я просто интересуюсь. Знаете ли, часто Изабеллы, Эмилии, Каролины, Аделины на проверку оказываются Ленами, Юлями, Машами…
- Вам просто не везло с женщинами, – она попыталась дотянуться до кнопки вызова диспетчера, но я зачем-то её остановил.
- А давайте выпьем? Новый Год всё-таки…
Я достал из пакета бутылку сухого шампанского и с серьёзным видом прочитал информацию с этикетки. Эмилия удивлённо посмотрела на меня:
- Вы за кого меня принимаете? Нет, я не буду.
- Зря. А я выпью.
Пробка с глухим хлопком, гулко отдавшимся в тесной кабине, вылетела из бутылки и ударилась о закрытые двери лифта. Звук начинающегося праздника весело подхватила шахта и молниеносно пронесла по всем этажам. Эмилия смерила меня неодобрительным взглядом:
- Ну, а помимо алкоголизма, чем вы ещё занимаетесь, Константин? – отыгралась моя знакомая незнакомка.
- Пишу стихи.
- А, одно из другого вытекает! Понятно. И как я сама не догадалась… – не унималась она.
- Слушайте, перестаньте издеваться! Такой праздник! Вы просто невыносимы!
- Это я-то невыносима?! Я сейчас так вынесу, что мало не покажется! И никто не просил вас садиться со мной в один лифт, между прочим!
- Ну, перестаньте уже… мандаринку?
- Нет, оставьте себе! Вам же надо чем-то закусывать!
- Хорошо, спасибо! А чем вы занимаетесь? Хотя… секунду, попробую угадать… – я намеренно выдержал паузу и издевательским тоном добавил, – вы укрощаете тигров?
- Если только оказываюсь в одной клетке с такими, как вы! Вам бы не стихи писать, а юмористические монологи! – с наигранной обидой в голосе произнесла Эмилия. – В сарказме вам нет равных, за что вас можно ненавидеть ещё? Что вы там читаете своим Ленам, Юлиям и Машам?
- Должен заметить, что по части сарказма у вас – ведущая роль, – продолжил я, – без тени надежды достучаться до вашей колокольни:
А на крыши домов упадёт неожиданно вечер,
И в потоке машин утонет немая грусть.
Мне бы небом седым опуститься к тебе на плечи
И шептать бесконечно о главном, что я вернусь.
А на крыши домов упадёт неожиданно вечер.
Так немыслимо в эту пору идти одной!
Где бы ты ни была, я слова свои брошу в вечность:
Этим городом быть до последнего дня с тобой.
По правде говоря, выбор стихотворения был абсолютно случайным. Почему-то вдруг оно. И почему-то вдруг мне очень хотелось, чтобы это стихотворение ей по-настоящему понравилось. На грязной площадке, величиной не более двух шагов, где-то на уровне нескольких взмахов крыльями, на фоне облезлых и изрисованных декораций, я холодно смотрел в её бездонные глаза, в то время, как моё сердце заходилось в бешеном ритме где-то в районе горла, пытаясь выскочить наружу.
- Пожалуй, я тоже выпью! – задумчиво произнесла Эмилия и потянулась за игристым.
Она сделала несколько глотков, отдала мне бутылку, пристально посмотрела на меня и добавила:
- А в моей жизни уже несколько лет всё стабильно: никто не уходит, никто не возвращается.
- Это ведь просто замечательно! – я попытался уловить мысль собеседницы.
- В смысле, что ничего не происходит. Один вечер похож на другой. А каждый новый год неизбежно похож на старый. У всех моих подруг постоянно что-то меняется: у одной – ремонт, у другой – подготовка к свадьбе, у третьей – какие-то любовные передряги. С одной из этих дур я как раз и разговаривала по телефону, пытаясь ей помочь найти очередной выход из её треугольников, прямоугольников и кубов. А у самой – не меньший бардак!
- Может, вам тоже затеять ремонт? Могу помочь с выбором строительных материалов…
Она грустно улыбнулась.
- Спасибо, вы очень добры. Но меня пугают не старые обои в квартире и иногда капающий кран, а перманентная тишина. Как можно среди миллионов людей быть такой одинокой? Представляете, порой даже соседей за бетонной стеной не слышно.
- В этом плане вам точно повезло больше, чем мне.
- Хотя бы в этом! Ночью я часто смотрю в окно на город с высоты двенадцатого этажа… Удивительно, но даже в это время улица не спит: кто-то еле-еле тащит огромные сумки с продуктами, кто-то осторожно паркуется у подъезда, кто-то устало возвращается домой. Жизнь идёт! А у меня всё стабильно!
Она вновь потянулась к бутылке с шампанским, а затем передала её мне. Кислый привкус игристого вина смешался со сладким запахом мандаринов. После паузы она добавила:
- Вы знаете, я полюбила ночью смотреть на город с высоты двенадцатого этажа.
- Должно быть, прекрасный вид! – мечтательно произнёс я.
- Удивительный! А вы, кстати, на каком этаже живёте?
- На девятом.
- Странно, что мы ни разу раньше не встречались.
- Действительно, очень странно.
- Можно вас попросить прочитать что-нибудь ещё?
Я выдохнул:
Мы тоже с тобою когда-то, родная, состаримся.
И в скулах расплавится молодость прожитых лет.
Вся жизнь паутиной в ладонях навечно останется,
И пепел укроет волос узнаваемый цвет.
Мы тоже с тобою когда-то, родная, состаримся.
Вырастут дети, дома поклонятся земле.
Когда от законной любви ничего не останется,
Мы будем вместе! Клянусь. Обещаю тебе.
Просочатся года, когда мы с тобою состаримся.
(И пусть не тогда, когда надо сказать было «нет»!)
С тобой никогда ни за что мы уже не расстанемся
Сквозь сотни дорог и горы прожитых лет.
- Та, которой всё это посвящено… она знает?
- Она чувствует. Это было последнее, что я ей успел сказать.
- Ой, мне так жаль… она… – вдруг замешкалась Эмилия.
- Нет, что вы, – улыбнулся я, – она не умерла. Она вполне счастлива. У неё муж, двое детей, маленькая собака и… новогодняя ёлка! А у меня только обрывки ярких воспоминаний, которые всё никак не тускнеют. Да эти дурацкие фотографии на холодильнике, которые давно пора выкинуть, а не могу…
Початая бутылка шампанского вновь проделала привычный маршрут.
- Какие всё-таки мы, бабы, дуры! Сами не знаем, чего хотим! Вот если бы мне писали такие стихи… да я бы…
- А вам никогда ничего не писали?
- Никогда-никогда! – она отрицательно покачала головой.
- Таким девушкам как вы просто обязаны посвящать стихи! Я обязательно что-нибудь напишу для вас!
- Правда?
- Тише… – я резко оборвал наш разговор и прислушался.
Эмилия посмотрела на меня с испугом:
- Что?
- Эмилия, вы не слышите? – шёпотом спросил я.
- Что я должна слышать? – быстро ответила мне она.
- Музыку!
- Какую ещё «музыку»?
Эмилия с непонимающим видом смотрела то на меня, то на сомкнутые двери лифта, то на меня, то на двери лифта.
- Ну, вот эту…
Улыбнувшись, я тихо стал напевать какую-то мелодию из своей любимой песни. Согласен, ситуация абсолютно абсурдная. Она могла бы принять меня за маньяка. Она могла бы испугаться! Но она засмеялась:
- Вы – сумасшедший!
Я приблизился к ней. И поскольку эта музыкальная пауза ничуть не смутила мою новую знакомую, я взял её за руку и пригласил на медленный танец:
- Нет, вы – действительно сумасшедший!
- Отчасти.
- Какой её части?
- Отчасти все мы сумасшедшие, только боимся себе в этом признаться… – я был так близок к ней, что чувствовал её запах, который мне показался очень знакомым, как будто он когда-то присутствовал в моей жизни до этого.
- Я каждый день работаю над собой, преодолеваю себя, как это модно сейчас говорить: «Выхожу из зоны комфорта». Все на этом просто помешаны. Но чтобы выйти оттуда, надо сначала туда попасть! Это всё похоже на какой-то абсурд! Я встречаюсь с мужчинами, которые никогда не станут моими мужьями; я живу на работе, забывая о жизни, которая неумолимо проходит мимо; я старею, чёрт возьми, я старею; и провожу время с друзьями, которые абсолютно не ценят его; я так устала… мне так хочется что-то изменить – она задыхалась от слов, её переполняли эмоции, она так бы говорила, и говорила, и говорила… если бы в тот самый момент я её не поцеловал.
Да, вот так просто. Взял и поцеловал.
Я прижимал её к себе, а пол уходил из-под ног. Мне казалось, я куда-то лечу, проваливаюсь, теряю контроль. В моей голове непрерывно играла какая-то музыка. Нет, это был не гимн победе вроде «We are the Champions», а какая-то ненавязчивая, спокойная, лёгкая мелодия. Как будто про нас снимают кино. Как будто это музыка нашего фильма. А это именно тот кадр, который с замиранием сердца и с нетерпением ждёт впечатлительный зритель, прижавшись к любимому спутнику, вместе с которым он пришёл на этот киносеанс. А потом ещё долго по пути домой она (или он) будет пересказывать ему (или ей) этот момент (из всего фильма именно этот!), немного жалея о том, что у них-то всё было по-другому…
Я прижимал её к себе, а пол проваливался под ногами. Сердце танцевало под оглушительный грохот и металлический скрежет танго.
- О, голубчики! С Новым Годом, с Новым Счастьем! – в открытых дверях лифта показалось неестественно довольное, красное, щетинистое лицо в ярко-жёлтой каске. – Я вас спасать приехал, а спасать-то тут, похоже, и некого.
- С Новым годом… – Эмилия отстранилась от меня и, опустив глаза, добавила: «А мы вас ждали».
- Все бы меня так ждали! – не унимался человек в каске.
- Ну, хватит уже. С Новым годом! И спасибо, – любезно ответив нашему спасителю, я легко дотронулся до её локтя, чтобы помочь Эмилии выйти из лифта и из всей этой нелепой ситуации.
На лестничной площадке она немного замешкалась и вдруг, посмотрев на меня, спросила:
- Костя, а какой это этаж?
- Пятый, – подсказал человек в жёлтой каске.
- Но мне надо на двенадцатый?! – она всё также вопросительно смотрела мне в глаза.
- Вы можете доехать на лифте, он снова работает! – с торжеством в голосе протянул мастер.
После недолгой паузы она медленно перевела взгляд на него и добавила:
- Нет уж, спасибо.
Я протянул ему сумку с мандаринами и недопитой бутылкой шампанского. Он с недоумением посмотрел на меня, но отказываться не стал. Мы ещё раз поблагодарили его за помощь и поспешили в сторону плохо освещённой лестницы, чтобы вновь разбежаться по своим привычным квартирам, и встретить этот Новый Год. Каждый по-своему.
Когда деваться было некуда, на уровне девятого этажа, набрав полные лёгкие воздуха, я сбивчиво произнёс:
- Может, встретим этот Новый Год вместе?
И с облегчением выдохнул.
- Я думала, ты уже никогда об этом не спросишь!
- Если честно, я тоже об этом подумывал, – быстро признался я.
- Буду ждать тебя через час у себя на двенадцатом этаже. Мне бы очень хотелось показать тебе город, каким я его вижу каждую ночь…
- Я приду, я обязательно приду! – моей радости не было предела, я собрался было уже расстаться с ней на короткий промежуток времени, чтобы поскорее увидеть её вновь…
- А квартира? – вслед крикнула мне она.
- О чём ты? – непонимающе уставился я.
- Прежде чем мы расстанемся, ты не хочешь узнать номер моей квартиры? – Эмилия повторила свой вопрос.
- А зачем? Я обязательно найду тебя, даже если на твоём этаже будет тысяча одинаковых квартир.
Она улыбнулась.