Предыдущая страница http://www.proza.ru/2013/03/31/939
Бутаков и Шестаков начали с изучения, как бы сейчас сказали, нормативной документации. В Морском корпусе, конечно, давали понятия, как производить опись.
Но для выполнения такого задания, общими понятиями не обойтись, требовалось влезать в подробности и детали. Влезли. Подготовка и консультации заняли немало времени. Из архивных документов не видно, чтобы Лазарев ограничил их жёсткими сроками.
Оба командира не горели желанием поскорее отрапортовать начальству о выполнении задания. Во-первых, не забывали старинную мудрость: все забудут, что ты быстро сделал работу.
Но, если она будет выполнена плохо, то это запомнится надолго. А, во-вторых, в этом поручении имелась и приятная сторона – их никто не дёргал с неожиданными заданиями.
Они сами планировали свою работу. Пока другие утюжили море у кавказских берегов, занимаясь обеспечением боевых действий войск, Бутаков и Шестаков неторопливо выполняли гидрографические работы, на что у них ушли три года, срок для человеческой жизни немалый.
Неторопливо шла переписка с министерством иностранных дел, ведь не полезешь в чужие воды без разрешения, поэтому командиры тендеров описывали родные берега.
Турки, наконец, не только дали согласие на ведение описи в своих территориальных водах, но и выделили в помощь два военных брига. Их командиры попутно присматривали за русскими.
Большую часть работы пришлось выполнять Бутакову, потому что у Шестакова всё время происходили какие-то неприятности: то тендер на мель посадил, то лечиться на воды поехал, потом продолжал курс лечения в Константинополе.
В 1847 году Бутаков получил за отличие по службе орден св. Анны 3 степени. Такие награды шли по разнарядке для офицеров, которые хорошо несли службу. Опись Чёрного моря командиры тендеров завершили 10 сентября 1850 года.
Вместо смертельно больного Лазарева флотом фактически командовал начальник штаба Владимир Алексеевич Корнилов. Он высоко оценил проделанную работу, и приказал передать все рабочие материалы гидрографам.
Авторы получили щедрые награды. Бутакову досрочно присвоили звание капитан-лейтенанта, и вручили царский подарок – перстень с бриллиантом.
На следующий год гидрографический департамент издал «Лоцию Чёрного моря с 36-ю литографированными планами портов». Но как бы удачно ни складывалась служба, корабельный офицер всегда должен быть готов получить взыскание.
Получил свой «фитиль» и Бутаков от командира Севастопольского порта вице-адмирала Степана Петровича Хрущева за отвратительный почерк.
За что только не наказывают командиров! Возмущённый адмирал в приказе написал: «…начальная буква фамилии более имеет вид ракушки, чем литеры «Б», почему предписываю вашему благородию на будущее время, при подписи бумаг по службе, означенный приказ главного командира № 570 исполнять без отступлений» (адмирал Лазарев отдал в своё время приказ «О разборчивости в письме» - прим. автора).
Я совершенно искренно разделяю гнев почтенного адмирала, поскольку сам немало намучился в архиве с разбором почерка Григория Ивановича. Увы, таким недостатком страдали многие выдающиеся личности.
К началу пятидесятых годов Бутаков приобрёл известность, как один из наиболее образованных офицеров форта. Неформальное общение в библиотеке с видными командирами Черноморского флота, не только расширяло кругозор, но и вводило в их круг, что также способствовало будущей карьере.
Недаром, в письме Корнилова адмиралу Лазареву, написанному в 1846 году с представлением исправленного по замечаниям адмирала перевода английского «Артиллерийского учения», автор, опасаясь пропусков, спросил: «Нельзя ли будет поручить Шестакову или Бутакову прочесть потом с Поспеловым. Они, конечно, это сделают аккуратнее других».
В марте 1851 года Бутаков получил неожиданное, весьма лестное, но вполне заслуженное назначение командиром строившегося в Англии буксирного парохода «Дунай». Ему предстояло произвести приёмку готового парохода и привести его в Николаев. В дальнейшем судно предполагалось использовать на Дунае для буксировки гребных судов Дунайской флотилии.
Говорить о том, что Николай I и командование Черноморским флотом, в частности, адмирал Лазарев, не сознавали, что флот следует оснащать паровыми судами, просто несерьёзно. Все всё прекрасно понимали.
В докладной записке Корнилова от 6 мая 1853 года упоминается, что Николай I приказал строить только винтовые суда. Не знаю, кто придумал и другую, без конца повторяющуюся в учебниках и исторических трудах, басню о том, что передовые русские адмиралы стремились создать паровой флот, а косное правительство тому мешало.
Никто им не мешал. Просто страна ужасающе отставала от западных держав в техническом отношении. При всеобщем понимании этого обстоятельства делалось очень мало, чтобы создать собственное современное судостроение.
Когда изучаешь историю, то создаётся впечатление, что политические деятели в российском государстве всегда были заложниками того самого общественного строя, который сами же создавали и поддерживали.
Торговые интересы побуждали установить пароходное сообщение с Константинополем. Правительство способствовало созданию Черноморского пароходного общества, и даже предоставило ему льготы, освободив от некоторых платежей.
Вопрос упирался, как обычно, в отсутствие денежных средств. Их хватало на многое, например, на щедрое содержание царского двора, или Священного Синода, но только не на строительство судостроительных предприятий. На царский двор и многочисленные резиденции царей у нас всегда находились деньги, эта традиция живуча и поныне.
В 1841 году Николай I утвердил заказ в Англии пароходо-фрегатов «Крым», «Одесса», «Херсонес» и «Бессарабия». Они предназначались и для коммерческого, и для военного использования. Сейчас эти пароходики показались бы нам очень маленькими, водоизмещение у них было, как у тральщика. Однако тогда они смотрелись весьма солидно.
Оснащение русского коммерческого и военного флота паровыми судами велось давно, начиная с 1820 года. Но всё происходило черепашьими темпами. Сначала строили сами в Николаеве, Петербурге, Одессе. Затем стали заказывать пароходы в Англии, потому что качество постройки английских судов было намного лучше, а стоили они дешевле.
Лишь в сентябре 1852 года в Николаеве заложили 135 – пушечный винтовой корабль «Босфор». Потом, правда, спохватились, что слишком вызывающе звучало имя линейного корабля, и посему его переименовали, после знаменитого сражения, в «Синоп».
В августе 1853 года там же, в Николаеве, заложили второй однотипный корабль «Цесаревич». Они простояли на стапелях всю Крымскую войну, достраивали суда уже после войны, а после спуска на воду их пришлось, по условиям Парижского мирного договора, отправить на Балтику.
Крымскую войну парусный Черноморский флот встретил эскадры союзников, укрывшись в Севастопольской бухте, и преградив вход в неё своими же затопленными кораблями.
Продолжение http://www.proza.ru/2013/04/02/1487
Адмиралтейство в Николаеве